Жди меня, и я вернусь.

Только очень жди,

Жди, когда наводят грусть

Желтые дожди,

Жди, когда снега метут,

Жди, когда жара,

Жди, когда других не ждут,

Позабыв вчера.

Сегодня день рождения автора этих знаменитых строк. Константин Симонов родился 28 ноября 1915 года. Об этом стихотворении и о той, кому оно посвящалось, в этом посте.

В школе, когда нам задали выучить это стихотворение наизусть, я учила его, представляя моего дедушку, как он получил ранения на войне, как выжил «всем смертям назло», как его ждали дома. И поэтому эти строки всегда, когда я перечитываю их, берут меня за живое.

Интересно, что Константин Симонов не собирался публиковать этот стих. Он считал его слишком личным. Писал их своей любимой – актрисе Валентине Серовой. В то время она была юной кинозвездой, снявшейся в «Девушке с характером» и «Сердца четырех» (в школьные годы я их с удовольствием смотрела по телевизору).

Ей на тот момент было всего 22, а она уже стала вдовой и одна воспитывала сына. Ее первый муж Анатолий Серов, чью фамилию взяла Валентина и носила до самой смерти, был летчиком, героем Советского Союза. Интересно, что поженились они через три дня после знакомства у общих друзей. 29-летний Анатолий погиб в день годовщины их свадьбы, когда Валентина носила под сердцем их сына. Может, поэтому Серова долгое время не воспринимала ухаживания начинающего поэта и писателя, ведь рана от потери любимого человека была еще свежа. 

Симонов впервые увидел ее на сцене театра «Ленком». В то время ему было 25, он был женат во второй раз и у него тоже подрастал сынишка. Константин подал на развод и начал упорно добиваться внимания Валентины - не пропускал ни одного её спектакля, как верный поклонник, всегда сидел в первом ряду с букетом цветов, писал ей письма, передавал записки за кулисы... 

Многое изменилось в отношении актрисы к ее воздыхателю в 1941 году после его стихотворения «Жди меня и я вернусь...». В 1943 года пара поженилась, и в том же году на экраны вышел фильм «Жди меня» с Валентиной Серовой по мотивам знаменитого стихотворения (Марк Бернес сыграл в нем эпизодическую роль).

Как я уже отметила, Симонов изначально не хотел публиковать это стихотворение, считая его очень личным. Он читал его только самым близким знакомым, а те восхищались им и называли его лекарством от тоски. Осенью поэт изменил свое решение. Позже он написал: «Несколько месяцев спустя, когда мне пришлось быть на далеком севере и когда метели и непогода иногда заставляли просиживать сутками где-нибудь в землянке <…> мне пришлось самым разным людям читать стихи. И самые разные люди десятки раз при свете коптилки или ручного фонарика переписывали на клочке бумаги стихотворение «Жди меня», которое, как мне раньше казалось, я написал только для одного человека». Тогда он понял, что тысячам людей необходимы эти строки, в которых звучал призыв к спасительному ожиданию.

В годы войны «Жди меня» стало гимном фронтовой любви, гимном верности, настоящей поэтической молитвой. Людям нужна была эта вера в спасительную силу любви. По свидетельствам участников войны, оно вселяло надежду в тех, кто верил, что их ждут, и в тех, кто ждал. Солдаты в окопах переписывали от руки «Жди меня» и с этим стихотворением шли в бой. Их жены читали его и верили, что если ждать «всем смертям назло», то любимый обязательно вернётся.

В те годы пара Серова-Симонов считались самой красивой и знаменитой. Даже всеми любимые Любовь Орлова и Григорий Александров уступали им в рейтинге народной любви.

Интересно, что у обоих – у Валентины, и у Константина было кое-что изменено в их документах. Считается, что Серова родилась в 1917 году, а на самом деле она была вроде 1919 года рождения. Обычно женщины хотят казаться помоложе, а юная Валентина добавила себе 2 года, чтобы ее приняли в театральное училище. А Симонова при рождении звали по-другому. Он родился в семье генерал-майора Михаила Симонова и княжны Александры Оболенской. При рождении его назвали Кириллом. Позже мать Александра Леонидовна сокрушалась: «Испохабил своё имя. Выдумал какого-то Константина...» Причина, по которой будущий писатель решился на это, была такая - Симонов не выговаривал «р» и «л» и ему было сложно произносить собственное имя Кирилл. 

Когда я начала писать этот пост, для меня пара Серова-Симонов казалась одной из самых романтических пар советских времен. Валентина была его музой. Именно ей он посвятил очень откровенный сборник стихов «С тобой и без тебя». Я и не знала, что у этой истории любви был грустный финал, и для меня стало неожиданностью прочитать, что спустя несколько лет после их свадьбы Симонов снимет со своих стихов посвящение ей, оставив только сухое «В.С.» на одном-единственном «Жди меня, и я вернусь».

Если честно, их история напомнила сюжет «Унесенных ветром», и Серова на некоторых фото даже немного кажется похожей на героиню Вивьен Ли, только в белокуром варианте.

Та огромная бесконечная любовь, которой были окружены и Скарлетт, и Валентина, закончилась, и обе женщины остались в одиночестве. Только если в книге Маргаретт Митчелл оставляет читателям надежду, что у героини не все еще потеряно, то в жизни у Серовой такого шанса не оказалось. И от этого грустно. И писать об этом не хочется. Пусть лучше так они и останутся в памяти – молодые, красивые, счастливые... 

Подпишитесь на наш
Блоги

Жди меня, и я вернусь...

20:22, 28 ноября 2019

Автор: AdrianaSuvorova1

Комменты 51

Аватар

Ну написали бы уж и финал.. честно, такое хорошее начало и обрывок в конце.:(

M

Моя мама рассказывала, как встретила его у метро Аэропорт, где он жил, старого, неопрятного...Так что конец его жизни тоже был не ахти.

Аватар

Спасибо вам, за пост. Любовь поэта и актрисы, что может быть сложнее и прекрасней. Жаль ее .... жаль его , что было вот так больно и не складно..

Аватар

У Аксенова в Москва ква ква шикарно описано это сталинское время

A

Ты говорила мне «люблю», Но это по ночам, сквозь зубы. А утром горькое «терплю» Едва удерживали губы. Я верил по ночам губам, Рукам лукавым и горячим, Но я не верил по ночам Твоим ночным словам незрячим. Я знал тебя, ты не лгала, Ты полюбить меня хотела, Ты только ночью лгать могла, Когда душою правит тело. Но утром, в трезвый час, когда Душа опять сильна, как прежде, Ты хоть бы раз сказала «да» Мне, ожидавшему в надежде. И вдруг война, отъезд, перрон, Где и обняться-то нет места, И дачный клязьминский вагон, В котором ехать мне до Бреста. Вдруг вечер без надежд на ночь, На счастье, на тепло постели. Как крик: ничем нельзя помочь!— Вкус поцелуя на шинели. Чтоб с теми, в темноте, в хмелю, Не спутал с прежними словами, Ты вдруг сказала мне «люблю» Почти спокойными губами. Такой я раньше не видал Тебя, до этих слов разлуки: Люблю, люблю... ночной вокзал, Холодные от горя руки.

Подождите...