В этом году моему самому любимому фильму детства "Человек - амфибия" исполняется 52 года. На днях я снова пересмотрела фильм, и многим была заново впечатлена.

В первую очередь, потрясла невероятная, грандиозная работа оператора - постановщика.

К сожалению эта картина понесла не мало потерь. В 2010 году ушел из жизни режиссер фильма В. Чеботарев, в 2011, в апреле умер от рака М. Козаков, а 26 июля 2011 г. трагически погиб в автокатастрофе замечательный петербургский кинооператор Эдуард Розовский. Он снял более 40 картин, в числе которых - "Белое солнце пустыни", "Начальник Чукотки" и многие другие.

В "Человек - амфибии" он проявил просто чудеса операторского искусства! Тут не только фантастические технические придумки. Здесь и невероятно талантливая художественная работа.

СЪЕМКИ.

"Толчок дали фильмы Жака Ива Кусто "В мире безмолвия" и "Голубой континент". Они стали для меня невероятным открытием", - рассказывал оператор. Кусто даже согласился помочь в съемках, но минкульт не нашел валюты на переход его корабля: "Министр культуры сказал, что это детский фильм: "Какие могут быть деньги?"

Пришлось придумывать самим, как провести глубоководные съемки. Рассказывают, что когда об этом узнали американцы, то в газете The New York Times даже была помещена статья, где над русскими просто смеялись. Ведь сам Уолт Дисней (а американцы "замахивались" на роман еще в 40-х годах) отказался от экранизации книги "Человек - амфибия" из-за невозможности подводных съемок!

"Мы первыми боксировали камеру, ещё не очень умея это делать. Боксы нам сделали в мастерской по специальному заказу. Оператор Розовский придумал интересное приспособление. Так как живности в Чёрном море не много, то он сделал такой раструб, который одевался на объектив подводной камеры, и мы наполняли его рыбой. Все панорамные съёмки делались на фоне рыбы из раструба на первом плане. Такое маленькое рукотворное Карибское море", - рассказывал впоследствии режиссер.

"Мне не раз говорили, что, работай я в Голливуде, стал бы миллиардером, - вспоминал оператор. - Но в СССР мои подводные наработки оказались никому не нужны. Я предлагал снимать картины о подводном флоте, сюжеты о морских обитателях, у меня была обученная группа людей, готовая техника. Но все рухнуло. После выхода "Человека-амфибии" опыт подводных съемок выбросили на помойку".

Подводные съемки великолепны, но не менее изумительна работа оператора "на суше". Потрясают совершенно невероятные крупные планы всех героев. Невозможно забыть огромные, в пол-лица глаза 21-летнего актера Владимира Коренева, красивые восточные - 16 - летней Анастасии Вертинской и демонически бездонные 25 - летнего Михаила Козакова.

Именно глаза персонажей - душа этой картины. "Когда мы начали подбирать актеров, я объявил помощникам: "У Ихтиандра должно быть в глазах море,а у Гуттиэре - небо, - рассказывал Владимир Чеботарев.  "Море в глазах" - забавно, именно такие глаза оказались у актера В. Коренева - сына контр-адмирала. Есть в этом что-то мистическое…

Снова цитата из интервью Розовского: "Мне хотелось создать особенный взгляд Ихтиандра и Гуттиэре, которые были как бы рождены друг для друга - человек моря и человек земли. Получить глаза, в которых отражаются все краски стихии. Для этого справа и слева от актеров ставились специальные осветительные приборы с голубыми и зеленоватыми фильтрами, просвечивавшие глазное дно и превращавшие цвет глаз в лазурно-голубой".

"Еще я хотел влезть в мозг Ихтиандра, чтобы увидеть мир его взглядом.

Пыльный, враждебный город в картине я снимал только в отраженном свете, через бликующие зеркальные поверхности, искажавшие изображение, - как бы взгляд человека извне".

Роль города  Буэнос - Айреса "исполнил" Баку, все подводные съемки происходили в Крыму. Надо отдать должное художникам - постановщикам, их город по стилю очень напоминает Буэнос - Айрес конца 50-х.

Буэнос - Айрес в 1958 году

Вообще, картину принято пренебрежительно называть "нашим представлением о заграничной жизни", но я хочу вам сказать, что, на мой взгляд, сделано это очень хорошо. Представьте себе, что в то время, кинематографисты выезжали за рубеж крайне редко, особенно в капстрану. В своих стилизациях они чаще опирались на кино- и фотоматериалы. Поэтому получалось слегка утрированно, но зато очень "по - заграничному".

ОДЕЖДА

Фильм снимали в 1960 году, и конец 50-х для моды в СССР был просто "лучом света в темном царстве": в июне 1956 года в парке Горького проходил Британский показ мод.

 А в 1959 году Диор привозит в Москву свою коллекцию одежды.

Платья Гуттиэре - настоящий диоровский  New Look.

Кто вдруг не знает, New Look - это очень женственный силуэт, с акцентированной тонкой талией, пришедший на смену тяжелому мужеподобному стилю 40-х. Для достижения женской грациозности в силуэте использовались корсеты и кринолины, почти как в 19 веке.

Кстати, корсет чувствуется под  этим платьем  Гуттиэре.

Платье это очаровательно. Посмотрите, как ритмически декор рукава перекликается с завязками сандалий - римлянок.

Свадебный наряд героини также сшит "по последнему писку моды".

Но мне любопытнее было смотреть на мужскую одежду в этом фильме.

Разумеется, самый известный костюм фильма - это подводный комбинезон Ихтиандра.

"Для Ихтиандра придумали комбинезон из эластичной ткани (из которой делали плотные женские колготки). Из старой кинопленки вырубили чешуйки (10 000 штук), покрасили их перламутровой краской и вручную нашили на комбинезон. Таких костюмов сделали четыре", - рассказывал оператор.

Исполнитель роли Ихтиандра актер Владимир Коренев рассказывал: "Единственная неприятность - я постоянно замерзал, потому что был очень худым, а снимали под водой по нескольку часов в день. Трикотажный костюм сразу намокал и нисколько не грел. Сначала мне сшили под него прокладку из поролона, но и это не спасало. Потом под костюм смастерили резиновые рубашечку и трусы. Вода под них проникала, нагревалась от тела, и было чуть теплее".

 "Художники Всеволод Улитко и Тамара Васильковская придумали форму очков, шлем, плавник на костюме, - продолжает рассказывать Розовский, -  Сначала думали, что в шлем сможем поместить какой-нибудь баллончик с кислородом для автономного дыхания, но  не вышло".

Не менее фантастическими смотрятся повседневные костюмы героев.
Напоминаю, что 60-е года в СССР - время тотального дефицита и безумных очередей, даже ткани для пошива надо было где-то "достать".

Так выглядело мужское население России в 1957 году, за 3 года до съемок (фото сделано во время фестиваля Леонаром Джанаддой).

А так, выглядели герои фильма.

М. Козаков не любил вспоминать эту роль, он рассказывал в интервью: "Был такой фильм-фельетон, который начинался так: "В коротких тропических штанишках, в пробковом шлеме на своей шхуне "Медуза" стоит красавец  дон Педро Зурита:" И когда я приходил в театр "Современник", Олег Табаков (тогда веселый, молодой) говорил: "В коротких тропических штанишках на своей шхуне "Медуза":" - "Лелик, прекрати!" Издевались".

Действительно, длина шорт у героев фильма сегодня кажется непривычно короткой. Но это именно примета моды начала 60-х, такой длины были в то время спортивные трусы и шорты, особенно забавно они сегодня смотрятся из-за высоко поднятой талии.

картинка из журнала тех лет

Художникам хотелось показать экзотичность  Латинской Америки, отсюда, пробковые шлемы, сомбреро, пиратские платки.

Мне этот "тропический стиль" (особенно у Зуриты) напоминает стиль "сафари" в фильме "Магамбо" 1953 года, хотя я не уверена, что наши художники могли его видеть, ведь голливудское кино в СССР было "персоной нон грата".

"Могамбо"

Зурита, в исполнении блистательного М. Козакова, выглядит одновременно шикарно и отвратительно.

Этот костюм в крупную клетку, двухцветные ботинки, водолазка - все супермодно, но слишком ярко и вызывающе.

Из той серии, когда богатство соседствует с вульгарностью. Кстати, это относится и к нашему времени: слишком дорогие  сорочки с несколькими пуговками на воротнике, яркая полоска на итальянском костюме, золотые аксессуары. А вдруг кто не заметит успешности их владельца?

Ихтиандр - дитя моря, лишенное возможности общения с остальными людьми. Он наивен, инфантилен, для него не существует полутонов, а только две краски: белая и черная, добро и зло. Вот и его костюм почти всегда монохромен: белое с черным.

Только в сцене его похищения появляется сложный коричневый цвет с оттенками. Человек - амфибия пытается быть похожим на людей.

Шейный платок - еще одна примета времени и моды 60-х.

Перед художниками фильма стояла нелегкая задача сделать персонажей по - заграничному элегантными, непохожими на советских граждан, ведь речь шла о далекой, буржуазной Аргентине.
Шейный платок в СССР был как - раз такой знаковой деталью.

Их носили люди "из другого мира": иностранцы, художники, артисты. Как и белый костюм. Предполагается, что где-нибудь, в Латинской Америке, мужчины ходят в легких белых костюмах и сомбреро.

Конечно, этот фильм не идеален и, местами, трогательно наивен. Но для тех лет - просто революционен. На мой взгляд, не только потому, что получился нереально красивым, а еще потому, что в нем оказалось очень много чувства. Юные, лишенные цинизма наших современников, неискушенные актеры, вся съемочная группа с энтузиазмом работавшая над фильмом - все отложило свой отпечаток. И получилась одна из самых красивых сказок советского кино.  

На фильме побывало 65,5 млн зрителей - это каждый четвертый житель СССР. В моду вошли белые брюки и длинные волосы. А министр культуры Екатерина Фурцева говорила, "эта картина - подарок Министерству финансов". Тем не менее, редколлегия "Ленфильма" вынесла такой вердикт (дословная цитата): "Мы уверены, что значительно раньше 2000 года зрители забудут этот фильм. И если в течение ближайших лет наши кинематографисты сделают несколько увлекательных, красивых, благородных фантастических фильмов, "Человек-амфибия" спокойно, без споров и волнений, уйдет из зрительской памяти".

А вот не ушел. Более того, был снят сериал, и сейчас Юрий Мороз приступает к съемкам в Италии еще одной осовремененной версии "Человека - амфибии".