Я год, когда вела ток-шоу «Без комплексов»,употребляла наркотики. Я теряла силы, и один вполне определенный м@дак мне сказал, что это дело тонизирует, ты не будешь спать. И я попробовала это дело. А то, что все нюхали как кокаин, оказалось амфетамином и мукой. Под носом от этой муки можно было лепить пельмени, а ты думаешь: «Ну, я в тренде». Тебя колбасит, ты работаешь по трое суток. Это не кайф, это подъем, выход в космос, а потом начиналась депрессия. Спать ты не можешь. В какой-то момент я сказала себе: «Стоп, ты сдохнешь».

Я за то, чтобы расслабиться, мне для этого даже компания не нужна. Могу ходить, слушать, придумывать что-то… я себе тихонько наливаю, мне не нужна компания. Потом я тихонько ложусь спать. Просыпаюсь — голова светлая… И я иногда в гримерке могу «квакнуть», чтобы у меня глаз горел.

Одно радует, что мы с Цекало оба стареем. Это человек, у которого психология главного бухгалтера, но при этом с большими творческими амбициями. Что касается честности, ты когда-нибудь видел бухгалтерию прозрачной? Мы не общаемся. Мы очень давно не виделись, но он всегда со мной здоровается, он воспитанный человек.

Когда я начала себя любить, мне стало …, кто что обо мне говорит. Вот люблю я себя поправившуюся. Я себя держала в форме до 45 лет, и это съело часть моей жизни. Ради чего все эти массажи и парикмахерские, красные дорожки, журналы… Я все эти обложки оставила на старой квартире, мне этого больше не надо. Да, я прибавила в весе, но я прибавила и в мастерстве.

Первый мой студенческий брак никогда не забуду. Мы с супругом снимали комнату и поругались, как это принято у молодежи. Он однокурсник мой был. Перед этим я замачивала его белье. Причину ссоры не помню, но все было очень эмоционально. И я вылила в окно таз с носками и трусами. Все это благополучно повисло на дереве.

Если говорить о любви… она не проходит! Влюбленность, сексуальные влечения — вот они проходят. Просто все называют любовью черт-те что. А на самом деле любовь — это любовь. Она дана единицам. Может быть, один процент населения реально в мире знает, что это такое. А если человек рядом с тобой тебе больше неинтересен, чего с ним жить? Я не понимаю, когда кто-то кричит: «Я ради детей». Ради детей нужно как раз бежать в комфорт.

У меня остались очень хорошие воспоминания про всех моих бывших мужей. Все плохое я сказала им сразу после расставания. Прошло время, я чувствую себя по-другому. Я в себе уверена. Поняла, что во многом из-за собственной неуверенности обвиняла их во всех грехах, хотя я и сама была не святая. Нельзя злиться долго — это вызывает онкологию.

Я вообще не верю в то, что люди не изменяют. Хоть убейте меня. Просто есть люди, которым это не нужно. Ну пониженное либидо. А есть, которым нужно. В 20 — 30 лет мне казалось, что измена — это все. Я и называла это предательством. Но я сейчас вот что скажу: «Закройте глазки, люди. Живется хорошо — и живите». А вот когда полюбил и ушел… Нужно отрыдать, назвать скотиной, сволочью и предателем. Но потом опомниться и сказать: «Что-то я сделала не так». Пусть где-нибудь разово все пар спустят — и домой, в семью. Кто-то до 80 лет гуляет. Вот мне уже неинтересно. Я так погуляла по жизни, что… отгуляла. Я тоже изменяла всем, как и мне изменяли. Но только их я называла сволочами и предателями, а себя почему-то нет. Вот в этом вся и беда.

У меня хороший ребеночек, золотой мой! Добрый очень. Мне нравится, что она имеет свое мнение, что она цельная, что в ней нет паскудства. Ее сверстницы  кадрят дядек в ресторанах! А у моей это не вызывает, слава богу, желания. Ей сначала, как всем девочкам, нравились накачанные принцы. А я ей все время говорила, что в основном они… В общем, очень тактично объясняла. За таких замуж не выходят. Я ее ориентировала: смотри на дедушку! Как он бабуле сумки носит, с тобой занимается. Вот такой должен быть муж.

У меня полная семья: мама, она же бабушка Евы, мамин муж, он же дедушка. Плюс родственники, которые безумно любят мою дочь, мамины друзья. Что касается папы Цекало? Что, я должна была бегать с топором или с алиментным листом за Сашей?!  Я пробовала наладить его отношения с Евой, когда ей было лет пять. Купила билеты в цирк, сказала: «Саша, давай вместе сходим». Отказать-то он не смог, но ему это было совершенно неинтересно. Он даже в антракте две копейки не потратил. Смотришь, думаешь: «Да на кой черт мне его насиловать?!» Скупила все шарики, которые Еве понравились, и мы ушли. Больше мы его не видели. Но даже когда мы были в очень тяжелых отношениях, все равно при ребенке я выдавливала из себя про Цекало только хорошее. Сейчас уже не выдавливаю. Я просто уважаю его как творческую единицу.

Власти на нас наплевать — причем любой. Мне давно кажется, что к власти приходят только нехорошие люди. И так во всех странах мира.

Вы считаете, что я похожа на дуру? Конечно, местами да… Люди боятся прослыть жадными или скандальными. Я не боюсь. Меня обвиняли и в жадности, и в том, что мне пиара не хватает.

Когда поплакали, побили посуду, послали кого-то на все буквы, нужно встать и сказать: «А чего это я себя так не люблю? А кому будет хорошо, если мне будет так плохо?» Все кризисы в мире — они же неминуемы. Для чего дается кризис? Чтобы люди начали развиваться. Кризис в отношениях — развивайся. Кризис экономический — развивайся. Да, бывает, что хреново себя чувствуешь: давление, серое небо… Но я все равно за то, чтобы во всем видеть позитив. Как мне сказала одна психолог, когда я что-то ныла, жаловалась на жизнь: «Милочка, извините, это у вас распущенность». Я получила по мозгам и как-то встряхнулась. 

Вообще, я не хожу ни на какие ток-шоу. Меня не интересуют разговоры о моих предыдущих браках. Мне нечего выяснять или что-то кому-то доказывать. Все, что хотела, я уже сказала. Точку в отношениях с Ивановым, я поставила давно. Этого брака нет. И я не собираюсь говорить на эту тему. Для меня это прошлое и закрытая дверь.

Когда брак – работа, то муж должен пойти на … (матерное слово из трех букв.) Брак – это удовольствие.

Как только у меня появится мужчина, я тут же его представлю. Разве я похожа на монахиню? По углам прятаться не буду точно – я такой человек. У меня сейчас очень много поклонников, я с удовольствием принимаю приглашения, хожу на свидания.

Мужик должен содержать семью. Чтобы мог тратить на женщину. И конечно, он должен состояться во всех смыслах: быть без комплексов, без заниженной самооценки. Это очень важно для семейной жизни. Надеюсь, такой появится. Но я не собираюсь никого искать. Они сами приходят. У меня очень насыщенная жизнь: глупо ее тратить на то, чтобы бегать и искать отношения. Я не собираюсь этого делать. Мне в кайф, что за мной ухаживают. Честно говоря, я уже отвыкла от настоящих мужских ухаживаний. Поэтому теперь с удовольствием их принимаю.

Когда будет нормальный мужик, будет и свадьба! Хоть десять! Какая разница, сколько у тебя штампов в паспорте. Я ведь не ради браков встречаюсь! Все мужики, которые были со мной, хотели на мне жениться. И я никогда им в этом не отказывала. Я, наверное, такая баба, что потом они меня забыть не могут.

Я всегда хожу к психологу, раз в год – к эндокринологу. Врача-психиатра тоже посещаю. Это такая гигиена мозга. Если ты этого не делаешь в нашей профессии, то просто сходишь с ума, у тебя начинаются депрессии. Когда мне нехорошо, я обращаюсь к специалистам – не вижу в этом ничего плохого.

Я ненавижу тренажерные залы.  Ноги у меня красивые всю жизнь. А живот я никогда не качаю. В моем случае это пустая трата времени. Лучше я посижу в студии с аранжировщиком, звукорежиссером, послушаю новую музыку или книгу почитаю. В последнее время стала выбираться в театры. У меня куча друзей, которые зовут меня в театры. Я до этого мало ходила, но дала себе слово, что впредь буду выбираться. Хотя бы по одному спектаклю в месяц.

Верю, что при рождении каждому из нас Бог выдает технический паспорт с гарантийным талоном и спецзаданием: «Быть тебе математиком, дояркой, шахматистом… Проживешь столько-то лет… А если будешь пить, курить, нервничать, заниматься самоедством — меньше». В мой «техпаспорт» однозначно вписано творчество. Давно заметила, что, когда человек большого мнения о себе, имеет амбиции, а у него ничего толком не получается, он явно игнорирует задание свыше. Я же всегда прислушивалась к «месседжу» с небес, поэтому и занимаюсь любимым делом. Но как только услышу: «Милявская, прощайся со сценой!» — уйду из профессии.

Успех зависит лишь от собственного труда. Просто так никому ничего не достается. Бывает, конечно, когда ребенку в качестве аванса еще при рождении даются большие способности. Хорошо бы родителям понимать, что этот подарок придется отрабатывать, иначе ничего из их чада не выйдет. Когда я в 16 лет окончила школу, в принципе не представляла, чем заниматься, амбиций не имела, да и до сих пор их нет. Задача стояла одна — развиваться. Никогда не ставила цель добыть больших денег. К известности тем более не стремилась. К ней меня привел каторжный труд. Я вкалывала (другого слова не подберу) и в итоге стала популярной певицей, получила свою порцию успеха. Если он так и не пришел — вали из профессии, переквалифицируйся. Вдруг ты фотохудожник, декоратор… Творческих профессий много.

Некоторые мои взрослые поклонницы до сих пор любят песню «Пошлю его на…». Видимо, живут какими-то своими прошлыми страданиями. Я напрягаюсь, когда слышу от женщин: «Это моя любимая песня, она спасла мне жизнь, спойте!» Уверена, что относиться к ситуациям, произошедшим много лет назад, следует легко и иронично — не нужно мусолить всю жизнь.

В 20 и даже в 30 лет я носила розовые очки и смотрела на мир широко открытыми глазами. В итоге получила по башке. Все-таки иногда надо снимать очки, протирать стекла и хорошенько рассматривать реальность, иначе позже за некоторые вещи станет неудобно. А я долгое время думала: «Ой, я такой ангелочек, такая хорошая, а меня обижают плохие люди».

Когда я действительно себя полюбила, смогла честно признаться: «Лолита Марковна, вы же сволочь. Столько дел нехороших натворили в жизни, стольких людей обидели». Слава Богу, нашла силы и извинилась перед многими. Категорически не хочу копить обиды, злобные воспоминания, которые направили бы меня не в ту степь.

Я знаю свои слабости и мысли. Можно притворяться кем угодно и о себе думать что угодно, но хороший человек или плохой — понятно лишь из его помыслов. Моя ближайшая подруга Таня Овсиенко, с которой мы дружим лет двадцать пять, мягкий и тактичный человек. Знаете, в чем она лучше меня? Она смогла отказаться от карьеры и заниматься ребенком. А я плохая на ее фоне.  И тем не менее, считайте меня эгоисткой, я не стану растворяться в других людях, жертвовать собой, приносить себя на алтарь чужих интересов. Это моя жизнь, поэтому проведу ее так, как считаю нужным.

Популярность по-человечески бывает неудобна. Хочется в магазине на распродаже покопаться, а тут одна покупательница узнала, потом вторая, третья… Пока фотографировались, понравившуюся тряпку из-под носа увели. 

Я прямолинейна, хотя стараюсь высказываться тактично. Но если человек переходит границы, говорю прямым текстом все, что думаю. Близкие утверждают, что я голосом будто вбиваю сваи.

Недавно дочь рассказывала мне, как ее одноклассницы ходили в ресторан, пили вино. «А ты чего не пошла?» — спрашиваю. — «Неинтересно», — отвечает. В этот момент я сказала сама себе: «Вспомни, Милявская, как ты в 15 лет стояла за углом школы и смолила сигаретку, пока кто-то из учителей не спалил. Как с одноклассниками сбрасывались по 20 копеек на первое спиртное». Но нам внушали, что главное — учеба. Поэтому во все тяжкие не пустилась: попробовала — и ладно.

Детей надо рожать по молодости. Сейчас не представляю, как с моим ритмом жизни воспитывать малыша — по ночам не спать, думать то о садике, то о школе… Образование, медицина у нас хромают, и матери не могут не переживать за своих детей. Поэтому я поняла, что еще одного не выдержу. Наступило время эгоизма, хочу пожить для себя. Не говорю, что у меня нет материнского инстинкта. Он есть, но о десятерых никогда не мечтала. Может быть, надо было еще одного ребеночка завести, но время упущено. Двое детей — это прекрасно. Когда ты уйдешь, а все уйдут рано или поздно, они останутся вместе. Вот о чем я очень сильно сожалею.

Если бы не эта профессия, никогда не стала бы делать пластику, потому что, как ни крути, шесть часов наркоза. Но у меня был потрясающий хирург. Меня вдохновило его обещание, что про лицо можно забыть на ближайшие 15 лет. А потом не будет ни желания, ни повода выходить в эфир, кроме, может быть, редких интервью, связанных с воспоминаниями о дореволюционном периоде.

Слава не бывает вечной. Любит ли тебя публика, по-настоящему становится понятно лишь к похоронам. Для артиста мерило славы — количество людей, пришедших с ним проститься. На этом слава заканчивается. Так что ко всему этому я иронично отношусь.

Полезно знать одну вещь: актерский труд каторжный, в нем ничего легкого нет. Многие артисты не готовы ни к ритму, ни к тому, чтобы работать в три погибели и заработать кучу профессиональных болезней. Прибавьте нелады с личной жизнью, потому что в таком бешеном ритме не все успевают создать семью, да и вторые половинки не могут постоянно ждать дома.