
Впервые в Россию, в Санкт-Петербург, на празднование 75-летия своего отца приехала Анна Александра Мария Бродская-Соццани.
Единственная из детей поэта, кто официально носит его фамилию — Бродская и абсолютно не знает русского языка: домашние звали ее по-русски и запросто Нюшей, но русскому языку никогда не учили. Сейчас она, почти без акцента, может произнести разве только «спасибо», «пожалуйста», «бабушка». Ей еще не исполнилось 22 лет, у нее своя семья, она живет собственной, отдельной жизнью и откровенно не хочет, чтобы ее вписывали в уже бронзовеющий образ отца.
— Анна, вы впервые в Петербурге, впервые в России, здесь о вас совсем ничего не знают. Вы учитесь, работаете?
— Я — мама, у меня маленькая дочь, ей два с половиной года, ее зовут Шей.
— Кто вы по специальности?
— Я не училась в университете: у меня исчезли всякие иллюзии по поводу университетского образования еще лет в 18, и поэтому я покинула академическую стезю, уехала в деревню, создала семью. По разным причинам мы с моим партнером и дочерью переезжаем в скором времени в Италию, и со следующего учебного года я начну учиться рисованию в художественной школе в Ломбардии.
— Вы очень пластично и легко двигаетесь — занимались танцами, музыкой?
— Очень люблю танцевать джаз, дома пою песенки, но специально ни танцам, ни музыке не обучалась, и никакого особенного таланта у меня нет. Я аккомпанирую себе, когда складываю постиранную одежду или мою посуду на кухне.
— Выступая в Музее Ахматовой на чествовании стипендиатов Фонда наследия Бродского, вы явно вызвали у многих в зале непонимание и даже легкое возмущение своими словами об отказе от авторского права, об абсолютной свободе слова. Рядом со мной немолодые уже люди говорили — что она такое говорит, она же дочь Бродского!.. Видимо, от вас ждали пафосных речей о своем отце, а вы выдали манифест «пиратов».
— Как говорил Аарон Шварц в своем манифесте, который я прочитала, делиться — это моральный императив и моральная необходимость, и это не то же самое, что пиратски захватить чужой корабль и убить его экипаж. Я с этим совершенно согласна: «Движение свободного доступа» отважно сражалось за право ученых не отдавать свою интеллектуальную собственность корпорациям, а свободно публиковать свои работы в интернете. Так к ним сможет получить доступ любой желающий.
— У нас сказали бы, что вы человек левацких взглядов, убеждений…
— Нет, я просто отвергаю любые формы конвенциональной политики, выступаю за устойчивое развитие в области ресурсов, за добро и общую собственность. Думаю, что многие люди хотят революции, переворотов, но я уверена, что на самом деле и миру, и обществу требуется некое успокоение, конструктивное изменение. Хорошим примером групп, которые предлагают подобные изменения, а не стремление к деньгам, является, например, движение The Zeitgeist Movement (неполитическое движение «Дух времени». — Н. Ш.). Россия уже отлично почувствовала материальную, выраженную в деньгах, ценность искусства, современная жизнь в России очень изменилась по сравнению с тем временем, когда здесь жил мой отец: монетарная сторона творчества здесь теперь хорошо известна. Но я хотела бы процитировать Мартина Лютера Кинга: «Чтобы ты ни делал, ты должен двигаться вперед». Россия тоже должна двигаться вперед.
— Ваша семья живет на доходы от реализации авторских прав на творческое наследие вашего отца, а вы призываете сделать все доступным для всех без денег…
— Все равно я считаю, что необходимо отказываться от авторских прав, права на идеи, исследования, работы должны принадлежать всем. И снова напомню слова Аарона Шварца: «Только ослепленные жадностью не согласны с этим. Большие корпорации, несомненно, ослеплены жадностью. Нам нужно брать информацию, где бы она ни хранилась, делать свои копии и делиться ими с миром».
— Вы хорошо знаете творчество отца? Многое, наверное, читали?
— Нет, не много и не подробно, большую часть даже не читала. Мне разные люди рассказывали о его творчестве, те, кто хорошо знает его работы. Но я от многих слышала: когда близкий человек умирает, непросто смириться с мыслью, что ты уже не сможешь получить от него ничего нового — да, этот человек тебе близок, но ничего нового он тебе уже не даст.
И поэтому я решила растянуть во времени знакомство с работами моего отца — буду знакомиться с ними на всем протяжении своей жизни, чтобы таким образом хотя бы имитировать мои с ним отношения.
— Иосиф Бродский умер, когда вам было два с половиной года, понятно, что большая часть ваших воспоминаний — это рассказы матери. А что-то личное в памяти осталось?
— Да, есть один, очень личный момент, я действительно помню это сама.
— Можете сказать?
— (Короткая пауза.) Нет, не скажу.
— Что из того, что вы читали, вам особенно понравилось?
— Понравился «Боснийский напев» и, конечно, стихотворение «Моей дочери». Недавно начала читать большую книгу эссе «О скорби и разуме», там есть место, где он говорит об определении любви, — мой партнер, с которым я живу, впервые прочитал мне этот текст, это было очень приятно. И все, пожалуй. Спросите меня об этом через десять лет, и я скажу, что прочитала намного больше. Уверена, что мое представление об отце, о его творчестве будет меняться всю жизнь. Мое личное движение — внутреннее, мои поступки будут меняться в том числе и под воздействием его работ. И это хорошо.
— Познакомились со своими сводными братом и сестрой?
— Да, я увидела их впервые, это была замечательная встреча, я надеюсь, что мы будем дальше общаться, будем переписываться.
— В квартиру своего отца вы уже заходили, видели будущий музей. Какие впечатления?
— Мне очень понравилось, есть ощущение времени. Когда я прикоснулась к единственному подлинному, сохранившемуся столу — это был особый для меня момент. Но эта атмосфера происходит в основном от людей, которые вложили так много сил, чтобы превратить эту квартиру в то, чем она сейчас стала. Никаких особых духовных связей не почувствовала, но я тронута той огромной работой, которую проделали сотрудники музея. Поскольку я плохо помню своего отца, считаю, что мне очень повезло — здесь так много людей, которые его хорошо помнят и могут о нем рассказать.
— Понимаю, что у вас было мало времени, но вы хотя бы попытались съездить на могилу бабушки и дедушки?
— Нет, к сожалению, но я планирую приехать еще раз. Сейчас у меня был официальный визит, Фонд наследия Бродского смог оплатить поездку. Посмотрим, как будет в следующий раз.
— В эссе «Полторы комнаты» есть такие слова Бродского, когда он смотрит в зеркало и понимает, что он — это все, что осталось от его матери. Вы испытываете подобные чувства?
— Абсолютно нет! Потому что то, что он написал, создал, его произведения начали жить своей жизнью. Его работы, и все те, кто читал и продолжает читать его произведения, люди, которых он знал, читавшие его, — все это его наследство. Все эти люди несут в себе немного, чуть-чуть от жизни моего отца. Я — не более чем другие люди. Биологически, конечно, я несу его гены, но биологическое — не самое главное.
novayagazeta.ру
Комментарии
Войдите, чтобы прокомментировать
у нее пропали иллюзии нас счет образования в 18 лет... о эти современные дети.
Laforet, для приличия могли бы заметить что попытка была но айпад все корректирует как ему угодно
rozancheg, яблоко от яблони недалеко падает. папа бросил школу в седьмом классе. другое дело, что он продолжил самообразование и читал херову тучу литературы плюс окружение у него было соответствующее, заменяющие университеты. а дочка, похоже, не совсем удавшееся яблоко, т.к. ее бунт, похоже, закончился только тем, что она перестала учиться и больше ничего толком не читает, даже стихи своего отца... только живет на его бабки... и живет, судя по всему, нормально, раз может себе позволить путешествовать и не работать
У нее есть своя точка зрения, она моолодец! Приятная молодая девушка еще и мама
За легкой непосредственностью вижу откровенную недалекость: девочка не учится, не работает, даже не особо интересуется творчеством отца, на %авторского права живет, но призывает к упразднению понятия авторского права...хм
SPRINGinTOKYO, да, и ратует за отмену авторского права при том, что сама в этой жизни сфиягли что создала и творила. Ни образования, ни ума - а вот упраздняйте для нее авторское право, ни больше, ни меньше! Паразитка какая-то.
SPRINGinTOKYO, вот, да. Не верю, что она прочтет хоть что-то кроме того, что уже прочитала, да и то, скорее всего просто пробежала глазами. Хотя она же не виновата, что ее с детства не особенно приучали не то, чтобы к творчеству отца, а вообще к русскому языку. Ну как так? Просто девочка живет себе спокойно на авторские и в ус не дует. Единственное, что еще покоробила, так это упоминание, что фонд Бродского оплатил ей поездку, но на могилу бабушки с дедушкой она не попала. Вообще-то, подруга, это твои родственники. На официальную поездку время нашлось, 5 минут просто хотя бы положить цветы на могилу- нет. После этой статьи создается ощущение, что этой девушке по-серьезному наплевать на свои русские корни, просто по стечению обстоятельств она носит фамилию великого поэта России.
SPRINGinTOKYO, так она же ничем никому не обязана.
она себя не популяризирует, не пытается особо использовать имя отца, не пытается тут в России как-то на этом заработать.
К тому же, ей всего 22.
Должна ли она быть гением и влиять на умы миллионов только потому, что её отец - Бродский?) Который к тому же сам по духу был "наблюдатель".
Комментарий скрыт модератором
Импонирует ее честность, да она могла бы быть другой, лучше, образованней, но нравится, что она не старается казаться лучше
насчет авторских прав, с ней наверняка не согласятся сами авторы - все хотят хорошо жить, дело даже не в корпорациях. хотя может я не поняла идею.
will-o-the-wisp, мне тоже девушка понравилась, она ищет свой путь. Имеет право.
will-o-the-wisp, по иронии судьбы, самые сложные отношения у издательств, как правило, складываются не с авторами, а с их наследниками. )
justius, почему? разве контрактом не предусмотрены такие моменты?
Rita_Starling, наследники, как правило, требуют куда более высокий гонорар и роялти. )) И издательство же обычно покупают права на определенный срок - 5 лет. На днях друзья как раз жаловались, что пришлось заказывать новый перевод - наследники автора перевода затребовали такой гонорар, что проще и в несколько раз дешевле заново все перевести, вычитать, сверстать и запустить в производство.
эдакое дитя цветов. вообще, читать интервью с Чьими-то детьми - зачастую дело довольно бесполезное.
Красивая девушка
Войдите, чтобы прокомментировать