Что стало с миром? У вас все удобства, любой комфорт, но нет времени на общение.

Эти люди создали всё с нуля. Ты же, напротив, имел всё с рождения и создал из этого ноль.

Когда достойный человек рискует оказаться замешанным в недостойном деле, он отказывается.

Проблема в том, что, не имея на то никаких причин, кроме чувства к тебе, я участвую в надувательстве.

— Как тебя зовут, белоручка?
— Леопольд Алексис Элайджа Уолкер Томас Гарет Монтбаттен.

Предупреждаю, мерзавец, я учился выездке в королевской академии и знаю батальные приёмы дворцовой гвардии, и у тебя нет шансов. Ты бегом, я — галопом, остановишься — и этот набалдашник разнесёт тебе голову!

Любовь — всего лишь продвинутая версия Санты Клауса, просто миф, навязанный нам с детства, чтобы мы покупали журналы, ходили в клубы и к психотерапевтам, смотрели фильмы, где видимость любви создает поп-музыка и монтаж, — и все это жалкие попытки объяснить, почему наш любовный Санта постоянно застревает в трубе.

Теоретически, если попадаешь в прошлое из будущего, твоё будущее оказывается в прошлом, и на этом снимке ты в будущем, которое в прошлом.

Воскресенье — день накануне понедельника, так что он отравлен.

Как видно, Патрис не отвечает на твои чувства, что неудивительно. Ты, Чарльз, Петрушка*. Ты всё превращаешь в фарс. Женщин же привлекает достоинство. Это значит потакать им, но знать себе цену. Им не нужны ухаживания глупого шута.

Что ж, издевайтесь. Но однажды, пробудившись от сладостной дрёмы, вы ощутите аромат тёплого тоста с мармеладом и свежим сливочным маслом и поймёте, что жизнь состоит не только из потребностей тела, но и вкуса.

У нас, у актёров, есть поговорка: бутылку с кетчупом трясёшь-трясёшь, сначала не льётся, потом перельёшь.

Там, где живу я, пища есть результат труда и умения. Меню готовится заранее, блюда подаются вовремя. Говорят, не будь искусства кулинарии, жестокость реальности была бы невыносима.

Я веду настолько скучную жизнь, что возможность получать удовольствие кажется мне чудом.

Брак — это обещание в вечной любви. Как человек чести я не могу обещать того, чего не испытывал.

Все время я думал, что загогулину судьбы нужно разогнуть, но мне не приходило в голову, что ей и положено быть загогулиной. Вот именно, четырехмерной загогулиной космической неизбежности.

— Лео, тебе не кажется, что пора сказать, кто ты? <...>
— Я тот, который любит твою сестру.

Зачем мыть посуду, если этого никто не видит?

— Я как пес, который увидел радугу. Tолько другие собаки мне не верят.

Отис сказал, что любовь — это прыжок. К прискорбию, никто не вдохновлял меня прыгнуть.

Благодарочка за внимание!