В деле Кокорина и Мамаева больше не нужно слов. За эти полгода мы слишком хорошо выучили все роли и могли зачитать речи героев задом наперёд. Яркий прокурор Светлана Тарасова, по манерам, мимике и тембру так напоминающая Юлию Тимошенко, вновь говорила об очевидности приговора.

— Суд практически полностью согласился с обвинением, — отчитывалась она так игриво, будто действительно добилась блестящей победы.

Многочисленные адвокаты как всегда жаловались на безысходность, рисуя из себя профессионалов, которые сделали для подзащитных всё, но не устояли перед системой.

— Если за два удара давать 1,5 года, то у нас половина страны будет сидеть, — давили они заранее выбранную мантру, а затем садились в «Майбахи», которых без таких дел могло и не случиться.

Буднично сработала и судья Елена Абрамова, монотонно и всего за два часа протараторившая то, к чему 19 следователей готовились полгода. Полторашка для друзей получилась до обидного проходной — впрочем, каких эмоций мы хотели от человека, у которого послезавтра суд о похищении Авраама Руссо людьми, близкими к олигарху Тельману Исмаилову, а через неделю — миллиарды полковника Дмитрия Захарченко. Так что прежде чем убеждать себя в заговоре против Кокорина и Мамаева, организованном государствам, просто представим, кто все эти наши спортсмены хотя бы в практике судьи Абрамовой? 

Вообще большая ошибка рассматривать этот процесс как футбольный — куда честнее взглянуть на героев как на обычных пацанов в спортивных костюмах.

#ножкойэть

Александр Кокорин — мощный, улыбчивый, подтянутый парень (зачем нам врали, что толстый?), который так бодро спрыгивает из автозака и так уверенно залезает в него, что становится непонятно, зачем кто-то пытается создать этот образ страдальца. В России сидят тысячи заключённых с болезнями посерьёзнее, чем у недавно прооперированного и залечившего разрыв крестов Кокорина, поэтому суд и не должен был проявлять особенное сострадание.

Павел Мамаев и вовсе производит самое уверенное впечатление — татуированный, спокойный, с честью принимающийся своё положение парень, который за все время процесса будто назло всем ни разу не опустил голову. Он не жаловался, играл в футбол с другими зэками, занимался спортом, зарабатывал уважение сокамерников, восхищал сотрудников СИЗО и, получив реальный срок, бросил в сторону прессы лишь два слова: «Всё хорошо!».

Кокорин и Мамаев не сломались. Они не выглядят и не ведут себя так, будто в Пресненском суде заканчивалась их жизнь. Наоборот, все похоже на то, что для ребят все продолжается в формате героической игры с испытаниями — именно эти можно объяснить тот факт, что на всех стадиях процесса они не наступили себе на горло и не приложили великих усилий, чтобы заключение прекратилось.

Не стали они и мажорами, которые пошли на некие сделки и заранее договорились об исходе процесса. Тем более откровенным враньем является информация, что Кокорин и Мамаев тайно отбывают наказание дома. Для опровержения слухов нет ничего лучше, чем живые эмоции.

Например, первым приговаривали Кирилла Кокорина, и вступление судьи Елены Абрамовой было чрезвычайно обнадёживающим для обвиняемых. Сначала она убрала из дела предварительный сговор, затем оправдала младшего брата по статье об избиении Дениса Гайсина и даже предложила Кириллу потребовать положенную по закону компенсацию. И в эту секунду Протасовицкий, Мамаев и Кокорины резко повернулись друг к другу, застыв в гримасе надежды. Возможно, то же выражение они видели на лице Соловчука, прежде чем его бить. Но в обоих случаях надежды рассыпались. Когда уже в следующем предложении Абрамова объявила Кириллу приговор в 1 год и 6 месяцев — Мамаев отвернулся, приложил лоб к стеклу и покачал головой. Именно в этот момент они поняли, что получат по-максимуму и быстро сменили удивление на привычное гордое смирение.

Истерика случилась разве что у близких.

Мама Кокориных, услышав приговор сыновьям, побрела к двери. Она втыкалась в людей, не отвечала идущим рядом и села на лавку лишь в тот момент, когда над ней нависли двое парней. Выйдя из шокового состояния, Татьяна опустила голову на спинку — и тихо зарыдала.

Сильнее всех была взвинчена жена Александра Кокорина Дарья Валитова. Ещё на входе в зал суда она зачем-то крикнула толпившимся у камеры журналистам:

«Как животные себя ведёте». Весь процесс она простояла молча, поддерживая свисающую как плеть левую руку и изредка отмахиваясь от Аланы Мамаевой, показывающей ей фото на телефоне.

— Так нормально? — спрашивала брюнетка.

— Да! — отворачивалась блондинка.

Впрочем, когда ты два часа обрабатываешь на мобильном какие-то странные кадры, то это не безразличие, а лишь способ борьбы со стрессом. Мамаева вообще проведёт весь суд достойно — наденет очки, чтобы никто не видел слез и будет тормозить тех, кто хочет выйти и сказать все, что теперь думает об этой гребаной стране. Удивительно, но в этот момент показалось, что именно огненная Алана холодна и знает, что делать.

Дарья же рыдала, кричала о несправедливости на весь коридор, требовала пустить ее к мужу, но успевала сказать Кокорину лишь 4 слова: «Я очень тебя люблю».

Нет, уезжая от мужей на тех же, что и адвокаты, ‘Майбахах’, они не были похожи на матерей, жён декабристов. Как и их мужья не были теми, кто страдал несправедливо и за высшие идеалы. И если действительно отбросить набрасываемую со всех сторон мишуру, то мы с вами наблюдали за в общем-то обычным делом, где несколько человек сильно похулиганили, совершили большую ошибку, а затем получили за неё пусть и смягчённую, но все-таки самую обычную расплату.

Через несколько месяцев Кокорин и Мамаев выйдут, вернутся в футбол, сядут в «Майбахи» и продолжат жить дальше. И абсолютно не факт, что суд, СИЗО и тюрьма вовремя не сберегли их от чего-нибудь по-настоящему страшного.

Да и веселые пацаны из нашей должны теперь приблизиться к мнению, что бить людей — не самое кайфовое в перспективе занятие.

P.S. — Я мокрый весь на***, — отстегнул жилет один из стоявших в полном обмундировании суровых приставов, когда народ рассеялся.

— Давай по пивку! — предложил другой.

Сегодня они могут отдохнуть, но уже завтра у них новая партия точно таких же и совсем не уникальных Кокориных и Мамаевых.

P.P.S. На процессе не было известных друзей Кокорина и Мамаева из мира футбола и шоубизнеса. Поддержать их приехал простой мужик с авоськой из Подольского района. Именно он и передал суду единственное народное ходатайство.