Очень большой текст, часть про Сплетник выделила жирным шрифтом.

Я наблюдаю за Оксаной Лаврентьевой
уже давно — еще со времен ее участия в клипах Димы Билана и съемок для теле- и кино-проектов.
Уже тогда в ней было что-то, выделявшее из сонма однотипных моделей и псевдо-актрис: казалось, что в ней заложен больший потенциал, и как показало время — это действительно так.
Сегодня Оксана — владелица компании «Русмода», в которую входят модный бренд Alexander Terekhov, ателье Atelier Moscow, а также центр красоты и здоровья «Белый сад». Будучи успешной бизнес-вумен (а об успехе говорят, как минимум, колоссальные продажи по всей России), Лаврентьева успевает вести собственную колонку, совершенствоваться в йоге, получать дополнительное образование, путешествовать, выходить в свет, но — главное — оставаться образцовой женой и мамой. И хотя недавние откровения нашей героини о «нестандартных» методах воспитания детей были восприняты блогосферой неоднозначно, ее доверительные отношения с дочкой Алиной и сыном Егором говорят сами за себя.
В общем, перед вами — настоящая women in power, скрывающаяся за обликом нежной и хрупкой молодой девушки, в обычной жизни предпочитающей шпилькам — кеды New Balance, а строгой униформе — кашемировый свитер. На ней почти нет макияжа, и от того она выглядит моложе и как-то... незащищенней.
Но внешность обманчива: там, где необходимо, она умеет проявлять жесткость и даже бескомпромиссность. В этом я смогла убедиться на личном опыте во время совместной работы над общим проектом: Оксана писала колонку для сайта, которым я руководила. Больше всего меня поразил перфекционизм, с которым она отдавалась новому для нее занятию — в текстах, которые присылала Лаврентьева, не было ни единой ошибки или опечатки, каждая запятая была выверена и уместна.

— Оксана, поскольку рубрика называется Women in Power, первый вопрос напрашивается сам собой: расскажите, как начинался ваш бизнес и почему вы выбрали именно моду?
— По сути, с Тереховым все получилось случайно. До этого у меня были попытки ведения аналогичного проекта — все, наверное, помнят историю с Аленой Ахмадуллиной, но они не увенчались успехом. Отправной точкой стал, во многом, именно этот негативный опыт — было жаль потраченных усилий и времени, и возникло желание продолжать, но уже с другим брендом. Несмотря на трудности, мне было очень интересно пробовать себя в модном бизнесе, тем более что я вообще никогда не думала, что смогу проявить себя в этой сфере. Однако, как показал опыт, именно бизнес — не творчество, не актерство — мое истинное призвание.
— Вы упомянули историю с Аленой Ахмадуллиной. После неудачного опыта не было страха опять наступить на те же грабли?
— Нет, скорее даже наоборот! Этот опыт многое дал мне, позволил верно расставить приоритеты. Безусловно, запуская новый бизнес, я продолжала совершать определенные промахи — например, мне кажется, что основная ошибка многих старт-апов (во всяком случае, если речь идет о модной индустрии) заключается в том, что на руководящие должности приглашают состоявшихся профессионалов, которые пытаются строить привычную бизнес-модель, вместо того, чтобы адаптироваться к текущим обстоятельствам. Сегодня моя команда состоит из людей, которые выросли и состоялись именно в моей компании.
— Почему выбор пал именно на Александра Терехова? Вы сами увидели в нем потенциал или у вас были консультанты, которые рекомендовали обратить на него внимание?
— Прежде всего, мне самой всегда очень нравилось то, что делает Саша. Кроме того, его рекомендовала Лида Александрова, которая в тот момент консультировала Алену Ахмадуллину и с которой мы вместе начинали бизнес. Я спросила ее, в ком из российских дизайнеров она видит потенциал, и она посоветовала Терехова.

— Наблюдая со стороны за вашим общением с Тереховым, складывается впечатление, что ваши отношения переросли из профессиональных — в дружеские, если не родственные. Насколько сложно работать с творческим человеком? Не бывает ли конфликтов, связанных с тем, что его видение не совпадает с вашим?
— Несмотря на то, что мы диаметрально противоположные личности, не похожие характером и темпераментом, наши взгляды на моду, вкусы совпадают.
Бывают моменты, когда он начинает работать над чем-то новым, и я не понимаю, что это будет, но я привыкла доверять ему, поскольку знаю — Саша великолепно чувствует женское тело, и, как показывает практика, все его творческие замыслы в итоге оказываются успешными.
Думаю, самое главное, что за годы совместной работы мы смогли придти к взаимопониманию и доверию: поскольку я человек до крайности прагматичный, а он — в той же степени креативный, мы друг друга гармонично дополняем.

— Вы влияете каким-то образом на творческий процесс, участвуете в разработке коллекций на художественном уровне?
— Конечно, я наблюдаю за тем, как идет работа над коллекцией и могу озвучить свое мнение, но никогда не указываю директивно, что и как ему делать. Мы договорились так: в том, что касается дефиле, я предоставляю Саше полную свободу самовыражения, а когда речь идет о коммерческих проектах, могу вмешаться. Если я вижу, что вещь не будет продаваться либо понимаю, что ее производство обойдется слишком дорого, я выступаю рациональным звеном, отвечающим за оптимизацию процесса.
Вообще, если говорить именно о коммерческой составляющей, в ней я принимаю самое активное участие — сама езжу по фабрикам, выбираю ткани, фурнитуру, элементы декора. Иногда мы это делаем вместе, иногда — по отдельности. Конфликтов на этой почве не возникает, Саша всегда говорит мне: «Оксана, я могу не ехать, не сомневаюсь, что ты выберешь именно то, что мне понравится».
— В России много талантливых дизайнеров и много обеспеченных женщин, однако по-настоящему «выстрелил» только Терехов — об этом говорят продажи в Москве и регионах, интерес западных байеров. Как вы считаете, в чем его феномен? Ведь, по сути, это единственный коммерчески успешный модный бренд в нашей стране.
— Думаю, тут сошлось несколько факторов. Главный — это, безусловно, Сашин талант: никакие связи, никакие деньги не смогут в долгосрочной перспективе сделать бренд успешным, если за ним ничего не стоит. За вещами Терехова стоит очень многое — это и великолепная посадка, и акцентированная женственность, и комфортность. Саша очень любит женщин, по-настоящему восхищается ими и вкладывает эти чувства в каждую свою вещь.
Свою роль сыграли, конечно, и финансовые вложения, и профессиональная команда, работавшая над брендом и в буквальном смысле слова живущая его интересами. И, конечно, успех стал возможен только благодаря той любви, которая окружает Терехова со стороны, не побоюсь этого слова, великих женщин нашей страны — это и Рената Литвинова, и Светлана Бондарчук, и Ингеборга Дапкунайте, и Оксана Фандера.

— Меня всегда занимал вопрос: почему, все-таки, талантливые дизайнеры — вроде той же Вики Газинской — не могут выйти на коммерческий уровень? Вика ведь очень одаренная девушка, но совершенно очевидно, что ее творчество по-прежнему существует в поле зрения профессионалов индустрии и It-gilrs, но никак не широкой публики.
— Собственно, вы сами и ответили на свой вопрос. Возможно, у Саши нет такого четкого лица, как у Вики, но это потому, что мы не ставим задачу быть самыми оригинальными, наша задача — ну, или одна из задач — хорошо продаваться. Для меня самое большое счастье, когда я прихожу на мероприятие, и вижу сразу нескольких девушек в наших платьях — причем, не медийных персон, а обычных покупательниц, которые выбрали бренд Alexander Terekhov просто потому, что это красиво, это идет, это преображает.

— Как вы считаете, на сегодняшний день возможно построить успешный модный проект в России, не имея возможности регулярных финансовых влияний?
— На самой взгляд — нет. Без денег невозможно выстроить серьезный бизнес, каким бы талантливым не был дизайнер. Это же не пирожки: сегодня продал два, завтра еще три, на вырученные деньги купил теста и напек новую партию. Механика несколько сложнее. Хотя мой друг Андрей Артемов, дизайнер бренда Walk of Shame, именно таким образом строит свой бизнес. Но если к нему завтра придут пять ведущих универмагов в мире и скажут, мол, нам все нравится, берем, его бизнес просто встанет. На оборотные средства невозможно произвести большой заказ, нужны средства, которые ты сможешь вкладывать в продакшн. С Газинской та же история — на какие деньги она сможет организовать не штучное, а массовое производство? Ни один банк ни ей, ни любому другому дизайнеру не выдаст такой кредит. Только если квартиру заложат, и то не факт, что этой суммы хватит в перспективе.
— А был у вас какой-то переломный момент, когда вы почувствовали, что страхи отпустили, и стало понятно, что бизнес работает?
— Был! Думаю, ни для кого не секрет, что изначально все очень скептически относились к этой истории, как, впрочем, и к «Белому саду» — мол, да ладно, все это игрушки, блажь обеспеченной девушки, которой нечем заняться. Даже мой муж воспринимал это как забаву, а не как серьезный старт-ап. И в какой-то момент я вдруг почувствовала даже не то, что изменилась атмосфера в моей компании, хотя и это тоже было, а как поменялся информационный фон, что ли... Мне стали звонить и рассказывать, что меня ставят в пример, что пересмотрели взгляд на мой бизнес, хвалили меня. Не зря говорят, что награды рано или поздно найдут своих героев. Не надо ничего никому доказывать: если ты действительно что-то из себя представляешь, рано или поздно признание все равно придет. Я в этом абсолютно убеждена.
— Окей, у вас был успешный — и имиджево, и коммерчески — проект, зачем вам был нужен еще один бизнес, центр красоты и здоровья «Белый сад»?
— Вот «Белый сад» как раз точно начинался как развлечение (улыбается)! При этом с самого начала у меня было четкое понимание, что это должно быть. Каждая мелочь — от формы чашки и сорта чая, который вы пьете, до кушетки — было придумано и отобрано лично мной. Я считаю, что когда ты вкладываешь столько энергии, души и чувства, это не может не принести успех.

— Не было ситуаций, когда хотелось все бросить, плюнуть на все, лежать в кровати и ничего больше не делать?
— Такие ситуации случались в начале — я совершала ошибки, не понимала, как правильно поступить, не знала, что делать, и впадала в отчаяние от ощущения собственной беспомощности. Сейчас таких эпизодов уже не случается — отчасти потому, что бизнес встал на хорошо смазанные рельсы, собралась профессиональная команда, и стало понятно, что неразрешимых вопросов не бывает.
Я начала больше верить себе. Раньше, например, даже если у меня было какое-то интуитивное ощущение, что и как нужно сделать, всегда находились добрые люди, «большие профессионалы», которые говорили: так никто не делает, так это не работает. Но чем больше я пробовала работать по наитию, тем эффективнее был результат, и я стала все больше доверять себе. С сентября в компанию выходит новый специалист — итальянец, финансист по образованию — он будет моим замом в «Русмоде». Я ему сразу сказала: мне очень нужно структурировать бизнес, но ты пойми одну вещь — нельзя разрушить ту магию, которую мы создали. Мы действовали против правил и вопреки им, но, как показал конечный результат, иногда такая модель работает.
Есть замечательная пословица: «Они не знали, что это невозможно, и поэтому сделали это».
Вчера у нас была замечательная дружеская дискуссия. Мы спорили, чем отличается бизнесмен от предпринимателя. Предприниматель отвечает за идеи, стратегии, необычный подход, а бизнесмен — это всегда структуры, схемы, процессы. Так вот я скорее предприниматель — не бизнесмен. Поэтому я пригласила профессионала. Наши достоинства — мое более креативное, что ли, видение и его прагматизм — должны соединиться, чтобы вывести компанию на новый уровень. Я предприимчива, но рискованна и авантюрна, поэтому мне необходим сдерживающий фактор.
— Когда мы работали над вашей колонкой, у меня о вас сложилось мнение как об очень волевой девушке, местами даже — в хорошем смысле — бескомпромиссной. Вот вы считали, что правильно именно так, и до последнего стояли на своем. Такой подход распространяется на все ваши проекты?
Думаю, как руководитель я очень разная, всегда пытаюсь найти индивидуальный подход к каждому своему работнику. С одной стороны, я даю много свободы креативным отделам: не слежу, во сколько они пришли и ушли, не контролирую каждый их шаг — мне важен исключительно конечный результат. Но если необходимо — могу проявить жесткость. Я всегда исхожу из ситуации — кстати, это как раз тоже качество предпринимателя, а не бизнесмена. Не боюсь изменить изначальному плану, от чего-то отказаться, разрушить, даже если затрачено много усилий, когда понимаю, что это — неверный путь. С другой стороны у меня есть серьезный недостаток: я не люблю доводить начатое до конца, поэтому сознательно окружаю себя людьми, которые на это способны.
— Мне еще показалось, что вы очень смелая девушка, где-то даже провокатор. Не боитесь играть с общественным мнением.
— Вообще, я считаю, что история с колонкой дала мне очень многое. У меня был панический страх чистого листа — не могла себя заставить написать ни строчки, даже элементарное электронное письмо давалось мне с трудом. Писание — одна из моих фобий наравне с танцами: я вообще не могу танцевать, ни одна, ни — тем более! — где-то. Так вот, предложение вести авторскую колонку стало для меня вызовом, и сначала сам процесс давался мне с трудом, но чем дальше — тем легче шла работа, и в конце Юля — мой редактор или, как мы ее называли, «литературный негр» — просто записывала мысли, которые я диктовала. Я начала чувствовать текст, интонации, его логику и мелодику — в общем, поборола еще один свой страх.
Что же касается моей смелости, то, как мне кажется, очень важно не бояться быть собой. Меня периодически обвиняют: «Как же так, она цитирует Ошо и красит губы красной помадой! И вообще, она ж мать, а у нее вон юбка какая короткая» — то есть типа вы, Оксана, либо крест снимите, либо трусы наденьте. У меня это вызывает смех и мне честно жалко людей, которые так считают. На мой взгляд, нет ничего страшнее этого ханжества, жизни «в футляре», надуманных стереотипов. Да, я не совершенна, да! У меня не идеальные ноги и я могу принять далеко не все позы в йоге. Но как по мне, так лучше умереть, пытаясь, чем ничего не предпринимать, тем более, что всегда будет кто-то лучше — моложе, стройнее, профессиональнее.
Нужно научиться принимать себя такой, какая ты есть: вот я — такая. Да, у меня есть какие-то темные пятна в прошлом, сложный характер, я могу быть жуткой стервой, но при этом могу быть доброй и отзывчивой, искренней, сентиментальной...
Меня тут обвиняли в том, что я не идеальная мать — в интервью проекту Кати Мухиной я рассказала, что могу быть откровенна со своей 16-летней дочерью, и если ей хочется попробовать чего-то запрещенного, лучше сделаю это с ней, чем позволю экспериментировать где-то в компании. Тут же посыпались комментарии, что, мол, она делает из дочки наркоманку. О чем вы вообще? У меня чудесный ребенок, которому это не интересно и не нужно, но ей 16 лет, и лучше пусть она доверяет мне, чем реализуется за пределами нашего дома.

— Как вы пришли к такому гармоничному восприятию себя?
— Конечно, все случилось не сразу. Первое — это возраст: мне кажется, никто не принимает себя в 20 лет. Чем старше ты становишься, тем больше понимаешь, что тратишь огромное количество времени впустую, размышляя, кто о тебе что скажет и подумает, вместо того, чтобы просто жить — сегодня, сейчас, вот в данный конкретный момент. Вообще, на мой взгляд, нет ни одной задачи сложнее, чем научиться жить настоящим моментом. На улице лето, я ем крабовый салат, общаюсь с приятным человеком, вечером улечу в Юрмалу — и это уже счастье. От нас по большому счету так мало зависит: самолет может упасть, завтра начнется война — никто ни от чего не застрахован. И перед лицом вечности наши проблемы — такая ерунда, честное слово! Но понимать это начинаешь только ближе к 30 годам, когда у тебя накапливается определенный опыт, уже набиты какие-то шишки. А во-вторых, чтобы начать принимать себя, важно признать, что вообще существует проблема принятия себя. Я к этому тоже не сразу пришла. Но я по сути человек-«решатель», поэтому если уж вижу и признаю проблему, то сделаю все, чтобы ее решить.
— Вы производите впечатление цельной личности. Это заслуга ваших родителей, ваш собственный поиск себя, йога?
— Совершенно точно могу сказать, что это не шло из семьи — мои родители придерживались диаметрально противоположных взглядов на воспитание: мама предоставляла мне полную свободу и все позволяла, а папа, напротив, был очень строгим. Так что поиск собственного «я» проходил уже без их участия, это была моя собственная работа над собой. Я уже как-то писала про то, что огромное влияние оказала на меня книга «Степной волк». Там есть потрясающая идея: Степной волк никак не может решить, кто он — то ли волк, то ли человек. Эти два «я» его терзают изнутри. И потом он встречает Гермину, которая ему показывает, что внутри каждого из нас не два «я», их миллионы, и все их необходимо принять. Вот эта мысль мне очень близка, и я пытаюсь воплотить ее в собственной жизни.

— Ваша дочь в этом году закончила школу. Она интересуется тем, чем занимается мама, планирует продолжить семейное дело?
— Да, как раз сейчас она проходит практику в моей компании, а осенью отправится учиться в Англию, в школу, где основным ее предметом будет искусство. После она хотела бы поступить в Сент-Мартинс, как раз чтобы получить навыки, необходимые для непосредственного участия в семейном бизнесе.
— Оксана, поскольку Posta-Magazine — проект о качестве жизни, скажите, пожалуйста, как вы для себя определяете это понятия?
— Качество жизни, для меня, это свобода идти, ехать, лететь туда, куда ты хочешь. Я качество своей жизни определяю возможностью наслаждаться миром без преград — в том числе, материальных. Вообще, я придаю много значения комфорту, причем речь идет обо всех составляющих жизни: от того, что я ношу, до того, что ем, где сплю и как путешествую. К сожалению или к счастью, не могу представить себе, чтобы я отправилась с палаткой жить в лесу — мне необходима просторная ванная, неограниченное количество горячей воды, место, чтобы поставить крем. Я ни в коем случае не осуждаю тех, кто иначе относится к бытовому комфорту, но для меня это, если хотите, причуда, и я не готова от нее отказаться.
— Есть какие-то ритуалы или предметы, которые являются для вас «необходимой роскошью»?
— Самое главное, это два часа чтения в день — сразу после пробуждения и перед сном. Я не могу вскочить, почистить зубы и помчаться по делам, не уделив час чтению. Это «мое» время, ритуал, во время которого я могу побыть наедине с собой, а мне, с моим ритмом жизни, этого порой очень не хватает.
— Ну и, пожалуй, последний вопрос. Оксана, если бы вы поймали золотую рыбку, какие бы три желания вы ей загадали?
— (надолго задумывается — прим.) Это были бы такие банальные желания... Я бы пожелала, чтобы все мои близкие (и я сама) были бы здоровы — это самое важное. А еще, если честно, я бы хотела вернуть внешность себя 14-летней, но головой остаться в нынешнем состоянии — жаль, что это невозможно, и хорошо, что я научилась принимать себя такой, какая есть.