С 2016 по 2018 годы по части 1 статьи 105 УК («Убийство») были осуждены около двух с половиной тысяч россиянок. В большинстве случаев жертвами стали их партнеры или близкие родственники. Правозащитники часто говорят, что осужденные за убийство женщины, как правило, подвергались насилию и защищали свою жизнь. 

Команда «Медиазоны» исследовала все эти дела, чтобы выяснить, насколько правдива эта информация. 
 

«Они и есть жертвы»

«Если раньше мы защищали права потерпевших по делам 
о домашнем насилии, сейчас очень часто приходится защищать женщин, которые выступают в роли обвиняемых. Хотя они должны выступать потерпевшими, потому что с позиции проблематики домашнего насилия, они и есть так называемые жертвы», — говорит руководитель дальневосточного объединения адвокатов «Содействие» Елена Соловьева. 

В прошлом году она добилась беспрецедентного в России оправдательного приговора для жительницы Приморья Галины Каторовой, которая нанесла душившему ее мужу смертельный удар ножом. Сейчас она занимается делом 27-летней жительницы Геленджика Кристины Шидуковой, которая также ударила ножом супруга: несколько часов он избивал ее и пытался выкинуть из окна четвертого этажа. Ее обвиняют в умышленном убийстве. 

«Дьявол кроется в деталях. Из них складывается общая картина.
Я всегда считал, что нельзя квалифицировать такие ситуации по 105 статье. У меня богатый опыт, но квалификаций по самообороне мало. А про женщин — это тем более штучные дела», — утверждает бывший следователь и прокурор Иван Аникеев, работавший в правоохранительных органах Петербурга 
с 1995 по 2015 годы (по его просьбе имя изменено). 

Она лежала на спине, отец сидел 
у нее на ногах и тянул джинсы вниз. Она начала его успокаивать, говоря: «Что ты делаешь, я же твоя дочка». На что он ей ответил: «Ты баба, у которой 4 года не было мужика, хочу сделать тебе приятное». 
Дело №1-2/2016, 
Пролетарский районный суд твери, 
приговор - 5 лет 

По данным Human Rights Watch, до 92 процентов насильственных преступлений в отношении членов семьи совершаются 
в отношении женщин. «По наблюдениям лиц, которые находятся 
в местах лишения свободы, по мнению правозащитников и по моему опыту, 80 процентов женщин, осужденных по 105 УК, подвергались насилию и совершили убийство близких людей (мужа, сожителя, отца, дяди) из-за самообороны», — отмечает Алексей Паршин, адвокат сестер Хачатурян, обвиняемых 
в убийстве отца. 

Соловьева подчеркивает: жертва становится обвиняемой при бездействии органов полиции, отсутствии специального закона 
о домашнем насилии. 

«Крайний шаг для женщины»

Осужденные за убийство россиянки редко являются инициаторами конфликта, указывает в диссертации по криминологии «Преступления против жизни, совершаемые женщинами, и их предупреждение» Дмитрий Яковлев. 
Он отмечает: совершая убийство, женщина зачастую пытается защититься и отразить чужую атаку. Речь идет как о моральном давлении, так и о физическом насилии. 

По его данным, в 89,2 процентах случаев конфликт инициировала жертва преступления — чаще всего (88,7 процентов) это знакомые и близкие осужденным люди: мужья, сожители, отцы, братья. 

В некоторых случаях женщины убивают нападавшего тем же оружием, которым он угрожал, говорится в диссертации «Особенности расследования убийств, совершенных женщинами» Александра Хлопкова. Почти всегда (в 96 процентах случаев) это происходит дома, где проживали осужденная и жертва, пишет он. 

Нанесение удара — крайний шаг для женщины, который используется для спасения собственной жизни. 
При других обстоятельствах жертвы домашнего насилия склонны замыкаться в себе, уходить в соседнюю комнату и избегать дальнейшего конфликта

Указывают в исследовании «Особенности семейного воспитания и межличностного общения осужденных женщин, отбывающих наказание за насильственные преступления в отношении близких родственников» А. Молоствов и 
А. Канчурина.

Чаще всего женщины совершают убийство спонтанно, подчеркивает Людмила Щербакова в диссертации «Женская насильственная преступность в современной России».

Точные подсчеты

Команда «Медиазоны» проанализировала датасет с 2488 приговорами, вынесенными подсудимым-женщинам по ч.1 ст.105 УК за 2016-2018 года, выгруженными из ГАС «Правосудие». Мы выдвинули несколько гипотез, опирающихся на данные правозащитников: в частности, предположили, что декриминализация побоев в феврале 2017 года увеличила долю приговоров по статье «Убийство» женщинам, защищавшимся в ситуации домашнего насилия.

Для того, чтобы выделить среди всех приговоров женщинам приговоры, связанные с домашним насилием, команда использовала алгоритм машинного обучения, а именно: 
«лес случайных деревьев» (Random Forest Classifier). 

Алгоритм обучался и тестировался на 200 приговорах, которые были классифицированы участниками команды вручную. Точность классификации при перекрестной проверке на проверочном наборе данных (кросс-валидация) составила 85 процентов. Алгоритму была доступна информация о наличии в тексте приговора таких ключевые слов, как «муж», «жена», «сожитель», «нож», «ударил» и другие. 
 

"Лёня стал высказываться нецензурной бранью в её адрес. 
Потом он пнул ногой дверь кухни, и пошёл со словами 
«где моя бита, я тебя сейчас сука убивать буду», 
она очень испугалась за свою жизнь, так как у них в доме действительно была бита.
Дело №1-214/2017,
Николаевский-на-Амуре городской суд Хабаровского края,
приговор - 7 лет
 

В действительности, анализ приговоров не показал увеличения доли убийств, совершенных в ситуации защиты от домашнего насилия после декриминализации побоев. Доля приговоров, вынесенных женщинам по части 1 статьи 105 УК, которые алгоритм связал с домашним насилием, совпала с оценками правозащитников и составила 80 процентов (1978). 

Алгоритм определил, что наибольшая точность при классификации приговоров, связанных с домашним насилием, связана с ключевыми словами «ударил», «конфликт», «муж», «волос», «супруг», «брат», «избил», «сын». 

Больше всего подобных дел оказалось в Бурятии (108), Башкирии (89) и Челябинской области (88). 

В 97 процентах убийств, связанных с таким насилием, как орудие убийства упоминается нож, как правило, кухонный. Часто речь идет об одном ударе в грудь. 

При этом несмотря на слова правозащитников о том, что число таких убийств может быть связано с декриминализацией, наш анализ не выявил такой закономерности: в 2016 году (за год до закона) 79 процентов приговоров были связаны с домашним насилием, в то время как в следующие годы их процент практически не увеличился. 

Ревность в качестве причины конфликта упоминается довольно редко: в делах, связанных с домашним насилием, она не фигурирует в 95 процентов случаев, в то время как в иных делах она не появляется почти никогда (97 процентов). 

Количество приговоров, в которых присутствует слово «аффект», составляет 62 процента в делах, связанных с домашним насилием. В приговорах, не связанных с побоями, аффект фигурирует в 49 процентов. 

При этом в 121 деле подсудимые были признаны невиновными — это 5 процентов от общего числа женщин, обвинявшихся в убийстве в 2016-2018 годах. Число реальных оправданий может быть значительно выше: нередко суд переквалифицирует обвинение с убийства на статью 108 УК («Убийство при превышении необходимой обороны»).

Для сравнения, по данным судебного департамента Верховного суда России, в 2018 году по всем уголовным делам только 0,4 процента приговоров были оправдательными. 
 

«Сама виновата»

Каторова ударила ножом мужа, который ее душил. В соседней комнате спал ребенок. «Во всех приговорах звучит одна и та же фраза: "обвиняемая должна была действовать социально приемлемым способом". Социально приемлемый способ с позиции наших судов — выбежать за дверь и спрятаться у соседей, но не отразить нападение», — возмущается ее адвокат Елена Соловьева. 

По ее словам, судьи, обвинители и даже адвокаты склонны обвинять подсудимую в том, что она «терпела» подобное обращение и сама довела ситуацию до трагической развязки. Более того, защитница подчеркивает, что в экспертизах, которую назначает следствие, нередко говорится о том, что состояние женщины в момент убийства нельзя считать аффектом, поскольку «насилие носило для нее системный характер», и она должна была к нему привыкнуть. 

    "В этот момент, поскольку она реально опасалась за свою жизнь и жизнь ребенка, она схватила нож, который лежал на холодильнике, и ударила им супруга один раз в грудь, после чего он сел на диван, а она вышла из комнаты, сразу вызвала скорую помощь и полицию".
Дело № 1-27/2017,
Зиминский городской суд Иркутской области,
приговор - 8 лет
 

В таких делах ни Следственный комитет, ни прокуратура не хотят придавать внимание домашнему насилию, продолжает Соловьева. Хотя, согласно Уголовному-процессуальному кодексу, следствие обязано устанавливать причины и условия, способствующие совершению преступления. «В Международной юридической школе по защите прав женщин мы изучали такое понятие, как цикл насилия: это когда нарастает напряжение, выливается в насильственный инцидент, потом идет стадия примирения, стадия «медового месяца» — и все опять по кругу повторяется», — поясняет она. 

Женщина вынуждена защищать свою жизнь и свою личность от посягательств самостоятельно, поскольку нет ни государство, ни общество не готовы ей помочь, резюмирует Соловьева. 

Мировая практика

В целом статистика убийств на почве домашнего насилия 
в мире неутешительна. По данным управления ООН по наркотикам и преступности, ежегодно 50 тысяч женщин погибают от рук родственников или хорошо знакомых людей, из них 30 тысяч становятся жертвами своих партнеров. В целом мужчин убивают в четыре раза чаще, чем женщин, но среди погибших в результате конфликта внутри семьи 64 процента убитых — женщины, и только 36 процентов — мужчины.

По данным нью-йоркского департамента исправительных служб, 67 процентов женщин-заключенных изначально сами были жертвами убитых, но оказали сопротивление. Исследование в тюрьмах Калифорнии показало еще более жестокие цифры: 93 процента женщин, попавших в заключение за убийство партнера, подвергались насилию с его стороны. 
 

«Каждый год в США четыре тысячи женщин американский криминолог  Джеймс Аллен Фоксумирают от рук домашних насильников, 75 процентов — потому что пытаются уйти. Сами же они идут на убийство только в случае крайней нужды, для женщины это последнее средство защиты» 

Американские активисты отмечают также, что срок, который женщины получают за убийство своего партнера, отличается от мужского почти в два раза. За убийство своего партнера в среднем мужчины сидят в тюрьме до шести лет, а женщины — до пятнадцати. 

«Не секрет Полишинеля»

Пока же российские обвинители работают на статистику, говорит бывший следователь Аникеев. «Статистика раскрываемости убийств — это главный критерий, по которому оценивается работа СК. Простая циничная логика: раскрываемость по району должна быть не ниже средней субъектовой. А что такое раскрываемость? Количество возбужденных дел, доведенных до суда», — продолжает он. И если областная раскрываемость — 85 процентов, а у районного в районе 10 убийств, из которых два — «глухари», то раскрываемость — 80 процентов, объясняет он. 

«Появляется мощный мотив что-то квалифицировать как убийство. Есть много пограничных ситуаций — например, самооборона. Виновное лицо установлено — квалифицируем статью по 105. А дальше суд разберется. Перейдет на 108 статью — ничего страшного: для правоохранительных органов главное — не оправдание. Эта логика — не "секрет Полишинеля". Ей лет 20», — утверждает Аникеев. 

"Он схватил «железку от балдахина» и, высказывая претензии, ударил ее вышеуказанной железкой  по голове, потом схватил веник, нанес им два удара, задев при этом ребёнка, который находился у нее на руках".
Дело № 1-33/2017,
центральный районный суд омска,
приговор - 8 лет
 

Проблема в том, что до 70 процентов судей — из секретарей: они не работали следователями, прокурорами и адвокатами. «Они не знают эту логику. Они прекрасно знают уголовный процесс: как все должно происходить, какие где бумаги, но они очень плохо знают доказательства и как их оценивать. Кроме того, поскольку их жизнь проходит в зале суда, у них и кругозор соответствующий – однобокий, и они воспринимают то, что написала сторона обвинения, как истину в последней инстанции», — заключает он. 

Однако в конце 2017 года женщинам в России вернули право на суд присяжных, а с лета 2018 года такие суды начали рассматривать и дела об убийствах без отягчающих обстоятельств (часть 1 статьи 105 УК, по которой обычно судят убивших партнеров женщин). Вероятно, дальше число подобных процессов таких судов будет расти: именно так и будет рассматриваться дело убившей в августе мужа в попытке самообороны Кристины Шидуковой в Геленджике. 

Пока же среди двух с половиной тысяч проанализированных командой «Медиазоны» приговоров, только в двух случаях дела рассматривались судом присяжных. В обоих случаях они вынесли обвинительный вердикт. 

Источник: women105.тильда.ws