Нашла в интернете вот такую коротенькую статью...если было - пардон. Просто интересная статья. В мире кинематографа знают все: с Михалковым лучше дружить — обид не прощает. Яркий пример — судьба покойного ныне Ивана Дыховичного. Они были знакомы с детства, лет с 14 вращались в одной компании. Поэтому Иван Владимирович каждый раз удивлялся, читая в интервью Никиты Сергеевича, что тот не знает режиссера Дыховичного. Возможно потому, что Иван не боялся говорить о Михалкове правду.

«Никита умел феноменально маневрировать и подстраиваться — в этом смысле он сын своего отца, — говорил Дыховичный в одном из интервью. — Первый раз нас разделила одна простая вещь. В пятнадцать лет у меня умер отец, и все ребята ко мне приехали, а Никита позвонил и сказал: «Старичок, у меня нет времени, я на съемках. Хочешь, заезжай ко мне во второй половине дня, я тебе выражу соболезнования». Это был первый сигнал — кто он и что. Он легко забывал о людях, легко предавал. Но его обаяние, шарм и сейчас действуют на окружающих, хотя на самом деле все видят его фальшь, ханжество, пресмыкание перед властью… Никита на бланке папы подписывал себе всякие прошения о билетах на самолет, в театр, в гостиницу. С детских лет был проныра. А после той истории с соболезнованиями наши пути разошлись».

Пути разошлись ненадолго. Судьба не раз сталкивала нос к носу Михалкова и Дыховичного. Одна история наделала много шума. Они оба ухаживали за дочерью члена Политбюро Ольгой Полянской. По версии Никиты Сергеевича, он не захотел, чтобы ему тыкали в спину и говорили: это — зять Дмитрия Полянского. Свои соображения по поводу невозможности дальнейшего общения он отписал Ольге в письме, за которое его отправили в армию. На деле заместитель Косыгина Полянский не хотел видеть в мужьях дочери отпрыска известного клана, тем более что старший брат жениха — Андрон не скрывал желания уехать из СССР. Никиту отправили служить на благо родины: с глаз долой — из сердца вон. А вот что о том периоде рассказывал Дыховичный: «Никита делал все возможное, чтобы привлечь внимание Ольги. Все время ей звонил. Я с улыбкой на это смотрел. Понимал, что бывший друг выстраивает какую-то свою линию. После нашей с Олей свадьбы он исчез, но потом опять появился. Стал приходить к нам в дом, звал Ольгу художником на свою картину. Предложение было сделано с прицелом на ее папу: как только жена согласилась, от Михалкова последовала просьба: «Достань нам «Кодак» — ты же можешь, перестань прикидываться» Оля оскорбилась».

Обиду на Дыховичного Михалков вынашивал долго и, как только подвернулся случай, отомстил. Иван Владимирович собрался запустить фильм по рассказу Ивана Бунина «Солнечный удар». Никита Сергеевич тут же заявился к тогдашнему руководителю киностудии «Мосфильм» Тимофею Сизову и сказал, что экранизировать бунинский рассказ будет сам. Когда Дыховичный узнал о закрытии картины, он пришел к Сизову, а тот врать не стал: «Спроси о причине у своего дружка». А потом директор студии не выдержал и рассказал, как Михалков час стоял перед ним на коленях, умоляя закрыть проект. «Царь всея российского кинематографа» до сих пор так и не снял этот фильм, а Дыховичный уже не снимет… Приступая к съемкам картины «12», на одну из главных ролей Михалков утвердил Юрия Стоянова.

Тот попробовал отказаться, ссылаясь на то, что из-за занятости на телевидении он не сможет сидеть долгое время в павильоне «Мосфильма» (это было одним из условий режиссера). Михалков ответил: «Не знаю, какой я друг, но враг — хороший». Стоянов отменил съемки передачи «Городок». Вспоминают еще один случай, связанный все с той же картиной. Актер Сергей Газаров, просматривая вместе с Михалковым рабочий материал, неосторожно заметил, что финальный монолог мэтра длинноват и неплохо бы его сократить при монтаже. Ответ последовал незамедлительно: «Ты забыл, что соучредителем ТВОЕЙ киностудии является моя дочь?» Полная статья