Имя Моники Белуччи — синоним женской красоты, но нужно заметить, что эта эффектная женщина обладает не только телом Афродиты и лицом Нефертити, у неё есть ещё и тот шарм, которого порой очень недостаёт более талантливым актрисам. Да, она не заслужила «Оскар», но когда у женщины такие внешние данные всё остальное отходит на второй план и это прописная истина, суть которой не стоит объяснять. Она приковывает внимание своей поразительной женственностью в одном флаконе с сексуальностью и в фильме может не произнести ни словечка, но ты всё равно смотришь на неё с упоением, до того она красива. Многие считают Монику идеалом, она же говорит, что ей просто повезло с внешностью и не будь у неё той красоты и того обаяния, которое есть до сих пор (а Белуччи уже 47), она так и осталась бы юристом в богом забытой конторе. Сейчас же благодаря природе-матушке у Белуччи хорошая карьера, стабильный доход, харизматичный муж — Винсент Кассель и двое дочерей — Дева и Леони.

Люди могут простить человеку ум, даже талант, но красоту — никогда.

Для меня очень важно искать и находить необычные роли, а впоследствии проверять могу ли я их исполнить. Кто-то сказал мне, что внутри всех артистов есть спящие красавицы, и каждый раз играя роль, одна из этих красавиц просыпается. Внутри нас есть все. Нам нужно только увидеть это.

Актерская игра — это не только слова. Холли Хантер не говорила ни слова в фильме «Пианино», и получила Оскар.

Мое тело очень важно для меня: мое лицо, мои пальцы, мои ноги, мои руки, мои глаза… всё. Я использую всё, что у меня есть.

Красота становится живой и интересной, когда она скрыта одеждой.

Глупость — не помеха, если ты воспитана и знаешь, как использовать свою красоту.

Я чувствую себя наедине с собой хорошо и комфортно, но не потому, что я красива. Я знаю многих очень красивых людей, чья жизнь ужасна. И им очень плохо наедине с собой. Ощущать внутренний комфорт — это не то, как ты выглядишь внешне, а то, как ты чувствуешь внутри. Я счастливый человек, потому что испытала много любви по отношению к себе — у меня очень большая семья.

Красота для женщины становится проблемой только в двух случаях: когда ее нет и когда нет ничего, кроме красоты.

После занятия любовью мужчина спит, а женщина думает, как все прошло.

Как жительнице Европы, мне нужно быть здесь и сниматься в итальянских и французских фильмах. Однако Америка для меня также интересна.

В то же время я никогда не смогу жить в США. Там люди одержимы молодостью и красотой значительно больше нас. В Америке актрисы достигают 40 лет и сходят с ума, ведь киноиндустрия требует молодость. Они вообще как другой тип женщин. Я никогда не буду тощей и фальшивой, я — настоящая.

Настоящие моменты удовольствия в моей жизни — это когда я ем в компании своих друзей.

Нужно быть снисходительными. Ведь кто мы такие: безумцы, старающиеся удержать равновесие на шаре, который и сам, крутясь со страшной скоростью, путешествует по Вселенной. Кто в таких условиях может быть совершенным?

Меня не пугает нагота, потому что для меня нет ничего более прекрасного чем человеческое тело. Тело может вызывать удивительные эмоции. В «Необратимости» я использовала свое тело как объект и это здорово, когда ты можешь так относиться к своему телу, ведь это часть твоей работы, объект, с которым ты можешь работать. Когда ты имеешь такую степень свободы, то можешь показать всё лучшее, как актриса.

Когда я буду старой, я скорее буду смотреть за своими детьми, чем свои фильмы.

Быть актрисой это высшая степень женственности.

Винсент такой милый и трогательный… Когда мы были в Каннах на просмотре фильма «Необратимость», на моменте, когда я вышла из тоннеля вся в крови, он заплакал. Я сказала: «Винсент, что с тобой? Это всего лишь кино. Мы же знаем что это не по-настоящему», но он всё равно не мог успокоиться.