Стив Бушеми

Мне нравятся люди, раздираемые изнутри. Но не страстями — борьбой. Мне нравятся те люди, которым неуютно в обществе. Которые чувствуют свою чужеродность. Вот каких людей я хочу видеть в подсовываемых мне сценариях. Потому что я сам такой.

Каждый раз, когда мне предлагают новый сценарий, я сразу заглядываю в конец, чтобы понять — будут ли моего героя унижать или просто по-быстрому прикончат.

Больше всего мне нравится, как меня убивают в «Большом Лебовски», — очень неожиданно.

Даже после того как я уже сыграл пару ролей в кино, моей основной работой оставалась пожарная часть. Я работал в пожарной бригаде, и это означало, что по прибытии на место именно мне приходилось разматывать шланг.

Если ты снял хотя бы один фильм — этого уже достаточно, чтобы, умирая, улыбаться. Но, я, умирая, хочу смеяться во весь голос.

Я теряюсь, когда захожу в монтажную и слышу, как художник и монтажер говорят об оттенках зеленого в новом фильме.

Я всегда уважал режиссеров, которые умеют зарабатывать на жизнь одной лишь режиссерской работой.

Я могу лишь повторить слова Хичкока: чтобы снять хороший фильм, тебе нужны три вещи: сценарий, сценарий и сценарий.

Неважно, откуда берется вдохновение. По крайней мере до тех пор, пока тебя устраивают его плоды.

Я всегда хотел, чтобы меня усыновил Роберт Олтмен. Помню, когда я снимался у него в «Канзас-Сити», он сказал: «Знаешь, а ведь мне плевать, если фильм не заработает в прокате и десяти центов, ведь успех — это то, что ты сам понимаешь под этим словом».

Хороший зритель — это всегда хороший зритель. Даже если у тебя их всего шестеро.

Тарантино и Коэны очень похожи. Они охотно выслушают вас, кивнут и сделают так, что каждому на площадке будет казаться, что он тоже принимает участие в создании фильма. Но потом они все равно сделают все по-своему.

Мир несправедлив. В тюрьмах, например, практически не показывают фильмы о тюрьмах. Особенно если там есть сцена побега.

Мне всегда нравилось, что я родился в пятницу тринадцатого.

Как-то раз я встретил Микки Рурка. Мы пожали друг другу руки, и тут вдруг он говорит: «Знаешь что? Никогда не одевайся как пи***, если едешь в лос-анджелесский аэропорт». Я говорю: «Хорошо, Микки, я тебя понял». А он говорит: «Да не, чувак, это я себе».

Не люблю, когда актеры говорят, что их работа — это не просто умение выучить и разыграть роль. И что тогда, черт возьми, это такое?

В деньгах мне не нравится только одно — то, как они меняют людей. Более эффективно, чем рак, как мне кажется.

Всегда хотел узнать, что видят во снах слепые.

Я не так уж и часто пел для кого-то. По правде говоря, вообще никогда.

Аль Пачино (из фильмов)

«Правосудие бесплатное, просто судьи нынче дорогие…». Артур Керлэнд, «Правосудие для всех»

 «Обман люди терпят, но не любят когда им открывают глаза». Виктор Торански, «Симона»

«Знаешь, что такое капитализм? Это когда все тебя имеют!» Тони Монтано, «Лицо со шрамом»

 «Моя бывшая жена живет в этом доме. Представляешь? Ездим в одном лифте. После встречи с ней пью три рюмки, чтобы успокоиться». Бенни «Левша» Руджеро, «Донни Браско»

«Герои делали революцию и проливали кровь за свободу, а к власти пришли подлецы и мудаки». Том Добб, «Революция»

 «Не пожимай плечами, я же слепой. Язык тела прибереги для девочек». Фрэнк Слейд, «Запах женщины»

«Если сомневаешься - трахайся». Фрэнк Слейд, «Запах женщины»

 «Старые записи ставят только на первом-втором свидании. Надо узнать друг друга поближе. Ты запускаешь старые пластинки, и она сразу понимает: какой ты тонкий и сентиментальный. А с постоянной бабой это все нафиг не нужно». Фрэнк Кэллер, «Море любви»

«Все, чему нас научила история – убить можно любого». Майкл Корлеоне, «Крестный отец II»

«Убивать добротой — это наш секрет». Джон Милтон, «Адвокат дьявола»

«Можно ли простить врага? Бог простит! Наша задача организовать их встречу». Тони Монтано, «Лицо со шрамом»

Тим Роббинс

Я считаю себя довольно компетентным актёром и режиссером, но, должен признать, я безумно нервозный сценарист. 

Когда ты пишешь сценарий, ты должен быть готов переписать его в любую минуту.

Абсолютно не выношу критики в свою сторону. Поэтому, если хотите покритиковать меня, начните лучше так: О, это шедевр, а потом постепенно, не спеша,  объясните мои возможные ошибки в сценарии.

Неверие в магию может заставить бедную душу верить в правительство и бизнес.  

Ситуация, которая сложилась сейчас в мире, подтверждает тот факт, что лучший способ управлять людьми — это управлять их страхами. 

Морган Фримен

Математики думают, что Бог в уравнениях, нейрологи уверены, что Бог в мозге, а программисты уверены, что Бог — один из них.

Я ненавижу слово «гомофобия». Это не фобия. Вы не напуганы. Вы мудак.

Доктор Мартин Лютер Кинг — не чернокожий герой. Он американский герой.

Я живу рядом с собой на протяжении всей жизни. И, стало быть, я знаю о себе все, что только можно. По этому, когда я смотрю на себя на экране, я вижу все насквозь. Это скучно.

Если не показывать насилие на экране, люди будут творить свое собственное. А это уже куда более серьезно.

Твоя жизнь ничего не стоит, пока ты бросишь себе вызов. Для меня это - плавание в открытом океане. Жизнь или смерть.

Жизнь была добра ко мне, а значит, я должен быть добрым с ней. Как это сделать? Просто жить.

Быть актером - не тяжело. Куда тяжелее им стать.

Я не люблю романтических историй. Обратись я к дантисту в молодости..

Агенты нужны для того, чтобы актеры получали за свою работу деньги. Иначе я бы играл бесплатно.

Людям пора начать понимать послания, которые шлют им с экранов кинотеатров.

Знаете, чему я научился от великих актеров, с которыми работал? Спокойствию. Это самое сложное.

Я думаю, люди сами придумали Бога. Получается, если я в него верю, то я и есть Бог.

Легализация марихуаны? Конечно, это необходимо. Запрет на травку - самый тупой закон среди существующих. Это война, которую невозможно выиграть.

Странная страна... эта Англия.

Обаяние - мое главное оружие. Оно всегда побеждает агрессию.

Мой главный страх - конфликты. Нет ничего ужаснее. Я никогда не дрался и не собираюсь этого делать.