К вечным темам в литературе и искусстве разных эпох и национальных традиций относится жизнеописание Жанны д’Арк. Эта фигура была необычайно популярна при жизни и остается притягательной более пяти веков после своей смерти. Существует легенда, что в тринадцать лет Жанна впервые услышала голоса архангелов Михаила, св. Екатерины Александрийской и Маргариты Антихойской, которые пророчествовали ей роль спасительницы Франции и то, что именно Жанна должна снять осаду с Орлеана, возвести на трон дофина и изгнать захватчиков из королевства. Весьма распространенным является сюжет о том, что «голоса» эти Жанна слышала под «деревом друидов» или «деревом фей».

Если верить легенде, Жанна, получив высшее знамение от Б-га, принимает решение отправиться в Шинон в сопровождении единомышленников, сразу поверивших ей. Там пребывал двор дофина, которого она убедила доверить ей армию с целью освобождения Орлеана. К этому времени Жанна была уже достаточно известна в народе, за ней следовал шлейф слухов, толков, она становилась легендарной. Но, представ перед королем, она не сразу нашла его понимание. Карл решил удостовериться в нормальности, целомудрии и необычных способностях девушки, подвергнув ее длительным допросам, проверкам архиепископов. В начале марта 1430 г., в Пуатье в парламенте Буржского королевства и университета, церковная комиссия тщательно обследовала личность Жанны, её образ жизни, слова, поступки, так как стоял вопрос о допуске ее к войску. В результате был вынесен вердикт о том, что Жанне присущи «добро, смирение, целомудрие, честность и простота». Но решающим для Карла VII стало, очевидно, то, что к концу марта 1429 Жанна была очень известна в народе, который видел в ней спасительницу Франции.

Карл VII 29 апреля 1429г. отряд, возглавляемый Жанной-Девой, проникает в Орлеан, который с 7 на 8 мая был ими отвоеван (теперь этот день каждый год отмечается как главный национальный праздник Франции). После многочисленных побед при Луаре, Жаржо, Пате Жанна вместе со своим войском отправилась в Реймс, в место традиционного помазания Французских королей, где 17 июля король-дофин Карл VII был торжественно коронован.

Доминик Энгр. Жанна на коронации Но уже 23 мая 1430г. в местечке Компьен в результате предательства (поднят мост, который отрезал путь для отхода) Жанна была взята в плен бургундцами. При этом, Карл VII ничего не сделал для спасения девушки, и за 10000 золотых ливров бургундцы продали Жанну англичанам. 21 февраля 1431 г. начался процесс осуждения, который возглавлял епископ Пьер Кошон. На допросе Жанна вынуждена была отречься от своих деяний из-за страха перед сожжением, которым ей угрожали. Английской стороне было выгодно обвинить её в колдовстве, ведь тогда миропомазание Карла в общественном сознании было, якобы, осуществлено «тёмными силами». После освобождения ее снова задержали, и девушке было предъявлено обвинение в ношении мужской одежды. 30 мая 1431г. Жанна была сожжена на площади Старого Рынка в Руане. Ее пепел рассеяли над Сеной. Спустя четыре года после казни Девы по настоятельству Карла Жанна была оправдана. А спустя еще четыре столетия папой Пием Х она была канонизирована.

Башня в Руане, в которой держали Жанну во время судебного процесса Еще при жизни ее образ обрел героический ореол, нимб мученицы, пострадавшей за справедливость, что обусловило невиданную любовь народа. После смерти Дева продолжает жить в легендах, не случайно в течение многих веков её образ обрастал мифологией. Существовали версии о венценосном происхождении Жанны – она как будто являлась незаконнорожденной дочерью Изабеллы и Людовика Орлеанского, т.е. сводной сестрой короля. Несколько самозванок использовали легенду о якобы спасшейся Деве. Наиболее знаменитая из них – Жанна д’Амбруаз, которую признавали даже люди, знавшие Жанну, в том числе ее мать и братья. Она вышла замуж за Роберта а’Амбруаза, родила ему двоих детей и их потомки по сей день чтят имя Жанны, как самой знаменитой своей родственницы и убеждены что Роберт не мог жениться на женщине, которая выдавала себя за другую :)))) Интересно, что девушку, известную нам под именем Жанна д’Арк, при жизни никогда так и не называли. «На родине меня называли Жанеттой, но когда я приехала во Францию, меня стали называть Жанной» - признавалась героиня. Она именовала себя Жанна–Дева (la Pucelle – Девственница, а не как принято считать la Viegre - Богородица), видя в этом имени символ своего призвания. Имя Орлеанская Дева появится уже в XVII в. в первой большой биографии Жанны, написанной Эдмондом Риме в 1630 году, под названием «История Жанны, Орлеанской Девы». Облик Жанны сохранился в описании Персеваля де Буленвилье, камергера и советника Карла VII. В письме миланскому герцогу Филиппо Мария Висконти от 21 июня 1429 г. обозначено следующее: «Дева сия сложением изящна; держится она по – мужски, говорит немного, в речах выказывает необыкновенную рассудительность; у неё приятный женский голос. Ест она мало, пьёт ещё меньше. Ей нравятся боевые кони и красивое оружие. Она любит общество благородных воинов и ненавидит многолюдные сборища. Обильно проливает слёзы, хотя лицо обычно у неё весёлое. С неслыханной лёгкостью выносит она и тяготы ратного труда, и бремя лат, так что может по шесть дней и ночей подряд оставаться в полном вооружении». Очевидно, что Жанне с поразительной нелогичностью был присущ дуализм: ее внешность, меланхоличность – типично женские, и, в то же время, способность управлять войском, выносливость, характерные для мужского склада. Современные психологи предполагают, что Жанна была биперсоналом, относясь к числу людей, способных вести себя как совершенно другие личности, например, спонтанно начинают говорить на языках, неизвестных им, или проявлять профессиональное умение, о котором ранее не имели понятия. Иначе трудно поверить, что девушка, жившая в деревенской глуши, могла, по словам воинов, «веси себя так, если бы она была капитаном, проведшим на войне 20-30 лет» Достоверного изображения Жанны нет; это лишь миниатюры современников или более поздние портреты.

Ее образ окружен многими толкованиями, порой весьма противоречивыми. Довольно разноречивы и версии мотивации её поступков. Одна из них заключена в имени героини. Собственно осознание себя спасительницей имело религиозную подоплеку. Называя себя Девой, Жанна, очевидно, хотела подчеркнуть свою непорочность и отождествление с Девой Марией, культ которой был распространен в средние века. Известно, что Жанна очень почитала Богородицу, в детстве посещала часовню Богоматери в Бремоле, и перед каждым сражением молилась ей. В XIV-XV веках культ воинствующей Богородицы в доспехах был популярен во Франции и других европейских странах. С XIIст. Богородица воспринималась как заступница слабых и обездоленных, покровительница воинов, ведущая к победе. Возможно, как уже отмечалось, этим она также противопоставляла себя порочной женщине, которой в общественном мнении, безусловно, являлась Изабелла Баварская. По утверждению историков, это противопоставление восходит к фундаментальной христианской антитезе Ева-Мария (Ева погубила, Мария спасла). Еще задолго до XV в. в сознании средневекового обывателя закрепился облик развратной правительницы, погубившей страну интригами (подразумевалось аморальное поведение Изабеллы). В IX ст. такое обвинение использовалась в адрес Юдифи, второй жены Людовика Благочестивого и Рихарды, супруги Карла III Толстого.1 Вера в Жанну-Деву, Божью посланницу, которая возглавила 10-тысячную армию, освободила Орлеан и короновала дофина, является скорее социально-психологическим феноменом, чем явлением мессии или чего-то сверхъестественного. Доводами нашей героини были простые слова: «Разве не было предсказано, что Франция будет погублена женщиной и затем возрождена девой?», которые звучали убедительно, поскольку аппелировали к общеизвестному. Вторым аргументом было само имя Жанна-Дева, которое указывало на ее происхождение простолюдинки. Как известно, простецы ближе к Б-гу, нежели правители знатного происхождения, именно их Господь избирает своими проводниками. Под простотой же понималось не только происхождение из народа, но и комплекс нравственных качеств: бесхитростность, целомудрие, то есть, антипод французских правителей. Высоко признанный во Франции и Европе образ Жанны д'Арк, закономерно, обрел вторую жизнь в художественном творчестве. Как уже говорилось, художественные воплощения Жанны д’Арк разноречивы и разнооценочны. Несомненными вершинами среди них станут произведения двух величайших драматургов-философов XVIII в. Вольтера2 (1679-1778) и Ф. Шиллера (1783-1852), в которых авторы заняли полярно противоположные позиции по отношению к национальной героине Франции. Орлеанская девственница (фр. La Pucelle d'Orléans) Вольтера представляет собой сатирическую поэму, где события жизни Жанны изображены в «сниженно-комическом» ключе, столь же иронично представлены французские рыцари и церковные служители.3 Отметим, что "Дева" Вольтера вызвала у многих писателей возмущение, но у большего числа авторов лишь подхлестнула воображение. Как полагают исследователи, именно его поэма дала толчок для написания в 1801 году Шиллером своей трагедии, в которой драматург как бы хотел дать ответ Вольтеру: "О Дева... насмешка тебя втоптала в грязь... Но не бойся. Есть еще прекрасные души, Которых воспламеняет все великое...".

В 1879 году Чайковский посвятил Жанне д’Арк оперу “Орлеанская дева” сам сочинив и музыку и либретто. Образ Жанны д’Арк с раннего возраста интересовал и Петра Ильича Чайковского. Известно, что шести лет от роду Петр Ильич написал стихотворение «Героиня Франции» на французском языке, посвятив его подвигу взволновавшей детскую душу героине. Позже, заметив увлечение Чайковского, Н.Ф. фон Мекк подарила композитору часы с изображением конной статуи Орлеанской Девы; ее абрис присутствует в виде водяных знаков на бумаге и конвертах, которыми пользовался автор в переписке последних лет.