Пятница Средиземное море встретило меня уже в аэропорту – взлетно-посадочная полоса с обеих сторон окружена водой. Простому пассажиру не очень понятно, как здоровенный аэробус вписывается в такую узенькую полоску суши, и он воспринимает этот факт, как чудо. Т. Хаджитомас Механна, писатель – это все, что я знала о человеке, который должен был меня встретить. Вооруженная этими познаниями, я принялась искать в зале прилета бородатого брутального мужика. Не нашла. Потому что «Т. Хаджитомас» оказался голубоглазой блондинкой по имени… Таня! - Вы давно здесь живете? - Я здесь родилась, так же, как мой дед и мои родители.

Итак, образ ливанца в двух словах: голубые глаза, светлые волосы и европейское, чаще всего, французское имя. Страна долго была под французским протекторатом. От галлов остались указатели на улицах, французский язык как второй государственный и винодельческие традиции. А еще – вкус к моде и любовь к брендам. Она бросается в глаза с первых минут в Бейруте – весь город пестрит вывесками всемирно известных модных домов. Причем основные покупатели – отнюдь не мужчины. ….«С ума сошла! Тебя там обязательно арестуют за аморальное поведение!» - воскликнула мама, увидев, как я пакую в чемодан открытые вечерние наряды. «Ну как, паранджу постирала? А погладила?» - вопрошали друзья и коллеги, провожая меня в Бейрут. Причем некоторые спрашивали без сарказма в голосе, с ужасом представляя себе, как я в одиночку разгуливаю по ближневосточному городу с открытым лицом. Глядя в окно такси, везущего меня в центр, я поняла, что пора расчехлять фотоаппарат – если просто словами расскажу, что в Бейруте по улицам расхаживают девушки в мини, мне в жизни никто не поверит.

… «А из нашего окна стройка местная видна», констатировала я с некоторым разочарованием – все же бутик-отель в самом центре города был выбран из желания любоваться на достопримечательности, а не на подъемный кран. «Сейчас, после всех войн и потрясений, Бейрут возрождается и отстраивается заново. Потому краны повсюду, особенно в центре» - рассказала мне Таня. В голосе ее слышалось некоторое огорчение - «Вместо того, чтобы восстанавливать старинные здания, власти города предпочитают на их месте строить безликие современные небоскребы. Наша интеллигенция с этим пытается бороться, пока что нам удается удержать от перестройки несколько старых кварталов, но кто знает, надолго ли…». ‘Посмотрите на этот дом… Ему 200 лет. Здесь снимали кино, по этим ступенькам поднимались знаменитости. Это исторический памятник, культурное наследие! И вот, приходит день, и на фасаде натягивается веревка с табличкой «Продается»… Тем, кто купит его и построит здесь очередной бизнес-центр, плевать и на историю, и на наследие… Но, послушайте, бетон ведь – это же не все! Этот квартал – история. Эти деревья и лестницы – душа Бейрута…’ Из книги Тани Хаджитомас Механна «Бейрут день за днем»

В такой квартал под названием Геммаязеш, мы и отправились. Здесь, в старинных особняках, обосновалась бейрутская арт-богема: художники, дизайнеры, антиквары. Днем можно гулять по их маленьким забавным лавочкам и выставочным галереям, а ночью по барам и небольшим ресторанам. Самое тусовочное место квартала – лестница Святого Николая напротив храма, посвященного этому покровителю путешественников.

В домах, рядом с которыми она проходит, ночью открываются многочисленные бары. Сам храм, открытый в 2002 году, построен в модернисткой манере. Стоявшая на его месте старинная церковь была разрушена во время войны 1976-1990 годов, и службы одно время проходили в здании подземной парковки неподалеку.

‘Глухие переулочки Геммаязеша полны сюрпризов. Маленькие, увитые цветами лестницы ведут к разноцветным домам и тенистым дворикам… Любопытство – не всегда грех. Взобравшись по такой лестнице, мы познакомились с чудесной Эссин Лабаки и ее котами. Они все живут в отсыревшем от старости доме. На лице Эссин – усталость, но глаза ее светятся, когда она с юмором рассказывает, как каждую неделю участвует в лотерее и просит Деву Марию о выигрыше, но только если она, Эссин, этого достойна… Когда Эссин вышивает, она поет. Она расшивает узорами скатерти, салфетки, одежду. Ее научили этому Сестры Милосердия, еще в пансионе. Она вышивает и молится по-французски Святому Иосифу, чтобы послал клиентов побольше. Она никогда не теряет надежды…’ Из книги Тани Хаджитомас Механна «Бейрут день за днем»

По ходу экскурсии выяснилось, что центра в Бейруте два – старый, где мы находились, и новый – площадь Звезды, в двух шагах от него. Площадь и разбегающиеся от нее лучики улиц по степени ухоженности и по количеству бутиков мировых брендов на квадратный метр напоминают Третьяковский проезд в Москве.

Старинные здания и две древние церкви в этом районе были восстановлены производителями лакшери-товаров. Их вывески и украшают большинство фасадов. Вечером улочки и площадь заполняют детские голоса, запахи кофе и кальянов из открытых кафе - бейрутцы любят приходить сюда целыми семьями.

Суббота По дороге в пригород Библос, что славится средневековой крепостью, римскими развалинами и самым старым в мире портом я увидела огромную белую фигуру с распростертыми руками на вершине холма. Оказалось, это статуя Девы Марии на холме Харисса. Ее высота вместе с постаментом 28 метров. Ливанской Деве поклоняются местные христиане, а также друзы и мусульмане-шииты. Здесь находятся маронитский храм, построенный в стиле модерн, и храм Св. Павла в византийском стиле. На вершину ведет канатная дорога, с которой открывается захватывающий панорамный вид.

Столица Ливана – город мирный и терпимый, от боевых действий, которые гремели на его улицах еще недавно, остались лишь следы пуль на стенах и памятниках. Казалось бы, одетые по-европейски девушки, строящиеся повсюду небоскребы и бутики, множество христианских церквей, открытые ночи напролет бары и клубы не оставляют в этом ни малейших сомнений. Однако эхо войны все еще временами гулко прокатывается по Бейруту.

Так, например, попасть в отель возможно было, лишь пройдя процедуру проверки просвечивающим сканером, похожим на те, что стоят в аэропортах. Даже если ты – беспокойный постоялец, который бегает туда-сюда по сто раз на дню и охрана прекрасно знает тебя в лицо, это не меняет ровным счетом ничего. В субботу такие же сканеры стояли у входа на площадь Звезды. Сама площадь была полна вооруженными людьми в военной форме. Люди с подозрением косились на все, что движется, могли остановить любого прохожего и попросить показать документы. Как нам сказали, сегодня вечером в одном из зданий здесь должен был выступить премьер-министр Ливана. Поэтому мне и коллегам-журналистам, жившим в отеле в двух шагах от этой площади, приходилось весь день делать приличные крюки – наши сумки с аппаратурой каждый раз вызывали у правительственной охраны форменную истерику. Ресторан нашего отеля находился на крыше. Поднявшись туда вечером, обнаружила, что на соседних крышах жизнь тоже вовсю кипит. Оказалось, что чем ближе к облакам, тем «круче» считается ночной клуб – такой вот негласный тренд-рейтинг у местных заведений. Клубы обычно переполнены - бейрутцы любят и умеют веселиться. Иногда, правда, кажется, что они отрываются совсем уж отчаянно, как будто в последний раз… Наша же крыша пока была пуста – до времени ужина оставалось еще больше часа. Мне как раз и хотелось отдохнуть немного от людей, выпить бокал вина и посмотреть на закат, а главное – помолчать. Речевой аппарат за целый день встреч и переговоров уже успел фактически отвалиться. Не тут-то было – стоило с комфортом устроиться на белом кожаном диване, как из-за ближайшего фикуса выполз мой бельгийский коллега Джон. «Бонсуар - молвил коллега и с наслаждением затянулся сигарой – Весь день терпел – в этом ужасном городе вообще нельзя курить в помещениях!». И то правда – таблички «No Smoking!» в Бейруте можно обнаружить в самых удивительных местах.

Наш отель «Le Grey» исключением, увы, не был. Джону не очень хотелось тестировать местные датчики дыма в номерах, и он выбрался на крышу. В надежде покурить, полюбоваться закатом и, вообще-то, немного помолчать…

Наше идиллическое любование заходящим солнцем было прервано автоматной очередью, раздавшейся снизу, с площади Звезды. Я подскочила на месте. Джон лениво стряхнул пепел и сказал: «Не бойся, это точно не пули, я же слышу…». Джону в этом вопросе можно бы и доверять – он работает корреспондентом «Ле Суаре» на Ближнем Востоке, шесть лет живет в Дамаске, в Бейрут мотается на машине раз в месяц минимум, не раз попадал в самое сердце военных действий. Но вот метрдотель ресторана был другого мнения. Этот довольно молодой, лет тридцати, ливанец посмотрел на нас глазами испуганной белки и сказал: «Мадам, мсье, пожалуйста, немедленно покиньте крышу!». Джон было принялся внушать ему, что это мол не пули, это всего лишь фейерверк. Но его фразу заглушила очередная трель, раздавшаяся с площади. Метрдотель, махая руками и вращая глазами, завопил испугано, что «Это не фейерверк! Я тоже не один обстрел в своей жизни пережил. Пожалуйста, покиньте крышу, здесь опасно!». И Джон, тихо матерясь на родном голландском, затушил вожделенную сигару. Мы спустились на первый этаж. Странно - никто не бегал, не кричал и не паниковал. «Пошли» - решительно сказал Джон и поволок меня к выходу. Дойдя до угла нашей улицы и площади Звезды, мы увидели, как от ресторана, который там находится, отъезжает неуклюжий розовый лимузин, увешанный свадебными лентами. Ветер гонял по улице разноцветные кусочки конфетти и части китайских хлопушек. Именно это дурное пиротехническое изделие и стреляло весь вечер очередями. «Ну вот видишь – это не война, а всего лишь свадьба» - с довольной миной сказал Джон. «Угу…» - ответила я. И попросила у Джона сигару. Хотя вообще-то не курю.

‘В субботу хорошие хозяйки встают ни свет ни заря, и отправляются на рынок Souk el Tayeb. Здесь ранним утром собираются фермеры, которые привезли фрукты и овощи, свежесрезанные цветы, «муне манакиш» (пита с солениями и специями – А. Г.) - «ей не испортишь фигуру!», свежие яйца и другие щедроты маленьких ферм центрального Ливана – все только натуральное, свое, деревенское. Здесь царит неформальная дружеская атмосфера, то тут, то там раздаются теплые приветствия – все друг друга знают’.Из книги Тани Хаджитомас Механна «Бейрут день за днем»

Воскресенье С самого утра обиделась на все человечество: Бейрут окружен морем, а пляжей в черте города нет. За морским купанием нужно ехать в сторону Библоса, в крупные береговые отели.

Мое настроение спасла Таня, которая посоветовала отправиться на набережную Корниш Манара, где много beach-clubs, «пляжных клубов». Набережная в центре города, как и ожидалось, изобилует различными барами и ресторанами, а так же трамплинами для роллеров и скейтеров, которые вечерами крутят трюки на широком тротуаре. Пляжные клубы – это чудесное спасение в жару. Здесь есть удобные лежаки, душевые и кабинки для переодевания. Барные стойки расположены прямо в бассейнах с морской водой, а от настоящего моря отделяет лишь небольшой забор, который мешает проникновению в клуб всяких нежелательных личностей, но при этом не препятствует отдыхающим часами смотреть в безбрежную даль. Обойдя несколько заведений, я остановилась на клубе La Plage при ресторане Café D’Orient, который интерьерами напоминает дворцы махараджей. … - Таня, куда мы идем? - В Гриб. - Куда?! - В Пузырь. - Что?.. - В Шар – Таня искренне хохотала, глядя на мое удивленное лицо. Ну еще бы, кто мог подумать, что самое ожидаемое светское событие сезона, вечеринка по случаю открытия в Бейруте бутика Louis Vuitton, будет проходить в каком-то Грибе. Или в Шаре. А то и вообще в Пузыре. Оказалось, что все эти нелепые слова – «домашние» названия очередного культового места развлечений, кинотеатра в стиле модерн, построенного в конце 1960-х.

Глядя на странное здание, похожее на большой, изрядно облезлый дирижабль, или на нефтяную цистерну, я с трудом могла представить здесь Катрин Денев, или членов ливанского правительства, которые значились в списке гостей вечера. Однако внутри «Гриба» обнаружился ночной клуб со всеми положенными атрибутами – зеркальными стенами, стильной мебелью и прекрасной акустикой. В этом Бейрут не отличается от других ближневосточных городов - за неприглядным фасадом здесь часто скрывается все самое интересное

‘Его зовут Ануар Хавам, и хумус и фалафель в его маленьком семейном ресторане готовят такой, что пальчики оближешь. «Нашему ресторану 51 год, он помнит еще президента Камиля Шамуна… Я учился ремеслу у своего отца Саида. Он был знаменитым поваром…Повар, это, скажу я вам, непростое дело. У нас принято, что ты не только должен хорошо готовить фасоль и нут, но и развлекать клиентов, смешить их. Это традиция… Из-за войны мы закрылись на семнадцать лет. Заработали снова в 1991-ом, тогда, помню, не все дороги-то еще открыли… Сегодня я встаю к плите каждое утро. Мои первые клиенты приходят в 6... У меня много постоянных покупателей, для которых моя еда – это уже угощение. Я знаю, что любит каждый из них. Кому побольше чеснока положить, кому тмина или лука… Это ведь важно – знать, кто как любит. Люди приезжают отовсюду, чтобы попробовать мою еду. И не имеет значения, какой кто религии. Мы все живем бок о бок, и всегда так жили. А все эти разборки, войны – вещь надуманная и искусственно нам навязываемая»’ Из книги Тани Хаджитомас Механна «Бейрут день за днем»

P.S. Нашла потрясающий сайт, который описывает путешествия от первого лица, аля Дмитрий Крылов на просторах интернета. Аж самой захотелось в Бейрут. Интересно оттуда можно вывозить мебель? Обновлено 27/06/11 12:10: P.P.S. забыла указать ссылку на проект