Ю.Латынина― Нет, я сейчас, если можно… Про версии кафе мы дойдем чуть-чуть потом, потому что даже сейчас не будем обсуждать то, что говорят люди из кафе методом исключения. Да? Понятно, что я сразу допускаю, что люди из кафе тоже себя слишком обеляют. Но, вот, когда я впервые прочла этот блог, то, естественно, у меня там тоже сначала глаза на лоб полезли, я подумала «Какой ужас! Бедный мальчик, распятый на доске объявлений». Сердце мое преисполнилось гневом… А у нас вообще, знаете, сейчас русский народ – его, так сказать, хлебом ни корми, дай отомстить за кого-нибудь несправедливо обиженного.

Дальше как-то у меня начали закрадываться сомнения, потому что я просто перечитала этот текст и у меня родилось несколько вопросов. Я заподозрила этот текст, мягко говоря, в крайней неискренности. Первый вопрос мой был, что вообще больная аутизмом сестра Натальи Водяновой делала в Нижнем Новгороде? Потому что, как вы знаете, всё равно, что Наталья Водянова скажет, что ее сестра больна раком, а ее обругали в райбольнице. А чего больная раком сестра (не дай бог) делала в райбольнице? Потому что, все-таки, девочке 27 лет, а Наталья Водянова входит в третью сотню самых богатых людей Великобритании. Она еще в 2003 году заработала там несколько миллионов фунтов стерлингов. 12 лет назад ее сестре Оксане было 15 лет, то есть госпожа Водянова могла перевезти свою сестру в место, которое, действительно, могу сразу сказать, конечно, заведомо более благоприятно для такого рода людей, чем Россия. Там о языковом барьере говорить смешно, потому что если аутист не общается с другими людьми, какая разница на каком языке он не общается? Ему можно обеспечить русскоговорящую няню.

Дальше, значит, Водянова объясняет, что дело произошло следующим образом, что девочка зашла в кафе. Няня спросила чай, а ей сказали, что чайник стоит 300 рублей. Ей показалось очень дорого, пишет Водянова. Тут я вообще перестала что-то понимать, потому что 3 фунта для сестры Водяновой – это дорого. Ну, возникает вопрос об адекватности этой няни. То есть первый вопрос, который возникает, что именно няня спровоцировала ситуацию, потому что, все-таки, я думаю, ни мы, ни вы, ни наши слушатели – они не зайдут в кафе просто так со словами «Нам хочется посидеть». Тем более если на их попечении содержится больной ребенок, то надо всячески оберегать. Деньги у них есть.

Ну, эту ситуацию вполне можно разрулить без рассказывания о том, как страшно дорого чайник чая в кафе, 300 рублей.

А.Позняков― Так вы что считаете, что это провокация?

Ю.Латынина― Нет-нет. Я имею в виду, что по факту видно, что няня неадекватная и надо было для начала позаботиться, чтобы была адекватная няня. Но самое печальное даже не это, а то, что дальше начинает Водянова излагать. Она излагает явно со слов няни своей матери. И дальше, если вы посмотрите, что она говорит, она рассказывает страшные вещи, как хозяин кафе говорил «Уходите немедленно отсюда», как стоял всё время рядом охранник.

Ю.ЛАТЫНИНА: Наш СК в последнее время пытается всячески заслужить имидж друга народа.

Заметьте, там стояло очень много людей. Вот, все они (не один человек, не два, а все они) почему-то кричали «Уходите!», почему-то говорили «Мы сейчас вызовем психушку, увезем ее в психушку, если вы не уйдете». И при этом Водянова совершенно не рассказывает, что делала девочка, что делала няня и что делала ее мама. Ну, только каким-то образом за всей этой ситуацией, которая продолжалась очень долго времени (достаточно, чтобы приехала мама), вот, после этого случилось что-то такое, из-за чего все они, все-таки, покинули кафе, причем маму после этого принял наряд милиции.

И, вот, меня смущало это умолчание госпожи Водяновой, что же, все-таки, делала мама и что же, все-таки, делала няня, и что же, все-таки, делала девочка.

А.Позняков― Ну даже если они скандалили. Если вдруг предположить, что они скандалили.

Ю.Латынина― Да. Просто мы сейчас до этого дойдем. Ведь, мама госпожи Водяновой – она же неоднократно становилась героем желтой прессы, она довольно сложный человек. Это вообще вопрос, каким образом у такого сложного человека можно оставить такую больную сестру? Потому что про маму госпожи Водяновой писали, что она алкоголичка, что она однажды в пику дочери зарегистрировалась на бирже труда как безработная. Ну, понятно, этого было не нужно делать. Другой раз она стала ходить продавать пирожки. И бедная дочка не знала, видимо, куда деться и принялась комментировать, что это хобби мамы. Ну, это выглядело дико, потому что, ну, если это хобби мамы, пусть мама заведет кафе.

То есть, к сожалению, версия людей в кафе – она восполняет эти пробелы. Я не говорю, что они хорошо себя вели. Очень возможно даже наверняка, что они тоже сорвались. Хотя, я замечу, что они были азербайджанцы, кавказцы. Это маленькая важная вещь, потому что кавказцы – они очень как раз хорошо относятся к людям, у которых какие-то проблемы с психикой. Я думаю, что это неизвестно большинству россиян, но как раз кавказский человек гораздо более склонен уважать, условно говоря, юродиевого или человека, неадекватно себя ведущего, чем россиянина. Это, простите, как бы, вот, некий факт жизни. Ну, не важно.

Важно, что… То есть когда эти ребята рассказывают, что вместо того, чтобы было заплачено за еду, за питье, девочка зашла за барную стойку, принялась биться головой о стенку, села на пол, никуда не уходила, а няня вместо того, чтобы как-то на эту ситуацию адекватно отреагировать, ничего не делала кроме как звонила маме… А после прибежала мама и устроила скандал, из-за которого, собственно, она и попала в милицию. То вне зависимости от того, сколько скандалов при этом устроили работники кафе, я не думаю, что они сдержались. Но возникает вопрос, прежде всего, об адекватности няни и мамы. И я думаю, что если бы эта история случилась в Англии, где нет позвоночного права, где даже, будучи миллионершей, Наталья Водянова не может каким-то образом или просто самим фактом своего существования заставить людей из Скотланд-Ярда отдать под козырек, то эта история просто могла бы, действительно, очень плохо кончиться, прежде всего, для няни, которую бы никогда больше не допустили к работе с такими детьми. Во-вторых, для матери, у которой просто могли отобрать такого ребенка. И очень возможно, что сейчас бы, действительно, сестра Натальи Водяновой находилась в каком-то государственном учреждении, пока решался вопрос, а кто те адекватные люди, с которыми ее можно оставить.

А.Позняков― Юлия, пара вопросов возникает. Вот, Рупрехт один из них озвучил в SMS-сообщении через интернет. «Право, все-таки, у сестры Водяновой и у няни, учитывая аутизм, пить чай в этом кафе или просто сидеть в этом кафе было?»

Ю.Латынина― Ответ: «Разумеется, да». Но надо понимать, что няня отвечает за ребенка, няня должна быть адекватной. Понимаете, я боюсь, что ни один человек… Когда у вас на руках ребенок, который нуждается в усиленном внимании, вы несете перед ним очень большую ответственность. Вы несете перед ним, кстати, ответственность гораздо большую, чем незнакомые люди. Вы должны выстилать ему путь пухом. И, конечно, вы не должны вести себя так, как вела мама и няня, потому что, ну, как их поведение сказывается на ребенке… Если просто вы вчитаетесь между строк в то, что пишет Водянова, это вызывает очень большие вопросы.

И, конечно, вот еще раз повторяю, меня потрясла эта история ровно тем, как… Ну, вот, когда нам рассказывают про мальчика, распятого в Славянске, мы уже привыкли фильтровать базар. Когда нам это рассказывает модель Водянова, мы почему-то выключаем этот фильтр, мы почему-то не думаем о том, что госпожа Водянова преследует… Ну, в конце концов, у нее может стоять просто сейчас вопрос об уголовной ответственности матери, да? Что она, мягко говоря, крайне заинтересованное лицо в этом процессе. И что…

Ну, как бы вам сказать? Когда госпожа Водянова… Вот, закрыли это несчастное кафе, там, предъявили уже иск, этого мужика сейчас посадят на сколько-то лет. Роспотребнадзор еще чего-то делает. А госпожа Водянова в этот момент говорит «Ох, я так всех люблю. Давайте жертвовать на благотворительные организации. И давайте, вот, я прошу не преследовать моих обидчиков». Ну, простите, это выглядит как фарисейство, потому что вместо того, чтобы рассказывать «Прошу не преследовать моих обидчиков, которые ни с того, ни с сего напали на мою сестру», она могла бы сказать «Вы знаете, я немножко погорячилась. Я рассказывала со слов няни и мамы. Вот эта ситуация выглядела, может быть, не совсем так, как я ее рассказала».

А.Позняков― Юлия, и один важный вопрос. Все-таки, по вашему мнению, владельцы кафе, люди, которые работали в кафе, они имели право и в такой ситуации имеют право выставлять ребенка с признаками аутизма, ДЦП, ну, с явными признаками таких отклонений на улицу, даже если они там себя странно ведут? Они же, вроде, ничего не разбили.

Ю.Латынина― Нет-нет, одну секунду. Что значит «выставлять на улицу»? Мы не знаем, что там произошло.

А.Позняков― Но там явно ничего не разбили. Там же не было никакого материального ущерба.

Ю.Латынина― Нет, простите, пожалуйста. Что бы вы делали, если бы на ваших глазах человек, который явно нуждается в опеке, бьется головой о стенку, а женщина, которая приставлена за ним присматривать, ведет себя явно неадекватно?

А.Позняков― Вы бы выставили этого человека на улицу?

Ю.Латынина― Ну, вы знаете, наверное, вы бы сделали то, чем грозили хозяева кафе – вызвали психушку. Потому что… Простите меня, я просто представляю себя в этой ситуации, да? Я не знаю, как себя вести с этим человеком. Я знаю, что должен приехать профессионал и заняться этим человеком. К сожалению, я понимаю, что психушка у нас тоже не профессионалы и это очень страшно, да? Но я еще раз повторяю, что в этой ситуации, с моей точки зрения, каковы бы ни были действия хозяев кафе, скорее всего, они растерялись как минимум. А как максимум они тоже сорвались и начали орать, и делать вещи непрофессионально.

А.Позняков― Но смотрите, мне кажется, что тут проблема с тем, что они потребовали уйти самая большая-то. Независимо от того, как себя вели.

Ю.ЛАТЫНИНА: Вижу одного человека, переплюнувшего Путина в рейтингах поддержки-это Водянова Q52

Ю.Латынина― Нет, одну секундочку. А поставьте вы себя на место людей, которые не знают, что это за человек, им ничего не объясняют, они не знают, какая проблема у этого человека, они не могут оценить степень его проблем.

А.Позняков― Ну, они звонят в скорую, вызывают скорую и ограждают этого человека от других посетителей и не выгоняют его, ждут, чтобы ему оказали помощь. Разве нет?

Ю.Латынина― Так, простите, насколько я понимаю блог Натальи Водяновой, они ровно этим и грозили. Они говорили «Уходите или мы вызовем психушку. Уходите или мы вызовем скорую».

А.Позняков― Вот это слово «уходите» звучит очень странно, если учесть, что человек находится, ну, явно потенциально в беспомощном состоянии и в плохом состоянии. Выгонять на улицу человека в плохом состоянии при неадекватной няни… Какая разница? Ну, все-таки, ему должны оказать квалифицированную помощь, как вы сказали?

Источник: echo.msk.ру