Интервью с номинантом на «Оскар»: Харви Вайнштейн, культовый продюсер и один из создателей The Weinstein Company, рассказывает об АРТИСТЕ, своей вере в него, борьбе за звание лучшей актрисы для Беренис Бежо, проектах 7 ДНЕЙ И НОЧЕЙ С МЭРИЛИН и МЫ ВЕРИМ В ЛЮБОВЬ и инди-кинематографе в эпоху VOD. За день до того, как фильмы Харви Вайнштейна получили 16 номинаций на «Оскар», Deadline встретился с ним в Парк-сити, чтобы обсудить всё – борьбу за «Оскары», вялый темп закупок на фестивале Санденс и значение VOD-релизов и релизов DVD одновременно с премьерой для инди-индустрии. А ещё о том, как Вайнштейн, после того, как в прошлом году аутсайдер КОРОЛЬ ГОВОРИТ! обогнал СОЦИАЛЬНУЮ СЕТЬ и получил «Оскара» за лучший фильм, оказался в этом году в нехарактерной для него роли фаворита со своим АРТИСТОМ. Этот фильм быстро набрал обороты и удостоился приза Гильдии продюсеров США, а его режиссёр Мишель Хазанавичус получил приз от Гильдии режиссёров. Актёр Жан Дюжарден получил премию Гильдии киноактёров за лучшую мужскую роль.

О ПРЕОБРАЗУЮЩЕМ ЭФФЕКТЕ АРТИСТА DEADLINE: В прошлом году я просил вас рассказать, почему вы считаете КОРОЛЬ ГОВОРИТ! более достойным кандидатом на звание лучшего фильма, чем стильная и молодёжная СОЦИАЛЬНАЯ СЕТЬ. АРТИСТ был бы типичным оскароносным фильмом в 1929. Почему же чёрно-белый немой фильм заслуживает «Оскара» в наш век роскошных спецэффектов и 3D? ВАЙНШТЕЙН: В КАСАБЛАНКЕ в песне поётся: «Время идёт, но основные принципы никогда не меняются». Нас всегда будут трогать сюжеты про успешного человека, которого сбрасывают с вершины новые технологии. Я сам ощущаю себя таким день ото дня – до сих пор не научился обращаться со своим BlackBerry, мои дети надо мной смеются. Это сюжет о том, что приходится испытать каждому из нас – о столкновении с миром, который слишком быстро меняется. Так и мир героя меняется слишком быстро для него. Это очень трогательная история про любовь, и в конце её чувствуешь себя прекрасно. Хорошие сюжеты никогда не устаревают. DEADLINE: Даже если не слышно диалогов? ВАЙНШТЕЙН: Мне кажется, от АРТИСТА получаешь больше без диалогов. Конечно, приходится читать титры, что может отпугнуть некоторых зрителей. А ещё есть музыка и звуковые эффекты. Это фильм, снятый в Лос-Анджелесе, фильм-реверанс американскому кинематографу. Наш президент считает его нашим лучшим экспортными фильмом. Это дань уважения всему нашему делу. Его снимали там, где жили Пикфорды, Фэйрбанксы и Чаплины. DEADLINE: На нашем дискуссионном мероприятии «Претенденты» я спросил у нескольких независимых дистрибьюторов, взялись ли бы они за АРТИСТА с таким же энтузиазмом, с каким это сделали вы после Каннского кинофестиваля. Все они высоко оценили фильм, но ответили отрицательно. Как же это произошло? Разве над ним не должны были работать Warner Bros? ВАЙНШТЕЙН: У Warner Bros есть Франция, а Жан Дюжарден там большая звезда. Мне показали черновой вариант фильма, и я был потрясён. Может быть, я сошёл с ума, но я увидел в нём всё это, я понял, что этот победный марш – возможен. Я знал, что если с ним не нянчиться и просто пустить в прокат, полагаясь только на обзоры и рекламную кампанию, то через две недели он будет забыт. Нужно было, чтобы кто-то потратил год и сделал из него нечто действительно большое – придал ему ценность, которая донесла бы этот фильм до более широкой аудитории. И я захотел стать этим человеком. АРТИСТ проник мне в душу и заставил видеть мир иначе. Морин Дауд говорила, что когда выходишь с киносеанса, все звуки слышатся по-другому. Посмотрев в Париже черновой вариант, я вышел на улицу и услышал шум машин. И впервые в жизни я слушал этот шум и радовался. Тогда я и осознал, какой преобразующий эффект на меня оказал этот фильм. Поэтому я с такой страстью взялся за него, хотя меня и отговаривали. DEADLINE: За несколько лет до того, как другие дистрибьюторы увидели ПИАНИНО, которое затем взяло «Золотую пальмовую ветвь», вы поехали в Европу, пока другие были на «Сандэнсе». Мне рассказывали, что «Харви собрал всех в помещении и отказывался уходить, пока не заполучил себе этот фильм». С АРТИСТОМ была такая же история? ВАЙНШТЕЙН: Я знаком лично и с Томасом Лэнгмэнном, и с Мишелем. Я был большим поклонником АГЕНТА 117 и однажды написал Мишелю восторженное письмо. Томаса я знаю всю жизнь. Он сын Клода Берри, а мы с Клодом были близки, к тому же, я занимался выпуском ЖЕРМИНАЛЯ и другими совместными с ним проектами. Ещё был Винсент Мараваль из Wild Bunch, с которым мы вместе продюсировали ГОРОД БОГА и выпускали КОРОЛЬ ГОВОРИТ! во Франции. Винсент меня и навёл на АРТИСТА, так что мне не пришлось ни на кого давить. Им хотелось, чтобы мне понравилось – все там были свои. К тому времени они уже много вложили в этот фильм, у кого-то были заложены дома, но нужно было ещё. Так что мы разделили с ними риск. Делать этот фильм было для них смелым решением. Дистрибьюторы видели его и отказывались. Представьте себе, что это такое: решиться на такой риск, а затем остаться без денег, когда ты уже заложил всё, что мог. DEADLINE: В это же время в прошлом году СОЦИАЛЬНАЯ СЕТЬ уже имела «Золотой глобус», а КОРОЛЬ ГОВОРИТ! был аутсайдером. То же самое было и с ВЛЮБЛЕННЫМ ШЕКСПИРОМ, но оба фильма в итоге оказались победителями. Теперь же ситуация обратная – АРТИСТ только что выиграл “Золотой глобус” и приз Гильдии продюсеров США и остаётся фаворитом. Что вы делали иначе, чтобы добиться благосклонности критиков и чтобы сейчас не потерять её до «Оскара»? ВАЙНШТЕЙН: Ответ банальнейший – нужно просто сделать так, чтобы люди смотрели твой фильм. За «Оскар» голосуют 6066 человек. За приз Гильдии киноактёров – 100000. Это занятые люди – кто знает, что им удастся посмотреть? К тому моменту, когда я послал свой бюллетень, я постарался и посмотрел все фильмы. Я не голосую только за своё или только за номинацию «Лучший фильм», а всегда заполняю весь бюллетень. Но если человек, скажем, главный звукооператор и работает по 18-20 часов в сутки, как он сможет посмотреть 20 фильмов? Я знаю много людей, ещё не видевших АРТИСТА. Заставить их его посмотреть – моя работа. DEADLINE: Эти 6066 голосующих – вы со всеми знакомы на «ты»? ВАЙНШТЕЙН: Конечно же, нет. Есть поверье, что это так, но мало ли что говорят люди. В наше время тем лучше, чем дальше ты ото всех. Мы все чтим правила. Не думаю, что кто-то мог бы назвать наши рекламные кампании за последние 5-7 лет агрессивными. Они все были организованы при глубочайшем уважении к Академии кинематографа. Мы сознательно стараемся не действовать наугад и тратить меньше денег, чем другие. Из-за прошлых конфликтов, которым придали слишком большое значение, нам приходится сдерживаться больше, чем кому-либо. DEADLINE: Почему? ВАЙНШТЕЙН: Потому что «Оскар» выигрывают фильмы, а не рекламные кампании. Приз получают создатели фильма, а не я. Мне не хочется, чтобы люди говорили, что фильм выиграл благодаря хорошей, агрессивной рекламе. DEADLINE: Как фаворита вас наверняка заботит негативная критика. Стала ли она серьёзным фактором, повлиявшим на работу с АРТИСТОМ? ВАЙНШТЕЙН: Я думаю, любой проект встречает некоторую волну критики. Мне не кажется, что в этом случае она была серьёзным фактором, если не считать отставки пса Агги и вопроса о том, не нужно ли выдать ему почётный «Оскар» за лучшую игру года. Это была шутка, ребята. DEADLINE: Что вы думаете об объявлении, поданном Ким Новак, в котором она называет «надругательством» использование в вашем фильме музыки Бернарда Херрманна из ГОЛОВОКРУЖЕНИЯ? ВАЙНШТЕЙН: Знаете, я всегда любил фильмы с Ким Новак. Вы будете смеяться, но совсем недавно вышел бокс-сет с пятью её фильмами, и я порекомендовал их своей шестнадцатилетней дочери, которая только что отсмотрела несколько фильмов с Одри Хепбёрн. В бокс-сете — ПИКНИК и горячо мной любимый ПОСРЕДИ НОЧИ, главную роль в котором исполнил Фредерик Марч, а сценарий написал Пэдди Чаефски. Ещё там, кажется, ПРИЯТЕЛЬ ДЖОИ, ДЖИН ИГЛС и КОЛОКОЛ, КНИГА И СВЕЧА. Ким прекрасная актриса, но, простите, музыка из ГОЛОВОКРУЖЕНИЯ была во многих других фильмах. Терри Гильям использовал её в 12 ОБЕЗЬЯНАХ. Людовик Бурс написал для АРТИСТА 80 минут оригинальной музыки. В большинстве моих фильмов оригинальной музыки 40-50 минут. Он получил за неё премию Европейской академии кино и множество других – не хотелось бы, чтобы это объявление как-то ему навредило. DEADLINE: Вы говорили с ней об этом лично? ВАЙНШТЕЙН: Нет, каждый имеет право на собственное мнение, каким бы оно ни было. ЗАСТАВИТЬ ИНДУСТРИЮ И ПРОСТЫХ ЗРИТЕЛЕЙ ПОВЕРИТЬ В АРТИСТА DEADLINE: Вы говорили, что АРТИСТ – это фильм о человеке, который падает с вершины успеха. У вас самого было несколько тяжёлых лет после ухода из Disney, но вот, у вас есть КОРОЛЬ ГОВОРИТ! с премией за лучший кинофильм, а теперь и АРТИСТ. На «Золотом глобусе» вас показывали больше, чем ведущего Рикки Джервейса, а Мерил Стрип в своей речи назвала вас богом. Раньше мы слышали отовсюду, что Харви – страшный человек, может взять и порезать весь фильм. Что же изменилось? ВАЙНШТЕЙН: Получая второй шанс, ценишь его так, как не мог оценить первый. Когда мы с Бобом основывали Miramax, это было настоящее приключение. Мы открывали дело, не имея никаких навыков. Ни я, ни он не кончали Гарвардской школы бизнеса. Что-то из случившегося вошло в легенды. Люди всё время называют меня киномагнатом, но я себя таковым не ощущаю. Я читаю книги и сценарии, занимаюсь политикой. Но описывают меня всегда как агрессивного киномагната. Во второй раз просто начинаешь ценить всё это. Во время нынешнего «Золотого глобуса» я спросил у Камерон Диас, что она чувствует, и она сказала – это великое счастье, что мы можем продолжаться заниматься всем этим уже столько лет. Стивен Спилберг тоже говорил мне, что хотел бы заниматься этим делом столько, сколько сможет. И я чувствую, что в этой моей инкарнации счастье досталось и мне. Я стал мягче, стал больше смеяться. Вы говорите, Мерил Стрип считает меня Богом. Трое из моих дочерей одновременно прислали мне электронные письма, и во всех было написано: «Ха!» Игравшие в АРТИСТЕ актёры, который всегда были крайне пунктуальны и делали всё, о чём я их просил, слишком много выпили на праздновании и не смогли принять участие в шоу «Today». А там уже сконструировали для АРТИСТА целую студию. И тогда организаторы сказали: «Мы возьмём Харви и пса». Кажется, даже «пса и Харви». Так что я совсем не ощущал себя божеством – мои мысли были слишком заняты тем, чтобы не дать псу обкакать студию и тем, что мои дети надо мной смеются. DEADLINE: В нашем последнем интервью мы говорили о том, как вы создавали Miramax и о ваших столкновениях с некоторыми авторами и звёздами. Например, с Дэниелом Дэй-Льюисом, который играл в МОЕЙ ЛЕВОЙ НОГЕ. Как изменился ваш стиль общения с авторами? ВАЙНШТЕЙН: Тогда я был молодым. Сейчас многие из авторов моложе меня. Я могу пользоваться своим возрастом и некоторой отеческой мудростью. Могу положить кому-нибудь руку на плечо и сказать: «Знаешь, нужно сделать вот так». В этом заключается польза моего опыта, и я могу привести конкретные примеры. В 1989 я и Дэниел Дэй-Льюис только начинали свои карьеры. Мы оба были вспыльчивыми и принципиальными людьми. Дэниел считал, что журналисты ему не друзья – он желал иметь нормальную частную жизнь и делал всё, чтобы этого добиться. Я же верил, что тот фильм стоил того, чтобы за него бороться, и из-за этого пошёл на ссору с ним. Теперь мне легче – я могу напомнить про фильм СЕКС, ЛОЖЬ И ВИДЕО и сослаться на Стивена Содерберга, который сосчитал, сколько интервью я заставил его дать. Поэтому Мадонна и назвала меня «Карателем». Сейчас это прозвище стало менять своё значение, но она имела в виду то, как я заставлял её сидеть и общаться с прессой. Стивен Содерберг дал для СЕКС, ЛОЖЬ И ВИДЕО 168 интервью. Я всё время напоминаю людям о том, насколько это важно, хотя и гораздо менее прямолинейными способами, чем в былые дни. Мадонна всегда чувствует себя неловко, когда говорит с журналистами, несмотря на то, что теперь ей предстоит выступать на Суперкубке по футболу. «Карателем» я стал потому, что она очень много сделала. Люди всё время приходят ко мне и говорят, что на моём проекте они сделали больше, чем на пяти своих предыдущих фильмах вместе взятых. Вот что значит «Каратель». DEADLINE: Одно дело – заставить киноиндустрию признать АРТИСТА. Другое дело – широкая зрительская аудитория. Фильм уже набрал внушительные 12 миллионов долларов, но это сближает его с прошлогодним ПОВЕЛИТЕЛЕМ БУРИ, который стал самым некассовым лауреатом «Оскара» за последние несколько десятилетий. Как вы собираетесь убедить аудиторию XXI века дать шанс немому фильму? ВАЙНШТЕЙН: Мне кажется, люди боялись АРТИСТА потому, что его неимоверно трудно продвигать на рынке, ведь ты будешь продвигать не просто фильм, а целое переживание. Зрители очень тщательно выбирают, как проводить досуг, ведь его так мало. Они хотят увидеть что-то, что возбуждало бы их интеллект, хотят узнать что-то, чем-то друг с другом поделиться. Но вот они видят немой фильм, и многие наверняка подумают: «Это немой фильм, это сложно, я этого не понимаю». Они привыкли видеть немые фильмы отрезками по телевизору. Они никогда не смотрели красивый немой фильм в красивом кинотеатре с красиво оформленным залом. У них просто нет критериев, от которых они могли бы оттолкнуться, поэтому зрителей так трудно привлечь. Каждая выигранная нами награда – шаг на этом пути, а дата релиза на видео пока что не определена. Так что, даст бог – мы выиграем что-нибудь. Это всё же не ПОВЕЛИТЕЛЬ БУРИ, который наградили, когда уже выходили диски. Я специально не дал установить дату релиза на видео, потому что не хотел быть зажат её рамками. Давайте я расскажу, что будет, если дать мне время. Мы начнём прокат в каком-нибудь кинотеатре, например, в Индианаполисе и заработаем за первую неделю 3000 долларов, что не очень хорошо. Какая-нибудь МИССИЯ НЕВЫПОЛНИМА набирает столько за одну пятницу. Но на следующей неделе мы заработаем столько же, и так будет продолжаться ещё много недель. У меня уже было два таких фильма, у которых был слабый первый показ и которым пришлось держаться на плаву до самого конца. Это были ОТТОЧЕННОЕ ЛЕЗВИЕ и НОВЫЙ КИНОТЕАТР «ПАРАДИСО». ОТТОЧЕННОЕ ЛЕЗВИЕ получило ужасные отзывы в Нью-Йорке, и нас чуть не вышвырнули из кинотеатра Lincoln Plaza. Я тогда был в отпуске, но специально прилетел, чтобы убедить их оставить его в прокате. И каждую неделю сборы увеличивались. ГОРОД БОГА мы держали в прокате 72 недели. Да, сейчас АРТИСТ собрал всего 12,1 миллионов. Но я думаю, что на следующей неделе сборы вырастут, а потом на следующей вырастут ещё, и так неделя за неделей. И если мы хорошо выступим на «Оскаре», то у нас будет шанс изменить то, как зрители воспринимают кино. Я очень надеюсь, что АРТИСТ не станет единичным случаем. Мишель Уильямс знает очень много о кино, и она подсказала мне один фильм, которого я ещё не видел. За исключением работ Квентина Тарантино и Мартина Скорсезе, такое бывает редко. Но она показала мне фильм 1930 года ГОРОЖАНКА, который снял Фридрих Мурнау. Это был великолепный фильм, и к сцене с завтраком есть отсылка в АРТИСТЕ. Ещё ДНИ ЖАТВЫ Терри Малика во многих местах цитирует ГОРОЖАНКУ. Вот пример отличного кино. Так что, если на секунду отвлечься от вопроса «вернулся Харви или нет» и свести это интервью к одной главной мысли, то она такова: каждому, кто любит кинематограф, стоит взять в прокате ГОРОЖАНКУ. Я бы очень хотел переиздать этот фильм. Права на него принадлежат Fox, и на их месте я бы подретушировал его и переиздал. Джеймс Кромвелл, который играет в АРТИСТЕ и отец которого был режиссёром немого кино, уже рассказывал, как здорово работать над немым фильмом. Я надеюсь, кто-нибудь ещё снимет такой – Стивен Спилберг или Мартин Скорсезе или какой-нибудь парнишка с портативной камерой. Не думаю, что это просто одноразовая диковинка. DEADLINE: В разделе «Претендентов» для киномагнатов, когда был поднят вопрос о затратах на «Оскар», Джеффри Катценберг сказал, что только у вас правильный подход к ним, так как ваш бюджет на «Оскар» – это ваш бюджет на печать и рекламу. Почему другие так не делают? ВАЙНШТЕЙН: Большое спасибо Джеффри, но это не совсем правда. Не каждый фильм можно так легко протолкнуть собственными силами. Кажется, это сейчас получается у ПОТОМКОВ и ещё у нескольких картин. Проблема в том, что рекламные средства очень дорогие и поддерживать что-либо безумно тяжело. Устраивать сразу широкую премьеру – это тоже не очень, но если сначала неделю-две вести эксклюзивные показы, а уже потом устраивать премьеру, то потратишь больше денег на то, чтобы поддержать всё на плаву. Такое подходит лишь некоторым фильмам, большинству – нет. В следующем году у нас выходят СПИСОК ЛУЧИКОВ НАДЕЖДЫ и ДЖАНГО ОСВОБОЖДЕННЫЙ. Возможно, у нас будет неделя закрытых показов, но потом – широкая премьера. Для каждого фильма работает свой подход. Я бы не сказал, что именно так можно заработать «Оскар» – нельзя, если это не тот фильм. DEADLINE: Какой фильм кажется вам сильнейшим соперником АРТИСТА в номинации «Лучший фильм» и какие фильмы в 2011 вам больше всего понравились? ВАЙНШТЕЙН: Я не рассматриваю «Оскар» как соревнование между фильмами, но могу сказать, что мне понравилось в 2011 году. Мне понравился БОЕВОЙ КОНЬ Стивена Спилберга. Предпоследняя сцена, в которой конь взбирается на холм по пути домой – это ЛОУРЕНС АРАВИЙСКИЙ, это ИСКАТЕЛИ, это дух Дэвида Лина и Джона Форда. Сейчас так больше никто не делает. У меня от этой сцены просто перехватило дыхание. Стивен поразительно хорошо умеет работать с актёрами и с визуальными образами. Мне очень понравился ХРАНИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ. Все мои дети читали книгу, и когда я сводил их на фильм, он им тоже понравился. Мне понравились ПОТОМКИ – любой отец, у которого есть дочь-тинейджер, будет в восторге от концовки, если он в своём уме. Александр Пэйн, как и я, – отец четырёх дочерей. Я посмотрел ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТИНТИНА в Лондоне и получил огромное удовольствие. Смотреть его там было лучше всего, потому что главный герой очень популярен – было ощущение, словно смотришь фильм с Брюсом Ли. КОТ В САПОГАХ – просто добротный мультфильм. Политика – это моя вторая работа, поэтому МАРТОВСКИЕ ИДЫ Джорджа Клуни поразили меня своим реализмом. Это почти документальный фильм. Я не ожидал, что ДЕВУШКА С ТАТУИРОВКОЙ ДРАКОНА окажется таким романтичным кино. Шведский оригинал тоже хорош, но римейк лучше – Лисбет Саландер в исполнении Руни Мары просто разбила мне сердце. По-моему, всё дело в том, насколько великолепен Дэниел Крэйг. Если он вам не нравится, то и Саландер вас не тронет. Он намного ярче шведского актёра, и в этом фильме он – как будто воплощение силы и самоотверженности, поэтому, когда он уходил из кадра с Робин Райт, я спросил себя: «Почему это я прослезился от ТАТУИРОВКИ ДРАКОНА?» В этом мастерство Дэвида Финчера. Наконец, мне понравился ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ИЗМЕНИЛ ВСЕ. Брэд Питт просто бесподобен, как и Джона Хилл и Филип Сеймур Хоффман. DEADLINE: За исключением ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ ИЗМЕНИЛ ВСЕ и ПОЛУНОЧИ В ПАРИЖЕ, многие из фаворитов «Оскара», такие как, например, ХРАНИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ и ДЖ. ЭДГАР, собрали относительно своих бюджетов. Что всё это говорит нам об элитном кинобизнесе? ВАЙНШТЕЙН: Не знаю, но мне кажется, что в тяжелые времена люди ищут эскапистских развлечений. Сейчас в мире много трудностей – банкротство Греции и Италии, наши собственные экономические проблемы, безработица. Трудно в такой ситуации думать о чём-либо. МИССИЯ НЕВЫПОЛНИМА – тоже хороший фильм, но он просто развлекательный. Людям хочется просто выйти из дома и развлечься.

-ФИЛЬМ МАДОННЫ – МЕРИЛ СТРИП ЗАСЛУЖИВАЕТ “ОСКАР” – КИНОИНДУСТРИЯ В ЭПОХУ VOD DEADLINE: МЫ. ВЕРИМ В ЛЮБОВЬ выиграл «Золотой глобус» за лучшую песню, но критики встретили его строго. Ваше знакомство с Мадонной началось ещё с фильма В ПОСТЕЛИ С МАДОННОЙ. Что вы увидели в МЫ. ВЕРИМ В ЛЮБОВЬ, когда приобрели его после Каннского фестиваля? ВАЙНШТЕЙН: Я думаю, из всех фильмов за прошедший год этому больше всего незаслуженно досталось от критиков. Мне кажется, это из-за Мадонны. Они видят её, а не фильм. В нём великолепная игра актёров. Думаю, никто не сможет отрицать, что Андреа Райзборо в нём бесподобна и что она одна из наших самых перспективных актрис. Все остальные тоже великолепны. И декорации, и освещение, и костюмы – и всё это задумка Мадонны. А музыка? Ведь это очень смело – вставить в исторический фильм Sex Pistols. Я захотел поучаствовать в этом приключении вместе с ней. Самое лучшее в видео-релизе – это то, что он даёт чистую, не отфильтрованную критиками зрительскую реакцию. Люди постоянно говорят мне, что фильм им очень понравился. Так что, если бы это была не Мадонна, а какой-нибудь Джо Смит, картина бы получила три звезды, и все говорили бы, что её должен посмотреть каждый, а режиссёр очень талантлив и за его дальнейшей работой стоит следить. DEADLINE: Что изменилось в фильме с того момента, как вы приобрели МЫ. ВЕРИМ В ЛЮБОВЬ в Каннах и поработали над его сокращением с Мадонной? ВАЙНШТЕЙН: Не знаю, моя ли это заслуга. Я видел фильм ещё до Канн, когда его монтировали. Мадонна в любом случае собиралась его урезать. После показов в Торонто и Венеции она сделала ещё пару вещей, чтобы он был лучше и понятнее, и добавила туда немного политики. Премьер-министром был Стэнли Болдуин, и мы немного затронули это в КОРОЛЬ ГОВОРИТ! В КОРОЛЬ ГОВОРИТ! Уинстон Черчилль расположен к Берти, хотя в реальности он был очень близок к королю Эдуарду. Они даже говорили о том, чтобы создать свою собственную политическую партию – вот почему Болдуин так старался избавиться от Уоллис Симпсон. Причины были куда более политическими, чем то, что она была трижды разведённой. Я сказал Мадонне, что всё это не очевидно никому, кроме учёных-историков, но что она может это изменить. В МЫ. ВЕРИМ В ЛЮБОВЬ стало больше документальных фрагментов и стала лучше закадровое объяснение истории Черчилля, которого освистали в Парламенте, когда он предложил Эдуарду сформировать свою партию. Эдуард был не таким королём, как всё. Он был ближе к народу, хотел больше действовать, тогда как его пытались держать в клетке. Он взялся заниматься политикой, и все думали, что он проведёт конституционную реформу. Понимаю, это всё звучит скучно, но я был очарован. Так что в МЫ. ВЕРИМ В ЛЮБОВЬ стало больше исторического контекста, и он подаётся в удобоваримой форме. Не такой, как мои объяснения. DEADLINE: В прошлом году Том Хупер настаивал, чтобы оставили все «fuck», произнесённые Колином Фиртом в КОРОЛЬ ГОВОРИТ! Позже вы выпустили версию, где они были вырезаны, и она получила рейтинг PG-13. Было ли это ошибкой? Есть ли какая-то разница? ВАЙНШТЕЙН: У меня около сотни писем от детей, которые посмотрели версию PG-13. Они пишут, что фильм вдохновил их перестать стесняться своего заикания и начать заниматься с логопедом, как тот, которого играл Джеффри Раш. Все эти дети, по моему скромному мнению, перевешивают Тома Хупера. Его версия с рейтингом R вышла на видео, а почти сразу же после этого вышла версия PG-13. Если мы помогли хотя бы одному ребёнку, то это стоит протестов Хупера. У меня самого есть дети, и для меня они важнее всего. Он получил «Оскара», его версия существует и вышла на видео. Когда у Тома Хупера будут дети, я вернусь к этому вопросу. Хочу узнать, что он будет думать, когда у него будут дети-тинейджеры. DEADLINE: Когда вы работаете с соперничающими актёрами, как, например, в случае с Мерил Стрип в ЖЕЛЕЗНОЙ ЛЕДИ и Мишель Уильямс в 7 ДНЯХ И НОЧАХ С МЭРИЛИН, как вы держите равновесие, чтобы не показалось, что вы выслуживаетесь перед одной и пренебрегаете другой? Случалось ли с вами такое раньше? ВАЙНШТЕЙН: У меня было так с Джоанн Вудвард и Анджеликой Хьюстон. Нужно просто делать свою работу. Они обе – женщины с очень гибким характером. Мишель, в принципе, очень рада возможности видеться с Мерил Стрип. Я продюсировал множество фильмов с Мишель. Она не любит, когда я об этом говорю, но мой брат работал над одной из картин в серии ХЭЛЛОУИН, а она весьма хорошо сыграла с Джейми Ли Кёртис в ХЭЛЛОУИНЕ 20 ЛЕТ СПУСТЯ. Я смотрел СТАНЦИОННОГО СМОТРИТЕЛЯ и ГОЛУБОЙ ВАЛЕНТИН. Теперь же она выиграла «Золотой глобус» и десяток наград от критиков и весьма довольна. Что касается Мерил, то рекламные кампании – не её конёк. Бог мне свидетель, я пытался с этим бороться. Меня воистину потрясает то, что она ни разу не выиграла «Оскар» за последние 29 лет. В 1982 году она получила «Оскар» за ВЫБОР СОФИ и ещё один в 1979 за КРАМЕР ПРОТИВ КРАМЕРА, так что у неё одна награда за лучшую женскую роль, одна за лучшую второстепенную женскую роль и много номинаций. Люди восхищаются тем, что она идёт уже на шестой «Оскар», а я напоминаю им, что у многих больше «Оскаров», чем у Мерил Стрип. Я спродюсировал пять фильмов с ней и никогда не видел, чтобы она так гордилась картиной, как в случае с ЖЕЛЕЗНОЙ ЛЕДИ. К тому же, она внесла большой вклад в него и за кадром. DEADLINE: Почему ЖЕЛЕЗНАЯ ЛЕДИ не добилась большего успеха внутри страны? ВАЙНШТЕЙН: Она вполне успешна. Успех диктуется ценой и темой фильма. ЖЕЛЕЗНАЯ ЛЕДИ стоила нам 14 миллионов долларов. В Англии она получит 20 миллионов, в Австралии – 10, здесь, в США – может быть, 25-30. В Испании сборы тоже будут хорошими. Если на фильм ушло 14 миллионов, а в мировом прокате он получил 120, я жаловаться не стану. Так же было с ЧТЕЦОМ, только он обошёлся нам чуть дороже. Маргарет Тэтчер никогда не соберёт столько же, сколько МИССИЯ НЕВЫПОЛНИМА – она ведь не карабкается по небоскрёбам. Если АРТИСТ, обошедшийся нам в 14 миллионов, соберёт в мировом прокате 100, то это будет успех, и кому-то следует сделать ещё один такой фильм. На МЭРИЛИН ушло меньше 10 миллионов, и если она соберёт 50 или 60, то это будет великолепно. DEADLINE: Раз уж мы заговорили о цифрах, давайте обсудим «Сандэнс». После того, как многие прошлогодние приобретения не окупились, покупатели в этом году вели себя очень осторожно. Самую большую сделку в том году заключили вы, купив THE DETAILS за 7 миллионов долларов с десятимиллионным бюджетом на печать и рекламу. Почему спустя год фильм так и не вышел в прокат? ВАЙНШТЕЙН: Мы так и не подобрали ему нишу. Это фильм, который нужно очень аккуратно проводить. Но мы кое над чем работаем, у нас есть очень оригинальная идея насчёт того, что можно с ним сделать, и все заняты им. Думаю, у этой истории всё же будет счастливый конец. DEADLINE: То есть вы не жалеете о сделке. ВАЙНШТЕЙН: Нет, нет, нет. И не забывайте, что мы приобретали права на распространение фильмов по всему миру и продавали их по всему миру. По-моему, самой большой сделкой был НАШ БРАТ-ИДИОТ – мы потратили на него 6 миллионов и получили права на кучу заграничных территорий и США, где он собрал 25 миллионов. Это было здорово. И на всех наших территориях мы тоже смогли его продать. DEADLINE: Давайте немного остановимся на этом. Показ начался во время урагана, что повлекло за собой некоторые убытки. Но если вы потратили на этот фильм 6 миллионов и ещё 15 на печать и рекламу, то результат не выглядит таким уж большим успехом. Вы заработали? ВАЙНШТЕЙН: Конечно. Давайте посмотрим подробнее. Если мы потратили 15 миллионов и в прокате фильм собрал 24, то мы получаем с проката 12 миллионов. Таким образом, у нас 3 миллиона убытков. Продажи для платного телевидения покрыли 50-60% проката, и тогда у нас уже 2 миллиона прибыли. Остаются видео и бесплатное телевидение, а НАШ БРАТ-ИДИОТ продался везде. Его хотели купить Comedy Central, VH-1. За продажи на бесплатное телевидение мы берём много, и у нас его купили в Англии и Франции. Это ещё пара миллионов. Премьера состоялась во время урагана и всё равно не провалилась. Если бы не ураган, мы бы действительно хорошо заработали. Бесплатное ТВ и DVD, которые продались очень хорошо для комедии с Полом Раддом в главной роли, – вот наша настоящая прибыль. DEADLINE: На этом фестивале все говорили о VOD и об успехе ПРЕДЕЛА РИСКА. Некоторые дистрибьюторы считают, что он собрал бы больше, если бы вышел только в кинотеатрах. Что думаете вы? ВАЙНШТЕЙН: Меня это вдохновляет. VOD-релиз делает фильм намного более заметным. Как будто ему бесплатно дарят двадцатимиллионную рекламную кампанию. Приходишь домой, включаешь телевизор и видишь рекламу ПРЕДЕЛА РИСКА. Выезжаешь за город, едешь мимо кинотеатра и решаешь посмотреть ПРЕДЕЛ РИСКА. Возможно, его нельзя будет посмотреть в отеле, но откроешь газету – и там про него. Или, например, твои дети устроили на первом этаже вечеринку, и нужно их на всякий случай покараулить – хорошо, можно заказать ПРЕДЕЛ РИСКА через VOD. Взаимная реклама – это просто здорово. Я не понимаю тех, кто говорит, что можно было бы заработать ещё больше. Продюсеры фильма отлично потрудились, и, по-моему, он добился успеха именно потому, что вышел и в кино, и на VOD. Я извлёк пользу из этого урока – понял, что нам тоже нужно так делать. Поэтому мы и пригласили Том Квина и Джейсона Джанего. DEADLINE: Как поклонник кинематографа вы наверняка понимаете, что ничто не заменит просмотр фильма на большом экране. Смирятся ли актёры? Им должно быть весьма неприятно осознавать, что фильм с их участием буду смотреть в основном по телевизору. ВАЙНШТЕЙН: Мне позвонил один известный предприниматель и попросил у меня DVD АРТИСТА. Я ему отказал. Тогда он предложил сначала посмотреть его в кинотеатре. Я заставил его позвонить мне и рассказать о фильме и всё равно не мог смириться с тем, что он будет смотреть АРТИСТА на маленьком экране. Есть фильмы, о которых я так не думаю – они хорошо идут и на маленьком. И тогда он сказал мне: «Харви, в моём экране 102 дюйма». И я отправил ему диск. Не думаю, что эти экраны будут такими уж маленькими. Надо только выключить свет и хорошо настроить звук. Вот БОЕВОГО КОНЯ надо смотреть на большом экране, но есть фильмы, о которых с уверенностью не скажешь. VOD даёт зрителям возможность выбирать, а это важное подспорье в нашем бизнесе. DEADLINE: Ну и наконец, что вы можете сказать тем, кто думает, что теперь, когда вы вернулись, снова поднимет свою голову старый Харви? ВАЙНШТЕЙН: Что это значит? DEADLINE: В прошлый раз, когда вы создавали свою компанию, вы вели себя грубо и агрессивно. Что же теперь? ВАЙНШТЕЙН: Я скажу вот что. Мне кажется, что силы в инди-секторе – это очень важно. Вы упоминали о том, как тяжело этим фильмам найти зрителей. Мне кажется, мы должны больше друг другу помогать. Я бы с радостью перечислил бы вам все те отличные фильмы, что я видел в этом году, и рассказал бы о них. Если в Miramax я был опасен, то теперь это не так, гарантирую. Я тот же Харви, только без лука и стрел. Мой колчан опустел.