Из поэта и затворника Петр Мамонов после фильма «Остров» превратился в морального авторитета нации. Он разъяснил, в чем смысл жизни и христианства. Опубликовано в Time Out Москва №114. Автор Сэм Кл:)ов В середине 1980-х годов к гениальному дебоширу, алкоголику и фронтмену московской рок-группы «Звуки Му» Петру Мамонову приклеилось обращение «отец родной». Самое удивительное, что через 20 лет он действительно стал отцом родным, причем почти для всей России, а не только для богемной Москвы. Показанный по ТВ в новогодние праздники фильм «Остров», где Мамонов играл кающегося чудотворца и пастыря Анатолия, уступил по рейтингу только телеобращению Путина, которому быть «отцом родным» фактически вменено должностными обязанностями. Картину посмотрели 41,5% взрослого населения России. Режиссер Павел Лунгин не мог найти на главную роль более подходящего человека, и успех фильма — это в большой степени заслуга Мамонова. Поэт, прошедший путь от рок-шута до морального авторитета нации, всю жизнь делал, по собственному выражению, «то, чего моя левая нога захочет». Однако Мамонов на этом трудном пути ни разу не был замечен в пустословии и стяжательстве, и потому люди ему верят. «Остров» вышел в прокат несколько месяцев назад, но все обсуждают его до сих пор. Как вы думаете, почему? Давайте начнем сначала, с вашего позволения. У нас в деревне есть поговорка: «Тебе из твоего погреба виднее». Я вижу из своего погреба, что кино находится в состоянии глубокой депрессии. Что же случилось? Появилось слишком много развлечений. Все жаждут развлечений: «Давайте побольше крови, покажите еще одну голую задницу! Развлеките меня скорее, помираю от тоски! Не могу я оставаться наедине с самим собой ни минуты!» Попробуйте выключить на минуту свет, лечь и ничего не делать, ни о чем не думать, и вы — нет, я буду говорить о себе — и увижу, как я беден. Не может человек жить с собой, а только с этими плеерами, со всеми этими… Придумают новые увеселения, скоро по воздуху полетим. Мы не придумаем только, как жить с самим собой, потому что это давным-давно придумано. Вот про что наше кино! О том, как нам жить каждую минуту. Без Бога жить нельзя. Кто он, отец Анатолий? Чудотворец, экстрасенс? Я не могу говорить о своем персонаже в отрыве от себя, потому что я не профессиональный актер. И трудно говорить о себе: каждый раз это выглядит хвастовством. Поэзия — это постоянная работа. Это не «после работы искупнемся». Если у меня удачный период в жизни — все это выливается в песни, а если неудачный — то в печаль, мрак, уныние, алкоголь и другие плохие вещи. Ну, как у всех людей. Но я хотя бы твердо знаю, где свобода. Не свобода делать все, что хочу,— это не есть свобода, а есть рабство. Свобода от греха. Нужно постоянно «чистить» себя, видеть собственную гадость.Если ты гнилой такой бегаешь, какой от этого толк? Ну, заработал ты денег, ну, обеспечил семью, а что дальше? Я много раз был в Германии, Бельгии — там у всех все есть. Дом есть? Есть. У сына дом есть? Яхта? Все есть, а дальше что? То же самое: больше денег, яхт и теннисных кортов… Вот и я в таком положении оказался в 45 лет: есть любимая жена, прекрасные дети, дом замечательный, работа прекрасная и любимая, ни перед кем не надо отчитываться, а мне жить не хочется. И начал искать. Далеко ходить не стал: что это там люди стоят, молятся зачем-то? Дай посмотрю! Купил молитвослов, открываю — а там все, о чем моя душа тоскует. Поначалу ничего не выходило, корячился, но хоть знал, куда иду. А мой герой идет по тому же пути, но увереннее. Чем отличаются святые от нас? Решимостью. Он решил раз и на всю жизнь: все, больше не курю, не пью— ни рюмки. Господь видит эту решимость и дает ему радость. Вот она, независимость. Теперь посади его в чеченскую яму на цепь, в тюрьму — ему везде будет хорошо. Ваш герой, может, и свободен от своих нынешних грехов, но все равно страдает, ведь были грехи в прошлом. Мой друг, если говорить, что наша жизнь закончится с нашей смертью, то эта жизнь вообще не имеет смысла. Почему трудится Анатолий? Он верит, что человек бесконечен. Сколько вам отмерено — живите в трудах и потах, чтобы потом пребывать в вечной любви. Разве это того не стоит? Да и в самих трудах заключено счастье, по опыту знаю. А вы говорите «покой»… Стакан пива купи — вот тебе и покой на пять минут. Если вам нужен такой покой — пожалуйста. Мне этого уже не надо — меня не успокаивает. Потом, вы спрашиваете о моей роли. Ловко устроились: перекладываете работу на нас. Мы показали фильм — вот и думайте. Петр Николаевич Мамонов живет в деревне и после «Острова» дает концерты и играет спектакли еще реже, чем раньше