В 2018 году Южная Корея будет принимать вторую в своей истории олимпиаду – на этот раз зимнюю. Первая, летняя, проходила в столице страны, Сеуле, летом 1988 года. Проведение первых для Южной Кореи игр воспринималось ее властями как знак престижа и большого уважения к стране. И, чтобы не ударить в грязь лицом, они готовы были пойти на многое – даже на зачистку улиц столицы от бездомных самыми суровыми способами. Пойманных бедняг отправляли в рабочие лагеря, которые по своей жестокости не уступали концентрационным. До недавнего времени эта тема была сродни табу, но Associated Press удалось поговорить с бывшим прокурором города Ульсан Ким Ён Ваном, инициатором судебного дела против владельца крупнейшего из таких лагерей, а также с бывшими узниками и различными официальными лицами. Основываясь на их рассказах, а также эксклюзивных документах, агентство выпустило статью, рассказывающую о масштабах операции.

В 1975 году южнокорейский президент Пак Чон Хи (отец нынешнего президента Пак Кын Хе) издал директиву, согласно которой улицы Сеула требовалось очистить от бродяг. Это распоряжение дало основу созданию 36 лагерей, в которых к 1986 году находилось более 16 тысяч корейцев.

Пьяницы, уличные торговцы, инвалиды, потерявшиеся или просто находящиеся без присмотра взрослых дети без объяснений задерживались полицейскими и свозились в специальные учреждения. Самым крупным и жестоким из них был Дом братьев (Brothers Home) в городе Пусан, где содержалось четыре тысячи заключенных. Рабским трудом заключенных Дома производились различные товары, экспортируемые в Европу, Японию и, вероятно, другие страны. Порядка 90% узников Дома братьев не попадали под официальное определение бродяг и угодили туда совершенно случайно. Объемы государственных субсидий Дома зависели от количества его заключенных (чем больше людей, тем больше денег), а полицейские могли рассчитывать на повышение, если отлавливали много бродяг.

 

День узников Дома братьев начинался рано. В 5:30 они должны были посещать обязательные службы Пресвитерианской церкви, после чего отправлялись на завтрак и далее – на работу на фабрики или стройки. Согласно официальным бумагам, заключенным платили зарплату. Однако, как признались 20 бывших узников, с кем говорили журналисты AP, на деле денег они не видели (трое из них получили сумму, но небольшую и с задержкой). Дом братьев вырос из приюта в огромную производственную машину, включающую более 20 заводов, выпускающих одежду и обувь и выполняющих работу по дереву и металлу. Если товар получался некачественным и возвращался клиентом обратно, провинившихся работников могли жестоко избить. К 1986 году 11 фабрик Дома братьев приносили прибыль.

Владельцу Дома братьев, Пак Ин Кену, были присвоены две медали за достижения в сфере социального обеспечения, и он даже стал прототипом героя одной телефильма, вышедшего в Южной Корее в 1985 году.

Дом братьев строго охранялся от посторонних глаз. Перед приходом посетителей помещения вычищались группой самых здоровых заключенных, а остальных запирали по углам. И скрывать действительно было что: заключенных держали в нечеловеческих условиях, ежедневно избивали, кто-то погибал сразу, кто-то позже умирал от побоев. Детей постоянно насиловали. Люди болели, на лечение в больницу их отправляли уже только в предсмертном состоянии, чтобы они не могли сбежать. За больными внутри лагеря ухаживали другие узники, не имеющие никакой медицинской подготовки.

Смерть заключенных Дома братьев регистрировалась врачом, который, часто указывал причиной либо сердечную недостаточность, либо общую слабость. Нередко в день умирали 4–5 человек. Официальная статистика говорит, что с 1975 по 1986 год в Доме братьев умерло 513 человек, в реальности это число было выше. Мертвых хоронили как попало и где попало. Уже после закрытия Дома братьев в 1988 году на его месте рабочими стройки было найдено сто человеческих останков. Бывшие узники до сих пор вспоминают, как работники лагеря таскали трупы в близлежащий лес.

Бывшие заключенные после своего освобождения, как правило, попадали либо на улицу, либо в приюты или психиатрические лечебницы. Они спивались, страдали от депрессии и нищеты, мучались от гнева и стыда. Никто из них до сих пор не получил никаких компенсаций за причиненный ущерб, не говоря уже о признании властей преступления по отношению к ним и публичных извинений.

Однажды прокурору Киму рассказали о Доме братьев и его работниках с дубинками и собаками, охраняющих заключенных. Когда Ким подъехал к Дому, то охранники, которых он там обнаружил, сказали ему, что строят здесь ранчо для Пака. Ким заподозрил что-то неладное. Придя в 1987 году с нежданным полицейским рейдом в Дом, он понял, что это настоящий концлагерь. Ким начал расследование и в суде потребовал 15 лет заключения для Пака, но в 1989 году тому дали только 2,5 года за хищения и другие нарушения, никак не упоминающие те зверства, которые творились в стенах его детища. Сам Пак отрицал свою вину и говорил, что лишь исполнял приказы «сверху». Во время рейда в его кабинете обнаружили $5 млн в современном эквиваленте, а также депозитные сертификаты и японскую валюту.

В ходе расследования Ким постоянно сталкивался с противодействием со стороны высокопоставленных официальных лиц, которые боялись скандала накануне Олимпиады. Кто-то из них по-прежнему находится в политике и работает на правящую партию.

Вопреки желанию Кима и бывших заключенных, нынешнее правительство Южной Кореи отказывается пересмотреть дело о Доме братьев и лишь указывает на то, что его жертвы должны были подать свои жалобы во временную комиссию по установлению фактов, действующую в 2000-е годы. Никто из работников Дома братьев так и не был наказан за совершенное ими насилие, помимо двух охранников, которые получили 18 и 8 месяцев тюрьмы.

Видео по этой теме на английском языке