Ни одна балерина в СССР не имела столько наград, и ни одна не была столь популярной: когда в 1960 году Уланова покинула сцену Большого театра, огромный зал рукоплескал стоя, а у многих зрителей на глазах были слезы.

Легендарную русскую балерину Галину Сергеевну Уланову во всем мире считали богиней, а ее загадочную улыбку сравнивали с улыбкой Моны Лизы. Она станцевала Джульетту и Жизель на гастролях Большого театра в Англии, когда ей было 45. А у ее балетных туфель, выставленных в мемориальном музее, настолько тонкий мысок, что совершенно непонятно, как на нем вообще можно было удержать равновесие.

Уланову называли «великой немой» – столь тщательно она оберегала свой внутренний мир от посторонних. Ее жизнь была в служении искусству. Именно Уланова воспитала таких звезд русского балета, как Екатерина Максимова, Николай Цискаридзе, Людмила Семеняка, Нина Тимофеева…

Галина Уланова родилась в 1910 году в Санкт-Петербурге. В первый раз Галя увидела балетный спектакль маленькой девочкой. «Это — моя мама!» — раздался вдруг звонкий детский голосок в чинном зале Мариинского театра. Ну как же было не оповестить всех зрителей, что дама в блестящем красивом наряде, танцующая на сцене, — Галина мама? Родители Улановой были артистами балета. Мать — Мария Федоровна Романова – в тот день танцевала партию Феи Сирени в «Спящей красавице».

Галя в раннем детстве не мечтала о балете. Но самой судьбой было определено, чтобы Уланова стала великой балериной. Девятилетней девочкой она поступила в Петроградское хореографическое училище-интернат. В условиях Гражданской войны, трудного и голодного 1919 года, это было большой удачей – детей в училище хоть чем-то кормили. Домой девочку брали только на выходные. Но по маме Галя не скучала – в классе своей матери, ставшей к тому времени преподавателем, она занималась первые шесть лет и видела ее регулярно. А последние три года Галя училась у самой Агриппины Яковлевны Вагановой, легендарной балетной преподавательницы.

С первых же шагов на сцене училища Уланова была замечена и отмечена. Знаменитый в те годы критик Юрий Бродерсен, писавший об Улановой, вспоминал и о первом сольном номере юной Гали — «Польке-пиццикато», поставленном для нее мамой, – настолько ярко врезалось в память знатоку балета, как грациозно порхала в ритмах рахманиновской музыки маленькая школьница. Фурор произвела и ее Сильфида в «Шопениане», исполненная на выпускном вечере, а затем и первая ведущая партия в театре – Одетта-Одиллия в «Лебедином озере». 

Творческий путь великой балерины оказался на редкость гармоничным и счастливым. Для нее ставили спектакли и концертные номера самые известные балетмейстеры: Леонид Лавровский, Ростислав Захаров, Василий Вайнонен, Леонид Якобсон, Вахтанг Чабукиани. Уланова стала главной представительницей нового, основного в 1930–40-е годы направления в балете — хореодрамы. Вместе с тем ее репертуар был необычайно обширен. Еще до войны Уланова исполняла почти все классические партии в балетах, шедших на ленинградской сцене. «Спящая красавица», «Жизель», «Щелкунчик», «Раймонда», «Конек-Горбунок», знаменитый номер «Умирающий лебедь» - публика рукоплескала Улановой, находившей новые краски для воплощения легендарных образов.

Шопениана

При этом она участвовала и в большинстве новых советских постановок, порой ультрасовременных. Традиции и новаторство гармонично сосуществовали в ее творчестве. Постановщики «Золотого века», первого балета Дмитрия Шостаковича, именно Уланову (казалось бы, лирическую, даже романтическую балерину) избрали на эксцентричную роль комсомолки. Она исполняла и главную  партию в «Ледяной деве» балетмейстера Федора Лопухова, хореография которого была переполнена шпагатами, «колесами» и другими  акробатическими трюками. В «Пламени Парижа», поставленном Василием Вайноненом, Уланова выступала в пантомимной роли актрисы Мирель Пуатье. Ее репертуар включал партии пушкинской Параши в «Медном всаднике», китайской танцовщицы Тао Хоа в «Красном маке», Золушки...

Но вершинами ее творчества стали Мария в «Бахчисарайском фонтане» (хореограф Ростислав Захаров) и шекспировская Джульетта в балетной постановке, осуществленной Леонидом Лавровским.

Галина Уланова - Джульетта

Великая на сцене, Галина Сергеевна отличалась непритязательностью в быту и даже некоторой беспомощностью в ведении домашнего хозяйства.

Обстановка ее квартиры была более, чем скромная, а дачи у нее вообще не было. Она почти не пользовалась косметикой, одевалась просто, но выглядела при этом чрезвычайно элегантно. Уланова никогда не говорила о своей славе, напротив, совершенно искренне уверяла: «Не помню ни одного своего спектакля, где бы у меня все получилось. По-моему, так вообще не бывает». 

Казалось, что и личная жизнь у такого скромного и светлого человека должна сложиться удачно. Большая любовь не обошла Галину Сергеевну. Однако об абсолютном счастье говорить сложно. Артист и режиссер Юрий Завадский познакомился с Улановой в дни первых ее гастролей в Москве, в 1930-е годы. Он жил в Москве, а она в Ленинграде, но все же вспыхнувшие чувства не дали молодым людям забыть друг друга – отношения развивались, несмотря на расстояния и множество проблем. Завадский был женат на популярной актрисе Вере Марецкой, но ради своей новой любви оставил жену и сына. Организовав собственную труппу, Юрий Александрович уехал работать в Ростов-на-Дону и при первой возможности летел к своей «богине»… Он даже был представлен родителям Улановой. Однако надежда на совместную жизнь оставалась весьма туманной — блеснула она лишь тогда, когда Завадского в 1940 году перевели обратно в Москву. Увы, вскоре началась война…

Война часто меняет людские судьбы; она разъединила Галину Сергеевну с любимым Ленинградом — началась блокада города, и театр эвакуировали в Пермь, — но вскоре соединила с Завадским, также эвакуированным из Москвы. Не пробыв в Перми и одного сезона, Галина уехала к своему Юре в Алма-Ату. В пермском театре ставили балет, в котором Уланова не участвовала, да и текущий репертуар вести она не могла из-за травмы ноги. Потому и уехала в Алма-Ату к любимому мужу, вроде бы на время, но оказалось — до окончания эвакуации в 1944 году.

В Алма-Ате Галина Уланова танцевала в Казахском театре оперы и балета. В 1944 году она получила престижное приглашение в Большой театр. Уланова испытывала сильные душевные терзания — она очень любила родной Кировский театр и Ленинград; здесь жили родители, друзья... Но в Москве работал Завадский, и она приняла приглашение. Однако столица, в которую ей так не хотелось ехать, стала для нее «разлучницей» – супружеская жизнь с Юрием Александровичем разладилась...

Галину Сергеевну в Москве ждала другая большая любовь. Ее новым избранником стал замечательный актер, художественный руководитель Московского театра имени Ленинского комсомола Иван Николаевич Берсенев. Как и Завадский — талантливый, красивый, импозантный человек. Ради Улановой он тоже оставил прежнюю семью. Официального развода с женой, актрисой Софьей Гиацинтовой, он не оформил, считаясь гражданским мужем балерины. Ни для Улановой, ни для Берсенева штамп из ЗАГСа не играл существенной роли. Однако жить вместе им пришлось недолго. В 1951 году Иван Николаевич скончался.

Позже балерину посетила еще одна большая любовь. И опять ради Галины Сергеевны талантливый человек, главный художник Большого театра Вадим Федорович Рындин ушел из семьи. Эта пара – Рындин и Уланова – многим казалась необычной. Характеры у них, по словам Галины Сергеевны, были очень разные. В противовес некоторой замкнутости, присущей натуре Улановой, Рындин обладал нравом общительным, компанейским, был, что называется, душой общества. И хотя Галина Сергеевна не любила говорить о своей личной жизни, однажды она вдруг призналась: «Вадим Федорович был ревнивым. Иногда это приводило ко всяким неприятностям. Но что лукавить?! В глубине души я думала: вот тебе уже за сорок, а тебя еще ревнуют...»

С Рындиным у Галины Улановой жизнь тоже не сложилась, и они расстались. «Наверное, я — просто по характеру не домашний человек, вот и семьи не получилось», — как-то сказала Галина Сергеевна. И тут же добавила: «Но все мои мужья были люди творческие, талантливые, очень интересные. Они многое мне дали, многому научили... Я всех с признательностью вспоминаю».

В 1956 году Большой театр отправился на гастроли в Лондон, где Уланова танцевала две своих лучшие партии – Джульетту и Жизель. Успех был фантастическим. По просьбе английской стороны была произведена запись балета «Жизель» с участием Галины Улановой. Если учесть, что в 1954 году на родине Уланову сняли в фильме-балете «Ромео и Джульетта», а за год до того в фильм «Мастера советского балета» были включены фрагменты ее выступлений, можно порадоваться, что и в наши дни благодаря этим съемкам мы имеем возможность любоваться танцем великой балерины.

Жизель

Семьи у Галины Улановой не сложились, но зато появилась преданнейшая подруга — журналистка «Комсомольской правды» Татьяна Владимировна Агафонова. После знакомства с Галиной Сергеевной она всю оставшуюся жизнь, более двадцати лет, посвятила великой балерине. Она стала ее другом, референтом, секретарем, ее пресс-атташе и домоправительницей. После кончины Татьяны Агафоновой Уланова сказала: «Я была как за каменной стеной». Таких слов она не могла сказать ни об одном из своих мужей…
Рядом с Улановой всегда были верные друзья. В трудную минуту пришли на помощь близкие подруги Татьяны Агафоновой. Все домашние хлопоты и заботы о Галине Сергеевне они взяли на себя. 
Со сцены Уланова ушла в 1960 году; ушла тихо, без торжеств. О том, что это будет ее последнее выступление, знала только она. Танцевала «Шопениану» — тот самый балет, в котором выступала в 1928 году, заканчивая хореографическое училище.
 
 

Но, оставив сцену, Галина Сергеевна не оставила Большой театр, где бессменно работала с 1944 года. Она оказалась талантливейшим педагогом-репетитором. Среди ее учеников — известные всему миру Екатерина Максимова, Людмила Семеняка, Нина Тимофеева, Светлана Адырхаева, Нина Семизорова, Алла Михальченко, Владимир Васильев...

Репетировала она некоторые роли и со звездами нынешних времен — Надеждой Грачевой, Николаем Цискаридзе. «У меня нет единого метода, — рассказывала Уланова. — Из каждого хочу «вытянуть» свое, самобытное. Стараюсь, чтобы не повторяли меня».

 

отрывок из интервью ученика великой балерины Николая Цискаридзе :

Николай Цискаридзе:

- …Знаете, я на всю жизнь запомнил фразу одного из моих педагогов Галины Сергеевны Улановой (это было уже так давно, а я был молодым мальчиком и очень рвался в танец), так вот она сказала: «Коля, пусть у Вас останется сожаление о том, что Вы что-либо не сделали, нежели о том, что Вы что-то попробовали».

- Мне очень нравятся слова Фаины Георгиевны Раневской, что талант – он как прыщ, не знает, на ком выскочит. Это может быть подлец, это может быть идиот, это может быть, действительно, гений, но это вещь неопределимая. А с  Галиной Сергеевной у меня связана одна история, которую я хорошо помню. Вот у Вас висит моя фотография в роли Нарцисса. Изначально это была постановка Касьяна Голейзовского для Владимира Васильева. Затем мы стали репетировать эту роль с Улановой. Васильев показал нам порядок, движения. И вот как-то Галина Сергеевна пришла и сказала мне: «Вы знаете, Коля, если бы Касьян был жив, он бы Вам все переделал. И я подумала: мы не будем с Вами ничего менять, мы просто сместим акценты. Я уверена, Касьян бы меня простил, потому что Вы по-другому сформированы, у Вас фигура другая. Вам нельзя делать все те позы и те акценты, которые делал Володя». А надо сказать, что Галину Сергеевну на сцене я уже не застал.

И вот в один прекрасный день она мне сказала: «Я тебе сейчас покажу, как я это вижу», – и стала прыгать. В репетиционном зале был концертмейстер, который играл, я и – к счастью! – фотограф, который нас фотографировал. Вы знаете, мы все втроем были в шоке, потому что танцующую Уланову мы не видели никогда! В этот момент в зале произошло какое-то чудо. Ей было 87 лет, она была вот на таких каблуках!.. И эта пожилая, казалось бы, женщина превратилась в молодого юношу, Нарцисса, она прыгала, бегала… Она не делала каких-то особенных движений, если вспомнить, проанализировать… Но на сцене явственно возникла магия. В тот момент я понял,что когда-то сводило людей с ума, что заставляло их с ее фотографией идти под пули во время Великой Отечественной войны. Ведь хранятся целые мешки писем, которые люди ей писали с фронта. Они с ее именем, так же как с именем Сталина, шли в бой. Понимаете? Тогда я осознал, что вот эта магия, магия таланта – она необъяснима.

Мне один раз довелось увидеть такую Уланову. Но помимо того, что я помню о ней, как о великой балерине, она для меня осталась и очень интересным человеком. И Вы знаете, я, наверное, один из немногих людей, который видел, как Уланова плачет. Последние годы Галины Сергеевны в театре были очень сложными. Ее предали очень многие люди, и очень многие начали ей мстить. Они считали, что Уланова своим талантом сгубила им карьеру. И однажды я увидел, как она зарыдала от бессилия, от этого хамства, ведь ей 87 лет, и она ничем уже не может противостоять несправедливости… И такую Уланову я помню.

Но я точно знаю только одно: тепло, которое она пыталась подарить мне, мальчику, – а я не все на самом деле тогда еще понимал из того, что она говорила, – оно бесценно. Поверьте, я очень много раз возвращался к каким-то разговорам с ней и думал: «Боже, какой я был дурак! Ну почему я ничего не записывал?..»

Галина Уланова и Николай Цискаридзе. Репетиция "Нарцисса"

 

Две золотые звезды «Героя Социалистического Труда» Уланова получила уже за преподавательскую работу – в 1974 и 1980 годах. Впрочем, ее труд всегда был высоко отмечен – народная артистка СССР, она была награждена четырьмя орденами Ленина, четырьмя орденами Трудового Красного знамени, орденом Знак Почета и множеством других орденов и медалей, в том числе, знаками отличия Франции, Финляндии, Болгарии и других стран; четырежды становилась лауреатом Сталинской премии, а также получила Ленинскую премию, премию Президента Российской Федерации и множество международных премий и гран-при в области балета.

В 1995 г. ее приглашали преподавать в США. «Но Галина Сергеевна воскликнула: «Что мне эти США! Хватит, всюду побывала. Я живу в России. Меня интересует только Россия»

Среди самых громких наград Уланова всегда выделяла медаль «За оборону Ленинграда», полученную за свои выступления в 1941 году под бомбами в осажденном городе…

Галина Уланова и Майя Плисецкая

С приходом Улановой в Большой и труппа и, говорят, зрители разделились: кто-то первой считал Семенову, кто-то – Уланову, хотя личной конфронтации между балеринами не было. С уходом Семеновой главной соперницей Галины Сергеевны стали считать Майю Плисецкую, причем даже после ухода Улановой со сцены в этом соперничестве, раздуваемом интриганами, присутствовал некоторый политический душок. Диссиденствующая  Плисецкая – и обласканная Советской властью  Уланова...

Между тем, сама Галина Сергеевна и в период расцвета не считала себя первой, об этом тоже есть свидетельство в дневнике Е.Карташовой : «О Стручковой она говорит, что никто не танцует лучше нее в „Золушке“, а о Плисецкой – что она самая лучшая балерина. Впрочем, Уланова права, если принять во внимание, что себя-то на сцене не видит..»

Галина Уланова всегда старалась «держать форму» - даже в старости ежедневно делала сложный комплекс гимнастики и не позволяла себе никаких излишеств. Она гордилась тем, что ее вес десятилетиями оставался неизменным – 49 кг, как в период расцвета ее балетной карьеры. 

Гардероб в квартире балерины. Прямо скажем, тесновато, скромно, но со вкусом.

Вы думаете, что балерины носят в сумочках? Вот с этим молоточком Уланова не расставалась, куда бы ни ездила: им удобно было разбивать «носы» пуантов, чтобы мягче были.

21 марта 1998 года великая балерина скончалась после инсульта. Прощались с ней там, где прошла большая часть ее жизни, — в Большом театре. Когда выносили гроб, раздались аплодисменты. Тысячи раз звучали они в стенах Большого театра в честь Улановой. И в последний раз публика благодарила ее за те мгновения счастья, которые дарила Галина Уланова зрителям и как балерина, и как педагог, воспитавший блистательную плеяду артистов.

     

Почтовая марка в честь Галины Улановой.