Думаю многим будет интересно прочитать это интервью. Дальше идет копипаста.
Некоторое время назад я опубликовал интервью с северо-корейским бизнесменом.
Я встретился с ним в Сеуле благодаря известному российскому востоковеду
Андрею Ланькову. До этой публикации – как я сам до этого разговора – многие не
подозревали, что под коммунистической оболочкой в Северной Корее давно
существует примитивный капитализм, а почти все население страны занято в
полуофициальном частном секторе. Это настолько плохо вязалось с привычным
образом Северной Кореи, что некоторые читатели (в основном из сочувствующих
корейскому социализму) усомнились в информации моего собеседника. Но я был в
ней уверен — и не только потому что ее подтвердил Ланьков. Я, что называется,
подверг её перекрестной проверке. Через несколько дней после Кима я встретился
и записал разговор с Ли, девушкой из другого провинциального города на севере
КНДР, которая около двух лет назад перебралась через Китай на юг. Девушкой,
что называется из самой приличной северокорейской семьи: папа – преподаватель
партийных дисциплин в местном пединституте, мама – домохозяйка и
общественница, сама — выпускница педвуза, воспитательница детского сада, а
потом – хозяйка подпольной мануфактуры сигарет. Вот этот разговор.
– У вас был русский язык в школе?
– «Здравствуйте, раз, два, три, четыре, да здравствует великий вождь». Но
вообще я была в английском классе. Обычно классы А и Б были русские, а
два других – английские. Но это было давно – когда я училась в школе, в начале
90-х, а сейчас русского в школах почти не осталась. У нас в городе в 97–98
русские классы были закрыты все, все стали английскими. А до этого было
пополам.
– Сколько человек было в классе?
– Довольно много в то время, стандартно – 40–50 человек. Но сейчас
меньше из-за проблем с рождаемостью, так что сейчас 35–40.
– Ваша мама работала?
– Нет, она была домохозяйкой, но занималась общественной работой. Она была
руководительницей народной группы – группы взаимного наблюдения по месту
жительства. Она отвечала за женщин в нашей округе, которые не работали, за
домохозяек: задача чтобы домохозяйки тоже не оставались без присмотра, чтобы
среди них велась организационная и идеологическая работа. Ну и просто
присматривала за ними. Такие группы создаются по территориальному принципу – в
них по 20–40 семей.
– Были у нее за эту деятельность какие-то дополнительные
льгoты?
– Нет, ничего не было. Начальникам народных групп вообще не полагалось никакой
зарплаты, и по карточкам она получала довольствие как у обычных домохозяек. Но
в начале 90-х пошли разговоры, что им нужно установить зарплату. И стали
давать зарплату примерно с 1992 года в районе 30 вон. Но это уже было
абсолютно бессмысленно, потому что уже к концу 90-х средняя зарплата была
порядка 700-1000 вон, и на нее было ничего не купить, а они получали
30.
– О каких проступках подопечных членов группы нужно было
докладывать?
– Например утром домохозяйки должны идти на строительные работы и задача
начальницы народной группы – собрать людей, чтобы они шли на эти работы. К ней
приходит распоряжение: столько-то человек надо отправить на строительство
дороги или ремонт чего-то и т.п. Многие, само собой, не хотят идти. Это самое
распространенное нарушение. Тогда начальница группы жалуется в полицию или в
местную администрацию. Теоретически главы групп подчиняются районной
управе,что-то вроде райисполкома: туда они и жалуются. Но может вмешаться и
полиция, если уклонение от мобилизации стало особенно массовым. В общем,
работа достаточно неприятная, потому что она портит отношения с людьми. Но моя
мать была идейная, любила Ким Чен Ира, Ким Ир Сена,она очень
старалась.
– Она и сейчас верит и старается?
– Сейчас уже нет.
– Когда это изменилось?
– Она очень хотела вступить в партию, 30 лет старалась, но и через 35 лет в
партию ей так и не дали вступить. Моя сестра перебралась в Китай, и мать сняли
с этой работы. Это было для нее очень большим разочарованием. Впрочем, к
тому времени она уже и не так хотела вступать, пропал этот энтузиазм.
КОРОБОЧКИ С ОБЕДОМ
– В какие годы вы работали в детском саду?
– 2000–2005.
– Все дети ходят в детский сад?
– Да, обязательно. Это часть обязательного образования.
– Что изучают в детском саду?
– Язык, счет, песню и танец, подвижные игры, экскурсии на природу, и три
идейных предмета – рассказы о детстве Ким Ир Сена, рассказы о детстве Ким
Чен Ира, и рассказы о детстве Ким Чен Сук (жены Ким Ир Сена). Соответственно в
нашем садике было три комнаты для их изучения. Одна комната – для
изучения детских лет Ким Ир Сена, другая – Ким Чен Ира, третья – Ким Чен
Сук. Она как раз родом из наших мест. Там фотографии детских лет, портреты, а
в центре каждой комнаты – большой макет места, где великий человек, которому
посвящена комната, провел свое детство. Размером с большой стол – и там
домик, дворик, горочка, где играл и тп. Каждый из трех предметов – раз в
неделю по одному занятию.
Эти макеты они не поставляются централизованно, это все должны уметь сделать
сами воспитатели. Я там все сделала сама – цветущие вишневые деревца,
травку – чтоб красиво было. Там же поют песни о вожде, слушают рассказы о
вожде.
– Детей же в детском саду кормят? В начале 2000-х были проблемы с
питанием?
– Дети должны были приносить с собой коробочки с едой из дома. Мы пытались
организовывать питание, но у нас получалось только раза два в месяц – это
если нам выдавали продукты. А когда не было продуктов мы ничего сделать не
могли. Когда я сама ходила в детский сад в 80-е, то там нас кормили. А когда
была воспитательницей, уже было нечем.
– Дети приносили коробочки с едой из дома, и они у всех разные.
– Конечно разные, очень разные. Были дети, которые вообще ничего не приносили,
тогда я их отправляла на пару часов: «Иди домой, поешь». Но и с остальными
была проблема. Были те, кто приносил просто вареную кукурузу, а были те,
у которых в коробочке и мясо было. И все же все видят. Но дети сами собой
группировались друг с другом по достатку родителей. Те у кого был примерно
одинаковый уровень одежды, игрушек и еды – играли друг с другом и
общались друг с другом. Серьезных конфликтов по этому поводу я не видела. Они
еще слишком маленькие. Такие конфликты начинают появлятся и довольны сильны в
начальной и, особенно, в средней школе.
– Чьи дети считаются детьми богатых?
– Прежде всего, чиновников, нашего местного начальства. Они отличались
одеждой, ну и было видно, что учителя уделяют им особое внимание.
– Родители помогают учителям деньгами. В школе и детском саду им надо
что-то платить?
– Да конечно. Мы бы не могли жить без помощи со стороны родителей. Зарплата
учителя примерно 2 000 вон. Это цена одного килограмма риса на рынке. Кто-то
из родителей давал деньги, но в основном помогали не деньгами: приносили — кто
одежду, кто какие-то вещи домашнего изготовления, и конечно продукты давали:
рис, крестьяне – кукурузу, а кто-то посмотрел, что нет часов, могли часы
подарить. Или со зрением проблемы, а очков не достать, – помогали очки
заказать. И все старались побольше подарки делать по поводу выпуска – и
деньгами, и рисом, и остальным.
Дарят непосредственно учителю, воспитателю, так что директору даже хуже, ему
непосредственно ничего не несут. Реальный доход директора школы может быть
меньше, чем у учителей или воспитателей. Но в школах есть такой способ
заработать. Звонит председатель колхоза и просит отправить детей в поле на
работу. И директор посылает детей в колхоз, а председатель ему взамен платил
деньгами или продуктами.
– Сколько дней школьники осенью работают на полях?
– Осенью практически каждый день работали в конце 90-х. У нас шестидневная
рабочая неделя, и осенью практически не учились вообще. Забирали даже
выходные. Могли оставить два выходных в месяц. И естественно занимали все
рабочие дни. А учились самоподготовкой: давали домашние задания и говорили
– выучите это, это и это. Это продолжалось и в 90-е и в 2000-е. Весной
отправляли на высадку риса, осенью на уборку кукурузы, риса, овощей. Старшие
классы были практически бесплатными сельхозработниками. Начинали с третьего
класса и чем дальше, тем больше.
– А студенты?
– Ну разумеется! И военные, конечно, тоже. В университетах это вобще
официально. Весной и осенью в программу заложено по месяцу, свободному от
занятий. Весной – это посадка риса. Осенью – уборка риса и
кукурузы.
– Только колхозы забирали школьников? Или мог директор завода позвонит
помочь план выполнить?
– Нет, какая помощь на заводе от студентов? Кроме того в 90-е, когда я была в
ВУЗе, заводы уже остановились
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ КОМMУНИЗМА
– Что преподавал в вузе отец?
– «Революционную историю великого вождя товарища Ким Ир Сена» и «Историю
агрессии американского и японского империализма против Кореи». При Ким Ир Сене
это была хорошая карьера, уважаемый человек. Так же как врач, партработник,
работник силовых органов. Кроме того в кимиресновские времена лучше всего было
быть «людьми Пэктусана» – то есть связанными с партизанским движением: это
семьи и потомки участников сопротивления и войны. Не только сами участники, но
и их дети, и внуки оставались привилегированными, могли поступать в хорошие
вузы, достигать должностей.
Потом рухнула система карточек, потом умер Ким Ир Сен и началась
эпоха Ким Чен Ира. И с 1996 года люди начали голодать и умирать. Тогда хорошо
жили люди с родственниками за границей, особенно в Японии. Прежних
привилегированных называли люди Пэктусана, а этих стали называть люди
Фудзиямы. А потом началось время людей Йонмансана – (это гора, где университет
им. Ким Ир Сена, в котором учился Ким Чен Ир), – когда привилигерованными
стали однокашники Ким Чен Ира и вообще выпускники одного с ним университета.
Кроме того, в наших краях, на севере, это еще те, у кого есть
родственники в Китае, которые присылают деньги. А еще есть люди,
которые, как я, перебрались на юг, и отсюда помогают родственникам. Но таких
мало.
– В университетской среде какие сейчас настроения
распространены – ностальгия по временам Ким Ир Сена, когда
преподаватель был человеком солидным и жилось ему сравнительно с другими
хорошо, или наоборот критические, антиправительственные
настроения?
– В общем, хотят перемен. Бывает, грустят о кимирсеновском времени, но не
хотят обратно.
– А собираются поговорить и поругать власть?
– При Ким Ир Сене это было абсолютно немыслимо, говорить о политике. Сейчас
немножко стали поругивать власть, но осторожно. Вот отец мой дома все время
говорил, что Ким Чен Ир – никакого сравнения с Ким Ир Сеном, не справляется с
руководством страной. Мать его притормаживала, говорила: «Оказываешь на детей
плохое влияние, учишь их опасным вещам». Но я, когда уже была подростком,
прямо спросила у папы: «Кто лучше, Ким Ир Сен или Ким Чен Ир»? Он сказал:
«Сравнивать смешно: Ким Ир Сен, конечно». Большинство упоминает Ким Ир Сена с
уважением, а к Ким Чен Иру отношение куда хуже.
– А разговора о том, что все устройство страны неправильно,
нет?
– Сейчас об этом говорят. Говорят, что социализм – это неправильно. Это
стало так не опасно, можно поругивать власть.
– Как сейчас студенты относятся к вашему отцу – преподавателю
идеологических дисциплин. У нас к ним серьезно не относились под конец
СССР.
– То же самое.
– Отец что про это думает?
– Отец? Сложно сказать. Я с ним не очень эти вопросы поднимала. Он всю жизнь
этим занимался. Ему трудно сказать после этого: «Я всю жизнь лгал, и
студентам и детям». Это психологическая травма.
СИГАРЕТНАЯ МАНУФАКТУРА
– Давайте попробуем представить быт преподавательской семьи. Есть у вас
телевизор?
– Телевизора у нас не было до 1997 года, а в 97 г. к нам приезжали
родственники из Китая и привезли в подарок телевизор, цветной. Купить его
сейчас в самой Корее тоже не проблема, если деньги есть, у нас их просто не
было. Цветной телевизор два года назад, когда я уехала, стоил порядка 30 000
(около 100 долларов). Но это конечно намного больше любой официальной
зарплаты.
– Где же на него можно заработать?
– Частный бизнес — торговля, предпринимательство, ремесло. На государственную
зарплату давно никто не живет.
– То есть ваша семья тоже занимается чем-то в частном секторе?
– Родители просто работают на участке, выращивают бобы, кукурузу. А из бобов
делали массу для тофу.
А я делала сигареты дома. Я покупала табак у крестьян, потом резала, добавляла
мед, травы для аромата, добавляла в массу воду, высушивали. После этого мы
доставали папиросную бумагу в рулонах – ее выносили рабочие с местного
сигаретного завода, но можно было купить импортную из Китая (китайская лучше).
То же самое с фильтрами. У меня дома стоял станочек для изготовления
сигарет. И мы нанимали девушек, которые крутили у меня сигареты. С
фильтром. Занималась я этим пять лет и на меня работали шесть девушек. Одна
прямо у меня дома, остальным выдавали материал и забирали товар. А упаковкой
уже занималась я. Потом сдавали оптовикам, а те развозили по сельском
местности.
– Упаковывали в пачки сигарет известных марок?
– Конечно, и Marlboro, и китайские марки – в те пачки, которые удавалось
купить, в те и паковали. Были люди, которые и в самой Корее умудрялись делать
пачки, очень похожие на оригинал.
– Объем вашего производства?
– 800 пачек в день в хорошие дни.
– Сколько это давало в месяц дохода?
– 200 000 вон выручки в месяц, личного дохода оставалось 25–30 000 вон в
день. Это примерно 700 долларов.
– Богатая вы были девушка.
– Да.
– А как это все приходилось регулировать с властями?
– Откупалась, конечно. Приходилось хорошо им платить. Это ведь все от и до
формально незаконно. Поэтому я постоянно хорошо кормила участкового.
– Гордитесь, что удалось организовать такое производство?
– Конечно. Я была CEO. А до сигарет, кстати, я недолго торговала яйцами,
перцем и приправами. Я покупала яйца и перец на зоне политзеков № 22. Они там
в своем хозяйстве производили первосортный перец и отличные яйца.
Мы не можем заходить на территорию зоны, но мы покупали у семей охранников и
администрации лагеря. Они что-то вроде посреднической фирмы. Это все
администрация организует, а зэкам что говорят делать, то они и делают.Скорее
всего это был бизнес администрации лагеря. Но надо признать, что это была
очень качественная продукция.
Я продавала это не у нас, а везла на рынок в соседний большой приморский город
– самый большой город в округе, там и цены хорошие, и такие отличные яйца, и
перец, и перечная паста продавались хорошо. К тому же там море, и я, чтобы
пустой обратно не ехать, покупала кальмаров, осьминогов, минтай и
продавала на рынке у нас. .
– Как к этому относились родители?
– Они были довольны. Я же им помогала. До этого мы голодали, а как эта штука
раскрутилась, наша семья в городе стала одной из самых богатых.
– Когда в стране кончился голод?
– В наших краях где-то в 2002 году. Но не надо думать что голод совсем
закончился, еще есть те, кто голодает. Кое-кто изредка умирает от голода до
сих пор. Но конечно не сравнить с тем что было в 90-е. Если ты
относительно здоровый и молодой – то с голоду не умрешь. И главное – у
нас сейчас есть к этому иммунитет. Тогда, когда государство вдруг перестало
давать продукты по карточкам, мы не знали что делать, а сейчас мы уже знаем
как жить самостоятельно.
– У вас были проблемы с адаптацией в капиталистической Южной
Корее?
– Я выросла в ситуации когда все было предписано. Тебе говорили куда и когда
идти, что делать и в какой последовательности. Я приехала сюда и удивилась: я
могу делать все, но я должна решать сама, что именно, где и когда. И в начале
привыкнуть к тому, что ты все выбираешь и решаешь сама – это требовало
некоторого усилия. Одежду которую я покупала первое время после того, как сюда
приехала, я ее не надеваю, мне самой смешно становится, что я
накупила.
Интервью с бывшей гражданкой Северной Кореи.Перепост.
18:56, 21 февраля 2014
Автор: Arkona
Комменты 42
КНДР и СССР братья? идейность! социум! А ведь это альтернативный путь развития СССР при железном занавесе =) лет 10 назад Ким Чен Ир в бронированном поезде проезжал по России - на 3-5 часов останавливали встречные поезда (как говорится - где застали - хоть в степи, хоть в санитарной зоне), задергивали шторы и шевелится не разрешали =) и потом долго не рассказывали - почему остановки =) Бедная страна, давно уже не идейная, готовая уже отдаться капитализму, но такая стойкая =) под железной.. уже не очень... пятой
интересно было прочесть спасибо
родственника разрешают приезжать из-за границы или присылать деньги? удивило..почему интересно разрешили? потому что боялись повального голода?
Вот в это интервью верю. Вообще, очень напомнило Советский Союз, как я его помню.
А давайте про Южную Корею поговорим? Про то как все корееведов курирует корейская разведка, и если скажешь нерукопожатно, то работать тебе не дадут, про тюремные сроки и штрафы, если скажешь что-нибудь хорошее про КНДР, про феодальные замашки тамошних чеболей, про условия работы корейских почтальонов тоже можно, и то как эта "независимая" страна содержит американские войска на своей территории и за свой счет.