ГОВОРЯТ, из моего «Назад в будущее» мог бы получиться неплохой мюзикл. Не хочу убедиться в этом при жизни.

Я ВЫРОС В ЮЖНОЙ ЧАСТИ ЧИКАГО, в бедной рабочей семье. Искусства у нас не было вообще — ни музыки, ни книг, ни театра — лишь иногда, по вторникам, мы ходили в кино, потому что это был женский вечер, и мама могла пройти бесплатно. Телевизор я смотрел каждый день, и он был для меня основным источником вдохновения. Дети и телевизор? Да, я знаю об этой проблеме, но все равно считаю, что знания могут приходить из телевизора тоже. Для меня он был просто спасением.

ЕСЛИ БЫ Я НЕ СТАЛ РЕЖИССЕРОМ, был бы преступником. Унабомбер (настоящее имя Теодор Качинский; американский ученый-анархист, рассылавший бомбы в почтовых посылках. — Esquire) жил там же, где я — в Эвергрин-Парке. Когда его арестовали, я был потрясен. На фотографиях со спецоперации был его дом, и я тогда думал: «Да я же здесь вырос».

В ДЕТСТВЕ я не задумывался о том, что у каждого фильма есть режиссер. Кино для меня состояло только из актеров.

КАК Я НАЧАЛ СНИМАТЬ КИНО? Когда мне было пятнадцать, все вокруг с ума сходили от кровавой развязки в «Бонни и Клайде», так что я попросил отца сводить меня в кино — хотел посмотреть на это своими глазами. Когда герой Джина Хэкмена погиб, меня это потрясло невероятно. Я стал одержим кино. Помню, чуть позже я купил журнал «Филм Коммент» с Бонни и Клайдом на обложке, но не понял ничего из того, что там было написано. Тогда я просто решил снимать свое кино.

ОЧЕНЬ ДАВНО, СРАЗУ ПОСЛЕ КИНОШКОЛЫ, мне удалось встретиться с Джорджем Лукасом, который уже был знаменитостью. «Как мне стать режиссером, Джордж? — спросил я. — Что мне сделать?» А он сказал: «Как-нибудь. Сделай что-нибудь». Сейчас мне кажется, что это лучший совет из всех, что я когда-либо получал. Как-нибудь ты обязательно сделаешь что-нибудь.

ЖАЛЬ, что люди все меньше говорят о кино. Выходя из кинотеатра после хорошего фильма, они говорят: «Где будем ужинать?»

КОГДА СИД ШЕЙНБЕРГ, ГЛАВА КОМПАНИИ «ЮНИВЕРСАЛ», увидел первую версию сценария «Назад в будущее», он сказал, что шимпанзе, который должен был жить дома у Дока Брауна, надо заменить на собаку. Он сказал: «Выкиньте этого шимпанзе к черту. Никто не пойдет смотреть такой фильм. Я провел исследование: фильмы с шимпанзе всегда проваливаются в прокате». Я говорю: «Сид, а „Как ни крути — проиграешь“ и „Как только сможешь“?» (комедийная дилогия, в которой герой Клинта Иствуда держит дома обезьяну. — Esquire) А Сид говорит: «Вообще-то там был орангутан».

ЗАПОМНИТЕ: путешествовать можно либо во времени, либо в пространстве. Меня всегда страшно раздражало, когда человек не только отправляется, скажем, на сто лет назад, но еще и попадает из Лос-Анджелеса в Англию.

ВСЕ, ЧТО СВЯЗАНО С КИНО И ПРОЦЕССОМ СЪЕМОК, — НЕЕСТЕСТВЕННО. Стоять на ящике, чтобы казаться выше, — это неестественно.

МЫ ОТПРАВИЛИ МАРТИ (главный герой трилогии «Назад в будущее». — Esquire) всего на тридцать лет назад. Путешествие в те времена, когда твои родители были молодыми, — это куда дальше, чем путешествие в доисторический мир.

ЧАЩЕ ВСЕГО МЕНЯ СПРАШИВАЮТ, когда я сниму четвертую часть «Назад в будущее». Никогда. Не может быть фильма из четырех частей. В тройке есть драма. Слыхали про трехактную структуру? Четыре — это четное число. Четыре — это скучно.

НИКОГДА НЕ ПОНИМАЛ, почему драма не может быть снята в 3D. Мне кажется, «Лоуренс Аравийский» был бы великолепен в 3D.

МАЛЕНЬКИЙ БЮДЖЕТ ВО ВСЕ ВРЕМЕНА И ВО ВСЕХ СФЕРАХ делал тебя более изобретательным.

Я ХОРОШО ПОНИМАЮ, почему раньше режиссеры любили вестерн. Нет ничего лучше, чем работа в огромном пространстве.

У МЕНЯ ЕСТЬ ПРАВА ПИЛОТА НА ПОЛЕТЫ ПО ПРИБОРАМ. Так что я знаю, как снимать фильмы про авиакатастрофы.

ХОЧЕТСЯ ПОЛАГАТЬ, что впереди меня ждет что-то новое. Не хочу надписи на надгробии: «Он снимал хорошие фильмы».

ЧЕМ СТАРШЕ ТЫ СТАНОВИШЬСЯ, тем меньше в тебе остается высокомерного юношеского агностицизма.

МЫ БЕСКОНЕЧНО ОДИНОКИ в той ответственности, которую несем за самих себя.

ЕСЛИ ФИЛЬМ ПРИНЕСЕТ ОДИН ДОЛЛАР, я буду счастлив. Потому что фильм снят и никто не пострадал, а это моя работа.

НИКТО НЕ МОЖЕТ узаконить трезвость.