Буквально вчера в посте http://www.spletnik.ru/blogs/vokrug_sveta/95408_pochemu автора batumi мы в комментариях рассуждали на тему смены приоритетов в моде, странных тенденциях и отказе от женственности. А сегодня мне на глаза попалась интересная статья, которая, как мне кажется, перекликается с вышеобозначенной темой и позволяет сделать некоторые выводы на этот счет.

С МОМЕНТА ПУБЛИКАЦИИ КОЛОНКИ-МАНИФЕСТА выдающегося модного экс-критика The New York Times Кэти Хорин прошло полгода. В своем тексте Кэти призывала дизайнеров вернуться к созданию обычной носибельной одежды, нужной женщинам, лишь малое количество которых испытывает потребность в концептуальной моде. И вот спустя шесть месяцев марки одна за другой представляют круизные коллекции будущего 2015 года, по которым можно во многом судить о коллекциях весна-лето. И одна за другой они носибельны и даже вульгарны.

От основных (весна-лето и осень-зима) межсезонные коллекции отличает коммерческая направленность. Задача круизных и предосенних вещей предельно проста: занять полки и рейлы после рапродаж, пока новые коллекции не поступили в магазины. При взгляде на новые коллекции 2015 года становится понятно, что большинство марок снизили градус «концептуальности»: кто-то — как Louis Vuitton, Acne, Maison Martin Margiela — до понятности и носибельности, причем настолько, что стало скучно; другие — Chanel, Marc Jacobs, Michael Kors — и вовсе дошли до трэша.

Так, марки с более продвинутыми клиентами, например Acne, упрощают дизайн и стайлинг. Шведы, несколько сезонов показывающие громоздкие, угловатые, странные вещи, для 2015 года представили просто вещи (шорты, брюки, джинсовые куртки и юбки, белые рубашки), которые креативный директор марки Джонни Йоханссон назвал «реализмом». Еще один пример из недавнего: кутюрная коллекция Рафа Симонса для Christian Dior на треть состояла из комбинезонов и мужских пальто темного цвета в паре с одинаковыми водолазками и разноцетными брюками. Для кутюрного показа с шуршащими платьями ювелирной работы — это, прямо скажем, нетипично, но, с другой стороны, почему не представить повседневную одежду такой же ювелирной работы? Ведь идеально скроенное пальто и брюки, несмотря ни на какую цену, будут пользоваться бешеным спросом. Внимание дизайнеров к скуке можно понять — не каждый из многомиллиардной аудитории в душе художник. Чаще мы просто люди, которые, выходя с работы, не прочь что-то себе купить. Тоска, безразличие, хандра, тягомотина, апатия, вялость, сонливость, уныние посещают людей куда чаще вдохновения и желания соригинальничать.

Другой случай — появление в коллекциях трэша. С момента, как шведский дизайнер Ann Sofie Back показала на Лондонской неделе моды юбку из трусов танга, прошло всего пять лет — тогда дизайнера вдохновила Линдси Лохан, часто появлявшаяся в свете без нижнего белья.

С момента, как Жан-Поль Готье и Джон Гальяно стали звездами китча, воды утекло и того больше — более 30 лет. Видимо, за это время по китчу и трэшу дизайнеры сильно соскучились и обратились к вульгарным вещам, которые легко считываются аудиторией.

Первым тенденцию на трэш определил Лагерфельд, показав в круизе Chanel-2015 шелковые безразмерные платья в цветочек, несочетаемые принты, позолоченные брюки на резинке и блузы с воланчиками. Тем самым он доказал, что именно продажи и маркетологи управляют современной модой. Также Лагерфельд сделал реверанс в сторону Востока, особенно Ближнего, и Восточной Европы: Дубая, Кувейта, Азербайджана, России и Казахстана. Конечно, Дальний Восток для марок по-прежнему важен (мы хорошо помним азиатские коллекции 2012-2013 года), но он уже широко освоен люксовыми марками.

Радикальный прием использовал Марк Джейкобс, зайдя не территорию креативного директора Saint Lourent Эди Слимана, который одним из первых взялся за идею носибельной одежды в люксовых домах («Zara для взрослых»). Джейкобс после удачной и сложной осенней коллекции показал мини-платья в блестяшках, костюмы с яркими принтами и леопардовые мини-сапожки.

Тем временем House of Holland пишут на блестящем бомбере с анималистичным принтом слоган из здравоохранительной рекламы 70-х: «My Pussy, My Rules». Но кто помнит про эту рекламу? Джереми Скотт предлагает для именной марки и для Moschino попсовые и сомнительные идеи, которые производят гарантированный эффект на покупателей: платье в виде Спанч Боба, юбка с резинкой от мужских трусов, топ из крупной вульгарной сетки — все работает примерно как футболки из Шарм-эль-Шейха с надписями вроде «Nobody is perfect. I am nobody». Впрочем, этот слоган идеально подошел бы на роль девиза новой тенденции — заурядности в моде.

Марки, чьи вещи относят к плохому вкусу, были и будут существовать всегда: Roberto Cavalli, Thomas Wylde, Philipp Plein. Вещи простого, как доска, кроя, усыпанные стразами, черепами, кислотными и леопардовыми принтами, кружевом, стабильно пользуются спросом по всему миру. И это неудивительно, ведь чтобы носить вещи сложного архитектурного дизайна, надо иметь определенный уровень вкуса, над которым нужно работать ежедневно. Далеко не у всех есть на это время, необходимость и желание, а купить себе что-нибудь нарядное желание есть всегда. Пара глянцевых журналов, женских сайтов и сериалы — более фактурный плацдарм для массового покупателя, да и тяжело бороться с этим коллективным бессознательным. Если сегодня на вкусы людей больше авторитетных критиков влияют Ким Кардашьян, Рита Ора и Рианна — маркам пора с ними подружиться. Быть коммерчески успешным брендом (что подразумевает массовость) и одновременно элитным довольно сложно. Если сравнивать моду с киноиндустрией, то тяжело делать каждый сезон арт-хаус и пытаться продать на него билеты как на голливудский хит. Да и зачем, если можно сразу снимать блокбастеры?

Показательна и удивительна в этом отношении новая круизная коллекция Кристофера Кейна, у которого недостатка в идеях никогда не было. Кейн представил то, как может выглядеть современный китч и гротеск: леопардовый принт, неоновые и кислотные цвета, кружево, просвечивающее нижнее белье, прозрачные вставки, неоновое бра — нечто подобное дизайнер показывал в начале карьеры. При этом кажется, что никогда еще неоновое кружево не смотрелась так удачно. «There’s no such thing as bad taste», — говорит Кейн. Критики, не определившись, хороший это был или плохой вкус, списали все на современный поствкус. Дизайнеру заигрывание со стилем простых людей удается отлично — в лукбуке коллекции кружевное платье смотрится совсем иначе, чем могло смотреться на посетительнице Gipsy, так как надето на маскулинную модель с прической под ноль. Кейн меняет смыслы и это работает: почему секси-платья должны носить только конфетные девушки, а маскулинные девушки — бесформенную одежду? Пусть все будет ровно наоборот.

Японская демократичная марка Uniqlo запустила новую линию одежды с писательницей Инес де ля Фрессанж, стиль которой считается довольно сомнительным — икона французского стиля Инес надевает разом берет, пиджак, блузу с рюшами, балетки и обязательно тонкий ярко-красный пояс и носит все элегантно, но провинциально. Хотя коллекция у марки получилась чистая, сочетание вещей на презентации вышло именно таким, какое примет большинство покупателей, — это хорошо для бренда и для продаж. Впрочем, Инес сама говорит, что мода и хороший вкус сделаны из плохого вкуса. Она сравнивает моду с парфюмерией: «Чтобы сделать фантастический аромат, нужно добавить в него то, что плохо пахнет. Тогда все встанет на свои места. Те, кто выглядят идеально, скучны».

Ванесса Фридман, директор моды The Financial Times, в интервью The New York Times говорит, что удивляться тут нечему: «Мода становится глобальной индустрией, и дизайнеры марок больше концентрируются на бизнес-моделях. Разделение на коммерцию и концепцию становится пережитком прошлого». Так, бельгийский авангардист Дрис Ван Нотен, сумевший построить успешный бренд, при этом сохранив концептуальность, в межсезонные коллекции (которые нигде не публикуются, но в магазинах они есть) включает розовые и золотые люрексные кофточки и майки с леопардом. А авангардные марки вроде Comme des Garçons живут, в первую очередь, за счет продаж парфюмерии и базовых вещей вроде маек и кед. Кира Пластинина, Султанна Французова, Даша Гаузер, CAPSLOCKSHOP — все эти неоднозначные российские дизайнеры и бренды коммерчески успешны. С точки зрения стиля и моды, это, конечно, печально, но с точки зрения опыта для молодых российских дизайнеров — пример показательный: лучше заранее решить, какая коммерческая идея позволит шить шлемофоны и оригинальные бомберы со спокойной душой. 

Слоган Жан-Поля Готье «Antifashion is fashion» сегодня жив как никогда. Рассуждая о современном китче, можно вспомнить, как в 1989 году тот же Готье в интервью для Vogue сказал, что сейчас он «транслирует момент в истории, когда все смешалось», и что он бы хотел, «чтобы люди открыли глаза на вещи, которые казались им неприемлемыми, и увидели красоту там, где в нормальной ситуации ее не ожидали увидеть». И эти слова хорошо описывают то, что происходит сейчас. К тому же если со вкусом отнестись к трэшу, то даже кружевное неоновое платье можно носить и выглядеть круто, а Кончита Вурст может вполне стать ролевой моделью.