Ким Фук, девочка с вошедшей в историю фотографии о вьетнамской войне, снова встретилась с Кристофером Уэйном, британским тележурналистом, который 38 лет назад спас ей жизнь. Эта встреча случилась во время записи радиопередачи для Би-би-си. Когда Крис виделся с Ким в последний раз, она лежала на больничной койке с ожогами третьей степени, полученными после напалмовой бомбардировки: они покрывали больше половины поверхности ее тела. Это было 8 июня 1972 года. Крис и его съемочная группа уже семь недель находились во Вьетнаме, передавая материалы в Лондон для телекомпании ITN. Крис Уэйн о событиях 1972 года Уэйн ясно помнит этот день: «Тем утром мы приехали в деревню Чангбанг, в которую за два дня этого проникли северные вьетнамцы. Они окапывались, готовились к контратаке. Ближе к полудню в небе появились два древних вьетнамских бомбардировщика. В этом не было ничего необычного, но, находясь в этой деревне, мы поняли: что-то не так». Многие жители спрятались в храме, и среди них была девятилетняя Ким. «Мы подумали, что там будет безопасно, — вспоминает она, — но потом я увидела самолеты, они были очень близко. Я услышала звук падающих бомб — и вдруг все вокруг запылало. Меня обуял ужас, я побежала от огня. Я увидела брата и кузину. Мы бежали. Моя одежда горела». Крис и другие телевизионщики находились в 400 метрах от места, где взорвались четыре бомбы с напалмом. «Волна жара была такая, будто открыли дверцу печи, — говорит он. — И мы увидели Ким и других детей. Никто из них не произносил ни звука, пока они не увидели взрослых. И тогда они закричали». Вьетнамский фотограф Ник Ут в тот день тоже освещал события в южном Вьетнаме. Когда Ким бежала по дороге с раскинутыми в стороны руками, крича о помощи, он сделал снимок, которому суждено было стать одним из самых памятных за всего годы вьетнамской войны.

Ким бежала до тех пор, пока ее не остановил Крис. Он стал обливать ее водой, давая попутно указания своей группе. «У нас кончалась пленка, и мой оператор, теперь уже покойный великий Алан Доунс, был недоволен тем, что я просил его тратить бесценную пленку на съемки ужасных сцен, которые были слишком жуткими для показа в эфире, — говорит журналист. — А я считал, что нам нужно рассказывать обо всем как есть, и, к чести телекомпании, ITN продемонстрировала эти кадры». Ник Ут отвез Ким в ближайший медпункт — в Первую детскую больницу в Сайгоне, в которой работали британцы. А вскоре после этого его фотографию увидел весь западный мир. И каждый хотел знать, что стало с девочкой. Через несколько дней — это было воскресенье — Крис нашел Ким в маленькой палате в британском госпитале. «Я спросил медсестру, как она, и та сказала, что девочка умрет завтра», — говорит он. И Крис забрал ее в больницу, специализировавшуюся на пластической хирургии, где ей спасли жизнь. Ким лежала в больнице 14 месяцев, ей сделали 17 операций. Ее боли не прекращаются и сегодня. Ее образ стал символом войны для целого поколения. Но сама девочка исчезла из поля зрения. Затем, 10 лет спустя, Ким нашел немецкий журналист. Она была студенткой университета, изучала медицину, но вьетнамские власти прервали ее уч:): ей было приказано вернуться в родную деревню, чтобы раздавать интервью. Она стала инструментом пропаганды. Встреча Ким и Криса Уэйна была очень эмоциональной Даже когда она вернулась в университет — на этот раз на Кубе, — Ким все еще ждала, что ее вот-вот призовут на пропагандистскую службу в качестве «символа войны». Там, в Гаване, она познакомилась с Тоаном, студентом из Вьетнама. Они поженились и отправились в свадебное путешествие в Россию, а оттуда бежали в Канаду. «Я слышала, что многие кубинские студенты останавливаются в Канаде на пути из Москвы: там самолет заправляется, — говорит она. — Сделав это, я, наконец, обрела свободу». Ким вела в Канаде тихую, мирную, практически анонимную жизнь с мужем и двумя детьми. Но в 1995-м ее нашел еще один журналист, и снимки появились на первой полосе газеты Toronto Sun. «Я хотела забыть об этой фотографии: чем более известной она становилась, тем меньше у меня оставалось личной жизни, — говорит Ким. — Мне казалось, что я навсегда останусь во власти этого образа».

Но в какой-то момент она осознала, что не должна оставаться жертвой, что историческая фотография стала тем щедрым даром судьбы, который можно обратить во благо — на дело мира: «Я поняла, что свободна, что нахожусь в свободной стране и могу стать хозяйкой этой фотографии».

И она учредила Фонд Ким Фук, который оказывает медицинскую и психологическую помощь жертвам войны.

Крис Уэйн еще три года работал на ITN военным корреспондентом, освещая, в числе прочих событий, войну Судного дня и вторжение на Кипр. А затем перешел на Би-би-си. В 1999-м журналист ушел на пенсию — и никогда не думал, что встретится с Ким снова. «В то время это была просто история, одна из многих, хотя и страшная, — говорит он. — Это совершенно точно была худшая вещь, с которой я когда-либо сталкивался. А затем, когда интерес появился вновь, я почувствовал, что Ким используют. Именно поэтому 10 лет назад я отказался встречаться с ней перед телекамерами — для шоу Опры Уинфри». Крис Уэйн c Ким

Теперь, встретившись с Ким, он изменил свое представление. Уэйн больше не считает ее жертвой снимка и поднявшейся вокруг него шумихи.

«Несмотря на все, что ей пришлось пережить, на все, что ей пришлось вытерпеть, она стала женщиной, производящей очень глубокое впечатление», — говорит Крис.