Это фото было сделано 19 апреля 1954 года в аэропорту Сиднея, когда два кэгэбиста под руки вели к самолету плачущего советского агента - Евдокию Петрову.

               Но давайте отмотаем лет 20 назад и начнем с самого начала. Вся эта история началась в 30-е годы. Уроженец Сибири, гражданин Владимир Шорохов работал в комсомоле, служил на Балтийском флоте шифровальщиком, а в 1933 году был завербован в КГБ и сменил фамилию на более звучную - Пролетарский. Владимир с женой, Евдокией Карцевой, были простые люди, такая себе настоящая пролетарская пара, которых завербовали в КГБ, и работали они в начале в отделе шифров, телеграмм, перехвата и расшифровки всякой радио информации.
              Когда в 1942 году их отправляют в Швецию работать шифровальщиками, они меняют фамилию для прикрытия на Петровых – под этой фамилией они и станут знаменитыми. Там они делают неплохую карьеру и их переводят в оперативный отдел.

                Девять лет спустя, в 1951 году, Петровых направляют в Австралию. Посылают Петрова уже как резидента КГБ в Австралии. С одной стороны, это было повышением — со вторых ролей Петров переходил на должность резидента. С другой - австралийское направление для советской разведки было тогда очень второстепенным.

                 Вот здесь и начинается интересная история. Но сначала я напишу о причинах, которые сопутствовали всей этой истории, это важно.

                 Первая причина заключалась в том, что у Петрова развилась большая любовь к роскошной жизни, выпивке и женщинам легкого поведения. И чем дальше, тем больше он расслаблялся. К нему приставили агента австралийской разведки Майкла Бялогурского — польского врача-эмигранта. Задача поляка заключалась в том, чтобы Петров захотел остаться жить в Австралии навсегда в обмен, конечно же, на определенные услуги с его стороны. Здесь австралийский агент постарался от души - ходил с Петровым на совместные попойки, посещал рестораны и публичные дома.

                  Второй причиной было то, что в 1953 году ситуация в СССР была накалена падением Берии - тех людей, которым он покровительствовал, а также работников спецслужб отправляли в тюрьмы или расстреливали. Петров начал всерьез бояться, что его тоже отзовут домой, как и других, поэтому принял решение сотрудничать с австралийскими спецслужбами. И 3 апреля того же года попросил политического убежища. Убежище он попросил, а вот жену предупредить забыл! 

                 История умалчивает о том, как так получилось, что на момент захвата Евдокии спецагентами СССР, а это спустя 16 (!) дней после предоставления Петрову убежища, она оказалась одна и действительно не понимала, что происходит. Но поговаривали, что Петров в тот момент был слишком занят непростой жизнью публичных домов. Я не буду вдаваться в рассуждения о Петрове как о муже и мужчине, потому что далее и так станет ясно, что человек он не очень ответственный и хороший.

                     Сама же Евдокия произвела яркое впечатление на журналистов и общественность, когда ее, плачущую и испуганную, под руки волокли два сотрудника КГБ. Там, на полосе аэродрома, она потеряла одну туфлю – так ее и тащили к самолету.

                     В то время самолеты из Австралии летали с несколькими дозаправками, поэтому, когда они приземлились в одном австралийском городе, австралийская полиция нейтрализовала советских спецагентов, а Евдокии предложили переговорить с мужем по телефону и сделать свой выбор. Только тогда Евдокия услышала от мужа о его решении и поняла, что же происходит.

                     СССР, в свою очередь, назвали эти действия похищением человека и на несколько лет прекратили сотрудничество с Австралией.

                    Что дальше? А дальше документы МИ-5 показывают, что британская разведка, контролирующая на то время австралийскую спецслужбу и помогающая ей, считала Евдокию более ценным и надежным источником, чем ее мужа. Меня это сначала удивило, т.к. считала именно Петрова главным умным игроком. Но потом прочитала выдержки из отчетов австралийских агентов и поняла почему они пришли к таким выводом. Во время допросов Петров вел себя беспорядочно, путался в показаниях, был не точен – из-за чего его показания подвергались постоянным сомнениям и на них боялись полагаться. В то же время Евдокия была собрана, излагала мысли четко и обладала прекрасной памятью.

                   В одной австралийской книге говорится, что они помогли так раскрыть около 600 советских агентов. Но порывшись во многих источниках, большинство склоняются к цифре 100-200.

                  Еще примечательно было то, что по словам сотрудников австралийской разведки, когда Петров в пьяном виде искал по Сиднею проституток, он не очень-то думал о своей жене, о родственниках и друзьях в России, когда решил перейти на другую сторону. Он любил только себя и думал только о себе. Евдокия же даже когда начала давать информацию, все равно пыталась защитить своих бывших непосредственных начальников, надеясь, что российские власти не накажут друзей из-за ее поступка. Скажем так, что беспокоилась она конкретно об одном своем прямом начальника, потому что со многими в спецслужбе у нее сложились непростые отношения.

                 Цитата из отчета одного британского агента, работавшего с делом Петровых: «Петров человек очень капризный, со скверным характером. Она же в основном опасается, что ее показания могут негативно отразиться на судьбе родственников в России».

                Тем временем Евдокия впадает в депрессию, т.к. не может простить мужа, что он ее бросил, его хамство, а еще ее очень сильно беспокоит оставленная в Союзе семья: мама с отцом, работающим водителем в спецслужбе, и младшая 16-летняя сестра Тамара, с которой у нее была тесная связь. Казалось бы, что разница в 24 года огромна и не подразумевает такую близкую связь. Но в 37 году Евдокия, родившая от первого мужа дочь Ирину, кормила грудью и свою младшую сестру, благодаря чему та выжила в те непростые годы. Дочь Ирина умерла спустя три года.

                Петрова обращается за помощью в спецслужбы Австралии, чтобы те разыскали ее родственников и сообщили все ли у них в порядке. Дело это было опасное, т.к. если бы произошла какая-то утечка – этим можно было сделать родственникам еще хуже, поэтому поиски затянулись на долгие годы.

                В 1956 году Петровы получили австралийское гражданство и купили дом в предместье Мельбурна Бентли. После этого они нашли себе работу под вымышленными именами Свен и Анна Эллисон. И только спустя восемь лет с Евдокией связалась ее сестра и мать через Бюро поисков Красного Креста. Британские службы боялись, что это ловушка КГБ, но Петрова начала переписку с матерью и сестрой, и убедилась, что связь настоящая. В письмах она узнала, что отец потерял работу из-за ее бегства и умер спустя три года. Встретиться с родными она все еще не могла из-за угрозы своей безопасности (последнее покушение на Петровых было организовано в 70-х годах). Но после распада Советского Союза ее сестра Тамара в 1990 году эмигрировала и поселилась неподалеку от сестры в Мельбурне.

                 Если верить британским источникам, то спустя десять лет после своего побега Петров сказал своим кураторам: «Лучше бы я умер: ни друзей, ни будущего». Он действительно всю жизнь боялся мести бывших коллег. Но и стать добропорядочным австралийцем, войти в местное общество Петров тоже не сумел.

                 Владимир Петров умер в июне 1991 года в возрасте 84 лет. Евдокия Петрова скончалась летом 2002 года в возрасте 88 лет.