Юлия Сафина – креативный директор модного дома вечерней одежды Icon, живет в Лондоне, а дела ее компании ей удается вести в Москве. Деловая женщина и мама троих детей опирается на сильное плечо мужа Марата Сафина, с которым познакомилась во время учебы в Лондоне.

» Юлия, так что же вы предлагаете москвичкам, которые на весь мир прославились своим требовательным вкусом?

Десять лет назад я открыла первое ателье Image Control, а через несколько лет появилась марка вечерней одежды Icon. Три года назад в торговом центре «Времена года» в Москве открыл двери бутик, где представлены не только вечерние платья Icon, но и аксессуары от известных западных дизайнеров; я запустила в производство линию вечерней одежды и открыла магазин, где к платьям прилагались и аксессуары. Назвали мы марку Icon – это сокращение от слов «image control». Имидж марки – это женственность, блеск, гламур. Средняя цена изделия около тысячи евро, но сегодня мы начинаем предлагать платья, разные по цене и стилю, – то, что подойдет и для молодежи, и для людей постарше. Все платья очень индивидуальны – я много работаю на заказ и никогда не повторяюсь. Даже среди готовых платьев в бутике редко можно одновременно увидеть две вещи одинакового фасона.

» Где находится само производство?

В Москве. А ткани и фурнитуру я заказываю в Италии и Индии. На специализированные выставки в Европе компании со всего мира привозят последние коллекции тканей и аксессуаров, однако я всё реже и реже на них езжу – за много лет работы со многими компаниями выстроились хорошие дружеские и рабочие отношения.

» Сколько коллекций в год вы успеваете выпустить?

Я делаю сезонные коллекции дважды в год, но в то же время у меня свой подход. Я не показываю коллекции за полгода вперед – ко мне ведь байеры не приезжают за заказами. Если я делаю показ коллекции платьев, то через неделю вещь с подиума висит в моем магазине. У нас есть сезонная базовая коллекция, которая еженедельно пополняется новинками – потому ассортимент постепенно меняется. Я создаю только базовую коллекцию, а непосредственно индивидуальными заказами клиентов занимаются художники из ателье. Сейчас уже я сделала себе гардероб на лето – стараюсь носить свою марку и чаще всего на вечеринки или торжественные мероприятия надеваю свои платья. На Восьмое Марта мы с подругой Татьяной Харчалавой организовали светское мероприятие, на которое многие дамы пришли в моих платьях – было очень приятно.

» Вам не приходило в голову открыть филиал в Лондоне? Все-таки вы проводите здесь большую часть времени.

Для этого нужна новая команда, а в Москве у меня уже все отлажено. Новый бизнес – новая ответственность, у меня ни на что не будет хватать времени. Открывать свой бутик  – к тому же очень хлопотное и дорогое мероприятие. В универмагах продавать невыгодно – эти платья достаточно дорогие в производстве, и отдавать их универмагу практически по себестоимости неразумно. Это можно делать только с точки зрения маркетинга – все-таки продаваться в «Харродсе» или «Селфриджес» – это престижно.

» Как вы оказались в Лондоне?

Я начала учиться на филологическом отделении МГУ, а в Лондон меня позвала мама. Она к тому времени сюда переехала и настоятельно советовала приехать познакомиться с программами местных университетов. Я поступила в Вестминстерский университет, изучала политологию, позднее, когда появилась идея создать свой бренд, прошла подготовительный курс в Сент-Мартинс.

» Какое было первое восприятие Лондона? Вы быстро привыкли?

Мне было 18 лет, и в первый год я с трудом адаптировалась. Скучала по друзьям из МГУ, плакала, затем привыкла, началась уч:). Вскоре я познакомилась с Маратом, и все изменилось. Марат учился в Лондонской школе экономики, мы познакомились через общих друзей. На последнем курсе мы поженились и у нас родился первый малыш. Сначала были планы вернуться в Москву, но Марату надо было закончить образование, его уч:) длилась дольше. Первые годы с нами жила сестра Марата Алсу. Она училась в школе, а мы ее опекали. Если вы помните, она начала петь, когда она еще училась в школе и ее песни стали популярны в России. После школы она уехала в Москву, а мы привыкли к Лондону, что называется, осели.

» У вас сразу появилось желание заниматься модой и сделать это своим бизнесом?

Все развивалось постепенно. В Лондон приехала интересная женщина-дизайнер из России, которая стала моим партнером по бизнесу и мы решили сделать лейбл. Тогда, в 22 года, я не понимала, сколько денег нужно на такое предприятие. Месяцев через 10 стало ясно, что такой бизнес – это просто финансовая пропасть. Предприятие не сложилось, однако мы стали работать как ателье и в течение нескольких лет были очень успешны. Я понимала, что надо расти – в рамках ателье нам становилось тесно. Чтобы как-то выделиться из массы брендов, мы решили специализироваться и шить только вечерние платья. Я жила в Лондоне большую часть времени, но открыть предприятие решила в Москве. Пришлось летать в Россию каждый месяц, и через три года мы открыли наш магазин. Как ни странно, при всем богатстве выбора в то время в Москве не было бренда или магазина, который предлагал бы только вечерние и коктейльные платья и аксессуары. Можно было приобрести интересные модели у таких дизайнеров, как Чапурин и Юдашкин, – вот и весь выбор.

» Тот факт, что известные люди надевают ваши модели, помогает в рекламе?

Конечно, ко мне многие обращались после того, как Алсу надела платье Icon во время церемонии «Евровидения». Она всегда на выступления одевает мои платья, и, конечно, на ее свадьбу мы сшили пышное свадебном платье цвета слоновой кости с трехметровым шлейфом. Татьяна Михалкова была в моем платье на церемонии вручения «Оскара». Это, конечно, помощь в рекламе марки и наглядная демонстрация того, что мы можем шить платья для женщин разного типа. Что я не делаю, так это не даю звездам платья напрокат, как это практикуется в Европе. Мои платья – очень деликатные и дорогостоящие в производстве.

» Многие считают, что состоятельные дамы начинают заниматься дизайном от скуки. Как дело обстоит в вашем случае?

Я всегда хотела работать, и какое счастье, что муж поддержал мое стремление. Но только последние пять лет, а в этом бизнесе я уже десятилетие, я понимаю, как все работает. Теперь, когда бизнес отлажен, можно подумать и о других проектах.

» И чем бы вы хотели заниматься?

У меня трое детей – 11, 6 и 2 года, еще уже несколько лет с нами живет дочь моего дяди. Когда дядя умер, ей было 13 лет и мы привезли ее в Лондон. Так что забот у меня много. Но тем не менее я много раз думала: а может быть, стоит попробовать запустить детскую линию одежды? Но на детей шить еще сложнее, чем на взрослых. На самом-то деле мне бы очень хотелось иметь собственный ресторан или даже кофейню. Я понимаю, что это очень сложный бизнес, и пока что кулинарю только дома, но посмотрим, как в дальнейшем сложатся обстоятельства.

» Ваши дети растут в Англии. Каким вы видите их будущее?

Мой сын очень любознательный, любит читать энциклопедии. Мне бы очень хотелось, чтобы он был врачом. Ему нравится готовить и смотреть со мной кулинарные программы – может быть, это задатки ресторатора? О девочках пока сложно сказать. Старшая Соня занимается всем по чуть-чуть – и музыкой, и рисованием. Она творческий ребенок. Я не строгая мама. Когда Марат уезжает, а он много времени проводит в командировках, дети вьют из меня веревки. Помогают мама и английское образование. Мама всегда меня поощряла заниматься собственным делом. Как прекрасно, что можно положиться на нее в воспитании детей.

» Вам оно не кажется поверхностным?

Что вы, я в восторге. Кому-то кажется, что детям здесь мало дают знаний, а мне кажется, что дают сколько надо и в правильное время. Все мои дети говорят свободно и на английском, и на русском, у них все в порядке с математикой, им нравится учиться. Я не понимаю, зачем в России в свое время нам столько ненужной информации давали.

Обновлено 03/07/13 23:12:

Обновлено 03/07/13 23:12: