В прокат вышла третья часть франшизы «Бриджит Джонс», которая сейчас выглядит ностальгическим ромкомом о тех временах, когда комедии о девушках снимали совсем иначе.

Как за время выхода трилогии эволюционировал жанр и изменились все мы?

«Все мы вышли из несуществующей юбки Бриджит», — могли бы хором сказать Эми Шумер и Лена Данем, Эми Полер и Тина Фей, Мелисса МакКарти и Кристен Уиг — словом, все заметные девушки в американской комедии за последние 15 лет. Но они этого не скажут. Между патологически недооценивающей себя и зависимой Бриджит Джонс и современными комедийными героинями как будто бы пропасть: героини «Охотников за привидениями» или «Девчонок»не станут с придыханием рассказывать подругам о твердости мужского плеча и петь птичкой о том, как «тот самый единственный» аккуратно складывает трусы перед сексом. И даже если придется в шубе почти на голое тело догонять на улице возлюбленного, они не станут семенить ногами и замирать от радости перед признанием. Классической шутке про юбку на больничном уже стукнуло больше лет, чем многим читателям поста, а отпустивший ее герой Хью Гранта в третьей части фильма уже лежит в могиле.

Неидеальную, но обаятельную британку, топящую грусть в безответной любви и шардоне, придумала в середине 90-х британская писательница Хелен Филдинг. Когда Бриджит появилась на страницах не страдающей феминизмом газеты The Independent, еще не было группы The Spice Girls, а послу доброй воли и совести молодой Британии Эмме Уотсон исполнилось пять лет. Трогательно старомодная, обидно уязвимая и невероятно страдающая без мужского внимания Бриджит Джонс в 2016 году кажется архаизмом, но пенять ей — все равно что пенять своей маме, что она не выросла на дневниках Сьюзен Зонтаг и американском стендапе. Нынешние блага — не совсем наша заслуга, а скорее зажившие синяки на попе Бриджит Джонс. Ни одна из голливудских франшиз последнего времени не показывает так же очевидно того, как изменились мы, наши шутки и наше отношение друг к другу.

«Дневник Бриджит Джонс», 2001 г.

То, что Бриджит ментально пребывает в другом мире, очевидно уже с первых кадров первого фильма.   Во вселенной Бриджит Джонс принято с улыбкой проглатывать постоянные шлепки по попе от великовозрастного друга семьи. Молодая и симпатичная девушка с изюминкой вынуждена презирать себя за одежду на размер больше и мечтать превратиться в кого угодно на двадцать фунтов худее. Когда босс пишет ей письмо про «отличные сиськи в этой полупрозрачной блузке», Бриджит краснеет, принимая это за знаки внимания и начало более тесного знакомства. Один из самых комичных образов первой книги и фильма: утягивающие бабушкины трусы с высокой талией, вроде антисексуальные, и Бриджит моментально высмеивает тот, ради кого эти трусы и надевались. Бриджит терпит неудобства, но чаще всего чувствует себя случайно зашедшей в VIP-зал к по-настоящему безукоризненным героям светской хроники.

Главная героиня называет себя то миссис Марк Дарси, то миссис Дэниел Кливер — и то и другое кажется сейчас немыслимым. При этом Рене Зеллвегер удается сыграть зависимую и беззащитную Бриджит так, что в нее нельзя не влюбиться. Невозможно представить, сколько абьюза вылилось в СМИ на актрису после того, как она согласилась на эту роль: еще будучи подростком, я слышала доносившиеся эхом характеристики про «поросячьи глазки», «свиные щечки» и «жирную корову», за которые Рене хлебнула после самой громкой своей роли. Удивительным образом пятнадцать лет спустя, возможно, те же, а возможно, и другие начали пенять актрисе на пластическую хирургию и коррекцию внешности — теперь им кажется, что в «поросячьих глазках» была индивидуальность и личное обаяние. И то и другое мнение — отголосок того, что Бриджит Джонс и Рене Зеллвегер воплощали собой: не вполне канонически красивую женщину, которая хочет быть красивой в глазах других и пытается идти с гордо поднятой головой.

И вот, всего спустя 10 лет после «Дневника Бриджит Джонс» к нам пришла  Лена Данем .

Ее тело в форме груши, целлюлит, а главное, полное нежелание презирать себя за такую фигуру и изводить себя занятиями и диетами стали причиной волны интернет-абьюза в начале 2010-х, а позже знамением общего курса массмедиа на бодипозитив. Героини «Девчонок» не просто переосмыслили женский опыт из «Секса в большом городе», а вывели на первый план то, чему на самом деле так мало уделено внимания в истории Кэрри и Бриджит Джонс, — самоопределение .

«Девчонки» раздражают во многом тем, что все герои будто бы на наших глазах учатся говорить от своего лица, минуя классические игры, в которые играют люди. Если Бриджит Джонс и Марк Дарси танцуют кругами, чтобы просто объясниться во взаимной симпатии, то герои «Девчонок» ругаются, шутят и общаются, не фильтруя себя и находя общие места на ощупь в окружающем хаосе. Наследницы «Девчонок» — две часто укуренные подружки из малобюджетного сериала «Брод-Сити», которые наслаждаются временем, проведенным вместе, не концентрируясь на поиске партнера. Микрокосм их собственных отношений, а не романтическая линия — главное и самое ценное в комедии, снятой почти на коленке двумя девушками. Никаких опасностей девичьей дружбы и прочего "мусора" из деревенских пересудов там не осталось.

«Бриджит Джонс 3», 2016 г.

«Проект Минди», «Несгибаемая Кимми Шмидт», «Парки и зоны отдыха», «30 потрясений», «Оранжевый — новый черный» и «Внутри Эми Шумер» — невозможно представить, что когда-то главную героиню комедии волновало в первую очередь, будет ли она миссис Дарси или миссис Кливер. Многфункциональная современная женщина не ищет спасителя, не гонится за белым платьем и уж точно не наденет утягивающие бабушкины трусы для соблазнения. 

Современные комедийные дивы стараются говорить собственными словами, а не словами, вложенными им в уста режиссерами-мужчинами (даже если это первоклассный сценарий Вуди Аллена). Так, именно усилиями отличной актрисы Греты Гервиг были созданы тексты двух самых интересных ролей о Бриджит Джонс нынешних 30-летних — в фильмах «Милая Фрэнсис» и «Госпожа Америка». Комедийная актриса стала соавтором сценария и показала неловкую, долговязую и неопределившуюся героиню: ее Фрэнсис и Брук смешные не потому, что семенят ножками навстречу своему счастью, а потому, что бросаются ему навстречу сломя голову, даже не думая, что мужчина — это пункт назначения. Героини Гервиг куда острее переживают утрату близкой подруги, чем сексуальное одиночество, строят колоссальные планы и даже не начинали корить себя за неидеальную внешность — в их поколении другие вызовы и проблемы. И когда перед Эми Шумер в «Девушке без комплексов» замаячит возможность романа, в первую очередь она подумает о собственной независимости и желании привязанности — ни ее героиня, ни сама актриса не напишет в дневнике с чувством вины, что она «сегодня сожрала». Что уж говорить о том, что Мелиссе МакКарти и ее фигуре не досталось и десятой части той ненависти, которую почувствовала на себе Рене Зеллвегер, когда согласилась на роль Бриджит: быть смешной и восхитительной уже несколько лет можно, не думая о том, как втиснуться в корсет приличий.

Нам дают право светить красивыми сисями, если хочется, как у Ким, либо светить некрасивой попой, как у Данэм, но если нам этого очень хочется.

И вот к нам пришла новая Бриджит.

С выхода первого фильма прошло 15 лет, с публикации первой книги — все 20, но почти вся компания в сборе: ни Хелен Филдинг, вновь написавшая сценарий (не имеющий, кстати, отношения к третьему роману), ни Шэрон Магуайр (автор «Дневника», вернувшаяся в режиссерское кресло) за это время ничем другим, в общем, не запомнились. С Зеллвегер все сложнее, но последние шесть лет она вообще не снималась — и это, конечно, идеальная роль для возвращения. Также вернулись актеры, игравшие друзей и, разумеется, родителей Бриджит. Единственная потеря — но очень значительная — это Хью Грант, которому в начале фильма устраивают пышные похороны со множеством заплаканных юных моделей из Восточной Европы. Его в итоге заменяет Патрик Демпси, американский телевизионный актер примерно такого же амплуа с серьезной поправкой на континент.

Бриджит Джонс вернулась, чтобы галопом проскакать по миллионам сердец и собрать приличную кассу. Ну, или нет: в отличие от большинства проектов такого рода, третья часть о приключениях жизнерадостной растяпы не выглядит неуклюжей попыткой поспекулировать на отполированном до блеска бренде. Хотя формально авторы сохранили любимые рюшечки по максимуму — Бриджит одна, Бриджит ест, Бриджит напивается, Дарси по-прежнему представляет собой ходячую энциклопедию в строгом костюме, судьба коварна, выживут только любовники.

Все так, да не так. Во-первых Бриджит, ура, ощутимо поумнела, во-вторых, мир за те 12 лет, что ее не было с нами на экране, сильно изменился, и особенно это касается двух магистральных тем фильмов про Джонс: возраст и, прошу прощения, предназначение женщины. Несмотря на свою самостоятельность, Бриджит всегда была очень зависима от мужского внимания, а также ее ужасно пугал страх умереть в одиночестве под одеялом из кошек. В 43, когда уже ничего не страшно и все можно, она постепенно приходит к понимаю того, что лучше быть одной, чем с кем попало, а возраст — всего лишь цифры. Собственная, мировая поп-культура, отчаянно пытающаяся немного отступить от остервенелого культа молодости, а феминизм превратить в тренд, шепчет нам в ухо примерно то же самое.

Впрочем, это не значит, что вместо забавного ромкома нас ждет яростный манифест за все хорошее против всего плохого. Поп-культура существует в первую очередь для того, чтобы продавать; «Бриджит Джонс 3» определенно несет разумное-доброе, но быть уж слишком глубокой ей тоже не хочется, да и ленте это не к лицу. Далеко не все попытки уловить цайтгайст удались, а продвигать модель Бриджит нулевых тоже нельзя, апгрейд необходим, но порой он выглядит как попытки любимой бабушки говорить на молодежном сленге.

Да, стареть вроде бы круто и нестрашно, но когда на телеканал, где работает Бриджит, приходит команда молодых и злых хипстеров, моментально становится ясно, что еще как страшно. Феминизм — окей, но когда он становится неудобным, мы над ним дружно посмеемся: в фильме есть откровенный стеб над Femen и Pussy Riot, а также звучит фраза «какие еще им нужны права». Понятно, что там, откуда Бриджит родом, по большому счету, женщинам действительно не надо никому ничего доказывать, но фильму хочется быть универсальным, угодить и нашим, и вашим. Его композиция, где обветшалый мир устаревших ценностей сталкивается с будущим, это вполне позволяет, но картину лихорадит, швыряет из стороны в сторону. Что делать и как быть, когда тебе за сорок и ты одна, по-прежнему непонятно.

Хелен Филдинг едва ли большой писатель, но в каком-то смысле она, конечно, гений. В конце 90-х Бриджит Джонс даже чуть раньше, чем Кэрри Брэдшоу, стала поп-культурным воплощением постфеминизма. В бытовом, не академическом, смысле идея состояла в том, что западная женщина (точнее, ее родители в 70-е) уже завоевала все права, которые ей нужны, поэтому теперь она может спокойно наслаждаться своей свободой и сексуальностью: делать карьеру, напиваться в одиночестве или с подружками, спать с кем хочется, а параллельно, например, охотиться за мистером Дарси или мистером Бигом. Сумасшедший успех «Дневника» и «Секса в большом городе» случился благодаря тому, что это не только гуманная, но и очень удобная философия: во-первых, она приветствует всяческий гедонизм (условно говоря, шопинг), а во-вторых, решает вечный парадокс, примиряя современные представления о женщине с традиционными идеалами (отсюда у Филдинг мостик в «Гордость и предубеждение»). Героиня, как 200 лет назад, мечтает о прекрасном принце — но не потому, что ее к этому склоняет репрессивное патриархальное общество, а потому что ей самой, свободной и независимой, так захотелось.

При желании тут легко можно увидеть лицемерие, сдачу позиций и так далее — и многие феминистки, разумеется, Филдинг ненавидят. Также есть мнение, что «Бриджит Джонс» — и книга, и первый фильм, — выворачивая наизнанку так называемые женские слабости, целому поколению успешно заменила психотерапевтов. Так или иначе, в последние годы маятник опять качнулся, мейнстримом в медиа становится относительно радикальный феминизм, Джонс в 2016-м выглядит персонажем определенно вчерашним, и Филдинг, всегда превосходно чувствовавшая дух времени, это понимает лучше всех. И отвечает решительным «fuck you»: «Бриджит Джонс-3» — не просто милый ромком, но консервативный манифест. Филдинг защищает британскую комедию предыдущей эпохи от просвещенных хипстеров, которые находят сексизм в какой-нибудь «Реальной любви» или морщатся на штампы вроде «друг-гей» (которые стали штампами только потому, что Филдинг 20 лет назад над этим поработала), а сами производят в основном котов, похожих на Гитлера. И она последовательно, безусловно, намеренно дразнит феминисток. Бриджит Джонс захотелось похудеть, ей захотелось родить ребенка, ей захотелось замуж — а автору наконец захотелось пойти своей героине навстречу. Независимость, карьера — все к черту: Бриджит нужна семья в самом традиционном понимании, хеппи-энд из дружно заклейменных сегодня сказок про принцесс. Филдинг демонстративно лезет за идеями на пыльную полку, где пальцем нарисовано сердечко: будет и потерянная туфелька, которую незнакомец наденет героине на ногу, и таскание на руках (иронически доведенное до абсурда), и все остальное. И когда Бриджит позарез нужно будет кое-куда успеть, движение в Лондоне будет перекрыто из-за демонстрации, которую по очереди проклянет каждый, входящий в кадр. Нетрудно догадаться, что это будет демонстрация именно за женские права.

Да здравствует любовь? Да здравствуют вечные ценности?

И почему же тезка Джонс, знаменитая Бордо говорит нам:

"Я ненавижу феминизм.  Я думаю, что сейчас женщинам слишком много позволено. Они буквально делают, что хотят"

Молчи, Бардо. Твое время ушло.

Пост написан на основании следующих источников:

daily.afisha.ру

cinemaholics.ру

novostimira.ком

Впереди гордые, красивые и свободные