Учась в университете, мне в руки попала книга об истории бренда Coca-Cola. Одним из интересных фактов оказался тот, что долгое время изображая Санта Клауса его одевали во все подряд. И только после 1931 года, когда художник Хэддон Сандблом рисовал рекламную кампанию Coca-Cola в фирменных цветах бренда, наряд Санты унифицировали. С этого момента, его стали изображать пухлым дедушкой с белоснежной бородой в красном костюме с белой опушкой и поясом.

 Образ Санта Клауса, который дошел до нас, сформировался после публикации стихотворения Клемента Мура «Ночь перед Рождеством» в 1822 году. В нем говорится о Святом Николае, который с мешком, набитым игрушками мчится в санях, запряженных оленями. Одетый в меха, испачканные сажей, он доставляет подарки через каминную трубу. После этого Санту стали рисовать на открытках и в детских книжках в коричневом пальто. Со временем его переодевали в синие, зеленые, белые и даже фиолетовые пальто. 

Конечно, красные наряды тоже присутствовали. После 1902 года у Санты появился костюм более всего похожий на современный.

Но тем не менее, наряды все равно менялись. Так во время Первой мировой войны Санта Клауса изображали в форме военного или почтальона.

Вот так бренд Coca-Cola с помощью умелого маркетинга, заставляет людей по всему миру ассоциировать Санта Клауса со своим напитком. Причем, рекламная кампания настолько естественно вписалась в приближающийся праздник, что когда мистер Сандблом рисовал Санту без обручального кольца, начинали сыпаться письма с вопросом: «Что случилось с миссис Клаус?» Даже у меня первое что всплывает при мысле о Санте - новогодний грузовик Coca-Cola с изображением улыбчивого розовощекого дедушки.

Клемент Мур "Ночь перед Рождеством"

Рождество на пороге. Полночную тишь
потревожить не смеет даже юркая мышь.
Стайка детских чулок, как положено, чинно
Санта Клауса ждёт у решетки каминной.

Ребятишкам в уютных и мягких кроватках
снится сахарный снег и Луна-мармеладка.
Я колпак нахлобучил, а мама - чепец:
взрослым тоже пора бы вздремнуть наконец…

Вдруг грохот и топот и шум несусветный,
и крыша откликнулась гулом ответным.
Сна как не бывало - а кто бы заснул?
Я ставни открыл и окно распахнул.

Играя в гляделки со снегом искристым,
Луна озаряла сиянием чистым
(я так и застыл у окна в изумленье)…
чудесные санки и восемь оленей.

За кучера - бойкий лихой старичок.
Да-да, это Санта - ну кто же ещё
мог в крохотных санках орлов обгонять
и басом весёлым оленям кричать:

Эй, Быстрый! Танцор!
Эй, Дикарь! Эй, Скакун!
Комета! Амур!
Эй, Гроза и Тайфун!
Живей на крыльцо!
А теперь к чердаку!
Наддайте!
Гоните на полном скаку!

Как лёгкие листья, что с ветром неслись,
взмывают, встречаясь с преградою, ввысь -
вот так же олени вверх сани помчали.
(Игрушки лишь чудом не выпадали!)

Раздался на крыше грохочущий звук -
диковинных звонких копыт перестук.
Скорее, скорее к камину! И вот
наш Санта скользнул прямиком в дымоход.

Одетый в меха с головы и до пят
(весь в копоти Сантин роскошный наряд!),
с мешком, перекинутым через плечо,
набитым игрушками - чем же ещё!

Сияют глаза, будто звёзды в мороз,
два яблока - щёки и вишенка-нос.
Улыбка - забавней не видел вовек!
Бела борода, словно утренний снег.

И сразу дымком потянуло табачным:
он старую трубку посасывал смачно,
а кругленький толстый животик от смеха
как студень дрожал - доложу вам, потеха!

Забавный толстяк - просто эльф, да и только!
Не выдержав, я рассмеялся до колик.
(Вначале слегка опасался смеяться,
но звёздочек-глаз разве можно бояться?)

Не молвив ни слова, он взялся за дело -
чулки у камина наполнил умело,
кивнул, пальчик пухленький к носу прижал
(мол тихо! молчи!) - и в камине пропал.

Раздался его оглушительный свист -
И восемь оленей как птицы взвились,
лишь ветром слова до меня донесло:
"Всех-всех с Рождеством! Я вернусь! Добрых снов!"

С Новым годом и Рождеством, сплетницы!