Первый раз я наткрулась на этот гениальный проект, когда в прошлом году помогала Лисенку найти иллюстрации к ее итоговому посту "Must-read от Сплетниц". Тогда было готово лишь две части фотопроекта "Мастер и Маргарита". Буквально через пару месяцев появилась третья и заключительная часть, которую я бессовестно прозевала.

Что меня привело в такой дикий восторг? Я даже не могу точно сформулировать. Наверное то, что эти иллюстрации наиболее точно визуализируют те образы, те картинки, которые рисуются мне, когда я читаю "Мастера и Маргариту".

Глядя на эту Маргариту, понимаешь, чем она пленима Мастера. А Мастер похож на самого Михаила Булгакова. Именно так я его всегда и представляла. Тут даже Бегемот, не кукла, не переодетый кто-то, а настоящий черный котяра. Я уже не говорю о той скурпулезной проработке деталей костюмов, интерьеров и образов, рисующих эпоху, когда Москву посетил Воланд со своей свитой.

Проект создан  командой "РетроАтелье" при поддержке и участии большого числа этузиастов, неравнодушных к "Мастеру и Маргарите", ретро, истории ХХ века и просто легких на подъем авантюристов. Очень надеюсь, что редакция не уберет ссылку. Это было бы нечестно по отношению к той огромной работе, которую проделали ребята.

Первая серия снимков была опубликована в 2011 году, последняя ровно год назад. Фото так по порядку и выложу, как они шли у авторов работы. И они же снабдили свои иллюстрации цитатами.

«Тревожные желтые цветы...»

«Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже разлила…»

«В белом плаще с кровавым подбоем…»

«Тьма накрыла Ершалаим…»

«Тут в багровом свете от камина блеснула перед буфетчиком шпага…»

«Разве вы без шпаги пришли?...»

«Не шалю, никого не трогаю, починяю примус…»

«Они спорили о чем-то очень сложном и важном, причем ни один из них не мог победить другого…»

«Этой именно гражданкой и были остановлены Коровьев и Бегемот…»

«Герлэн, шанель номер пять, мицуко, нарсис нуар, вечерние платья, платья коктейль...»

«Рукописи не горят…»

«Так летели в молчании долго…»

«Никогда и ничего не просите!.. Сами предложат и сами все дадут!..»

«И вот как раз в то время, когда Михаил Александрович рассказывал поэту о том, как ацтеки лепили из теста фигурку Вицлипуцли, в аллее показался первый человек…»

«На тридцатилетнюю Маргариту из зеркала глядела от природы кудрявая черноволосая женщина лет двадцати…»

«- Это меня ты называешь добрым человеком?»

« … и никто мне ничего не кричал, так как никто меня тогда в Ершалаиме не знал».

« - Так из-за чего же вы попали сюда?
- Из-за Понтия Пилата, - хмуро глянув в пол, ответил Иван».

«Кот, отставив от глаз бинокль, тихонько подпихнул своего короля в
спину».

«Она приходила ко мне каждый день, а ждать ее я начинал с утра».

«..но только вскоре Маргарита, открыв глаза, увидела под собой не лесную тьму, а дрожащее озеро московских огней».

«И опять открылась дверь, и вошла та самая... "Она!" -- почему-то с
тоской подумал Римский».

«…это я тебе говорю – Пилат Понтийский, всадник Золотое Копье!»

«Воланд сидел на складном табурете, одетый в черную свою сутану».

«Никто не знал, да, наверное, и никогда не узнает, чем занималась в Москве эта женщина и на какие средства она существовала. Известно о ней было лишь то, что видеть ее можно было ежедневно то с бидоном, то с сумкой, а то и с сумкой и с бидоном вместе — или в нефтелавке, или на рынке, или под воротами дома, или на лестнице, а чаще всего в кухне квартиры N 48, где и проживала эта Аннушка. Кроме того и более всего было известно, что где бы ни находилась или ни появлялась она — тотчас же в этом месте начинался скандал, и кроме того, что она носила прозвище «Чума».

«Иван ахнул, глянул вдаль и увидел ненавистного неизвестного. Тот был уже у выхода в Патриарший переулок, и притом не один. Более чем сомнительный регент успел присоединиться к нему. Но это еще не все: третьим в этой компании оказался неизвестно откуда взявшийся кот, громадный, как боров, черный, как сажа или грач, и с отчаянными кавалерийскими усами. Тройка двинулась в Патриарший, причем кот тронулся на задних лапах. Иван устремился за злодеями вслед и тотчас убедился, что догнать их будет очень трудно».

«— Иван Васильевич? — радостно вскричала трубка, — страшно рад слышать ваш голос! Как ваше здоровье?
— Мерси, — изумленно ответил Варенуха, — а с кем я говорю?
— Помощник, помощник его и переводчик Коровьев, — трещала трубка, — весь к вашим услугам, милейший Иван Савельевич! Распоряжайтесь мной как вам будет угодно. Итак?
— Простите, что, Степана Богдановича Лиходеева сейчас нету дома?
— Увы, нету! Нету! — кричала трубка, — уехал».

«— Тогда потрудитесь получить, — сказал Азазелло и, вынув из кармана круглую золотую коробочку, протянул ее Маргарите со словами: — Да прячьте же, а то прохожие смотрят. Она вам пригодится, Маргарита Николаевна».

«— Дорогой Степан Богданович, — заговорил посетитель, проницательно улыбаясь, — никакой пирамидон вам не поможет. Следуйте старому мудрому правилу, — лечить подобное подобным. Единственно, что вернет вас к жизни, это две стопки водки с острой и горячей закуской».

«О, трижды романтический мастер, неужто вы не хотите днем гулять со своею подругой под вишнями, которые начинают зацветать, а вечером слушать музыку Шуберта? Неужели ж вам не будет приятно писать при свечах гусиным пером? Неужели вы не хотите, подобно Фаусту, сидеть над ретортой в надежде, что вам удастся вылепить нового гомункула? Туда, туда. Там ждет уже вас дом и старый слуга, свечи уже горят, а скоро они потухнут, потому что вы немедленно встретите рассвет. По этой дороге, мастер, по этой. Прощайте! Мне пора».

«Пилат выкрикивал слова и в то же время слушал, как на смену гулу идет великая тишина. Теперь ни вздоха, ни шороха не доносилось до его ушей, и даже настало мгновение, когда Пилату показалось, что все кругом вообще исчезло. Ненавидимый им город умер, и только он один стоит, сжигаемый отвесными лучами, упершись лицом в небо. Пилат еще придержал тишину, а потом начал выкрикивать:
— Имя того, кого сейчас при вас отпустят на свободу...».

«Прокуратор обратился к кентуриону по-латыни:
— Преступник называет меня «добрый человек». Выведите его отсюда на минуту, объясните ему, как надо разговаривать со мной. Но не калечить».

«Лестница стала заполняться. Теперь уже на каждой ступеньке оказались, издали казавшиеся совершенно одинаковыми, фрачники и нагие женщины с ними, отличавшиеся друг от друга только цветом перьев на головах и туфель».

«…был сделан печальный, но совершенно несокрушимый вывод, что гипнотизерская банда обладает способностью гипнотизировать на громадном расстоянии, и притом не только отдельных лиц, но и целые группы их. При этих условиях преступники могли свести с ума людей с самой стойкой психической организацией».

«Тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит».