20 ноября исполняется 85 лет великой русской балерине Майе Плисецкой. Юбилейные чествования гениальной артистки в декабре состоятся в Париже и в Москве.

Это можно считать фантастикой, чудом, но Майя Плисецкая до 70-летнего возраста появлялась на сцене. И даже когда ей исполнилось 80, еще раз вышла к публике, исполнив номер "Аве Майя", созданный для нее Морисом Бежаром. Единственный в истории балета пример невероятного творческого долголетия!

Для нее ставили спектакли самые знаменитые хореографы, ее персонажей одевали высшие законодатели моды. Ей посвящали музыку и стихи, перед ней раскрывались двери любых театров, ее желали видеть на киносъемочных площадках. "Легендарная" - этот титул Майя Плисецкая приобрела давно, он и сейчас остается за ней.

А еще о ней говорили - "балерина-стихия", ее называли "гением метаморфоз". И первая "метаморфоза" состоялась на сцене московского Большого театра, который стал главным в судьбе Майи Плисецкой. Это - блистательно воплощенная двойная партия Одетты-Одиллии – белого и черного лебедя в "Лебедином озере" Чайковского.

Именно в этой ранней своей роли 22-летняя балерина обрела не только первые миллионы поклонников, но и множество подражателей. Годы спустя в автобиографической книге "Я, Майя Плисецкая" - настоящем бестселлере, изданном на 12-ти языках, она написала об этом так: "Моя манера и кое-какие новшества привились. Со сцены, с телеэкрана, нет-нет да и увижу свое преломленное отражение - поникшие кисти, лебединые локти, вскинутая голова, брошенный назад корпус".

И все же подражать Плисецкой - танцовщице колоссального темперамента, головокружительной виртуозности, фантастической пластичности и выразительности - невозможно. На публику ее искусство действовало просто опьяняюще. Сколько раз балерине приходилось танцевать, буквально не слыша музыки из-за грохота аплодисментов! Ее имя на афише в любой стране мира априори означало аншлаг, а порою зрители брали театр штурмом.

Французский критик Андре Эрсен как-то подобрал синонимы к имени Плисецкой, и это были слова "мужество" и "авангард". Вроде бы неожиданно! Но на самом деле - точно. Майя Плисецкая принадлежит к тем выдающимся артистам, благодаря которым и развивается искусство, в частности хореографическое.

Она буквально провоцировала поиск новой выразительности. Причем делала это еще в те советские времена, когда в ее родной стране слово авангард было ругательным. Да и поступки балерины не раз демонстрировали мужество. Достаточно вспомнить историю балетного шедевра "Кармен-сюита", созданного для Плисецкой кубинским хореографом Альберто Алонсо на музыку Бизе в транскрипции Родиона Щедрина - известнейшего композитора и мужа балерины.

В Москве постановку сочли неприлично эротичной, а тогдашний советский министр культуры назвал Плисецкую "предательницей классического балета". Майя Плисецкая никогда не предавала классический балет. Она лишь не терпела, как сама говорит, "нафталина на сцене".

Ей страстно хотелось попробовать всё новое. Например, станцевать русскую литературную классику. И она сделала это на сцене Большого театра, и даже сама поставила эти балеты - по роману "Анна Каренина" Толстого и по пьесе "Чайка" Чехова. Их, кстати, тоже поругивали за чувственность и "непонятность".

Ей хотелось танцевать не только на пуантах, но почти босой - в сандалиях, как предполагал балет "Мария Стюарт", исполненный ею в Испании. Или, напротив, на высоченных каблуках и под джаз, что она и сделала вместе с труппой из Чикаго. Великий французский хореограф Морис Бежар ставил для Плисецкой спектакли, в которых переплетались театральные традиции Востока и Запада – и такие метаморфозы она тоже воплощала с большим искусством. Ей не было равных и, видимо, еще не скоро появится.

Однажды, в разгар своей балетной карьеры Майя Плисецкая призналась: "Я чувствую, когда я "беру" зал. А беру тем, что я что-то даю - иногда не понимаю, что именно, но чувствую, что что-то от меня исходит. Люди воспринимают события жизни и искусства по одному критерию: трогает это душу или нет, и больше ничего. Верьте себе, люди, верьте. Если на вас балетное искусство производит впечатление, значит оно хорошо, если нет никакого впечатления – значит оно не хорошо".