Светлана Бондарчук встретилась с Чулпан Хаматовой после недавней премьеры в Театре Наций - спектакля "Фрекен Жюли", где актриса сыграла главную роль. О ее новой работе, занятиях благотворительностью, семье и отношениях с детьми - их откровенный разговор, опубликованный в новом номере журнала HELLO!.

О дочках:

Они просто прописаны на некоторых спектаклях, на которые можно их брать. Но вот что интересно... У Аси в прошлом году в школе было сочинение "Про мою маму". И она написала, что мама работает в фонде "Подари жизнь!" Не так давно случилась история... С одной стороны, смешная, а с другой - она заставила меня задуматься о том, сколько же пространства занимает фонд в моей жизни и в жизни моих детей уже тоже. На дне рождения один мальчик случайно ударил Арину, и все мамы сбежались к ней с причитаниями: "Давай лед, давай пластырь..." А она убрала их руки и сказала: "Да ну что вы, ничего страшного, главное, что не рак". Мамы в ужасе посмотрели на нее, и я поняла, что надо немножко все-таки дозировать. Ася и Арина рядом, когда я отсматриваю видеоролики, они знают многих детей, с которыми я переписываюсь, или мы с ними ходим в кафе все вместе.

О благотворительности:

Если бы раньше, в тот момент, когда я просто собирала деньги на оборудование и лекарства, кто-то сказал мне, что через 8 лет это выльется в нынешние объемы и совершенно другую меру ответственности, то, может быть, я и не пошла бы во всю эту историю. Но все происходило шаг за шагом: вот проблема, ее надо решить. Вот еще проблема, ее надо тоже решить. Давным-давно меня попросили вместе с Сергеем Гармашом провести благотворительный вечер, такие вечера только-только зарождались. Там собирали деньги на аппарат для облучения крови. Деньги собраны не были, но после концерта мы пошли разговаривать с врачами, и я вдруг увидела совершенно необыкновенных людей. И поняла: то, что они есть в нашей стране, - уникально. У меня, как у любого среднестатистического россиянина, всегда было стойкое ощущение, что медицина - не самая неравнодушная отрасль. Все, наверное, сталкивались и с хамством, и с вымогательством денег... Да еще это наследие советской медицины, когда надо обязательно запугать человека, чтобы он уже увидел себя в гробу, и только после этого начинать лечить. И вдруг я увидела врачей, молодых людей, которые глубоко переживают за каждого ребенка. Они меня так поразили, что через какое-то время просто стали моими друзьями.

О Дине Корзун, которая переехала в Лондон:

Она, собственно, и "виновата" в том, что возник фонд. Потому что после того вечера я пришла грустная, рассказала Дине, какие врачи уникальные, как их хочется поддержать, потому что они занимаются всем и сразу: выпрашивают и телевизоры для детей, и игрушки, и вот этот аппарат злополучный, который в принципе стоит не так дорого - 200 тысяч евро. И Дина сказала: "Давай сами сделаем концерт, чтобы собрать эти деньги". А дальше еще возникли сто друзей, которые сказали: "Да, давай". И "Современник" предоставил бесплатно сцену, и все работники театра пришли на первый концерт.

О конфликте с родителями из-за актерства:

Для мамы и папы это был удар ниже пояса, потому что я поступила до этого в институт их мечтаний - финансовую академию в Казани, они уже гордились мною, уже понимали, что будет спокойная и обеспеченная жизнь, а я ее бросила и пошла в театральное училище. Из высшего образования в средне-специальное. Мама меня молча поддержала. Тогда удивились все, конечно. Это было из области невозможного. Это как если бы сейчас я сказала своим родителям, что еду на Олимпиаду по какому-то виду плавания, которое даже не знаю, как называется. Это было настолько все абсурдно, и были созваны все родственники, которые ходили и рассказывали мне, какая это страшная и грязная профессия. Никто, естественно, толком ничего не знал про этот мир, все окончили математическую школу - кто инженером был, кто преподавал. Это тоже творчество, просто в другую сторону. Так что мне прочили будущее проститутки, и все в таком духе. Но я понимала, что этот путь уж точно не имеет ко мне никакого отношения. Мне нужно было просто ощущение, которое я сама получала от фильмов и спектаклей. Не известность, не слава, ничего... В общем, я очень благодарна своим родителям, хотя папа со мной год не разговаривал. Для него это было травмой. Но они не стали ломать меня. Это было мучительно для них, я понимаю, как они меня любят и как волновались, но они не ломали. Хотя в принципе могли. Они просто за меня испугались. И это очень большой урок.

О нежелании отдавать дочек в актерскую профессию:

Это очень сложная профессия. Потому что внутри она прекрасна, но хватит ли ума, самоиронии и способностей все это правильно оценивать, чтобы не ломаться, чтобы не ранило, чтобы ты всегда знал, что тебя пожизненно будут бить мордой об стол, и через это надо проходить, и в этом тоже видеть удовольствие от профессии. Но детям надо давать возможность ошибаться и идти своим путем. Обязательно разговаривая, обязательно предупреждая.

О любовных переживаниях дочек:

У меня вообще такие дети все получились разные. Внешне, по характеру, по внутреннему душевному устройству. Когда я вместе с ними, никто ничем не делится - у нас нет такого общего котла, где бы варились все интересы, потому что у каждой свои внутренние секреты, которые можно выяснить только один на один. Они пока еще дружат со мной как с мамой. Но иногда в том, что касается первых любовных, романтических переживаний, наверное, я уже ближе к подружке.

О рождении третьего ребенка:

Единственная сложность была в том, что когда ты беременная и не можешь работать, ты подводишь театр. Я не могу сказать, что решение родить третьего ребенка было совсем уж простым, но, к счастью, у меня оказался рядом человек, который меня поддержал, и мне было не так страшно в это пускаться. Потому что появление ребенка - это ответственность, помимо всех радостных моментов. И в том числе именно личностная, именно в общении, именно во времени, которое надо отдавать детям.

Источники: Виктор Бойко, Роман Горчаков/HELLO!