Я дал себе обещание, что буду продолжать идти вперед и сделаю все, от меня зависящее, чтобы не соглашаться на компромиссы. Я никому не позволю покушаться на мою неприкосновенность и распускать руки. И лучший совет, который я когда-либо мог бы дать, это все время идти вперед, и не обращая внимания на то, что думают другие, просто идти вперед и делать то, что вы для себя сочтете нужным Меня всегда интересовали люди со странностями, которых терзают душевные муки. Я справляюсь со своими персональными томлениями, выкуривая громадное количество сигарет и слушая очень громкую музыку. Музыка очень сильно влияет на меня. Есть некоторые песни, которые, когда я их слышу, мгновенно возвращают меня к определенным моментам в моей жизни. Есть песни, которые я не могу слышать, потому что они напоминают мне, скажем, о рождении моей дочери или сына. Я не могу их слушать, потому что могу разрыдаться. Лучше быть уродом, чем красавцем, который превращается в урода. Рано или поздно все мы состаримся, и если вы связываете свое благополучие со своей внешностью, вы ошибаетесь заранее. Если бы у меня был выбор, я предпочел бы, чтобы моя голова была муляжом, который я мог бы снимать в конце каждого съемочного дня. Семья — это самое важное, что есть в мире. Если у вас нет семьи, считайте, что у вас нет ничего. Семья — это самые прочные узы всей вашей жизни. Я не хочу достичь момента, когда я почувствую себя удовлетворенным. Я думаю, что если это случится, то со мной все будет кончено Я большой поклонник мести. Это чувство — одно из тех, в которых мы не хотим признаться даже самим себе, но тайно оно всех нас гложет. Русские — нормальные ребята. Катаются на лыжах, гуляют по городу, устраивают вечеринки, пьют водку. Но кто её не пьёт? Идеальная сенсация? Как я её себе представляю? Пожалуйста: у некой дамочки был такой тесный лифчик, что он взорвался, и при этом пострадали 11 человек Я не понимаю этой игры, я не понимаю этого города, Голливуда! Я не понимаю их правил, я знаю только одно — они мне не нравятся! Ты — это то, что ты делаешь. Ты — это твой выбор. Тот, в кого себя превратишь. Для меня мир – свод иллюзий, созданных человеком. Человек со всеми его идеями праведной жизни – сам иллюзия, поэтому я живу тем, что считаю более реальным. "Ничто не вечно.Даже смерть..." "Я не собираюсь играть скучных персонажей ради крупного гонорара. Очень легко пойти по такой дорожке, но в конце ее...ничего. Все уже было переделано огромное количество раз, и, если можно попытаться сделать что-то новое, почему нет? Мне просто хочется делать то, что я хочу". "Люди говорят, что мне нравится сниматься в странных ролях, но мне повезло в том смысле, что я не играл однотипных героев. Есть много всякой чепухи, в которую я не верю, например, в актеров, которые такого высокого о себе мнения, что начинают изображать из себя мучеников. Я думаю, что у каждого в жизни бывают проблемы, и совсем не обязательно, что у актера их больше, чем у других". "Я хочу того же, чего по-настоящему хочет для своих детей каждый родитель - чтобы они были счастливы и чтобы их не коснулась грязь этого мира. Моя любимая книга - "Путь вашей жизни" Уильяма Сарояна. Текст начинается со слов: "Живи, не причиняй никому зла и не давай никому делать зло тебе". "В средней школе у нас были разные ученики: качки, умники и простачки. Также были еще и придурки. Ни одна девчонка не хотела встречаться со мной. Я был кем-то вроде жулика - странного парня". (середина 80ых г.) "Когда тебе 13, 14 лет и ты слоняешься по улицам в компании парней, а обычные прогулки не доставляют тебе никакого удовольствия, ты идешь куда-нибудь и делаешь что-нибудь. Экспериментируешь. Ты живешь в Майами, а здесь повсюду наркотики. И ты пробуешь их по обычным причинам: под чьим-то влиянием, из любопытства или от скуки". (начало 80 ых) "Обычное дело: восемь утра, а ребёнок уже просит конфетку. Я разумеется говорю, что это, мол, нехорошо. Сейчас нельзя есть конфетку, нужно сначала позавтракать. Но потом естественно смягчаюсь: ,,Ну ладно, разве что маленький кусочек....,, Наверное, я слишком мягкий, в общем слабак, Ванесса гораздо сильнее, чем я. Миром, знаете ли, правят женщины. По сравнению с ними мы, мужчины, - просто твари дрожащие!" "Я в этом деле абсолютно невежествен и чувствую себя в связи с этим очень хорошо." "Большая любовь, очевидно, заключается в доверии, в радости друг от друга, в уважении личной жизни друг друга и в уважении профессионального выбора". (о Тиме Бёртоне) Он может попросить меня о чем угодно. Если он скажет, что в одном из его следующих фильмов мне нужно будет заняться сексом с муравьедом, я это сделаю. (Это меня пугает...надеюсь последнее все же журналисты выдумали) "Моя сестра родила, когда мне было 17, и я тогда впервые услышал о "смерти в колыбели". Самое страшное, что причина этого была непонятна. По какой-то невероятной причине дети просто переставали дышать. Поэтому я тихо подкрадывался к спящей малышке и клал руку на колыбель, брал ее за пальчик и спал рядом на полу. Это было глупо, я уверен. Но я думал, что тепло моих рук может помочь, что, если она будет чувствовать мой пульс, он будет напоминать ей, что нужно дышать. (Подобное я где-то читала только не о племяннице, а о Лили-Роуз)" "Я был неуверенным в себе подростком. Я был убежден, что у меня нет таланта. Вообще ни в чем. И эта мысль выбивала из меня все амбиции. Я снимался в нескольких второсортных фильмах, когда только начинал, но я не стыжусь этого, в основном потому что не думал, что стану актером - я просто хотел заработать немного денег. Я всё еще был музыкантом. Когда я только начинал, мне была дана возможность заработать деньги, которые я не заработал бы другим путем. Кроме как преступным. Я даже не верил в то, сколько денег они мне платили. Когда я вижу кого-то, кто просто следует своей мечте и добивается успеха, делает только то, что хочет делать и ни перед кем за это не отвечает, конечно, не причиняя этим никому вреда, я считаю, что это прекрасно. "Слава, известность - не такое уж большое дело в Европе. Кажется, что люди понимают, что у тебя просто странная работа. Они не бегут за тобой, пытаясь оторвать от тебя кусочек. В Штатах всё странно. Большинство фанатов - замечательные люди, но есть и группа таких, которые, посмотрев фильмы, думаю, что знают тебя. Они считают нормальным трогать тебя и задавать личные вопросы." У тебя появляются морщины на лице, и, черт возьми, почему нет? Я их заработал Когда ты подросток и когда тебе меньше тридцати, ты бессмертен, ты неприкосновенен. Только позже ты начинаешь осознавать, что ты можешь умереть. Это волшебное ощущение, когда ты достигаешь определенного возраста и начинаешь говорить о сне так же, как 20-25 лет назад говорил об алкоголизме. «Друг, у меня вчера было целых восемь часов – это фантастика». К счастью, я пока не увлекся гольфом, но думаю, что и это не за горами. Когда мне было 30, я не был так уверен в том, что сделаю это к сорока годам, но, возможно, я должен был пройти через всё то дерьмо, которое я построил внутри себя, чтобы прийти к точке, когда я мог начать наслаждаться жизнью. Слишком просто обвинять других людей и обстоятельства в прошлом за твою собственную ненависть к себе. Странно, даже, когда я был никчемным в собственной жизни, я обычно любил находиться на съемочной площадке, и я действительно наслаждался атмосферой работы с режиссером и актерами над созданием чего-то. Работа над фильмами всегда была для меня приютом и утешением, потому что я всецело концентрировался на рабочем процессе и не думал о своих собственных проблемах. Не хочу быть ограниченным мнениями других людей. Я хочу продолжать расти и учиться настолько, насколько это возможно. Я хочу реализовать себя во всех направлениях индустрии – актерской игре и режиссуре. Я не хочу делать карьеру, снимая свою рубашку. Я бы лучше сбрил свои волосы, даже брови, попробовал что-то в этом роде. Я не хочу, чтобы по прошествии 30, или 40, или 50 лет мои внуки говорили: «Ты сделал столько глупостей, дед. Каким же идиотом ты был, улыбаясь для камер и играя на публику». Может быть, я болван, но я особо не заморачиваюсь по поводу кассовых сборов моих фильмов, потому что я не бизнесмен. Поверьте, я был бы счастлив, если бы один из моих фильмов был принят широкой аудиторией, но я не собираюсь сниматься в фильме только ради этого. Первые несколько лет ты чувствуешь, что должен быть шлюхой, быть на виду, сплетничать, болтать попусту, встречать новых популярных режиссеров, знать, кто какой студией заправляет, а я не не мог этого делать. Я не хотел. И, наконец, ты выходишь, переводишь дыхание, и ты видишь, какая жизнь тебе доступна, и ты говоришь себе: «Я был прав. Я не должен был играть в эти игры». Я был очень большим везунчиком. Потрясающе то, что я до сих пор на плаву и имею возможность получать работу. Я считаю, что не знать о новых фильмах и не знать о том, что происходит поблизости – это довольно удобно. Всё, что я могу сказать парню вроде меня, болтавшемуся в этом бизнесе в течение 20 лет, наконец сделать действительно что-то популярное, это неожиданно и очень трогательно. Никто в действительности не знает, что ты чувствуешь, к чему ты действительно стремишься, что ты действительно пытаешься сделать. Черт, да я сам никогда не знал, чего я хочу. Я просто знал, что не хочу быть обычным конвейером. Многие годы я был просто выбит из колеи. Может, я просто воспринимал всё это слишком серьезно, знаете? Меня сводило с ума то, что меня превращали в продукт. Это жутко меня раздражало. Теперь, я всё больше и больше получаю удовольствие от процесса. Создавая персонаж, заставляя его вписываться в сцену, в фильм. У меня была возможность проскользнуть в это странную маленькую вещь, которую они в правилах мира бизнеса и индустрии называют карьерой, с помощью тех фильмов, которые были признаны абсолютными провалами, неудачами. Так что я, можно сказать, сделал карьеру на неудачах. Думаю, что были времена, когда я был на краю того, чтобы приносить прибыль. Но это всё так странно. Все эти странные списки – лучшая пятерка звезд, лучшая десятка... «Давай возьмем этого парня, потому что он приносит прибыль». Я не думаю об этом. Ты в списке пару недель, а потом БАХ – и ты исчез. Меня никогда не коробило от того, что я не попал в список. Если на этой неделе я признан приносящим прибыль – это отлично. На следующей неделе я уже таковым не буду. Я к этому привык. У меня никогда не было аллергии на идею коммерческого успеха. Когда ты выпускаешь фильм, и он успешен – это замечательно. Я только хотел бы попасть в него правильным путем, не компрометирующим, не унижающим или жалким. Я стал актером и думал: «Что ж, это интересный путь, может быть мне следует продолжать по нему идти». Я понятия не имел, какого черта нужно делать, поэтому стал читать об актерском мастерстве всё подряд – Станиславского, Уту Хаген, Михаила Чехова. Я стал впитывать в себя всё это. Во время съемок «Эдварда руки-ножницы» мне позвонили и сообщили, что я уволен из 21 Джамп Стрит. Я решил, что у меня появились новые возможности. Я был свободен. Я поклялся себе, что больше никогда не пойду на такие компромиссы. Я поклялся себе, что больше не буду следовать коммерческому пути. Я не буду делать того, чего от меня ожидают или того, что необходимо постоянно удерживать – карьеру, гарантированно приносящую популярность или деньги. Я пообещал себе, что не сделаю этого. Я не сожалею о вещах, которые не сделал, и, конечно, не сожалею о тех вещах, которые совершил. Всё произошло так, как должно было произойти, даже те смехотворные вещи, которые я делал в начале. Я ни о чем не сожалею. Я просто хочу чего-то другого. Я хочу быть удивленным. Я хочу того, что не выглядит как клише или просто избитым. Я не хочу стать 85летним стариком и услышать от своих внуков: «Ой, дед сделал столько промахов». Мне скорее понравится, если они скажут: «Вау, чувак, ты чокнутый!»