Провинциалка Номи Мэлоун (Элизабет Беркли) приезжает в Лас-Вегас. Её цель – добиться признания и стать знаменитой танцовщицей. Но путь к успеху оказывается тернист: в надежде проторить дорожку к славе девушка соглашается на работу в одном из известных стрип-клубов города. Там Номи знакомится с местной примой Кристал (Джина Гершон) и её бойфрендом Заком (Кайл МакЛахлен), которые отрывают для неё новый мир, где чья-то сломанная жизнь стоит не более, чем стакан кока-колы в дешёвой придорожной забегаловке.

Немногие знают, но «Шоугёлз» – вольный пересказ драмы 1950 года «Всё о Еве» – ленты-обладателя шести золотых статуэток «Оскара», включая награду за лучший фильм года. Постановка была язвительной сатирой на закулисье Бродвея, в котором, чтобы получить желаемое, почти всегда приходится идти по головам, где – в конкурентной, акульей среде – рождаются обожаемые публикой звёзды, сияющие ровно до тех пор, пока не ослабят свою хватку, пропустив на пьедестал новую старлетку или молодого восходящего актёра.

Перенеся историю в стриптиз-клубы Лас-Вегаса, режиссёр Пол Верхувен придал «Шоугёлз» бесстыдный шарм, влекущий атмосферой похоти и вожделения, разнузданной вседозволенности и приторного, паточного культа тела. Вместе с тем данное решение повлекло за собой получение фильмом убийственного рейтинга NC-17, в соответствии с которым к просмотру картины не допускаются лица, не достигшие семнадцати лет. Но, тем не менее, строгое решение Американской ассоциации кинокомпаний (MPAA) не помешало фильму выйти в широкий прокат (с тех пор «Шоугёлз» остаётся единственной лентой, которой удался подобный трюк).

Идея фильма пришла на ум драматургу Джо Эстерхасу («Танец-вспышка»), когда он отдыхал у себя дома в Мауи на Гавайях. Во время обеда в Беверли-Хиллз сценарист рассказал о своей задумке Полу Верхувену, с которым они вместе работали над «Основным инстинктом». Режиссёру понравилась идея картины, в центре которой находились отношения элитных стриптизёрш Лас-Вегаса. Постановщик взял на себя переговоры со студиями, а Эстерхас получил за свои труды рекордные для того времени 3,7 миллиона долларов.

На ключевую роль Номи Мэлоун студией MGM, взявшей курировать проект, рассматривалось множество актрис: Памела Андерсон, Дрю Бэрримор, Анджелина Жоли, Келли Марсел, Дженни МакКарти, Дениз Ричардс и Шарлиз Терон, для которой работа у голландского постановщика могла стать дебютной в большом кино. В итоге главная роль досталась малоизвестной Элизабет Беркли, до того мелькавшей преимущественно на телевидении. Образ Кристал Коннорс был отдан Джине Гершон, но воплотить его могли Шэрон Стоун, Шон Янг, Финола Хьюз и Мадонна. Кайл МакЛахлен (сериалы «Твин Пикс», «Секс в большом городе», «Отчаянные домохозяйки»), будучи завзятым фанатом Верхувена со времени выхода в прокат «Робокопа», согласился сниматься без раздумий.

В рамках подготовки к съёмкам Беркли и Гершон усиленно занимались с преподавателями танцев и стрип-пластики, особо обращая внимание на движения на высоких каблуках. Не сидели сложа руки и основные идеологи фильма: Верхувен и Эстерхас обошли около двухсот настоящих стриптиз-клубов Лас-Вегаса, опросив десятки артисток ночных заведений. Полученная информация помогла им более детально проработать основных персонажей «Шоугёлз», а некоторые интересные детали были полностью – слово в слово – перенесены в фильм.

Так как фильм вышел в аккурат в середине девяностых, когда интернет ещё не был доступен большинству простых смертных, это объясняет, что фильм обрёл популярность только после выхода на видеоносителях. После релиза в кинотеатрах на детище Верхувена обрушился шквал критики. Журналисты хулили режиссёра, ругали картину за чрезмерное, по их мнению, количество бранных слов и откровенных эпизодов, а учреждённая GRAF популярная антинаграда «Золотая малина» 24 марта 1996 года была вручена полотну семикратно (включая «награды» за худший фильм и худшую работу режиссёра). Примечательно, что Верхувен самолично явился в Лос-Анджелес, чтобы получить «почётный» приз, став первым кинодеятелем, отважившимся на такое.

Однако через несколько лет, несмотря на повторное первенство фильма на ставшей уже знакомой ему церемонии (в 2000 году ленту назвали худшей за прошедшее десятилетие), лента стала восприниматься иначе. Всё большее число критиков отмечало, что картина не так уж и плоха, как о ней твердят на каждом углу. А некоторые эксперты вроде Джонатана Розенбаума писали, что постановку Верхувена, являющуюся по сути своей метким сатирическим высказыванием на оборотный мир шоу-бизнеса, сильно недооценивают, что Элизабет Беркли превосходно справилась со своей задачей, что обилие обнажёнки и ненормативной лексики полностью оправдано, а провал «Шоугёлз» – следствие неправильной маркетинговой компании, представлявший фильм в качестве мейнстримовой ленты, а не в качестве занимательной, не лишённой мрачного обаяния, артхаусной драмы, каковой она и является. Где же находится истина: в безжалостных максимах, гласящих об ущербности фильма или в запоздалых, но не лишённых логики, сообщениях, восхваляющих труд европейского постановщика? Истина, как водится, где-то посередине.

Герои картины, почти поголовно страдающие промискуитетом, примитивным гедонизмом и выхолощенностью мысли, представляют собой очередные инкарнации Дориана Грея, нерафинированные, идиоматичные новому времени. Сейчас, спустя двадцать лет после премьеры «Шоугёлз», высказывания нидерландского постановщика не только не потеряли своей актуальности, но, возможно, даже приобрели в силе. Ведь извечные метафизические дилеммы живы до сих пор – человеческие пороки остаются константой вот уже несколько десятков тысяч лет со времени появления на земле homo sapiens. Не стоит, однако, думать, что лента – дань почтения сложным вопросам философского толка; Пол Верхувен жизнеописует картину колючего общества бурлеска, зиждущегося на человеческих костях, густой консистенции из крови, спермы и слёз, где каждый его участник априори продажен и нечистоплотен по сути своей, а такие понятия, как сострадание, искренность, уважение и доверие, стали редкими исключениями, лишний раз подтверждающими негласное правило о гнусной стороне жизни местных поселенцев.

Интересно, что бюджет постановки составил баснословные для такого рода проекта $45 миллионов.

В премьерные выходные представители дистрибьютора «Шоугёлз» United Artists посетили ряд кинотеатров США, чтобы лично убедиться, что на сеансах не наблюдается лиц в возрасте до семнадцати лет.

Несмотря на провал в прокате, фильм принёс прибыль, отбив затраты на рынке домашнего видео, принеся создателям более $100 миллионов.

В 2011 году свет увидел неофициальный сиквел постановки Верхувена – малобюджетная, снятая на грани трэша лента «Шоугёлз 2: Пенни из Рая», сосредоточившаяся на истории второстепенных персонажей оригинала.

Фильм держит пальму первенства в списке наиболее коммерчески успешных лент, табуированных жёстким прокатным рейтингом NC-17.

Фильм хорош тем, что его можно рассматривать под разными углами. С одной стороны, это переиначенная на современный лад сказка о Золушке, в которой образ главной героини ментально приближен к образу злой Мачехи; подпитываясь тёмной энергией, отпуская на волю собственных демонов, Номи перенимает черты характера Кристал, ближе к развязке истории становясь её точной копией, которой уже и не нужна потерянная хрустальная туфля, а также принц и королевство в придачу – она жаждет стать единовластной королевной, навечно распрощавшейся со своими лохмотьями, возвышающейся над придворными неприступной стеной, с великим удовольствием низвергнувшей сводных сестёр на самое дно жизни. С другой стороны, лента Верхувена хороша как эротическая драма, визуально притягательная, завораживающая красивой оболочкой: яркими экспрессивными хореографическими постановками, соблазнительными голыми женскими телами и великолепными роскошными вечеринками.

Но не стоит полагать, что картина полна аллюзий и оммажей, сильна лишь как иносказательное произведение. В «Шоугёлз» хватает недостатков: не зря фильм получил пристальное внимание со стороны организаторов «Золотой малины». Беркли, которая околдовывает зрителя своими формами, смотрится посредственно в самых эмоциональных, сложных сценах. Её экранное противостояние с героиней Гершон смотрится натянуто. А сдобренный авторами финал кажется инородным телом, наскоро приклеенным к безрадостной в общем-то истории Номи Мэлоун.

Считается, что «Шоугёлз» поставило крест на амбициях Элизабет Беркли. Актрисе, которая метила в первые ряды Голливуда, которая в девяностых годах – после релиза картины Верхувена – значилась на вершинах списков самых желанных женщин мира, пришлось довольствоваться ролями во второсортных фильмах и средней руки телепостановках. Жестокая драма о суровом мире шоу-бизнеса стала одним из редких ярких пятен в карьере американки, а несколько фрагментов с её участием – в особенности ставший знаковым эпизод приватного танца Номи для Зака, который актриса отыграла полностью обнажённой – вошли во всевозможные топы лучших эротических сцен в истории кинематографа.

Бонус: фотографии с премьеры 21 сентября 1995 года в Лос-Анджелесе