Нашла в просторах интернета... )))) делюсь с вами! 

Батуми — городок небольшой, то все почти знакомы друг с другом или, во всяком случае, спаяны единым желанием не поддаваться лени, недомоганиям, стрессам и, разумеется, старости.

Для городского человека бульвар — остродефицитное лекарство. В Батуми этого лекарства хоть отбавляй, можем поделиться. И многие приезжают в Батуми именно за ним...
Давно известно, что Чехов написал свой маленький роман «Зеленая коса», имея в виду батумский Зеленый мыс. Иллюстрирующий роман рисунок, точно изображал балкон и лестницу на сохранившейся до наших дней даче Баратовой. Тогда Антон Павлович еще не бывал в Батуми, он учился в университете, а под своими литературными произведениями подписывался «Антоша Чехонте». Но откуда такое знание обстановки на Зеленом мысе? Не иначе друзья рассказали. 
Батумцы узнали, кто из грузин мог учиться с Чеховым, — это сокурсник будущего великого писателя С. И. Хечинашвили (имя его оставило след в медицинском мире Грузии), это и студенты того же времени, позже известные батумские врачи Г. Л. Элиава, Г. И. Вольский.

И вот на бывшей даче Баратовой, где сейчас лаборатория Батумского Ботанического сада, появилась мемориальная доска, связанная с чеховским произведением. («А как же! Тут каждая крупица дорога!») Со временем Чехов дважды приезжал в Батуми, был знаком с начальником Батумского военного госпиталя Шишковыми.

А в 1921 году здесь был Михаил Булгаков, который собирался через Константинополь эмигрировать в Европу. Но за неимением средств к существованию, стал подрабатывать на Батумском базаре продажей примусов. Здесь же он познакомился с девушкой по имени Маргарита, которая позже стала прототипом главной героини знаменитого романа.

А кто не слышал о знаменитой колоннаде на бульваре, появление которой связано с другим великим русским писателем — Максимом Горьким. В 1930 году в Сорренто приехала группа медиков из Грузии, в том числе и главный врач батумской тропической станции И. 3. Мчедлидзе. Алексей Максимович, который бывал в Батуми и любил бродить по уникальному бульвару, предложил соорудить на нем нечто архитектурное. И  вот по совету Горького доктор Мчедлидзе привез на родину чертежи колоннады. А еще через четыре года благодаря стараниям батумского архитектора Киракосяна белые колонны поднялись у самого синего моря.

А Есенин! Сколько связано в Батуми с Есениным!.. Я иду по прилегающим к бульвару тихим старым улочкам. Милые, каждая со своим лицом. И особняки, особняки — со следами былой красоты. Многие с мемориальными досками на стенах, как с командировочными удостоверениями: такой-то прибыл — убыл… Чем меньше городок, тем сильнее в нем желание увековечить имена тех, кто здесь когда-то бывал, кто для города что-то сделал или кому город что-то дал. Сергею Есенину Батуми дал его «болдинскую осень»: «Анну Снегину» и удивительный цикл «Персидские мотивы». На улице Меликишвили (бывшая Энгельса), во дворе дома № 11 сохранился флигель, принадлежавший батумскому журналисту Льву Повицкому. Здесь и прожил поэт два с половиной месяца. Повицкий вытащил больного, простуженного Есенина из гостиницы «Ной» и водворил его у себя, отдав поэту комнату.

Была надежда войти в эту комнату! Увидеть, как ему здесь жилось, писалось, может быть, черновики (копии хотя бы!), номера газет «Трудовой Батум», «Заря Востока», в которых он печатался, фотографии людей, с кем общался в Батуми… Да мало ли что еще! Вместо этого — ворота, закрывшие проход к флигелю, который можно разглядеть сквозь черные прутья, стерегущие чью-то собственность. Стараюсь представить себе, как выходит золотоволосый поэт («Эти волосы взял я у ржи...»), идет на улицу, сворачивает направо. Три квартала параллельно бульвару — и вот здесь, на пересечении Смекаловской и Соборной (ныне Руставели и Нодара Думбадзе), — дом. В нем жила учительница Шаганэ Нерсесовна Тальян, в которую поэт был влюблен. Как это было? Наверно, она уже вернулась из школы, в ста шагах — бульвар, они идут на бульвар, он читает: «Шаганэ ты моя, Шаганз!..»

Есенин подарил ей свою книгу с надписью: «Дорогая моя Шаганэ, вы приятны и милы мне. 4 янв. 25 г.». Он дарил ей фиалки, охапки роз (цветы круглый год!). Он читал ей только что записанные строки:

Свет вечерний шафранного края.
Тихо розы бегут по полям.
Спой мне песню, моя дорогая,
Ту, которую пел Хайям.
Тихо розы бегут по полям...

В магнолиевых аллеях батумского бульвара шуршали под ногами морские камешки.
Это писалось, когда поэту не оставалось жить и года.
Поэты уходят, поэзия остается. И остается то, что ее высекает: пряный настой южных цветов, шафранные (оранжевые) закаты, аллеи, по которым и сегодня ходят люди, погруженные в чудесный мир, так щедро дарованный природой городу.

Чрезвычайно интересен батумский бульвар, где  собственной почвы вовсе не имеется: вся территория бульвара представляет сплошной мощный слой крупного гравета, отложенного морским прибоем из выносов р. Чорох. Посадки сделаны здесь в ямы и более или менее широкие канавы глубиной 2 — 2½ аршина, в которых гравет заменен искусственной почвой из глины, песку и навозу.

В районе бульвара море не наступает на сушу, как это происходит почти на всем грузинском побережье, а, наоборот, отходит от берега, отступает вглубь. Такой феномен природы.
В тридцатых годах знаменитая колоннада стояла у самого пляжа. Сейчас за ней в сторону моря проложены еще три аллеи, каждая шириной по шесть метров, высажены сосны. Кроме того, вдоль пляжа появилась прогулочная дорога. И все это на обкатанных морем голышах! Засыпали их землей, рыли ямы, высаживали деревья. Всё, как сто лет назад, только с помощью техники...

Природа даровала море, камни, жгучее солнце. А бульвар — создание рук человеческих. Надо знать, когда что зацветает, почему сосну приморскую хорошо чередовать с индийской сиренью, где посадить лавр, а где криптомерию элегантную, зеленую летом и буро-нежную зимой, здесь хорош грузинский дуб тенистый, а там высоченные пальмы хамеролсы, которые лучше смотрятся рощицей, чем на аллее.

Свет вечерний, край шафранный… Мир отдыха. Я вижу, как проясняются лица батумцев, когда они идут вечером на свой бульвар. Отступают заботы, проблемы. Зона шумных развлечений, острых ощущений на «чертовом колесе», бодрящих ритмов: каждому свое. Дорожки вдоль пляжа. Дальше, дальше — на гальку, к самой волне. Впереди море. Море — это чудо, оно успокаивает.
Человеку надо успокаиваться, приводить свои мысли в порядок. Способы? Да их же не перечесть: спорт, прогулка, игры, эстрада, интерес к добрым знакомым, просто мочаливое созерцание… Все это дает городской бульвар.