Виктория Лопырева в самолете, принадлежащему Ташир и кольцами на руках, купленными на деньги Ташир, цитирует классиков.

Выходные выдались для Виктории тяжелыми. После слитых фото, бурного обсуждения в сети, всплывших нелицеприятных подробностях о личной жизни амбассадора и  резких высказываний Малахова, Лопырева сутками чистила комментарии пользователей, которые пытались выяснить, что же произошло.

Предположим, Виктория не знала (??), заходя ежедневно в салон принадлежащий матери жены, но Булатов же знал.

Также Лопырева утверждает, что пара давно не поддерживает отношения.

Но в сентябре «счастливый отец» поздравил дочь с 2-мя месяцами, а Тата написала нежный комментарий.

Фото сделано 11 сентября 2018 года. Игорь свободно говорит по-французски, Тата-по-английски. 

О том, разведены ли Игорь и Тата, достоверно неизвестно. Ранее пресс-секретарь Булатова Евгения Вячеславова прокомментировала отношения бизнесмена с его женой, уточнив, что "Игорь и Тата живут раздельно и находятся в разводе". По данным инсайдеров HELLO!, бывшие возлюбленные действительно живут раздельно, но официально их брак еще не расторгнут.

Верх цинизма:  

"И в тот момент, когда я выхожу на поле стадиона Лужники, я уже знаю, что во мне бьется ещё одно сердце ❤️. На нас смотрит весь мир и - мой любимый

А ничего не подозревающая жена ставит 5 сердечек шапочной знакомой» 
 

Из интервью Татевик 3 марта 2016 года 

В каком возрасте вы осознали, что ваша семья состоятельная? 

Я застала все периоды становления моей семьи и хорошо помню время, когда мы жили очень скромно. Я училась в обычной школе в Калуге, каждое лето нас с братом отправляли в Армению, в деревню к бабушке и дедушке. Но всегда прекрасно осознавала, что наш достаток выше, чем в семьях сверстников. Мы никогда не скрывали этого и не кичились этим. Родители учили быть всегда и со всеми на равных. 

Преподавал ли вам отец финансовые уроки, правильное отношение к деньгам?

Нас никогда ни в чем не ограничивали, от игрушек в детстве до более глобальных вещей сегодня. Хочешь — получай, но только четко объясни, зачем тебе это нужно. Родители считают, что если ограничивать в чем-то, то мы будем лишь еще больше этого хотеть. Любой запрет — это снятие ответственности. А для них было важно, чтобы у нас всегда была возможность принятия самостоятельного решения. Думаю, таким отношением они научили нас не зацикливаться на материальных вещах и осознаннее относиться к деньгам.

Где вы учились? 

Параллельно школе я также обучалась в языковых школах в Лондоне и в Le Rosey, в Швейцарии. Затем поступила в Финансовый университет при правительстве РФ. Выбор университета был сугубо моим, личным решением.

Почему не поехали учиться за границу? 

Очень хотела, но родители были против. Тогда я не понимала, но повзрослев, осознала, что это было, пожалуй, лучшее решение. Во-первых, родители не хотели пропускать наше с братом взросление, а во-вторых, нас с детства учили, что мы команда и должны поддерживать друг друга. (У Татевик еще два брата, Саркис и Карен. — Forbes Woman.) Мы очень дружные, разъединение было бы большой ошибкой. Отец объяснял, что если мы уедем, то не будем понимать специфику жизни в России.

О работе 

Конечно, первое, что меня шокировало, — стройка. В 22 года и я понятия не имела, что такое анкера и что они бывают разных размеров, не знала, что такое шумопоглощение и звукоизоляция, «пирог» стен и «гребенок». Зато сейчас спокойно поддержу практически любой профессиональный разговор на тему стройки. 

Зачем вам это знать? 

Кинотеатр в торговом центре «РИО» на Ленинском проспекте, где мы сейчас находимся, — мой первый объект. Его я построила с нуля: сама запроектировала, сама выбирала рабочих. Мои первые 3500 кв. м. Сейчас «Синема Стар» — это уже 65 000 кв. м. Незадолго до начала строительства я была в Нью-Йорке, где меня так вдохновила Таймс-сквер, что захотелось перенести эту атмосферу на новый объект: чтобы было много светящихся панелей, ощущение света, праздника, движения. Со мной работала команда строителей, дизайнеров, архитекторов. Признаюсь, они были удивлены, что я так вникаю во все детали. Я проводила здесь дни и ночи напролет, муж подтвердит. (Улыбается.) Это в какой-то степени и его стройка — я могла в два часа ночи попросить: «У меня там панели сейчас красят, отвези, пожалуйста, посмотрим, все ли в порядке».

Вы лично часто ходите в кино?

Да. Из всех кинотеатров самый любимый — «Синема Стар» на Ленинском, мой первый объект и поэтому самый любимый.

Для вас, наверное, закрывают зал? 

Нет, конечно! Я смотрю со всеми. 

Какое это ощущение — быть инкогнито? 

Приятно сидеть в полном зале. А если неполный — возникают вопросы. Думаю, мои сотрудники не очень-то рады, когда я хожу в кино, потому что всякий раз я указываю им на детали: вентиляция дребезжит, плинтус отклеился. Я уже не способна ходить в кино просто как зритель. Даже в путешествиях оцениваю кинотеатры с профессиональной точки зрения: какое стоит оборудование, экраны, кресла, удобно ли расстояние между рядами, соответствует ли объект противопожарным нормам. Иногда могу пропустить полфильма, анализируя, теми ли акустическими панелями обшит зал. Самое яркое впечатление на меня произвел кинотеатр Cinema City в Израиле. Сумасшедший по функционалу объект, потрясающий дизайн.

Как удается совмещать материнство и работу? 

Приходится расставлять приоритеты, но стараюсь всегда прийти к разумному балансу. Через три месяца после рождения сына я вернулась к работе. С одной стороны, мне помогает мама, с другой — моя команда. Одно из правильных решений — выбор профессионалов на ключевые позиции. 

Моя основная цель — чтобы все было прозрачно и открыто. В приложениях на телефоне у меня по каждому объекту свои группы по 40 человек, все вопросы решаются онлайн. Мне не нужно, к примеру, приезжать на объект, чтобы взглянуть на покрашенную стену и сказать, нравится или нет. Строителям достаточно прислать фотографию, видео. Если я понимаю, что у меня нет доступа к рабочим, выдаю им телефоны. Первое время они, конечно, удивлялись, сейчас уже привыкли.

Расскажите о своем муже.

Когда он увидел меня впервые, сказал, что я точно стану его женой. Я посмеялась, а, как показало время, он не шутил, и мы женаты уже шестой год.

Как воспринял его отец? 

В первое время тяжело, как и любой отец, ведь я любимая и единственная дочь. Но это была, наверное, какая-то первая реакция, которая прошла достаточно быстро. Когда ты понимаешь, что человек свой, что есть абсолютное совпадение жизненных принципов и позиции, плюс нереальное обаяние, то каких-то недомолвок и иного восприятия, чем то, что мы одна семья, быть просто не может.

Дома обсуждаете работу? 

Да, очень активно. Работа для нас хобби, мы фанаты своего дела. (Муж Татевик тоже работает в группе «Ташир». — Forbes Woman.) Мы редко пересекаемся в течение дня, поэтому домашние мини-собрания помогают быстро уладить рабочие вопросы.

Отец чаще хвалит вас или критикует?

Он не балует, сдержан в оценке. Если выскажет, то скорее недовольство. Доволен или нет — об этом я обычно узнаю из вашего журнала. 

Ваш отец — харизматичный лидер, который не скрывает, что в компании все зависит от его решения и последнее слово всегда за ним. Случаются ли профессиональные споры и как они разрешаются?

Отец никогда не говорит категоричное жесткое нет. Он скажет: «Ты не согласна? Иди пробуй». Ты пробуешь, ошибаешься, возвращаешься к нему: «Да, ты был прав». Но если вдруг получается, он испытывает колоссальную гордость.