Временами меня охватывает тревога. Вообще-то, если быть честной, она меня почти никогда и не отпускает, но сейчас речь пойдет не о моей расшатанной нервной системе в целом, а о тех конкретных случаях, когда я переживаю, что превращаюсь в Эллочку-людоедку. Если склонность подхватывать модные словечки и создавать иллюзию своей избранности при помощи сленга была присуща людям уже давно, то сегодняшние возможности просто будоражат воображение: даже освоение минимального вокабуляра из тридцати слов кажется нам слишком трудоемкой задачей, и мы ныряем из двадцать первого век прямиком в век каменный, используя опыт предков в наскальной живописи – ведь для всего, о чем мы хотим рассказать миру, найдутся подходящие символы эмодзи. В самом деле, зачем ломать голову над тем, как поточнее дать читателю понять, что текст не нужно воспринимать всерьез, если для этого можно просто разбросать по абзацам россыпи скобок:)))

Но если бы все ограничивалось только атрофией словарного запаса... Нет, дело куда серьезнее – независимо от времени суток и освещения над нами постоянно нависают черные тени многочисленных Вандербильдих.

Хотела бы я написать «Они смотрят на нас со страниц журналов...», но это было бы неправдой – им до нас дела нет, это мы смотрим на них на страницах журналов, экранах телевизоров, мониторах компьютеров, а потом приобретаем мех мексиканских тушканов, перекрашиваем стены в спальне, едем на курорт и совершаем морскую прогулку на переполненном катере, потому что наша личная Вандербильдиха посетила модный показ, затеяла реновацию особняка, а после, устав, устроила себе отдых на яхте. Вот и попробуй тут разберись – берешь ли ты отгулы на работе, чтобы сходить на кинофестиваль в своем городке, исключительно из-за любви к кинематографу или потому, что тебе на глаза попались фотографии соперницы на красной дорожке в Каннах или Венеции.

Город, в котором я живу, называют культурным сердцем Ирландии. Лично для меня он оправдывает этот титул несколько раз в году: макисмальное количество может варьироваться пропорционально моим посещениям театральных представлений, концертов, скачек и шоу «Dirty Circus», минимальное остается постоянным – трижды в год я неизменно чувствую себя причастной к культурной жизни города, когда покупаю сезонные билеты на осенние и весенние показы местного киносообщества, а летом выбираю, какие фильмы посмотреть за неделю ежегодного кинофестиваля. Сразу оговорюсь, что мое приобщение к искусству хаотично и непредсказуемо. Бывают периоды, когда я внимательно слежу за афишами и каждые выходные расширяю свой кругозор посещениями культурных мероприятий. А бывает и так, что сезонный билет киносообщества становится удивительно похожим на абонемент в спортзал – вдохновения хватает только на первые два визита, а после кусочек картона с немым укором смотрит на меня из кошелька каждый раз, когда я достаю купюру, чтобы расплатиться за бутылку вина – ведь именно порция красного в бокале, а не прекрасного на большом экране скрасит мой воскресный вечер.

В тот год кривая моего стремления разнообразить досуг достигла пика. В ноябре, пересмотрев, казалось, уже все что можно в своем городе, я решила расширить географию развлечений и отправилась из культурного сердца в городок в паре часов езды, пока на ассоциировавшийся ни с каким внутренним органом, но тоже отмеченный культурной активностью: там как раз проходил фестиваль европейского кино.

От полученных впечатлений шла кругом голова – приходилось смотреть от трех до пяти фильмов в день, потому что в программках все выглядит заманчиво, и только после просмотра можно понять, какая картина действительно запомнится, а на какую не стоило тратить время.

Впечатления копились, киномарафон подходил к концу. И вот настал момент, описание которого позволяет мне удлинить и без того громоздкое название поста – итак, еще одна запятая и «или Знаменитости, которые мне встретились в реальной жизни».

Последний фильм, который я должна была посмотреть в тот день, был российского производства. Не знаю, как там в Каннах, но в ирландской провинции залы на фестивале были бюджетные – один, например, назывался «Синемобиль» и был фургоном, оборудованным для просмотра кино, а в зал, в котором я сидела в тот вечер, вела дверь прямо из паба, так что до зрителей доносился гул голосов и пивной дух.

Перед началом фильма вышел кто-то из организаторов и объявил, что честь представить картину публике имеет исполнитель одной из главных ролей, известный российский кионоактер (далее в тексте РК). После этого происходящее стало напоминать новогодний утренник, на котором зовут дедушку Мороза, а тот, кокетничая, никак не появляется. Организатор снова и снова выкрикивал имя РК, но ничего не происходило, и дети, т. е. зрители, похоже, начинали сомневаться в том, что он существует. Наконец терпение ожидавших было вознаграждено – в зал стремительной походкой вошел РК. Кажется, что задержка произошла из-за традиционной для опаздывающих дедов Морозов причины – в руке РК держал пинту пива.

Получив причитавшуюся ему порцию аплодисментов, актер наконец произнес свою речь: «Well, what can I say?.. Enjoy!». И вышел из зала так же стремительно, как минутой ранее вошел в него. Well, what can I say? Не в первый раз на кинофестивале мне пришлось наблюдать деятеля искусств, который, поднимаясь на сцену, был не в силах расстаться с бокалом, но в номинации «Лаконичность» РК стал безусловным победителем.

Как и посоветовал РК, я получила удовольствие от просмотра фильма. Список моих фаворитов он не возглавил, но несколько раз улыбнуться заставил. Мои планы на тот вечер не ограничивались кино. Я собиралась поужинать, заехать в гостиницу, сменить имидж любительницы красного вина и артхауса на имидж любительницы ромколы и хауса и отправиться в клуб, рекомендованный накануне экспертом местной тусовочной сцены – разговорчивым таксистом.

Я уже заканчивала ужин в случайно выбранном тихом баре, когда вошли несколько новых посетителей. Они устроились за соседним столиком, заказали напитки и стали переговариваться. И мой внутренний локатор вдруг среагировал на слово-якорь – «русские». «Сейчас сюда придут русские, и начнется веселье», – вот что сказали мои соседи. Меня охватило какое-то неясное волнение, и вместо того, чтобы попросить счет, я попросила еще один бокал вина. И точно, предчувствия меня не обманули – спустя некоторое время уже знакомой решительной походкой в бар вошел РК в сопровождении нескольких человек.

Я продолжала потягивать вино. Плана у меня пока не было, но уже было ясно, что просто так я из бара не уйду – мне не даст этого сделать внезапно обострившийся синдром Эллочки-людоедки. Как покрасневшие глаза и насморк сигнализируют о том, что пыльца разбудила дремавшую сенную лихорадку, так и невесть откуда взявшееся радостное возбуждение и позыв заказать второй бокал свидетельствовали о том, что присутствие в городе кинозвезды в совокупности с фразой «русские идут» способно спровоцировать рецидив вышеназванного синдрома.

Время шло, обещанное веселье, однако, наступать не спешило. Вновь прибывшие смешались с уже присутствовавшими и спокойно беседовали о чем-то своем, кинематографическом. РК за столик не присел, стоял в сторонке, уткнувшись в телефон, изредка делясь эмоциями от увиденного. Иногда выходил с кем-нибудь из товарищей покурить.

Звезда была рядом, но что с этим делать, было непонятно – он со своим телефоном и я со своим вином существовали в одном времени и пространстве (причем, очень ограниченном), но абсолютно параллельно. Решение пришло как-то вдруг – надо модифицировать оригинальный план с поправками на вновь возникшие обстоятельства, а именно: заехать в гостиницу, чтобы принарядиться, но после не отправляться в клуб, а вернуться в этот же бар в надежде с помощью подкорректированного образа посоревноваться в привлекательности с экраном телефона. Изобретательный ум даже и предлог нашел, чтобы все эти маневры не выглядели в моих собственных глазах совсем уж жалко – еще до обострения синдрома от официанта была получена информация  о том, что позже в баре будет играть живая музыка, так что свои внезапно открывшиеся сталкерские наклонности я неловко попыталась прикрыть любовью к искусству.

Сказано – сделано. Через некоторое время я, в обновленном облике, снова входила в бар.

Шоу уже началось – меланхоличный музыкант пел печальные песни под гитару. В помещении было все так же пусто – добавилось пару новых посетителей, зато исчез РК. Причин оставаться теперь у меня не было, но и сразу уходить было как-то неудобно, поэтому я заказала выпить. А вскоре в бар вернулся РК. Тоже, что ли, переодеваться ходил, чтобы усилить впечатление?.. Тактику, однако, он не поменял – прислонившись к барной стойке, РК снова уткнулся в телефон. На мониторе, видимо, происходило что-то интересное, потому что в тишине, возникшей, когда музыкант взял паузу, отчетливо прозвучало задумчивое «П....ц!..», произнесенное актером. Это был шанс. Вдруг всплыли неизвестно когда усвоенные знания о базовых приемах пикапа, и, используя метод отзеркаливания, я так же отрешенно и ни к кому не обращаясь произнесла: «Так непривычно в ирландских барах русский мат слышать...» РК остался безучастен, а один из его спутников с улыбкой ответил: «Это ненадолго», видимо, намекая на то, что назавтра фестиваль должен был завершиться.

В общем, я оттуда ушла. Морок развеялся, как Шарлотта в SATC в эпизоде с рок-звездой я опомнилась и взяла себя в руки. Уходя, я столкнулись лицом к лицу с РК. Надо было, наверное, засвидетельствовать свое почтение или хотя бы оглянуться посмотреть, не оглянулся ли он, но наваждение уже прошло, и я наконец отправилась выполнять последний пункт изначального плана – клуб и танцы до упаду.

Стороннему наблюдателю, конечно, было бы сразу понятно, что в той ситуации у меня не было никаких перспектив. «На что ты вообще рассчитывала?» – спросите вы. А я отвечу. Я, конечно, всерьез не надеялась на то, что манипуляции со сменой туалетов помогут мне очаровать кинозвезду. Вот на что я действительно рассчитывала, так это на то, что бар был в самом деле пуст, и, кроме одной или двух девушек из компании РК, других особ женского пола там не было. Моей наивности было объяснение – я повстречала звезду в реальной жизни, а не просто наблюдала на сцене, впервые. Поэтому мне предстояло усвоить урок – даже если бы я была не единственной женщиной в баре, а последней женщиной на Земле, общения бы у нас не получилось. Это как в анекдоте про двух англичан на необитаемом острове, которые так и не смогли заговорить друг с другом, потому что их некому было представить. После приобретенного опыта любая гипотетическая встреча со звездой теперь мне видится так: знаменитость, сидя на троне, упорно смотрит в экран телефона в уверенности, что восторженные фанатки сами придут выражать восхищение, а я в красивеньком платье и с бейджиком «Настоящая Женщина» на груди сижу на трамвайной остановке и, соответственно, так же упорно жду, пока мужчина сделает первый шаг.

И еще. Что это я диагнозы какие-то ставлю, синдромы несуществующие выдумываю? Ну захотелось мне привлечь внимание понравившегося мужчины, зачем же сразу обзываться? Неловко все, правда, от волнения вышло, но дело-то житейское! Но в том-то и проблема, что мужчина мне не очень и понравился, и мельтешила я перед ним исключительно из-за вдруг обострившегося желания стать причастной к чему-то, к чему я не имею никакого отношения. Мотивы мои были идентичны побуждениям Эллочки, с готовностью меняющей стул на чайное ситечко, отсюда и название синдрома. В лучших традициях школьных сочинений, закончу свой рассказ высокопарной моралью: чтобы нечаянно не продешевить, нельзя совершать сделки, ослепленными тщеславием. А флиртовать следует единственно по зову сердца, чтобы не приходилось потом в раскаянии писать длинные исповеди.

P.S. В доказательство тому, что на фестивалях я не только пью вино и преследую знаменитостей, назову несколько фильмов, которые мне запомнились. Поскольку времени прошло немало, подробностей сюжетов не помню, память хранит только общие впечатления – понравилось/ не понравилось. Вот это – фавориты прошлых лет:

- Truth about Men, Denmark, 2010 – история 34-летнего сценариста Мадса, который, переживая личный кризис, пытается изменить свою жизнь и прожить ее так, как представлял в своих мечтах. Фильм описывают как антиромантическую комедию.

- A Coffee in Berlin, Germany, 2012 – трагикомедия о молодом человеке, вылетевшем из колледжа и пытающимся справиться со взрослой жизнью. Целый день он пытается выпить кофе, но у него никак не получается это сделать. Красивый черно-белый и очень смешной фильм.

- Ida, Poland, Denmark, France, UK, 2013 – еще один черно-белый фильм, но на этот раз совсем не забавный. 60-е годы в Польше. История молодой монахини, для которой подробности семейной трагедии, развернувшейся во время нацистской оккупации, вдруг бросают вызов ее вере и ценностям.

- The Great Beauty, Italy, France, 2013 – фильм о стареющем светском персонаже, написавшем в молодости один успешный роман. Название говорящее – фильм потрясающе красивый.

- Heart of a Lion, Finland, Sweden, 2013 – история белого супремасиста. Ему приходится пересмотреть свои убеждения, когда он влюбляется в женщину, у которой есть би-расовый ребенок.

- The Tribe, Ukraine, Netherlands, 2014 – фильм, которому не нужны были субтитры – действие разворачивается в интернате для глухонемых подростков, которые общаются между собой на языке жестов. Фильм производит сильное впечатление, но второй раз я его смотреть не смогла бы – некоторые сцены очень тяжелые.

- Aanmodderfakker, Netherlands, 2014 – трагикомедия о молодом человеке, который никак не может понять, что ему делать со своей жизнью. При просмотре, насколько я помню, не просто улыбалась, а смеялась в голос.

- Absolution, Finland, Ireland, 2015 – священник, спешащий в больницу с беременной женой, сбивает человека и скрывается с места аварии. Ждет ли его прощение?

- 24 weeks, Germany, 2016 – женщина на шестом месяце беременности узнает, что ее нерожденный ребенок развивается с серьезными отклонениями. Ей предстоит принять решение – сохранить ли ему жизнь.