Конечно, были и другие мужья, и другие роли, и вообще — другая жизнь. Но упертость вместе с демонической красотой достались Джоли при рождении: что бы она ни делала, все выходило всерьез.

«Анджелина Джоли живет в подвале и носит кулон с кровью», «...целуется с родным братом», «...завела роман с женщиной», «...усыновляет чужих детей». Заголовки старые, но до сих пор всплывают не реже свежих упоминаний об очередных благотворительных пожертвованиях или выступлении в пользу бедных. Многое — правда.

Когда-то она действительно держала на груди каплю крови режиссера Билли Боба Торнтона, играла девушек за гранью нервного срыва, носила кожаные штаны с тяжелыми ботинками, целовалась с моделью Дженни Шимицу и любила мрачно высказаться о смерти. К 20 годам актриса признавалась, что все перепробовала (а 20 ей исполнилось в 1995-м — когда попробовать и правда можно было все) и по сей день благодарит Бога, что не умерла юной. Теперь Джоли почти 40, ролей в ее фильмографии — около 50, у нее шестеро детей, недавно официально появился третий муж, она посол доброй воли ООН, получила орден из рук британской королевы за борьбу с сексуальным насилием в зонах конфликта, почетный «Оскар» за гуманитарную деятельность и до сих пор носит титул одной из самых красивых женщин на планете. Жизнь и карьеру Джоли можно вкратце описать так: за последние 15 лет она взяла дела в свои руки.

Ее отец Джон Войт получил свой «Оскар», еще когда дочери исполнился год, — преемственность налицо. Правда, девочка к тому моменту уже жила с матерью, которая все детство водила ее в кино, и утверждает, что актрисой стала именно по этой причине, а вовсе не из-за карьеры отца. Возможно, даже вопреки ей. По крайней мере, такое впечатление складывается из архивной беседы 22-летней актрисы с папой для американского журнала Interview. Это, кстати, был их первый публичный разговор в жизни и один из немногих перед тем, как они окончательно разругались в 2000-х. Войт умиленно говорил о том, как они сильно похожи на экране, а она в ответ рассказывала, как долго к этому шла и как мало ее понимали. Еще рассказала, как брат приехал к ней на съемки, откуда ее в первый же день из-за травмы пришлось везти в больницу накладывать швы. «Он купил мне леденец, держал за руку, все время шутил и сказал, что со мной никогда не бывает скучно». Да уж, кто тут заскучает.

Самый нескучный период ее биографии — середина 1990-х. Мало кто видел ее первую роль в фильме «Киборг-2: Стеклянная тень», но вот снятых в 1995-м «Хакеров» и клип роллингов “Anybody Seen My Baby?” помнят все. На «Хакерах» Джоли встретила своего первого мужа Джонни Ли Миллера — правда, после совместной работы над «Джиа», в роль которой она так вжилась, что погрузилась в пучину кризиса, пара распалась. «Я переехала в отель, побрилась налысо и пошла на курсы сценаристов. Мне казалось, как актриса я больше ничего сделать не могу». Тут она ошиблась. Впереди были роли в «Прерванной жизни», «Ларе Крофт» и в «Подмене» Клинта Иствуда. Но зато была абсолютно права, решив не ограничиваться одной профессией.

Сегодня уже всем понятно, что Джоли не только актриса — ее тянет менять мир вокруг себя, влиять на него или строить с нуля. Она наводит порядок, возводит дома и делает фильмы — воплощает тягу к созиданию на всех фронтах. На съемках «Лары Крофт», после которой Джоли начала получать по 10–12 миллионов за роль, она впервые попала в Камбоджу и заинтересовалась работой с ООН. Теперь у нее здесь два благотворительных фонда, названных в честь ее сына Мэддокса, заповедник, десяток школ, храм ее имени и статус почетной гражданки. Танзания, Пакистан, Таиланд, Кения, Косово, Ангола, Северный Кавказ — за полтора десятка лет актриса ездила много. Жила в простых лагерях, работала вместе со всеми, ела плохую еду и жертвовала очередные миллионы. Выпустила книгу «Мои путевые записи». Усыновляла детей. Шестеро наследников Джоли и Питта родились в разных местах, географические координаты которых аккуратно вытатуированы у нее на плече: Камбоджа, Намибия, Эфиопия, Вьетнам, Франция. И еще Оклахома — там родился Питт.

У Анджелины вообще татуировок много. Все вместе они тоже походят на кропотливо сконструированную карту собственного мира. Она добавляла и стирала имена, забивала старые знаки новыми и в итоге собрала на своем теле прописные истины и сакральные символы из разных точек земного шара — каждый обозначает какой-то важный жизненный этап. На ее пояснице, например, долго было набито окно — «потому что я всегда не там, где хочу быть, как будто смотрю на мир из окна». В 2004-м вместо окна появился заговоренный буддийскими монахами тигр. «Нашла наконец свое место в жизни», — объяснила Джоли. Может быть, имела в виду обретенное в тот год камбоджийское гражданство, а может — начало жизни с Брэдом Питтом. Не нам гадать. Точно можно сказать одно: в этом году место Джоли — в режиссерском кресле, о чем она и рассказала Interview при встрече.

Новый фильм, третий в режиссерской карьере Джоли, — кинобиография легендарного американского спортсмена Замперини (его сыграл 24-летний британский актер Джек О’Коннелл). Бегун на длинные дистанции, Луи Замперини участвовал в Олимпиаде 1936 года в Берлине. Медалей не завоевал, но привлек внимание Адольфа Гитлера, пробежав последний круг за 56 секунд. В 1941-м Луи ушел на фронт в составе Военно-воздушных сил США. Выжил после крушения самолета. С двумя товарищами 47 дней дрейфовал в море на надувных ботах. Попал в японский лагерь для военнопленных — и там тоже не сломался. Вся его жизнь — череда захватывающих историй, которые в 2010-м вылились в нашумевшую книгу «Несломленный» Лауры Хилленбранд (известного американского журналиста и писателя; по первой книге Лауры сняли картину «Фаворит», семикратного оскаровского номинанта. —Interview). Год спустя компания Universal Pictures выкупила права на экранизацию ее бестселлера и отдала сценарий будущего одноименного фильма на откуп братьям Коэн. Сам Луи до премьеры не дожил — скончался в июле 2014-го в возрасте 97 лет. Почти сразу после его похорон спецкор Interview Russia в Лос-Анджелесе поговорила с режиссером байопика Анджелиной Джоли о ее герое.

Анджелина, почему вы взялись именно за эту историю?

Не знаете, как все устроено в Голливуде? Сейчас расскажу. Как только ты решил, что хочешь быть режиссером, начинаешь обивать пороги студий в поисках фильмов, которые не случились. И у Universal я отрыла вот такое: «Несломленный: реальная история жизни Луи Замперини, рассказ о силе духа, стойкости, прощении, вере, Второй мировой». Меня зацепило (книгу Лауры я тогда еще не прочла). Пришла домой, рассказала Брэду. А он стал смеяться: «Милая, про этот фильм говорят столько, сколько я себя помню». Оказалось, старый сценарий, написанный по автобиографии Замперини, Devil at My Heels, лежал на полке лет 60. 

 Там, кажется, еще Тони Кертис собирался сниматься.

Именно. В общем, думаю, фильм просто ждал меня.

 Чего вам так не хватало в актерской профессии, что вы решили податься в режиссеры?

Возможности контролировать каждый звук, движение, вспышку света, спецэффекты. Чтобы в конечном итоге вылепить то, о чем мечтала.

Это же безумная ответственность. Или вы легко принимаете решения?

Мне везет — я работаю с умными людьми. Они слушают меня, я — их. Хороший режиссер — это хорошая команда в первую очередь. Хотя, конечно, если что-то идет не так, огонь принимаю на себя.

 У вас очень серьезное производство было: крушение самолета, военный лагерь...

Вообще-то, два крушения, три лагеря для военнопленных, 47 съемочных дней в открытом море, Олимпийские игры 1936 года и Калифорния 1920-х.

Был такой момент, что вы думали: если и это сможем, то все остальное нипочем?

Каждый божий день. Мы играли по-крупному. Понимаете, в киноиндустрии существует куча уловок, чтобы сэкономить бюджет. Например, в фильме есть Олимпиада. Можно крупным планом снять лицо главного героя, а потом вид стадиона сверху. И уже вроде как не нужно отшивать костюмы для массовки, морочиться с компьютерной графикой. Но я же упертая. (Смеется). К счастью, у нас был чудесный оператор Роджер Дикинс. Он меня приводил в чувство. 

Снимать историю о Второй мировой, показывать пытки в японских лагерях и при этом оставаться непредвзятой — это возможно вообще? 

Передо мной не стояла задача быть объективной. Разумеется, я сразу заняла сторону своего героя. Смотрела на все ужасы его глазами. Но Луи отдавал себе отчет в том, что мир не делится на черный и белый. Есть полутона. 

Знаю, что Луи Замперини дал вам карт-бланш на съемки. Неужели он не обратил ваше внимание на какие-то особые моменты?

Обратил, конечно. После войны Луи придумал такую штуку. Сейчас это назвали бы благотворительным проектом, а тогда это был просто лагерь для мальчиков. Иногда Луи забирал к себе даже малолетних преступников, чтобы дать им знания, вселить уверенность. И занимался этим до самой смерти.

Вы во всех интервью говорите о Луи так тепло, словно он ваш дедушка.

Я так тянулась к Луи, возможно, потому что своих бабушек, дедушек почти не знала.

 Чему он вас научил?

Тому, что на самые гадкие и страшные вещи можно смотреть позитивно.

С вашими поездками по лагерям и бедным деревням иначе нельзя.

Да, когда видишь столько горя, легко потерять веру в человечество и человечность. Луи мне эту веру вернул. Он не пытался доказать, что он особенный. Наоборот, подчеркивал, что он обычный человек. Падал, поднимался, делал ошибки. Но слышали бы вы, как о нем говорят близкие люди. Лучший папа, лучший дедушка, лучший друг. А сколько на его похоронах было людей, которые рассказывали о его безграничной доброте. Один мужчина со слезами на глазах вспоминал: «Мой отец меня бросил, а Луи брал меня с собой в походы и объяснял, что не обязательно тратить кучу денег, чтобы отлично проводить время». В нашем жестоком мире такие люди на вес золота.

 А вы сами легко прощаете обиды?

С этим у меня сложности. (Смеется.) Если кто-то задел меня, еще куда ни шло. Но того, кто обидел моих детей, сотру в порошок. У прощения есть нюансы. Разве можно сказать девушке, которую изнасиловали: «Пойми и прости»? Сперва должно свершиться правосудие, виновных надо найти и наказать. А потом уже работать с личной обидой.

 Вот вы о детях заговорили... В фильме «Несломленный» вы показали нам очень сильный образ матери. 

Да, моя Луиза Замперини (актриса Маддалена Искьяле) со своими мальчишками не церемонилась, поэтому они такие стойкие солдатики.

Согласитесь, то поколение иначе воспитывало детей: не только словом, но и делом.

Точно, мой фильм — хороший урок нынешним родителям.

 Сегодня, когда Замперини нет в живых, вы чувствуете еще большую ответственность за кино?

 Конечно. Но, знаете, я чувствую, что не подведу Луи. Уверена в этом.

interviewrussiа