Как полюбила? Мы тогда валетом лежали на дне воронки. Прямо перед моим лицом его грязные сапоги. Почему валетом? Ну, не лицом же к лицу лежать в поле с незнакомым мужчиной. Я отвернулась и посмотрела на небо. Удивительно, кругом война, взрывы, гарь, люди умирают, а оно такое чистое и голубое, почти прозрачное. Смотрит на нас с высоты своей небесной и думает, наверное, что мы глупые люди, ненормальные какие- то. Радоваться жизни надо, а мы в пропахшей гарью воронке лежим.
Я поглядела на него. А ты знаешь, он красивый был. Как артист.
Я подумала ещё тогда, что такого не убьют. Не смогут. Война же тоже женщина,
хоть и тетка злая...
Мне его почему-то жалко стало. Я говорю ему,
- А у вас один сапог кашу просит,- и дотронулась рукой до подошвы.
А он, наверное, почувствовал мой взгляд и моё прикосновение и подобрал ноги.
Засмущался. И ещё "Дура" сказал, но по-доброму как - то сказал, а я и
засмеялась. Мне почему-то приятно стало. Так и лежал, дурачок, в неудобной
позе.
А я ему говорю: «Я институт не закончила. Не успела. Попросилась на фронт.»
А он молчит. Слушает, значит. Я потом много еще чепухи всякой наговорила. Про
школу, про двор, про войну. Это, как говорили в институте, посттравматический
синдром был. Вроде, легче становится, когда выговариваешься.
А он вдруг спрашивает: «Вы всегда такая болтунья?»
Представляешь, я и болтунья! Слово то какое чудное выдумал.
- Нет, говорю, не всегда..только когда кровь вижу.
А он удивляется и говорит: «Зачем же вы, девушка, в санитарки пошли, раз крови
боитесь?»
Я ему отвечаю, что не боюсь вовсе, но только не знаю, как долго смогу прожить,
потому что кровь это моя и она течёт и течёт, и никак не останавливается. Я уж
и ватой рану залепила, а она все равно идёт.
Он сорвался, как чумной , закопошился возле меня, осмотрел быстро и
гимнастёрку принялся рвать, там где рана.
Он бинты вскрывает, а я рассматриваю его. И чувствую , что нравится он мне ещё
больше. Вот дуреха была, мне помирать скоро, а я влюбилась... Я говорю ему: «А
ты бы мог полюбить меня?»
А чего стыдится перед смертью то... Мне было бы приятно. Я жду, а он как будто
не слышит. И даже боится посмотреть мне в глаза. Разорвал одежду на мне, а я
дурочка, жалею, что лифчик свой парадно- выходной Зинке отдала. А может и
хорошо,что отдала, все равно бы кровью запачкала.
Что чувствовала, спрашиваешь? Приятно было. Кругом война, а за тобой
ухаживают.
Я ему говорю опять: «Вы не очень мне гимнастёрку рвите, старшина не даст
новую. Так и похоронят в рваной. Некрасиво будет, я же девушка всё- таки.» А
он вдруг остановился и впервые посмотрел на меня долго так, как запомнить
хотел..Прямо в глаза смотрит и молчит. Только губы сжал.
- Хорошо , говорит, так вместе нас и похоронят. Вас в рваной гимнастёрке, а
меня в рваных сапогах! Смешно получилось. Пошутил он так..
Потом тащил на себе ползком через всё поле. Не подняться, подстрелили бы
обоих. А я дуреха прижалась к его спине и про боль забыла. И мысли совсем
другие одолевают, женские, не про войну. Чувствую его тело сильное, как мышцы
его ходят под гимнастёркой, вдыхаю его запах терпкий и чувствую мой он, мой.
Прям, весь мой! И запах такой родной и тело сильное, горячее! Как умирать не
хочется, мамочка моя...Смешно всё получилось, не я его тащила, а он меня.
Некудышная из меня санитарка получилась.
Потом что было? ..Потом лазарет, рана слава богу , не сильная была. Он
навестить раза два приходил. Некогда было. Всё время наступали. Букетик
оставлял на окне каждый раз.
Мне приятно было...
А дальше война разбросала. Он писал какое-то время, а потом перестал. Я ждала
сначала сильно, переживала, а потом успокоилась. Знала, что живой, всем нутром
чувствовала. Говорят, когда сильно любишь, бывает так. Просто таких, как я, у
него много могло быть.
Потом смешно всё вышло. После войны уже почти год прошёл. Я в институт
вернулась. Лекция закончилась, я выхожу из аудитории, а он ждёт меня. Стоим и
молчим, как дураки. Он в гимнастерке солдатской и сапогах. Я говорю ему: «У
вас сапог скоро каши попросит...»
А он говорит, дура ты... По-доброму так сказал..Я всё поняла. Ещё сказал, что
искал долго. Хорошо название института запомнил. Это потом выяснилось, почему
не писал. Ранение, плен.
Ааа.. совсем забыла, цветочки ещё принёс и сказал,что тогда, на поле, не
решился сказать, что лежал и благодарил войну, что свела нас в воронке. Я
стояла, прижавшись к нему и вдыхала запах его родной. Точно мы ненормальные
были.
Небо правильно думало. Война идёт, а мы влюбились...
Мне приятно было...
(с) Рустем Шарафисламов
Воронка
17:35, 29 сентября 2020
Автор: Lagertha
Комменты 39
Фальшиво, увы. Писатель так старался, так старался...
Графомания
В стилистике романов в мягкой обложке, вульгарно как-то для того периода и событий, потому и фальшиво.
Фанфик какой-то.. Полнейшая бредятина от дяди Рустема. Взрывы, гарь и чистое голубое небо. Вот это как? Лежат герои фанфика валетом ,сапоги даме в лицо упираются, но извернулась дивчина и таки посмотрела в глаза совалетнику. и надо же,как культурно в воронке улеглись, смертельно раненная еще и высокоморальная, лицом к лицу на пороге смерти не камильфо лежать. "Радоваться жизни надо" думает смертельно раненная санитарка.это очень душевно я щитаю. Апогей фантазии Рустема это про парадно-выходной лифчик!!! Подозреваю в фантазиях Рустема это был кружевной и на косточках . Вопрос: на хрена было рвать гимнастерку на санитарке? Да-да, по фанфику он сначала порвал одежду , а потом уже добрался до бинтов. Когда такие глупости пишут малолетки, ну понять еще можно, НО мужику типа писателю 54 годков. Это отстой.
есть такая прекрасная книга о женщине на войне Чижик - птичка с характером Валентины Чудаковой почитайте