Быть сильной женщиной вообще-то нелегко, еще труднее быть умной, и уж совсем не просто сочетать в себе эти качества, живя в России, в стране, где последнее слово и дело всегда остаются за мужчиной. Ольга Слуцкер, хрупкая и храбрая, со сталью в голове и в позвоночнике, многих удивляет, если не сказать раздражает, своей стойкостью.

Понятно почему – потому что у нас так не принято. Но все меняется. Еще двадцать лет назад у нас было не принято заниматься фитнесом. Теперь даже смешно это слышать, правда? Через двадцать лет, надеюсь, будет стыдно слышать о том, что кто-то кому-то не разрешает видеться с собственными детьми. Но так будет, только если найдется Ольга или другая Ольга, которая пойдет до конца, а это, пожалуй, самое сложное, чего можно требовать от человека. И уж совсем жестоко требовать этого от женщины.

На симфоническом концерте в Санкт-Петербурге с друзьями - Алексеем Немовым, Юлией Высоцкой, Андроном Кончаловским и Степаном Михалковым. BOSCOMAGAZINE: За вами нельзя не признать одну очень важную вещь. Именно вы привезли в Россию «образ жизни», один из. Вы показали, объяснили и приучили соотечественников заниматься спортом, продемонстрировав на своем примере, что это модно, важно и круто. А какие были мотивы? Ольга Слуцкер: Я с детства занималась спортом и делала это с удовольствием. Для меня такой образ жизни всегда казался нормальным и естественным. Но в Советском Союзе, и я это знаю не понаслышке, заниматься спортом было не очень комфортно: грязноватые, бедные залы, старое и некрасивое оборудование. Поэтому, когда в Испании я попала в настоящий фитнес-клуб, мне невероятно захотелось перенести эту атмосферу удовольствия, красоты и комфорта в Россию. Так появился наш первый клуб на Житной в 1993 г.

ВМ: И какой была первая реакция? Удалось всех поразить? ОС: Даже не представляете, как удалось (смеется). На первой пресс-конференции меня на полном серьезе спрашивали: «Как вам не стыдно продавать физкультуру?» По следам советского прошлого считалось ведь, что все должно быть как бы бесплатно. Но шло время, мы открывали новые клубы, появились последователи. Фитнес стал неотъемлемой частью жизни активных, целеустремленных людей. Фитнесом теперь никого не удивишь. ВМ: Но вы не ищете легких путей. Кроме непосредственно бизнеса есть огромное количество проектов, которыми вы занимаетесь: фестивали, съемки, спортивные акции… Зачем так усложняете себе жизнь? ОС: Все очень просто. Я считаю, что главное – это люди. Без человека, без его энергии, знаний и желаний не оживишь никакие камни. Вот взять ту же историю с фестивалем фитнеса, который организует World Class. У меня изначально цель была весьма прагматичная. Когда мы готовились к открытию второго клуба, то столкнулись с катастрофической нехваткой инструкторов. Это было время выдающихся энтузиастов. Учились с помощью всего, что под руку попадется. На кассетах буквально готовили инструкторов. Но инструктор – уникальная профессия. Этим людям, так же как хорошим врачам, нужно постоянно учиться и совершенствоваться, так как на рынок буквально каждый год выходят новые программы, продукты, разработки. Так вот фестиваль помог нам рекрутировать самых активных и профессиональных мастеров своего дела и позволил дать им возможность научиться новому. У нас в базе сейчас порядка 25 000 инструкторов. ВМ: Я слышала, что и с Михаилом Куснировичем вы тоже стали общаться после некой истории, связанной со спортом. Это был какой-то совместный проект?

ОС: Я догадываюсь, какую историю вы имеете в виду. Но с Мишей мы были знакомы и до этого: дружили, общались, я бывала на культурных мероприятиях BOSCO DI CILIEGI, где всегда было много людей творческих профессий из театральной, киношной среды. А потом случилось следующее: за полгода до Олимпиады в Солт-Лейк-Cити на пост руководителя Национального Олимпийского комитета избирают Леонида Тягачева, с которым мы были очень дружны. Надо признать, что он занял эту должность в очень непростое время: Олимпиада на носу, бюджет ограничен, спортсменов надо одевать к соревнованиям, а олимпийской формы нет. И тогда я сказала Тягачеву: «Есть только один человек, который может спасти нашу команду. Это Михаил Куснирович». Про Куснировича на тот момент я понимала несколько очень важных вещей: у него замечательная, профессиональная команда, которая сможет в короткие сроки предложить качественное креативное решение, к тому же у BOSCO DI CILIEGI налажены серьезные связи с итальянскими фабриками, а сам Михаил любит решать невозможные задачи. Я познакомила Тягачева и Куснировича, и уже через 6 месяцев наши спортсмены вышли на стадион в потрясающе красивой форме. Мне, кстати, спортсмены потом рассказывали, что никогда ранее у них не было такой богатой и полной экипировки: все от носков и перчаток до нескольких пар обуви и теплых курток.

ВМ: Вы так ярко рассказываете о своей работе, что нет никаких, кажется, причин сомневаться в том, что вам все нравится здесь, в России. Между тем, сейчас многие говорят, что из страны надо уезжать, что нечего здесь больше делать. И такие разговоры разносятся и в вашей среде богатых и знаменитых. Почему же вы еще здесь? ОС: Да потому что мне интересно изменить свою страну к лучшему. Я не хочу после себя оставлять руины. В России прошло мое детство, здесь мои родные, друзья, коллеги. Вы знаете мою историю, мою трагедию, которая разворачивается у всех на глазах. (Более года Ольга насильно была изолирована Владимиром Слуцкером от своих детей, несмотря на это суд определил их место жительства с отцом.

До сих пор Ольга не имеет даже возможности общаться и проводить время с детьми Мишей и Аней – прим. редакции.)

Вы даже себе не можете представить, сколько вопиющей несправедливости я пережила в суде. Из различных источников я получала информацию, что детей отдадут Владимиру. Но, знаете, я вот все равно верила, что в самый последний момент судья возьмет и вынесет решение в мою пользу. Так бывает. ВМ: Так бывает в американских фильмах. ОС: Так бывает и в жизни. Я в это верила. И когда услышала приговор… Это был приговор не только и не столько по моему делу. Это был абсолютный приговор всей системе. После суда я села в машину и стала рыдать. Мне было так стыдно за мою страну, что она такая слабая, беспомощная и жестокая. Тогда для меня, казалось бы, встал вопрос: обидеться и уехать? Да, я могла уехать, жить в комфортных условиях с прогнозируемым будущим. Но на другой чаше весов были мои дети, которые живут здесь, мои пожилые родители, которые честно жили и работали в Советском Союзе и абсолютно не заслуживают того, через что сейчас вынуждены проходить, мои друзья, моя команда. И я поняла, что я не хочу гарантированного покоя, я хочу попытаться изменить жизнь в моей стране к лучшему. ВМ: Но ведь нет никаких гарантий, что получится что-то сделать здесь. ОС: Мы себя недооцениваем во многом. С одной стороны, мы такие умные, мощные, сильные люди, а с другой – мы кухонные борцы какие-то, любим больше делать на словах. Но я верю, что в России есть свои герои – люди, которые пытаются изменить мир к лучшему и за которыми пойдут остальные. В моей ситуации проще всего было бы обидеться, и обидеться даже не на Володю, а на государство, которое не смогло защитить моих детей, меня и моих родителей. Можно обидеться и поливать вокруг всех грязью, а можно открыто и прямо заявить свою позицию, можно взять себя в руки и подумать, как изменить мир к лучшему. Я выбрала второе.

ВМ: В вас чувствуется мужская сила и мужская логика. Вы очень целеустремленная и последовательная. Эти качества редко встречаются у женщин. ОС: Разве?

ВМ: А внешне вы настоящая женщина. Вы чувствуете, что вам удалось реализовать себя как женщине? ОС: Смотря что вы понимаете под реализацией. Что касается бизнеса, то скорее да. В индустрии фитнеса «Русская Фитнес Группа» – абсолютный лидер. При этом, надеюсь, мне удалось сохранить в себе женственность, не перенять мужскую манеру общения. Я не стесняюсь признать, что, скорее всего, в крупном бизнесе мужчины покруче нас, женщин, будут. Что касается исключительно женской самореализации, то я сама себе все время этот вопрос задаю. Брак, который длился больше 20 лет, невозможно было продолжать, и мы расстались. Двое детей попали в ситуацию развода, и то, что они проходят сейчас, – это жуткое испытание, от которого мне чудовищно больно. Но как защитить детей, я не знаю… Уйти и ждать, когда они вернутся, или быть на виду и посылать сигналы правды. Я всегда за правду. Поэтому, мне кажется, моя женская реализация еще не до конца состоялась. Я в пути. ВМ: Вы позволяете себе быть жесткой с другими людьми? ОС: Не знаю. Люди говорят, что да. Как ни странно, это одна из черт, за которую меня любят и уважают. Но, что значит жесткая. Я требовательная, прежде всего к себе. У меня есть воля для того, чтобы выполнить какое-нибудь решение или задачу, если я что-то обещаю – я сделаю все для того, чтобы свое обещание выполнить. У меня есть воля идти к цели, есть воля выдерживать давление. ВМ: А простить другого человека вам легко? ОС: Да. Я зла не держу совсем. И на Володю, своего бывшего мужа, не злюсь. Вот, хотите верьте – хотите нет. Вообще нету зла. ВМ: Наверное, главное верить в то, что рано или поздно все наладится. ОС: Но когда? Жизнь такая короткая.

ВМ: Но достаточно длинная, чтобы все расставить на свои места. ОС: А как, чем заменить то время, когда ты не находишься рядом со своим ребенком, не держишь за руку, не целуешь, не укладываешь в постель, не пытаешься ему объяснить простые, понятные вещи: что хорошо, что плохо? Кто объясняет это моим детям?! Няня, которая предала нас?! На процессе она заявила: «Я когда читаю детям сказки, то там, где слово «мама» встречается, я его просто пропускаю». Сегодня моих детей окружают люди, которые пытаются вычеркнуть маму, бабушку и дедушку из их жизни, они просто стирают меня ластиком. А дети очень наивны. Они бесконечно верят людям, которые с ними рядом… Но я верю, что, как бы тяжело нам ни было, мы все равно будем вместе. ВМ: Сложно найти правильные слова поддержки. Но вы поступаете правильно, а значит, не останетесь в беде. Непонятно, правда, за что вам все это… ОС: А, может быть, не за что, а зачем. Один мудрый человек посоветовал мне проанализировать, во имя каких изменений я прохожу через такое испытание. Я не вру, я не злословлю, мне даже физически неприятно, когда при мне кого-то начинают осуждать. Я верная женщина, я верный друг, и я от этого получаю большое удовольствие.

ВМ: Я много читала о вашей истории и обратила внимание на довольно большое количество агрессивных комментариев в ваш адрес, мол, сама виновата. И это ведь говорят не те, кто знают вас или вашего мужа, а так, походя, люди позволяют себе расставлять акценты в такой личной истории. Почему, на ваш взгляд, такое отношение? ОС: Агрессия какой-то части общества в мой адрес объясняется тем, что я известный человек, а к остальным таким историям люди просто равнодушны и безразличны. Знаете, что самое удивительное: люди могут помогать тем, кто оказался в беде за тридевять земель, и не обращать никакого внимания на простую женщину, которая живет по соседству и страдает от того, что у нее украли детей. ВМ: Это говорит о чем? О том, что у нас такой отвратительный национальный характер? Или мы еще просто не повзрослели и ведем себя, как жестокие дети? ОС: Скорее, проблема в незрелости общества, в отсутствии правильных ролевых моделей и адекватных стереотипов поведения. У общества нет образцов того, как нужно правильно и хорошо себя вести. А сверху никто этим толком не занимается. Сами женщины во многом виноваты, что к ним так относятся. Мы часто не хотим занимать принципиальную позицию. Так как женщина в России не защищена в социальном плане, она чувствует себя зависимой, у нее вырабатывается неправильное, потребительское отношение к мужчине. По сути это рабская ментальность. Но про это никто не говорит. Все считают нужным деловито промолчать, а в тесном кругу обсуждают и осуждают друг друга, не понимая, что злословие работает духовно как раз против тех, кто злословит. ВМ: Вы сами только что признали, что проблема кроется в ментальности и состоянии общества. Зачем же вы тогда так истово бьетесь за законы, которые должны защитить ребенка? Вы же понимаете, что законы могут быть идеальные, но если общество… ОС: По вашей логике и пешеходный переход не надо делать, если наши водители не любят на нем останавливаться. Нет. Надо. Государство должно, обязано законами декларировать свое отношение к проблемам детей. Государство должно защитить малышей и показать гражданам свою позицию в этом вопросе. И государство не должно стесняться жестких методов, будь это даже уголовная ответственность. Только так в обществе может формироваться новая мораль. ВМ: Мы с вами ведем трудный разговор, потому что на то есть серьезные причины. Я смотрю на вас и думаю про то, как вы живете? Как справляетесь с чудовищным стрессом? Вы очень худенькая. ОС: Я за время конфликта очень сильно похудела. Но была и другая проблема. Я прошла восьмилетний путь борьбы за то, чтобы появился Миша. Постоянные медицинские манипуляции, пила много гормонов. В результате сильно поправилась. Тогда я придерживалась очень строгих диет, сидела на раздельном питании, год не ела сладкого, плюс спорт. Дошло до того, что, когда я спустя год попробовала мороженое, то ничего не почувствовала, тут же съела тирамису, но и оно мне не понравилось. Правда, потом страсть к сладкому вернулась. Сегодня я не придерживаюсь никаких диет, просто очень четко понимаю свой рацион. Занимаюсь спортом минимум 4 раза в неделю, люблю функциональный тренинг. Спорт – это преодоление. Иногда вообще сил нет, слезы текут, но продолжаю заниматься, потому что знаю, как это важно для снятия стресса. Я не принимаю ни транквилизаторы, ни антидепрессанты, не заливаю беду алкоголем, между тем организм перегружен стрессом, и его надо снимать. Спорт очень помогает.

ВМ: Физически помогает спорт. А что помогает оставаться человеком? ОС: Общаюсь с близкими, встречаюсь с друзьями. Иногда вообще ничего не хочется, но я заставляю себя идти в кино, в театр. Я себя уважаю и понимаю, что надо сохранить душу и здоровье. Открываю новые проекты. Вот сделали с ребятами кафе «Булка», которое было признано лучшим кафе Москвы 2010 года, а совсем недавно с врачами, которые помогли родиться моим детям, открыли медицинский центр. ВМ: Получается, что, живи мы счастливо замужем, ничего бы этого и не было… ОС: Не соглашусь. Есть примеры моих подруг, у них благополучные семьи, дети. Но это совсем не мешает им развиваться профессионально. Одна открыла агентство по найму персонала, другая привезла китайских специалистов и открыла медицинский центр. Таких примеров немало. Важно, когда женщина живет не от коллекции до коллекции новой одежды со звенящей пустотой в голове и сердце, а развивается и создает нечто новое.