Прижимистые и оборотистые, скупые и властные. Арина Петровна из "Господ Головлевых" или Кабаниха из "Грозы" — эти образы знакомы нам еще из школьного курса русской классической литературы. Существовали ли Вассы Железновы в реальности или подобные героини — всего лишь литературная гипербола?

В последние пятнадцать лет историки в разных странах обратили внимание на феномен женского предпринимательства.В XVIII–XIX веках в России существовала когорта женщин, которые, наряду с ролью жены и матери, успешно исполняли роль главы семейного хозяйства — иногда будучи замужними, а иногда и в отсутствие супруга.

Неизвестный художник. Портрет купчихи с муфтой. 1780–1790-е годы

Одна из красавиц пушкинской поры, Анна Петровна Керн, которой поэт посвятил строки "Я помню чудное мгновенье...", в написанных ею в старости мемуарах дала яркий портрет своей бабушки. Агафоклея Александровна Полторацкая (1737–1822), урожденная Шишкова, родила 22 ребенка. И при этом славилась как властная управительница своих имений: "...Была так умна и распорядительна, что, владея 4000 душ, многими заводами, фабриками и откупами, вела все хозяйственные дела сама без управляющего через старост. Этих старост она назначала из одной деревни в другую, отдаленную, где у них не было родни". По воспоминаниям внучки, стиль управления делами был весьма строгим, иногда переходившим в самодурство. Помещица Полторацкая, почти постоянно проживавшая в своем имении Грузины в Тверской губернии, во дворце, по легенде построенном по проекту Растрелли, "всякую зиму лежала в постели и из подушек ее управляла всеми огромными делами, все же лето она была в поле и присматривала за работами". Биографы Полторацкой писали, что к концу жизни у нее было 13 тысяч душ крепостных, а хозяйство ее крепло и развивалось. Муж Полторацкой при этом служил директором Придворной певческой капеллы в Петербурге и не касался хозяйственных вопросов.

Агафоклея Александровна Полторацкая, урожденная Шишкова (1737–1822)

Уже на заре индустриального развития, в середине XVIII века, российским женщинам принадлежал ряд крупных предприятий. Например, в Москве в 1748 году владелицей Кадашевской полотняной мануфактуры была "купецкая вдова" Наталья Бабкина, еще две суконные мануфактуры, основанные в 1763 и 1769 годах, принадлежали дворянкам — адмиральше Мятлевой и княгине Юсуповой.

В течение XIX столетия женское предпринимательство усиливалось, распространяясь на разнообразные сферы коммерческой деятельности. Более того, архивные документы свидетельствуют о том, что в XIX веке русские женщины из состоятельных семей воспитывались в атмосфере, предполагавшей, что персона женского пола должна наравне с мужчиной разбираться в вопросах финансов, заключения сделок по торговле и недвижимости. Причем это относилось к женщинам всех экономически активных сословий: дворянкам, купчихам, мещанкам и, отчасти, крестьянкам, переселившимся в город.

Историк Мишель Маррезе в своей книге "Царство женщин: дворянки и контроль над собственностью. 1700–1861″, оценивая экономическую активность женщин, отметила, что "к началу XIX века дворянки были участницами примерно 40 процентов имущественных сделок, в качестве продавцов и инвесторов, повсеместно в России — эта цифра, насколько нам известно, намного превосходит владение собственностью в других европейских странах". Статистический анализ, проведенный Маррезе, показал, что дворянкам принадлежало не менее одной трети всех частных землевладений в десятилетия накануне отмены крепостного права в 1861 году. Получается, что такой исторический персонаж, как Агафоклея Полторацкая, не был исключением.

Однако не следует абсолютизировать принцип имущественной независимости женщин и игнорировать парадоксальность ситуации, в которой принцип раздельности собственности в браке причудливо сосуществовал с юридически зафиксированной зависимостью жен от мужей и дочерей от отцов в личных правоотношениях.

Проект винокуренного завода А.А. Полторацкой в Грузинах

ПРАВО НА СОБСТВЕННОСТЬ

Парадокс правового положения женщины в России в конце XVIII — XIX веке заключался в том, что, играя в социальной жизни традиционную роль жены, матери, хозяйки дома, она одновременно могла иметь самостоятельный статус собственника и руководителя в предпринимательстве.

Главным отличием между российским и западноевропейским законодательством было то, что, согласно отечественным законам, женщина пользовалась такими же имущественными правами, как и мужчина. Каждый из супругов мог иметь и вновь приобретать свою отдельную собственность — через покупку, дар, наследство или иным законным способом. В 1753 году был принят закон, гласивший, что "жены могут продавать собственное их имение без согласия их мужей". Более того, супруги могли вступать друг с другом в отношения купли-продажи как совершенно посторонние лица. В 1825 году это было подтверждено специальным законоположением "Пояснение, что продажа имения от одного супруга другому не противоречит закону".

В "Своде законов Российской империи" (1832) принцип раздельной собственности в браке был окончательно закреплен в формуле: "Имущество жены не только не становится собственностью мужа, но, независимо от способа и времени его приобретения (во время ли замужества или до него), муж браком не приобретает даже права пользования имуществом жены".

Вид Кадашевской слободы из Кремля. Фрагмент панорамы Москвы середины XIX века

Право личного владения собственностью, прописанное в русском брачном законодательстве, сыграло ключевую роль в возникновении значительного слоя женщин-предпринимателей.

Согласно законодательству Российской империи, женщины имели равные с мужчинами права на занятия коммерцией. В изданном в царствование Екатерины II сенатском указе от 25 мая 1775 года "О сборе с купцов, вместо подушных [податей], по одному проценту с объявленного капитала и о разделении их на гильдии" говорилось: "Лица женского пола причисляются к гильдиям на одинаковом основании с мужским; незамужние по праву состояния, принадлежащего им по рождению, а замужние и вдовы по праву, приобретенному ими супружеством". Статья 92 "Жалованной грамоты городам" (1785) гласила, что "дозволяется всякому, какого бы кто ни был пола <...> кто за собою объявит капитал выше 1000 рублей и до 50 000 рублей, записаться в гильдии".

Право ведения коммерческой деятельности женщинами обосновывалось также в законах о лицах купеческого звания: "По смерти начальника семейства может заступить место его вдова, взяв на свое имя купеческое свидетельство, со внесением в оное сыновей, незамужних дочерей <...> и внуков". И очень часто, даже при активной коммерческой деятельности взрослых сыновей, вдовы руководили семейным бизнесом. Другим, менее распространенным вариантом была передача отцом дел фирмы (если не было наследников мужского пола) незамужним дочерям. Однако и после выхода замуж предпринимательница могла продолжать вести самостоятельное дело.

Вид фабрик Тверской мануфактуры Морозовых. Начало ХХ века

В период после Великих реформ 1860-х годов, когда Россия встала на путь буржуазного развития, наблюдается развитие и третьего варианта, когда женщина, преодолев бюрократические сложности, могла самостоятельно взять купеческое свидетельство.

Таким образом, в законодательстве была отражена реально существовавшая ситуация — в области женского предпринимательства в России (как, впрочем, и в других странах) осуществляли свою деятельность три основные группы женщин: купеческие вдовы (самая многочисленная группа была в России и в европейских странах), замужние купчихи, незамужние купеческие дочери.

СТАТИСТИКА XIX ВЕКА О ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВЕ ЖЕНЩИН

Анализ статистических данных о промышленности с 1814 по 1897 год показал, что предприятий, принадлежащих женщинам, насчитывалось в 1814 году 165 (из общего количества 3731), в 1832-м — 484 (из 5349), в 1879-м — 1045 (из 26 067), в 1884-м — 1354 (из 27 235), в 1897 году — 1684 (из 34 723).

Варвара Алексеевна Морозова, урожденная Хлудова (1848–1917), предпринимательница и благотворительница, в 1882–1893 годах — председатель правления "Товарищества Тверской мануфактуры бумажных изделий"

Согласно опубликованной Министерством финансов "Ведомости о мануфактурах в России за 1813 и 1814 годы", деловые женщины владели 165 фабриками и заводами. При этом в ряде отраслей доля "женского" бизнеса была весьма высокой: в писчебумажной — 13 процентов (10 фабрик), в суконной — 12 процентов (29 предприятий), в металлообработке — 12 процентов (9 предприятий), в стекольной и хрустальной — 10 процентов (15 фабрик).

"Список фабрикантам и заводчикам Российской империи 1832 года" демонстрирует, что за девятнадцать лет (с 1813 г.) количество предприятий, принадлежащих женщинам, выросло в 2,9 раза — с 165 до 484.

Для изучения истории женского предпринимательства в эпоху 1850–1860-х годов общероссийского статистического свода, к сожалению, не имеется. Однако представление о развитии женского предпринимательства дают списки предприятий ключевых промышленных центров страны — Москвы и Петербурга, — из которых следует, например, что в 1853 году московские предпринимательницы владели 99 фабриками из 839, находившихся в столице.

Ткацкие фабрики Никольской мануфактуры в Орехово-Зуеве. Начало ХХ века

В 1863 году в стране имелось 15 фабриканток, которым принадлежали предприятия с огромным годовым объемом производства, свыше 100 тысяч рублей. Например, в Москве суконные фабрики Котовой, Черепахиной и Тюляевой, в Серпухове — ситцевая фабрика Третьяковой, в Петербурге — химический завод Растеряевой.

В 1870-е годы произошло сильное расширение спектра активности женщин в промышленности. Подсчеты по "Указателю фабрик и заводов" за 1879 год показали, что 991 женщина владели в общей сложности 1045 предприятиями из общего количества 26 067. Много это или мало? Много, если знать, что эти фабрики выработали за год продукции на 43,7 миллиона рублей, что составило 4 процента объема общероссийского промышленного производства.

В 1880-е годы число и влияние женщин в предпринимательстве мало изменилось в сравнении с предыдущим десятилетием. В 1884 году число женщин — собственниц промышленных предприятий увеличилось с 1045 до 1309. Им принадлежало 1354 предприятия с 58 тысячами рабочих. Среди гильдейского купечества женщины составляли 11 процентов в Москве и 14 процентов в Петербурге.

Мария Федоровна Морозова, урожденная Симонова (1830–1911), предпринимательница и благотворительница, в 1889–1911 годах — председатель правления "Товарищества Никольской мануфактуры". Фото начала 1880-х годов

В 1890-е годы роль женщин-предпринимателей продолжала усиливаться. 28 января (по старому стилю) 1897 года в стране прошла Первая всеобщая перепись населения, определившая население империи в 125,7 миллиона человек и долю городского населения в 13,4 процента. Перепись показала, что среди лиц, имевших самостоятельные занятия торговлей, насчитывалось 35 694 женщины. Это составило 13 процентов от общего числа коммерсантов (267 989 человек). При этом 166 женщин возглавляли крупнейшие фирмы.

Официальный "Перечень фабрик и заводов", содержащий сведения о 35 тысячах предприятий, указывает, что 1711 женщин владели 1684 предприятиями. Подсчеты показывают, что на этих фабриках и заводах трудилось 106 тысяч рабочих, а стоимость годовой продукции составляла 150 миллионов рублей. В текстильной промышленности на принадлежащем женщинам 201 предприятии вырабатывалось 11 процентов тканей, производимых в стране.

Типичным явлением в 1890-е годы стало участие женщин в руководстве предприятиями в роли директоров правлений и их значительное влияние на принятие решений. По "Перечню фабрик и заводов" (1897) в текстильной отрасли было выявлено 25 товариществ, в состав директората которых входили женщины. Крупнейшими из них были предприятия династии Морозовых — Никольская мануфактура в Зуеве, где руководила Мария Федоровна Морозова, и Тверская мануфактура, которую возглавляла Варвара Алексеевна Морозова.

Вера Михайловна Алексеева, урожденная Вишнякова (1774–1849), после смерти мужа, Семена Алексеевича Алексеева, бессменно правила золотоканительной фабрикой в течение 26 лет.

ВДОВЫ, УКРЕПИВШИЕ СЕМЕЙНЫЙ БИЗНЕС

Большую роль в русской культуре сыграли два москвича — реформатор театра Константин Сергеевич Алексеев, более известный нам под псевдонимом Станиславский, и основатель Театрального музея Алексей Александрович Бахрушин. Но мало кто знает, что их биографии сближала не только любовь к театру. В семьях Алексеевых и Бахрушиных были яркие примеры женского руководства фамильным бизнесом.

Станиславский по своей настоящей фамилии принадлежал к богатейшей московской купеческой семье Алексеевых. Фабрика Алексеевых по выработке золотых и серебряных "позументных, плющильных и канительных изделий" была основана в 1785 году. Весь XIX век она была крупнейшей в своей отрасли в России. Более пятидесяти лет руководство фабрикой находилось в руках прадеда и прабабки К.С. Станиславского — Семена и Веры Алексеевых.

Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым

Товарный ярлык "Суконная фабрика Товарищества Алексея Бахрушина Сыновей"

После смерти в 1823 году основателя дела Семена Алексеева бразды правления перешли к его вдове Вере Михайловне, дочери купца Вишнякова. Вера Алексеева официально была владелицей фабрики в течение 26 лет. И управляла ею вместе с сыновьями Владимиром и Петром. Об успешности бизнеса свидетельствует увеличение числа рабочих — с 56 человек в 1834 году до 140 человек в 1843-м. В 1835 году Вера, Владимир и Петр Алексеевы были возведены в звание потомственных почетных граждан. Владимир и Петр Алексеевы встали у руля фирмы только после смерти матери в 1849 году.

Знаменитый кожевенный завод Бахрушиных, основанный в 1833 году, почти пятнадцать лет — с 1848 по 1862 год — управлялся Натальей Бахрушиной в партнерстве с взрослыми сыновьями.

Основатель предприятия Алексей Бахрушин внезапно скончался от холеры в 1848 году. По семейной легенде, после траурной церемонии Наталья (дочь купца Потоловского из Зарайска Московской губернии, откуда был родом и ее муж) и ее трое взрослых сыновей собрались вместе, чтобы ревизовать дела фирмы. Оказалось, что касса пуста, за предприятием числится большой долг, поскольку хозяин за четыре года до кончины вложил огромные деньги (100 тысяч рублей) в новое механическое оборудование, купленное в Англии.

Алексей Федорович и Наталья Ивановна Бахрушины. Портрет работы неизвестного художника. Первая половина ХIХ века

Трое сыновей — 29-летний Петр, 25-летний Александр и 16-летний Василий — стали вести дело вместе с матерью, которая не только формально, но и фактически стала руководителем завода. Правнук, Юрий Бахрушин, писал, что Наталья Ивановна "двигала механизм в качестве скрытой пружины", имела репутацию волевой женщины, была грамотной и разбиралась в финансовых документах. Ей удалось расплатиться с долгами и привести фирму в стабильное состояние. Свидетельством этого стало получение в 1851 году семьей Бахрушиных потомственного почетного гражданства.

За годы, когда Наталья Ивановна руководила предприятием, число рабочих возросло с 160 до 290 человек, а стоимость произведенной продукции выросла в два раза, достигнув 367 тысяч рублей в год, был построен новый, каменный корпус фабрики. Продукция — сафьяновые и подошвенные кожи — неизменно получала призы на промышленных выставках, например в каталоге выставки 1861 года было отмечено: "Весь товар, представленный на выставку этой экспонентшей, отличного качества".

Аграфена Васильевна Растеряева (1811–1874), жена санкт-петербургского купца Сергея Нефедьевича Растеряева (1806–1860), после смерти мужа удачно продолжавшая его торговое дело. Портрет работы художника Е.Е. Белякова. 1854 год

ПЕТЕРБУРГСКАЯ ФАБРИКАНТКА

Купчиха 1-й гильдии Аграфена Васильевна Растеряева была одной из самых ярких петербургских фабриканток. Ее муж, купец 1-й гильдии Сергей Растеряев, скончался в 1860 году в возрасте 55 лет. С 1861 года Аграфена Васильевна возглавила семейную фирму "Сергей Растеряев". 50-летней матери помогали числившиеся с ней "в одном капитале" трое сыновей: 27-летний Иван, 22-летний Григорий и 21-летний Николай.

Растеряевой принадлежали два дома, в том числе каменный на престижном Троицком проспекте в центре столицы. От мужа Растеряева унаследовала пять предприятий, в том числе три в Петербурге. На кожевенном заводе в 1862 году было 36 работников, стоимость продукции составила 155 тысяч рублей. Химический завод, основанный в 1847 году (в 1862-м — 40 рабочих), производил серную, азотную и соляную кислоты, а также нашатырный спирт. Существовал с 1853 года и третий завод — дроболитный (или дробяной), там было всего 6 рабочих. В 1862 году в общей сложности на трех предприятиях вдовы работали 82 рабочих, а стоимость продукции составила 280 тысяч рублей. Растеряевой принадлежали также два кирпичных завода, основанных в 1855 и 1858 годах вблизи Петербурга. По данным 1865 года, на них было произведено 7 миллионов штук "красного и алого" кирпича на сумму 80 тысяч рублей, трудилось 200 рабочих, действовала паровая машина.

Апраксин двор на Садовой улице в Санкт-Петербурге. Начало ХХ века

Аграфена с сыновьями унаследовала в составе имущества семейной фирмы торговлю химикалиями, металлами, "инструментом", скобяным товаром, осуществлявшуюся в трех лавках в Петербурге (одна в Гостином дворе и две на Апраксином дворе) и в Москве (в Китай-городе, в Гостином дворе). Торговля кирпичом шла на специальном "дворе" в центре Петербурга. Продукция кожевенного и химического заводов имела спрос в Москве, Петербурге, Риге и других городах империи. После смерти Растеряевой семейный бизнес был разделен между тремя сыновьями, двое из которых вели дела петербургских предприятий (Ивану достался дробяной завод, а Григорию — все остальное), а третий, Николай, переехал в Москву, где стал вести дела семейной торговли металлами.

Пример Растеряевой демонстрирует, что своеобразие семейной стратегии бизнеса заключалось в создании и развитии промышленных предприятий в разных отраслях. Умение организовать производство и сбыт разных типов продукции свидетельствовало о предпринимательском таланте хозяйки.

После смерти Аграфены Растеряевой ее сын Григорий, по воле матери унаследовавший большую часть семейного бизнеса, успешно продолжал дело под маркой "Григорий Растеряев", войдя в число крупнейших торговцев инструментами и металлами. Позиция его в предпринимательской элите укрепилась после женитьбы на дочери крупнейшего торговца винами и колониальными товарами в Петербурге, банковского деятеля, председателя Петербургского биржевого комитета, коммерции советника Григория Елисеева — Татьяне. Рост Григория Растеряева в бизнесе сопровождался повышением общественного статуса — он был выборным Санкт-Петербургского биржевого комитета, затем получил звание коммерции советника. Основа его богатства была заложена предпринимательской сметкой матери.

Большой Гостиный двор на Невском проспекте в Санкт-Петербурге. Начало ХХ века

ДВОРЯНКИ И ИХ БИЗНЕС

В первой половине XIX века почти 50 процентов российских предпринимательниц составляли дворянки, имевшие заводы и фабрики в своих имениях и чаще всего использовавшие труд крепостных крестьян, а не вольнонаемных рабочих.

"Список фабрикантам и заводчикам Российской империи 1832 года" сообщает, что дворянкам принадлежало 241 предприятие, в том числе 64 суконные фабрики, 64 предприятия по производству поташа и селитры, 34 завода по производству металлов и металлоизделий, 22 стеклянных и хрустальных завода, 16 писчебумажных фабрик. Среди владелиц были 26 персон, которые по мужу или по родителям относились к высшей аристократии — княжеским родам Апраксиных, Барятинских, Волконских, Вяземских, Гагариных, Голицыных, Долгоруковых, Мещерских, Радзивиллов, Репниных, Толстых, Хованских; графским — Браницких, Закревских, Зубовых, Лаваль, Орловых, Потоцких, Разумовских, Салтыковых, Уваровых, Чернышевых, Шереметевых.

Каким образом собственность в виде промышленных предприятий оказывалась в руках женщин? Подсчеты показали, что в половине случаев дочь получала имущество от родителей в виде подарка, приданого или по завещанию. Еще 30 процентов женщин получили собственность от мужей — как подарок или наследство. Были и случаи приобретения собственности путем покупки.

Рассмотрим два ярких случая дворянского бизнеса на примере княгини Натальи Петровны Голицыной и принцессы Евгении Ольденбургской.

Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым

Неизвестный художник. Гостиная в доме княгини Натальи Петровны Голицыной. Начало 1810-х годов

"УСАТАЯ" ГРАФИНЯ НАТАЛЬЯ ГОЛИЦЫНА

От родителей получила собственность княгиня Наталья Петровна Голицына (1741–1837), урожденная графиня Чернышева. Эта удивительная женщина прожила почти сто лет, была фрейлиной при пяти императорах и статс-дамой при Александре I и Николае I. По легенде, именно она послужила Александру Сергеевичу Пушкину прототипом графини в "Пиковой даме". В свете Голицыну, у которой в пожилом возрасте появились усы, за глаза называли Princesse moustache — усатая графиня.

Голицына была очень богата. Она унаследовала значительную собственность, принадлежавшую отцу — графу Петру Чернышеву, сенатору, видному дипломату, сыну денщика императора Петра I. Чернышев прожил более двадцати лет в Европе, был послом в Пруссии, Англии, Франции. За службу он в 1740-х годах получил большие земельные владения с крепостными крестьянами в Орловской губернии. Ими после смерти графа владела его жена, от которой поместья перешли к дочери Наталье.

В "Списке фабрикантам и заводчикам 1832 года" Голицына названа владелицей трех предприятий в Орловской губернии — кожевенного и стеклянного заводов "при селе Кокоревке" и фабрики льняного полотна в селе Радогощь. С 1765 года Наталья была замужем за князем Владимиром Голицыным, чьи земли в Орловской губернии соседствовали с владениями Чернышевых. Есть свидетельства, что Наталья Голицына принимала решения по руководству хозяйством — при ней в селе Радогощь были построены здание вотчинной конторы, винокуренный и конный заводы, каменная церковь.

Княгиня Наталья Петровна Голицына, урожденная Чернышева (1741–1837). Портрет работы придворного художника Б.-Ш. Митуара. 1810-е годы

Однако эксплуатация крепостных, работавших на полях и на предприятиях, была безжалостной. В 1797 году в имениях Голицыной произошло крестьянское восстание, во время которого были разгромлены контора кожевенного завода и здания винокуренного завода. О размерах латифундии Голицыной в 1830–1840-е годы сведений не найдено. Мы имеем более позднюю информацию: в 1860 году в селе Радогощь с 18 селениями, унаследованными от Натальи Голицыной ее сыном Владимиром, было 3768 крепостных и 134 дворовых мужского пола (значит, обоего пола примерно в два раза больше), а также 666 дворов. Земельная площадь поместья составляла 21 637 десятин, что в переводе на современные меры составляет 23 627 гектаров, из которых в пользовании крестьян было 28 процентов, а в пользовании помещика — 72 процента. Таковы были огромные богатства, принадлежавшие помещице-фабрикантке.

Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым

Воронежская губерния. Рамонский дворец в стиле неоготики

ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬНИЦА ИЗ ДИНАСТИИ РОМАНОВЫХ

Eе Высочество Евгения принцесса Ольденбургская (1845–1925), урожденная герцогиня Лейхтенбергская, по матери являлась внучкой императора Николая I. В 1878 году, когда ей было 33 года, она купила в Воронежской губернии за 500 тысяч рублей имение Рамонь площадью 4 тысячи десятин (около 4378 гектаров) со свеклосахарным и винокуренным заводами.

При вступлении в брак десятью годами ранее Евгения получила в качестве свадебного подарка от дяди, императора Александра II, 100 тысяч рублей серебром, она могла использовать проценты с этого капитала. Ее личный капитал, без стоимости ювелирных украшений и мебели, составлял 726 214 рублей серебром.

В 1879 году годовая продукция Рамонского свеклосахарного завода, на котором работало 319 человек, составила 72 тысячи рублей. Принцесса Евгения лично занималась делами имения: провела реконструкцию сахарного завода, позже выстроила ковровую и конфетную фабрики (последняя получила награду на Парижской выставке 1889 года), открыла школу, а в 1901 году на свои средства провела до Рамони 20-километровую железнодорожную ветку, действующую до сих пор. Следует добавить, что столь же активна была принцесса Евгения в общественной жизни Петербурга, являясь председателем Общества поощрения художников и патронессой ряда благотворительных заведений.

Со временем разросшееся хозяйство потребовало более эффективного управления, и принцесса Евгения наняла в 1897 году управляющего Коха. Как впоследствии оказалось, это был опрометчивый поступок. Кох докупил еще 4 тысячи десятин земли, переоборудовал сахарный и винокуренный заводы. Несмотря на то, что свободных капиталов у владелицы не было, Кох пошел на рискованные меры — взял кредит в Дворянском банке, а потом занялся спекуляцией сахаром. Хозяйство терпело огромные убытки, в 1905 году дефицит достиг 4,2 миллиона рублей.

Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым

Евгения Максимилиановна Романовская, герцогиня Лейхтенбергская, в замужестве принцесса Ольденбургская (1845–1925)

Как члену императорского дома принцессе Евгении было оказано "пособие" из казны в 2,5 миллиона рублей и выдан кредит из Государственного банка в 2 миллиона рублей. Тем не менее хозяйство Рамонь оказалось на грани банкротства, и владелица лишилась всех своих активов после перевода имения в 1906 году в удельные земли. Этот пример показывает, что в условиях усложнения экономических и социальных обстоятельств владелица не смогла осуществлять полный контроль над делами своего поместья. Принцессе Евгении пришлось распрощаться со своим доходным имением, в которое она вложила столько энергии.

***

Интенсивное развитие российского предпринимательства в XIX столетии вывело на экономическую арену фигуру женщины-предпринимателя. Рассмотрение сотен случаев приобщения женщин к предпринимательской деятельности показывает, что ситуации, когда женщина была вынуждена фактически вставать во главе семейного бизнеса, вначале возникали в порядке исключения, например после смерти мужа. Начиная с середины XIX века возрастает число женщин, которые вели бизнес, не будучи вдовами, вставшими у руля семейного предприятия, а являясь замужними или незамужними персонами, начавшими свое дело с нуля.

К концу XIX века женское предпринимательство стало играть важную роль в экономике. Результатом было появление слоя женщин, обладающих значительным личным богатством. Владение огромными капиталами влияло на статус женщины в обществе. Участие женщин-предпринимателей в экономической сфере достигло к рубежу XIX–XX веков уровня от 10 до 20 процентов и играло важную роль в модернизации России.

Промышленная революция в России запаздывала на 50–60 лет по сравнению с Великобританией и на 25–30 лет по сравнению с Германией. Однако Россия сумела использовать преимущество "отсталости", заключавшееся в восприятии новейших технологий, что обеспечило высокие темпы индустриализации (особенно в конце 1880-х — 1890-е годы) и вывело в начале ХХ века Россию в число ведущих экономических держав.

В этом продвижении России по пути модернизации женщины-предприниматели сыграли заметную роль. Государство законодательно способствовало развитию предпринимательства женщин, находя в этом явлении важный ресурс укрепления экономики, поддержания социальной и демографической стабильности.

Текст и фото с русмир.медиа