Александр Молочников - актер, режиссер.
Дата рождения: 14 апреля 1992
В 2012 году окончил РАТИ-ГИТИС (актёрско-режиссерский курс Леонида Хейфеца)
Режиссер МХТ им.Чехова, поставил спектакли «19.14», «Бунтари», «Светлый путь. 19.17». Дебютировал в качестве режиссера кино с картиной под названием «Мифы» (2017) 

Я выбрала интересные, на мой взгляд, отрывки из разных интервью за 2015-2018 гг.

О семье, детстве
- Мойпапа преподает в Аничковом лицее, мама — журналистка, пишет в основном для западных изданий, бывает в горячих точках, где все по-настоящему жестко. Главное, что дала мне семья, — это неприятие предсказуемого образа жизни. Поэтому у меня нет установки, что надо купить квартиру в Москве (может, это и плохо?), срочно жениться, родить детей, построить карьеру.

- Бабушка по маминой линии была психологом, а дед работал на местном телевидении и делал передачи про строительство: при этом в каждую пытался запихнуть что-то действительно важное, скажем, тему разрушения архитектурных памятников. Старался одухотворить свою работу, что получалось у него довольно достойно. Дед и бабушка со стороны папы много чем занимались, какое-то время жили на севере, проектировали здания на вечной мерзлоте.Бабушка была аристократкой, могла даже подойти на улице к гопникам и попросить их не материться. А дедушка, будучи крайне эрудированным и интеллигентным человеком, постоянно скабрезно шутил и выдумывал фантастических персонажей, которые с ними вместе «жили». 

-Папа. Он дико современный человек. Все детство мы ездили с ним автостопом по Европе, и не только. Он очень эрудированный, разбирающийся, как и его родители, в современном театре, литературе. С очень хорошим, как мне кажется, вкусом. Нахожусь под очень сильным его влиянием. Последнее время у нас, слава богу, возникают разногласия, но раньше я повторял все, что он говорит, если быть честным.
- По всем точным наукам еле-еле получал тройки, только по литературе была пятерка, но я все равно ничего не читал. Просто много чесал языком, из серии: «Этот герой прямо, как я в детстве». Постоянно выпендривался, всем пытался показать, какой я классный. Особенно девочкам. Все было зря — пока мне нравились одноклассницы, им нравился Дима Билан, о чем я ему, кстати, недавно сообщил. А еще на переменах мы с ребятами надевали бороды, арафатки, черные очки и гуляли так по Невскому.

- В 9 лет мама увезла меня в Америку, мы полтора года жили в разных городах. В одной из школ, в Джерси-Сити, я был единственным белым мальчиком. Но все равно это был крутой опыт – в первую очередь, в плане языка, ну и, очевидно, что смена обстановки расширяет сознание. К тому же, это великая страна.

О выборе профессии, работе в театре и современном кинематографе
- Театр я полюбил еще в детстве. Мне почему-то нравилось ходить в детские театры, причем на достаточно плохие спектакли. Со мной происходило что-то невероятное: краснели уши, не мог оторвать глаз от сцены, в то время как родители спали на соседних креслах. 

- МХТ хорош тем, что здесь полное отсутствие коммунальной семьи: очень разные режиссеры, параллельно идет множество экспериментальных проектов и вся кулуарная возня сведена к минимуму. Все работают, все заняты. Потому что когда начинаются танцы вокруг главного режиссера небольшой труппы, который единственный решает, работаешь ты здесь или нет, театр превращается в паперть. А у нас тут корпорация монстров. Мне в ней гораздо комфортнее, чем в уютном доме, где все сидят у камина и друг друга ненавидят.

- Вообще, заниматься режиссурой и организовывать людей — это немного разные вещи. Мне не трудно, а может, даже легче всего организовать актеров, зарядить их своей энергией. Гораздо сложнее придумать спектакль. Бывает, тебе нужно вести кого-то за собой, а ты сам сильно сомневаешься. И это самое страшное. Получается, ты берешь на себя ответственность за всех и вслепую с ними куда-то идешь.

- Рашн-синема — это такой завод, на котором рабочие совершенно уверены, что они классно делают кино или сериалы. Они давно ничего не ищут и штампуют туфту.

- Мне  важно, чтобы все мы относились друг к другу с любовью. Я очень люблю артистов, с которыми работаю. Не дружу со многими близко, но когда человек загорается твоей задумкой, ты не можешь его не любить. Это касается и актеров, и моей прекрасной команды, с которой мы фактически делаем третью работу. 

- Я артистам всегда говорю, чтобы они ни в коем случае не играли пародию, никаких картонных персонажей. Нельзя этих людей играть, найдя просто какую-то красочку декабриста. Надо максимально искать в себе свободу этих людей: их фанатизм, их заряженность на идею.

- МХТ хорош тем, что здесь полное отсутствие коммунальной семьи: очень разные режиссеры, параллельно идет множество экспериментальных проектов и вся кулуарная возня сведена к минимуму. Все работают, все заняты. Потому что когда начинаются танцы вокруг главного режиссера небольшой труппы, который единственный решает, работаешь ты здесь или нет, театр превращается в паперть. А у нас тут корпорация монстров. Мне в ней гораздо комфортнее, чем в уютном доме, где все сидят у камина и друг друга ненавидят.

- За что-то неинтересное с точки зрения режиссуры браться тоже не хочется. Есть у меня страх, что если проект не будет «сложносочиненным», изначально совершенно неправильным, новым по жанру, нестандартным, то у меня ничего не получится. Достаточно других людей, которые знают, как что-топростое поставить, они учились этому, сколько времени понадобится на репетиции, на съемки. Они владеют системой координат, а я нет, мне кажется, что не выйдет то, что нужно. В этом случае мне уже не то что скучно, я не умею так работать. Зато если все сложно, непредсказуемо, тогда у меня есть желание биться, действовать.

О разном
- Я точно не завоевываю друзей и тем более ни на кого не влияю. Конечно, когда есть задача снять фильм, в котором все вращается вокруг звезд, и никто из них меня не знает, приходится включать турбодвигатель, чтобы людей втянуть в затею, убедить их, что мы вместе можем круто провести время. Вообще, друг – это как-то серьезно…

- Мне нравится путешествовать. А кому нет? (Улыбается.) У меня такой принцип: куда пальцем на карте ткнул, туда и полетел. Причем срываюсь быстро — я легкий на подъем. К примеру, накануне новогодних праздников мы с моей подругой решили укатить куда-нибудь 1 января. Подумали: «Рядом Стокгольм» — и полетели. Еще люблю передвигаться автостопом, общаясь с самыми разными людьми — от олигархов до рыбаков и охранников.

- Гламур — безусловное зло. Но это зло обаятельно до ужаса. Я вижу людей, которых оно пожирает и делает солдатами своей армии. Страшная сила, которую нельзя недооценивать. Но меня она не пугает. Какой может быть гламур, когда ты в час ночи копаешься в репетиционном зале в проводах, весь в пыли, и думаешь, какой же ты дебил, что не можешь придумать элементарную мизансцену!

- Сейчас у меня дома нет ничего, кроме большой кровати. Не могу хранить вещи долго: теряю их или они просто куда-то исчезают. Примерно раз в два года у меня пропадает паспорт. На съемках «Пушкина» без конца терял на­ушники — штук десять сменил точно.

- В Петербург я приезжаю часто: здесь живет папа, с которым мы большие друзья, к тому же у него полтора года назад родилась дочь, моя младшая сестра. Но вернулся бы я сюда, если бы появилась очень интересная работа, а с этим в Петербурге существуют проблемы. Про Москву я думал, что никогда не буду там жить, что это временно, но не успел опомниться, как прожил в ней семь с половиной лет.

- Я бы с удовольствием поехал за границу поработать, но уезжать из России с ощущением, что ты больше не вернешься… Это просто невозможно! Если бы встал такой выбор, эмигрировать ли, полагаю, я бы остался. Но сейчас вообще глупо об этом говорить.

- Что касается гражданской позиции, я считаю, она должна выражаться в той сфере, которой ты занимаешься. Потому что сейчас мы переживаем такое время, когда просто произносить какие бы то ни было громкие слова совсем не хочется.

- Девушки у меня нет. Последний раз, когда такая возможность замелькала, я подумал: как классно, что она в Лондоне живет, и мы будем видеться редко. Жуткая мысль сама по себе. Но в Москве мы встречались бы только по ночам.