Дорогие сплетницы (и – ну вдруг – сплетники), большое спасибо за теплые комментарии под предыдущим постом! Я очень рада, что эта тема нашла такой отклик, так что с удовольствием  продолжу.

Для тех, кто пропустил предыдущий пост – введение. Вот уже несколько десятилетий в Великом Новгороде, а также в некоторых других городах (например, Старая Русса, Псков, Смоленск, Тверь) археологи находят берестяные грамоты. Это ни что иное, как письма и документы, написанные в 11-15 веках на бересте. Авторы их – люди самых разных сословий, мужчины, женщины и дети. Эти письма перевернули представление о том, что из себя представляло общество того времени. До них невозможно было представить, что в условном 13 веке жена могла отчитать мужа в письме, собственноручно написанном; что слуга своему господину мог из соседнего города, куда был отправлен по делам, прислать весточку, а сестра укорить братьев, мол, где мои украшения, ироды, если считаете, что я вам что-то должна, то присылайте судебных приставов, подонки (ну чисто Лара Назира угадывается)) – короче, ни разу не темное, сирое, домостроевское общество. Так как письма эти чаще всего личные, то и текст, которым они написаны очень живой: это речь людей, которая звучала на Руси несколько сотен веков назад.

В прошлом посте была подборка на тему любви и отношений, а сегодня добавим драмы. Начну с достаточно известной грамоты, номер ее 9, примерно 1160-1180 года.

(Я разделила текст на слова, чтоб было понятнее и удобнее. В те времена писали без пробелов.)

‘От Гостяты к Василю. Что мне дал отец и родичи дали впридачу, то за ним. А теперь, женясь на новой жене, мне он не дает ничего. Ударив по рукам (в знак новой помолвки), он меня прогнал, а другую взял в жены. Приезжай, сделай милость’.

Как видно по номеру, это одна из первых найденных грамот, и она вызвала бурные дискуссии на тему того, кто написал это письмо – мужчина или женщина. До этого представить подобную свободу от женщины 12 века было сложно. Однако единственный аргумент в пользу «мужской» версии было окончание имени «ята»: все известные древнерусские имена с таким окончанием принадлежат мужчинам. Но учитывая, как мало имен того периода известна, аргумент этот никакой критики не выдерживает. Конечно, Гостята – женщина, а письмо она пишет брату или дяде. Почти наверняка живет она не в Новгороде, т.к. события, предшествующие письму заняли несколько дней или недель, или даже месяцев, и будь она поближе, то смогла бы обратиться к Василю за помощью раньше. Видимо, она вышла замуж в другой город.  Кстати, именно это письмо, скорее  всего, написано писцом: в нем нет признаков новгородского диалекта, оно каллиграфически безупречно, некоторые его элементы чисто книжные.

Немного о новгородском диалекте. Он весьма сильно отличался от диалектов центральной и южной Руси. Разделение на три языка – русский, украинский и белорусский- произошло по причинам, очень связанным с российской историей, существенно позже – это XIV-XV вв. Это Литовское государство. Граница, которая разделила Московскую Русь и Литовскую Русь, соответственно, западная часть территории, которая говорила на восточнославянском языке и восточная часть. Восточная часть, которая стала Великороссией и западная часть, которая дала в будущем Белоруссию и Украину. До этого момента диалекта было два: на котором говорили в Новгороде, Пскове и территориях, принадлежавших Новгородской республике (а это весь сегодняшний русский север) и второй, на котором говорили все остальные.

Чтобы было понятнее, язык жителя Киева и Владимира не отличался почти, а вот речь новгородца они бы поняли с некоторым трудом. Самые явные различия Севера и Юга известны всем: оканье и аканье, гэканье и хэканье, северное цоканье – это все оттуда идет, из тех времен.  Это очень обширная и интересная тема, тема спорная, кто-то топит за сильное влияние балтийских народов на диалект Новгорода; я не специалист и углубляться в нее не буду. Кому интересно – читайте, слушайте, ищите.

Следующее письмо снова от женщины. №415, 1340‒1360:

‘Поклон от Фовронии Филиксу с плачем. Избил меня пасынок и выгнал со двора. Велишь ли мне ехать в город? Или сам поезжай сюда. Я избита’.

По В. Л. Янину,  хозяином усадьбы на Ильиной улице был наместник Филикс, участвовавший в 1338 г. в заключении договора между Новгородом и немцами. Филикс был наместником новгородского боярского правительства (по-видимому, в Двинской земле). То, что Филикс занимал высокую государственную должность, подтверждается также находкой на той же усадьбе печати с надписью: печать филиксова. Кто автор письма? Сложно сказать, возможно, сестра. Кстати, если обратили внимание, в оригинале первая фраза звучит как «убил меня пасынок». Дело в том, что если бы прям убил, то было бы «убил насмерть». А просто «убил» = «избил».

Перейдем от беззащитных дам к жостким мужикам. Грамота 241, примерно начало 12 века:

‘От Коснятина к Ждану. Заплати Степанцу к Рождеству. Не заплатишь — [потеря] на отроке (т. е. при взыскании долга через отрока) раза в два больше, пожалуй, будет’.

(Отрок - младшее должностное лицо, род судебного исполнителя. Мог действовать как в роли помощника более высокого должностного лица, так и самостоятельно).

Ничо так проценты, да. Брал бы пример с Жировита, очень терпеливого мужчины, автора следующего письма (№246, начало 11 века):

‘От Жировита к Стояну. С тех пор, как ты поклялся мне на кресте (или: взял крест) и не присылаешь мне денег, идет девятый год. Если же не пришлешь мне четырех с половиной гривен, то я собираюсь за твою вину конфисковать товар у знатнейшего новгородца. Пошли же добром’.

Как видно из содержания, эта грамота по своему происхождению не новгородская. Город, откуда Жировит прислал свое письмо, не подчинялся Новгороду, так как в противном случае не могло идти речи о конфискации имущества у знатного новгородца. Поскольку в грамоте отражено цоканье, наиболее вероятны Смоленск, Витебск, Полоцк. Тема с конфискацией у левого новгородца скорее всего (эта фраза часто звучит в разрезе грамот) следующая: если должник был из другого города, то добраться до него было затруднительно. Поэтому долг взыскивали с его земляка (купца, например), а он ,когда возвращался домой, теребил неплательщика в том числе с помощью официальных властей.

В следующей грамоте (№445, 1320‒1340) автор идет другим путем : пытается разжалобить должника:

‘Взял гончар (или: Гончар) два сорока куниц, три кожи, шапку, сани, хомуты. Ты целовал мне [крест в том, что пришлешь], а сам не прислал. Я погиб (разорен)!’

Не мелочился гончар. Вероятно, он должен был прислать обратно взятые вещи или, может быть, деньги за них. Письмо несомненно адресовано самому гончару. Несоблюдение эпистолярного этикета, может быть, объясняется эмоциональным состоянием автора.

Крестьяне тоже жаловались господину. Понятно, что в этом случае писал, скорее всего, писец. Вот грамота 370 (1360‒1380):

‘Поклон Юрию и Максиму от всех крестьян. Кого ты нам поставил ключником, тот за нас не стоит, разоряет нас штрафами, мы им ограблены. А сиди и не смей от него отъехать! А мы из-за этого погибли (разорены). Если ему предстоит [и дальше] сидеть, нам сидеть силы нет. Дай же нам смирного человека — на том тебе [бьем] челом’.

А вот №446 (1380‒1400 ):

‘Поклон от Кондрата и от всех селян господину своему Юрию. Тех коней, господин, которых ты [нам] дал (букв.: поотдавал), Захарья у нас, господин, отдает (подразумевается: кому-то постороннему). Унял бы ты его, господин! Если же, господин, не уймешь, то ты, господин, пошли забрать остальных [коней]. А нам, господин, невозможно жить’.

Юрий, фигурирующий в обеих грамотах - это одно и то же лицо. Бояре Максим, Юрий и Офонос из рода Мишиничей - сыновья Онцифора Лукинича. Юрий Онцифорович был самым знаменитым из братьев. Начиная с 1376 г. он многократно упоминается в летописи, будучи одним из самых ярких дипломатических и военных деятелей 1370-х ñ 1410-х годов. Максим Онцифорович упоминается в летописи в 1375 г. ó в числе новгородских послов, ездивших в Москву. Об Офоносе Онцифоровиче в летописи сведений нет.

Вот такой напряженный выпуск сегодня получился, все о страданиях и неприятностях. От иных грамот у меня просто картинка визуализировалась: серый новгородский день, сквозь небольшое окно рубленной избы проникает скудно свет, рядом с окном сидит человек - мужчина или женщина - изможденный, возможно в слезах, и пишет о своих бедах писалом на куске бересты.

 

Обновлено 18/12/20 22:20:

Друзья, у меня опять не получилось показать оригинальный текст письма? Я сделала скрины, но походу с яндекс-диска они не загрузились.... Житие мое...