Предыдущие серии:

http://www.spletnik.ru/blogs/govoryat_chto/151212_pod-znakom-n-marshal-ney-khrabreyshiy-iz-khrabrykh-ch-1

http://www.spletnik.ru/blogs/govoryat_chto/151314_pod-znakom-n-marshal-ney-khrabreyshiy-iz-khrabrykh-ch-2

Кампания 1806-1807 годов закончилась заключением Тильзитского мира.

Наполеон и Александр сжимают друг-друга в объятьях.

На дворе - июль 1807 года.

Ней едет домой, где пробудет ровно один год - и успеет хотя бы чуть-чуть вкусить сладости своего нового положения.

Ней и богатая жизнь.

Судите сами. Маршалом, т.е. действительно одним из главных звезд высшего света он стал в мае 1804 года.

При этом он находился почти всё время в Булонском лагере, где готовил войска.

Светская жизнь зимой 1804-1805 годов - это так, краткий период. Потом снова - в Булонь. Затем - марше-марше к Рейну. Потом Ульм,  потом Инсбрук... Потом - оккупация Швабии и сиди там, отпуск дали на 3 недели и только потому что жене срок пришел рожать. А потом сразу обратно. И вот уже осень 1806 года, а там дальше - Йена, зимовка в Польше, Прейсиш-Эйлау, жуткое стояние в Гуттштаде с чумой и голодом, потом неожиданно Беннигсен с Багратионом пришли поздороваться, потом Фридланд...

В общем, человек не вылезал из седла больше 2 лет. Жил, где попало, ел, что придется.

Да, маршалу полагается все самое лучшее,  но и ночь на досках в каком-нибудь амбаре  - зачастую и оказывается "самым лучшим" (остальные спят на снегу).

И вот, наконец, он приезжает в Париж, где можно отдохнуть.

Теперь он там не какой-то "бывший генерал Рейнской армии, ставший маршалом", он - герой Эльхингена, Ульма, Инсбрука, Йены, Гуттштада, Фридланда.

Теперь ему не надо объяснять, за какие заслуги он получил 1 из 18 жезлов.

Он может высоко держать свою рыжую голову.

Парадный портрет... Что-то он не очень мне.

И насладиться наконец-то всем, что завоевал собственной храбростью.

У него прекрасная семья, уже 3 сыновей.

Первого сына Жозефа-Наполеона Аглая родила ему ровно через 9 месяцев после свадьбы (поженились они 5 августа 1802 года, а первенец появился на свет 8 мая 1803 года).

Второго сына - Мишеля-Феликса (которого дома звали почему-то Алоизом) она родила 24 августа 1804 года.

Третьего сына - Евгения-Мишеля - 12 июля 1806 года.

При рождении всех детей он присутствует лично - ну, не совсем партнерские роды, конечно, но сидел то рядом с роженицей, то в соседней комнате курил и лечил нервы портвейном - волновался!

Он вообще чадолюбивый отец.

Старшие сыновья маршала Нея, 1810 год.

Кстати, сабля на картине - та самая, что Наполеон Нею на свадьбу подарил. Ну, и вообще послание такое: смена подрастает!

Младшего сына, Эдгара, Аглая родит в марте 1812-го года.

Все дети переживут младенчество и доживут до зрелого возраста. Вот так: стоило разбавить аристократическую кровь крестьянской кровью ядреного сибир... лотаринского мужика - и детская смертность категорически уменьшилась.

Худенькая Аглая после родов особенно расцвела и теперь считается одной из первых красавиц Парижа.

Портрет Аглаи-Луизы Ней, герцогини Эльхингенской (примерно 1808-1810-й годы).

Ходили слухи, что одно время даже Наполеон стал неравнодушен к Аглае, но все, что я читала про Нея и вообще взаимоотношения Наполеона со всеми его маршалами - не допускает такого варианта: во-первых, ситуация "мы там за него воюем, а он там в Париже в наше отсутствие наших жен ****" - это плохой сигнал для всех маршалов, этого никто бы не понял, во-вторых, этого не понял бы сам Ней - он был слишком бешеного темперамента мужчина, чтобы играть роль "покладистого мужа-рогоносца".

В 1807 году Наполеон, вернувшись в Париж, выделяет Нею наградные 600 тысяч франков - на покупку особняка.

Этот особняк был снесен при перестройке Парижа бароном Османом. Но выглядел он как-то так.

Улица Лилль - это район музея д'Орсе.

Отель де Ней снесли сейчас, но известно, что он находился аккурат между домом Евгения Богарне (Отелем де Богарне) и Дворцом Почетного Легиона.

Наполеон смотрел из Тюильри на светящийся на другом берегу дом Нея и говорил: "Там и должен жить этот храбрец - напротив меня и рядом с Честью"(имеется ввиду Palais de la Légion d'honneur - ведь "honneur" - это не только почёт, но и честь).

Чтобы вы представляли о том, как жил сын бочара Мишель Ней к 1807-му году, пара фотографий Отеля де Богарне (Отель де Ней вряд ли был беднее).

У Евгения Богарне фасад особняка середины 18-го века был перестроен в египетском стиле.

Сейчас там немецкое посольство.

Ампир - такой ампир!

Словом - нарядно жили.

Дом обставлен по последней моде-ампир: диваны-гондолы, всюду декор в античном и египетском стилях, в нем три этажа. На первом парадные комнаты, бальная зала, большая столовая, музыкальный салон, несколько гостиных. На втором личные покои супругов (у каждого отдельная спальня - что поделать, теперь они аристократы, ванные комнаты, гардеробные, кабинет и библиотека маршала, будуар и малый музыкальный салон жены (Аглая была страстной меломанкой - у нее очень красивый голос, она играла на арфе и пианино), малая семейная столовая, малая гостиная. На третьем - комнаты детей и близких слуг. Плюс помещения для других слуг, кухни, всякие там прачечные, конюшня, каретная ... Народу они содержали - тьму.

На отделку дома ушло около миллиона франков. Так же постоянно приобретались книги для библиотеки, партитуры и ноты, собиралась коллекция живописи (Ней не был безумным коллекционером и не был замечен в беспорядочном грабеже на завоеванных территориях, поэтому коллекция у него была довольно скромная), коллекция оружия, коллекция ювелирных украшений.

Наполеон хотел, чтобы новая знать (в начале 1808 года Ней стал герцогом Эльхингенским) давала приёмы.

Тут начались небольшие проблемы. Большинство маршалов были людьми простого происхождения. Но это - пол-беды. А вот то, что у некоторых и жены были простыми - это уже проблема. Так, например, жена герцога Риволи, маршала Массена - была дочкой хирурга из Ниццы, которой к моменту неслыханного богачества было уже около 40 лет, да которая к тому же жила в постоянном "марьяже а-труа": Массена был нещадным изменьщиком, особо этого не скрывал, но, собственно, жене было как-то всё равно - ее больше интересовали деньги и заботы о законных детях, а уж где там ее Андре вечера проводит - это так, мелочи.

Жена Лефевра - мадам Бесцеремонность - так же не могла вести светский дом.

Отдувались выпускницы мадам Кампан - мадам Ланн, мадам Даву, мадам Ней.

Вот что пишет Лававасёр, адъютант маршала, бывавший на его приёмах: "Все... именитые гости приходили к маршалу Нею, в гостиных которого постоянно можно было встретить Флао, Канувиля, Кольбера и самых красивых придворных дам".

Каннувиль

де Флао

Кольбер-Шабане

Т.е. общество, которое собирается у Нея - это "крэм де ля крэм": Флао (Шарль де Флао, из-за которого чуть не поубивали друг-друга Каролина Мюрат и Гортензия Богарне), Каннувиль (главная любовь Полины Боргезе), Кольбер (тот самый Кольбер-Шабане, "Антиной Великой Армии").

Сам маршал не очень уютно чувствовал себя в роли хозяина светского салона и придворного. Наполеон злился, потому как его приближенные не понимали необходимость приваживать и недовольных.

"Никто из этих первых лиц никогда не держал настоящий светский дом, — заметит Наполеон, — если кто-то из них устраивает ужин, он приглашает только своих. Если мне случалось бывать на их пышных балах, кого я там видел? Ни одного нового лица, никого из пострадавших, никого из тех строптивых, которые бы дулись в углу. Никто не делает даже попытки подсластить им пилюлю". 

В общем, это правда. В этом и было искусство "старой знати" - они умели принимать всех.

Но тем не менее, вся новая знать - у Неев бывала в обязательном порядке.

В целом же светская жизнь Нея, конечно, бесила.

Особенно его раздражал парадный вариант маршальской формы.

Мне в этом? В однобортном?!

Кроме того, иногда он не может переть против природы и делать покерфейс тогда, когда это невозможно.

Так, осенью 1807 года он на императорской охоте (Наполеон так себе был охотником, но монархам же полагается охотиться - вот ему и устраивали парадные охоты) Ней чуть ли не до дуэли разругался с русским послом графом Толстым.

Граф Толстой, впрочем, в Париже вообще вел себя предельно дерзко, постоянно тусовался по салонам старых роялистов и, что называется, нарывался. Таковы были инструкции,  полученные от Александра Павловича, который специально отправил убежденного противника франко-русского союза, да еще и боевого генерала на такую должность.

Дерзкий. Русский. Толстой!

Так вот как-то Толстой, возвращаясь с императорской охоты, оказался в одной карете с принцем Камилло Боргезе и Неем. И завел беседу на военную тему, где быстренько начал обещать французам реванш за Аустерлиц и Фридланд. Ну, Ней строил-строил из себя аристократа, а потом рявкнул, что если русские полезут за реваншем - то "мы вас за Днепр откинем" (т.е. возьмем все, что западнее - на Немане, на Березине...). Камилло Боргезе насилу их успокоил.

Второй эпизод еще более забавный.

Как-то на приёме в Тюильри Ней сидел за одним столом с князьями из Рейнского союза. Им прислуживал гайдук. И тут Ней поднимает глаза на этого гайдука и говорит: "Бааа! Да это ты, Фредерик!" И ничуть не смущаясь объясняет обалдевшим соседям: "Прошу прощения, господа, но мы когда-то служили вместе, это мой старый боевой товарищ - мы даже как-то спали в одной кровати!" И потом он бросает лучшее общество, идет за гайдуком на кухню, где недурно проводит время, вспоминая гусарскую молодость, а напоследок выгребает из карманов всё золото, что имел при себе и просит гайдука зайти - если нужна какая-нибудь протекция, а чтобы пустили - сам пишет соответствующую записку...

Вот такая у него была светская жизнь.

Тем не менее - его манеры и поведение были облагорожены женой.

Если до женитьбы он курил трубку - то теперь только сигары. Он быстро начинает приобретать и другие "бонтонные" замашки. В частности - он, не любя придворные наряды, к своей военной, домашней или загородной одежде проявляет значительное внимание и числится среди главных "пижонов" Великой Армии. Собственно, их там было 5 человек, в "сообществе пижонов":

Это  Мюрат: ну, с ним всё понятно, фэшн из май профэшн, человек жил на жестком стиле и стиль этот был самобытен и нелеп)

Это Бертье: бессменный глава наполеоновского штаба был очень плохо сложен, немолод, полноват и, по собственному признанию, некрасив. Однако он был очень педантичным и самолюбивым человеком, поэтому решил как Уоллис Симпсон, что если уж не может взять внешностью - то уж одет-то будет лучше всех. И это правда - Бертье всегда, даже в самых тяжелых походных условиях, будет одет "с иголочки" (понятно, что не сам себе кюлоты гладил, но он сумел завести у себя такой порядок, что свежая одежда должна быть постоянно). Плюс вся его одежда была исключительно хорошо скроена и сшита. Это позволяло скрывать некрасивую фигуру настолько - насколько это вообще было возможно. Тем более, что возлюбленной Бертье была признанная красавица итальянская графиня Джозеппина Висконти -  и надо было соответствовать.

Большой знаток стиля - Бертье.

Деталь мундира Бертье.

Третьим и четвертым (но не по значению и не по месту, а просто по числу) были Ланн и Ней. Ну, тут и говорить нечего: оба были отлично сложены, одежда сидела на них прекрасно. Кроме того, оба они невысокого происхождения и очень самолюбивые парни с бешеным темпераментом. Безупречный внешний вид - это один из способов поддержания своего авторитета.

Жан Ланн

Пятым членом "сообщества пижонов" был Бессьер - он уделял внимание не только одежде, но и волосам - и пудрил волосы даже в 1810-х годах, т.к. в молодости был учеником цирюльника. Так же Бессьер пижонил в том, что крутил амуры исключительно с артистками, причем чем старше становился маршал - тем моложе были его возлюбленные. Поэтому он старательно молодился - и даже соблюдал диету, чтобы не располнеть! Когда он погибнет в 1813-м году, жена найдет в его секретере целую коллекцию медальонов с локонами, кружевных подвязок и прочих "трофеев" - а так же обширную амурную переписку и счета за красивую жизнь (вот тут-то до нее и дойдет, чего это после смерти мужа ей вдруг предъявили долговых расписок на целый миллион франков! слава богу, Наполеон поможет и заплатит долги Бессьера). Словом, Бессьер пыжился до упора, тем более, что последней его пассией, которую он завел уже в возрасте 43 лет - была на тот момент 16-летняя балерина Летелье (она после смерти Бессьера утешится в объятьях племянника короля Людовика - герцога Беррийского).

Бессьер: маршал и мо-ло-дец!

Вернемся к Нею.

Помимо особняка в Париже - у него уже было небольшое именьице Пти-Мальгранж. Он со временем передаст его семье своей сестры Маргариты и ее второго мужа. Тем более, что именно с Маргаритой живет уже очень пожилой Ней-отец.

Но в конце 1807-го года Ней покупает шикарное поместье Кудро. Там и замок, и охотничьи угодья, и фермы, сдаваемые в аренду, и поля, и луга, и деревушка, и церквушка...

Словом - эдакая "дача", куда на лето можно выехать с семьей, детей опять же вывезти, поохотиться в удовольствие.

Не жизнь - а малина. Одно печальное обстоятельство произошло тогда - Аглая, беременная 4-й раз (нет, ну он времени даром не терял), потеряла ребенка на раннем сроке.

Но в целом у нее и с тремя сыновьями было дел очень много, а муж, чтобы утешить жену, делал ей дороге подарки всячески заботился.

Кроме того, около Нея уже сформирован целый клан.

Во-первых, это его родня - сестра Маргарита вышла замуж вторым браком за 

Словом, жить бы да жить, но тут ему пришлось поехать в Испанию...  

Короче, давайте я вкратце прокачусь про Пиренейские войны.

Во-первых, часто говорят про "Войну в Испании". Это неправильно. Война шла не только в Испании, но и в Португалии. Поэтому общее название "Пиренейские войны".

Во-вторых, надо разобраться с первопричиной. Она состоит в том, что после 1807 года, после Тильзитского мира, Наполеон рассматривал в качестве своего единственного серьезного соперника - именно Англию. Австрия Пруссия, Россия - были "принуждены" к миру. В Голландии, Италии, в Варшаве, во вновьобразованом Великом герцогстве Варшавском - правили ставленники Наполеона (а чаще попросту - родня). Все вынужденно присоединились к континентальной блокаде.

В-третьих, надо, собственно, понимать, как из одной проблемы под названием "континентальная блокада" выросла огромная проблема под названием "Пиренейская война": в результате череды направленных и случайных событий.

Дело было так.

Итак, вся континентальная Европа вроде бы поддерживает блокаду. Но был проблемный участок - это Испания и Португалия. С Португалией причем все было очень сложно сразу - между Португалией и Англией были очень давние торгово-дипломатические отношения, Англия небольшую Португалию очень сильно поддерживала как плацдарм для всех разборок с Испанией.

Поэтому Португалия была "не жилец" с самого начала.

Испания же была союзником Франции уже много лет. Да, там были проблемы, они тоже не были в восторге от необходимости вести блокаду, но правительство Испании (об их сложных взаимоотношениях чуть позже) Поэтому Наполеон решил 

Туда Наполеон летом 1807 года отправил нашего старого знакомого генерала Андоша Жюно (застоялся конь в стойле, да и роман с Каролиной надо было присечь). Жюно приехал в Байону. Это опорная точка на юго-западе Франции прямо перед Пиренеями, где уже был расположен цельный вверенный ему корпус - т.е. Жюно был генералом, который командовал целым корпусом, хотя обычно для этого надо было быть маршалом... А почему Жюно, старый друг Наполеона еще с Тулона, не стал пока маршалом - будет отдельно рассказано в другом посте. Короче, из Байоны Жюно через Испанию пошел в Португалию. Причем даже предварительно не уведомив об этом испанское правительство. Ну, ясный перец, потом-то уведомили, мол, так и так. Идем через вас к вашим соседям португальцам.

Портрет генерала Андоша Жюно (по прозвищу "Буря") в молодости.

Испанцы сначала подофигели, а потом сообразили, что раз уж у них тут попирают их суверенитет - то надо бы с этого поскорее чего-нибудь поиметь. И они выторговали себе кой-какие португальские провинции (ну, когда у соседей драка - надо клювом-то не щелкать).

Жюно пошел к Португалии довольно коротким, но плохо проходимым путём. Дожди, проблемы с продовольствием, отвратительные дороги... Короче, к подходу к Португалии его корпус уменьшился чуть ли не на половину - и только от дороги! Затем он вошел в Португалию в городишке Абрантес, где с боем захватил переправу(за это и стал герцогом д'Абрантес). А потом уже дошел к Лиссабону. У него при этом было уже не 25 тысяч, а всего 6 тысяч войск! Однако Жюно хитро придумал водить свои войска кругами так, что если смотреть с городских стен - было впечатление, что там целая армия. В итоге без единого выстрела Жюно вошел в Лиссабон. К этому моменту королевская семейка Браганза сбежала из Лиссабона на английских кораблях и уехала в свои заморские владения - Бразилию (где и перекантовалась до конца всей этой истории - до 1813-го года).

Жюно объявил себя военным генерал-губернатором Португалии и написал в "центр", что все в порядке, задание выполнено, жду новых указаний.

Жюно берет под свое покровительство город Лиссабон (в образе прекрасной девы).

Англичане же начали готовиться к отправке в Португалию десанта, потому что все это было совершенной наглостью и к тому же направленной против Англии.

Испанцы же заняли причитающуюся им часть португальских провинций и спокойно пустили на свою территорию кучу французских войск, которые туда прибыли явно для того, чтобы дать отпор готовящимся к высадке англичанам.

И так бы все и было, если бы не одно "но" - тут Наполеон решил захватить всю Испанию к чертовой матери.

Как это произошло.

Семья Карла IV Испанского.

К концу 1807 года ситуация в Испании была такая. Это была довольно отсталая страна. Что говорить - у них по-прежнему действовала Инквизиция. Экономика была в основном с упором на сельское хозяйство. В руководстве страны все было "не слава богу". Король Карл IV - был человеком довольно специфическим, он любил музыку и художественное творчество, но не особо был годен к управлению государством (хотя власть любил, конечно, а точнее - свое положение). За него, фактически, правила его жена - Мария-Луиза Пармская. Она была энергичной, в общем, умной и властолюбивой женщиной. В середине 1780-х, когда Марии-Луизе было около 33-34 лет - ее внимание привлек красивый молоденький офицер Мануэль Годой (ему тогда было примерно 18 лет). В итоге она завела с Годоем шуры-муры, причем Годой оказался тонким политиком - он умудрился не только романиться с королевой, но и на почве любви к живописи и театральным артисткам стать другом короля... В 25 лет Годой получил пост премьер-министра, был осыпан почестями и титулами, стал князем Мира (де ла Пас), ему устроили очень престижный брак со знатной грандессой. Но на самом деле Годой был не самым худшим вариантом. Его положение в какой-то момент оказалось таким прочным - что он уже мог не только о своем кошельке, но и "о стране подумать". В итоге правительство Годоя вступило в союз с Францией, занималось реформой образования, армии, строительством дорог и т.д.

Однако на пути к вершинам власти Годой сумел возбудить против себя ненависть испанской знати и особенно - просвещенной части общества: никто не мог забыть, каким "местом он себе сделал жизнь". А кроме того - при безвольном короле подрастал и входил в возраст активный и амбициозный наследник - дон Фернандо. Ему в 1807-м году было 23. И что он видел? Безвольного отца, молодящуюся некрасивую мать - оба смотрят в рот премьеру-фавориту, а тот отца держит за дурачка, а матери изменяет с кучей молодых девиц (и мать об этом знает - но терпит, потому что Годоя обожает). А то, что Годой, в общем-то, дело делает - ну и что? Он, дон Фернандо, тоже готов дело делать.

И вокруг наследника складывается оппозиция Годою. И они начинают потихоньку подымать голову. Но и Годой тоже не щелкал клювом, он начал интриги на предмет того, чтобы отстранить от наследования дона Фернандо в пользу одного из его младших братьев...

Действующие лица семейной драмы

Карл IV Испанский

Мария-Луиза Пармская (в молодости, говорят - сильно приукрашена, а по-моему, она просто обычная женщина).

Мануэль Годой, князь Мира в молодости (ничего так был парень, я Марию-Луизу категорически понимаю).

Фердинанд VII, мятежный сын

Наполеон I, император французов. "Смотрящий" по Европе.

В общем, ситуация обострилась. А тут как раз все эти португальско-французские события, и самое время, как решил дон Фернандо, опереться на Наполеона, пообещать тому поддержку со стороны законного наследника - избавиться от Годоя, занять престол самому (а папаша пусть отречется и с мамашей где-нибудь сядет на солнышке в креслах-качалках, неча тут нам, молодым, под ногами путаться).

Наполеон, к которому постоянно гоняли курьеры то от дона Фернандо,то от Годоя - почувствовал, что настал такой момент, когда можно покончить с "кровавым наследием бурбонского царизма" уже в Испании. Он, значит, продолжаел вводить войска в Испанию под предлогом укрепления позиций Жюно в Португалии, а на деле готовит свою собственную игру.

Испанцы, кстати, французские войска чуть ли не приветствовали - ведут себя ровно, девок не портят, за постой платят золотом, да еще, говорят, помогут нам избавиться от Годоя-козодоя (такова судьба всех фаворитов, даже если они дельные - никто не забудет, что ты получил свой пост через постель, будь ты хоть самым умным из самых умных).

В Мадрид прибывает Мюрат. И его тут встречают с восторгом. Ну, мы все понимаем - красив, высок, кавалерист, сережка в ухе, нос крючком, перья там, бархаты-шелка. Мюрату тоже все нравится.

Мюрат на Мадридском рынке.

И тогда, якобы с опорой на Мюрата (а на деле - самостоятельно), дон Фернандо подорвался на мятеж против Годоя - верные наследнику офицеры ворвались во дворец князя Мира, заскочили в его спальню, и ну его искать... Знакомый сценарий, да? Днем ты - первый человек в стране, а ночью в тапках и ночнушке вынужден прятаться по углам. Годою повезло больше, чем Павлу I. Он отсиделся в шкафу, а утром дон Фернандо сам приказал его не трогать, потому что правительство Годоя было разогнано, а деморализованные король и королева отреклись от престола в пользу Фердинанда VII.

Однако на этом дело не кончилось: немного оправившись от потрясения, Карл и Мария-Луиза начали писать Наполеону, мол, что это делается - родной сын нас королевства лишает. Все это, причем, делалось с подачи Годоя, которому это подсказал Мюрат. В итоге Наполеон пригласил к себе в Байонну всю королевскую семью - с целью их помирить.

И Мюрат так прямо и сказал им: ехайте, ваши величества, к императору - вам нечего опасаться, а в Мадриде я пока посижу, поохраняю порядок.

И Бурбоны  - поехали.

В Байоне же разыгралась настоящая комедия -  Наполеон сначала их натравил друг на друга, а потом Фердинанда, поскольку он,  подлец, родителей престола лишил - отречься. А потом Карл и Мария-Луиза тоже отреклись в благодарность за помощь Наполеона ... Вот тут просится отдельный пост, но я скажу так: у Наполеона - при всём безумии того, что он затеял - все-таки были основания считать, что испанские Бурбоны - хлюпики и трусы, которые не готовы за свои законные права не то, чтобы умереть, но хотя бы подраться... Другое дело, кого он готовил им на смену? Жозефа, своего старшего брата, которому, как всем было известно, не хватало силы характера настолько, что Наполеон сам ему сказал, чтобы он женился не на Дезире, а на Жюли Клари - потому что хотя бы у нее характер имелся.

Мюрат, торчавший в Мадриде и надеявшийся на то, что корону отдадут ему, получил приказ вывезти из страны младших детей Карла и Марии-Луизы - дона Франсиско и донью Марию-Изабеллу... Но он не успел их вывезти - так как весть об отречении Бурбонов дошла до Мадрида слишком быстро. И даже симпатизировавшие французам, даже недолюбливавшие Карла, Марию-Луизу, Годоя или молодого Фердинанда испанцы - возмутились. И произошло страшное восстание. Все началось абсолютно стихийно - толпа напала на французских солдат на улицах Мадрида и растерзала их, волнения охватили весь город. И Мюрат тут же скомандовал "ан гард" всем войскам и разогнал восставших с большими жертвами. А потом еще несколько дней проводил показательные расстрелы бунтовщиков.

Гойя. 2 мая 1808 года в Мадриде. Восстание.

На картине можно видеть мамелюков, которые служили во французской армии, и французских кирасиров, сражающихся с толпой.

Гойя. 3 марта 1808 года в Мадриде. Расстрел восставших (одно из сильнейших произведений, что я видела, в Прадо у меня слезы навернулись).

Тем самым Мюрат на 100% закрыл себе дорогу на испанский трон.

А весть о насильственном свержении правящего дома - покатилась по стране, порождая новые бунты и восстания. Тут надо пояснить, что даже не резня в Мадриде (что нам этот ваш Мадрид?) - а вот это наглое вмешательство Наполеона в "наши внутренние сугубо испанские разборки" - вот что возмутило. Да, Годой сукин сын, но это наш сукин сын. И кто, простите, этот Жозеф?

В итоге в каждой провинции были образованы хунты (комитеты), и Севильская хунта от имени всех подданных королевства Испания объявила войну Франции.

У Испании была армия и флот. Собственно, флот-то и был главной целью Наполеона, который хотел испанским флотом вдарить по англичанам...  Войска стихийно переформировались - испанские гранды и военачальники стихийно разделили их между собой...

Однако, несмотря на восставшую страну - Жозеф уже в июле 1808 года въезжает в Мадрид и вроде как уже начал обживать королевский дворец... А маршал Бессьер 16 июля 1808 года разбил повстанцев при Медина-де-Риосеко.

Но тут произошло событие, по масштабу вроде бы незначительное - но оказавшее довольно сильное влияние и на Испанию, и на все европейские дела.

Генерал Дюпон (который служил, кстати, до этого в 6-м корпусе Нея - т.е. это по определению адский храбрец) с небольшим корпусом (всего 9 тысяч войск) был окружен под гордом Байлен (это Андалусия, юг) 18-тысячной испанской группировкой. И он оказался в настолько плохих условиях, что был вынужден согласиться на почетную сдачу. К нему на помощь шли войска генерала Виделя. И Дюпон вынужден был уговорить сдаться и Виделя - потому как испанцы вдруг стали говорить, что отменят условия почетной сдачи Дюпона... В итоге всего сдалось 18 тысяч человек (при этом у испанцев было у самих 18 тысяч и если бы Видель подошел чуть раньше - то надо было бы драться и были все шансы на победу).

Капитуляция Дюпона. Это событие часто называют "Байенская катастрофа".

Ну а после сдачи испанское командование нарушило свои обещания - они не отпустили французов, они их отправили в плен (где тем пришлось проторчать до конца всей войны - то есть до 1813-го года, очень многие умерли).

Отпустили лишь Дюпона, Виделя и офицеров.

Казалось бы - мелочь какая-то. 18 тысяч. Но... это был первый случай подобного поведения французов. Наполеон был в ярости, адской ярости. Вот что он написал Жозефу: "Дюпон обесчестил наши знамена. Какая глупость! Какая низость! ... События ... требуют моего немедленного присутствия в Париже. Германия, Польша, Италия - всё ведь связано. Моя боль велика, когда я думаю о том, что я не могу быть сейчас вместе с Вами и среди моих солдат".

Генерал Дюпон, которому Наполеон всего за год на поле Фридланда до этого обещал "маршальский жезл за следующий подвиг" - был оправлен под трибунал, признан виновным, разжалован, лишен всех наград - и отправлен в заключение, где пробыл до отречения Наполеона в 1814-м году.

Позже, уже на острове Св. Елены Наполеон признает, что поступок Дюпона был "военной неудачей, а не преступлением".

Однако этот успех испанских повстанцев - вдохновил всю страну. Легенда о том, что где-то принудили к сдаче непобедимых до сего момента французов - ширилась и обрастала подробностями.

К тому же тут подтянулись и высадились армии Веллингтона и Мура.

Вот что писал Коленкур в Париж о том, какие слухи ходят в Петербурге: «Говорят, что Кадис занят англичанами, и что французский флот захвачен ими. Говорят, что Португалия восстала, и французы оттуда ушли, русская эскадра частью сожжена, а частью захвачена англичанами… Говорят, что генерал Дюпон взят в плен с 25 тыс. французами и 10 тыс. швейцарцами, что маршал Бессьер разбит 16 июля с большими потерями и вынужден отступить, маршал Монсей отступает и, не будучи побитым, разжалован, что генерал Лефевр разбит и окружён, что генерал Жюно заперся в укреплениях и фортах Лиссабона, а король покинул Мадрид с армией».

В общем, лавина слухов катится по Европе - и кое-кто, кого Наполеон, кажется, совсем недавно прищучил на полях Аустерлица, Йены и Фридланда - стали поднимать голову.

А в самой Испании слухи способствовали национальному подъему и отчаянному сопротивлению.

К тому же в Испании было недостаточно еще французских войск - многие оставались на территории Пруссии и Австрии еще с предыдущих войн, поэтому даже нанести какое-то решительное, кровавое, мощное поражение испанцам не удавалось.

Да и, судя по всему, Наполеон вовсе не предполагал, что из его решения снять с трона опостылевших всем Бурбонов - выйдет что-то подобное. Иначе, без сомнения, он бы заранее подтянул к границам большой воинский контингент и вторгся бы с самыми серьезными намерениями... А так - он думала, по началу, что все решится за пару месяцев.

Но вернемся обратно в лето 1808 года. Итак, несмотря на успех Бессьера в битве Медина-де-Риосеко и въезд Жозефа в Мадрид, сдача корпуса Дюпона, а точнее "медийный" эффект от нее в сочетании с высадкой англичан в Португалии - осложнили жизнь французам. Вскоре нашему другу Жюно вообще пришлось отступать из Португалии с боями, т.к. он не мог больше ее удерживать чисто физически, а в итоге - вообще капитулировать. Правда, он капитулировал перед англичанами и при условии отправки всех его немногочисленных войск во Францию (что и было честно выполнено другой стороной). Когда Жюно приехал в Париж - он подал в отставку и готовился к суду... Но Наполеон уже остыл - и не только не наказал своего старого товарища "Бурю", но даже отставки у него не принял.

Итак - 2 капитуляции за пару месяцев. Не многовато ли для непобедимой Великой Армии?

Наполеон понял, что надо брать дело в свою руки. И вот осенью 1808 года, матерясь и клокоча от ярости, он сам едет в Испанию.

К этому моменту в Испании уже находятся Ней (пост-то у нас про Нея), Мортье, Сульт, Ланн, Бессьер, Лефевр, Монсей, Виктор, Сен-Сир (который пока генерал, но уже орел)... Словом, вся колода козырей на руках (за исключением, пожалуй, Даву, который поддерживает порядок в центральной Европе и собачится с Бернадотом, и отдыхающий покуда во Франции Массена).

И тут самое время вернуться к Нею.

Ней провел в Испании 2,5 года. Безвылазно. Он воевал и в Испании, и в Португалии. Он бегал за англичанами  и от англичан. За испанцами и от испанцев. За португальцами - и в противоположном направлении.

Нет, были победы, были достижения. Но ни одна из побед не привела к решающему разгрому той или иной стороны -  и окончанию войны.  И так будет продолжаться до конца 1813-го года.

Успехи будут сменяться поражениями. Значительные достижения на завоеванных территориях, как у Сюше в Арагоне, где тот сумел навести порядок без жестких карательных методов (и в итоге его солдаты спокойно могли ходить по дорогам, не опасаясь, что их прирежут из-за угла) - соседствовали с полными провалами, когда местное население резало французов среди бела дня, а те отвечали на это беспредельной жестокостью.

А помимо партизанов (герильасов), этой вот "дубины народной войны" - французской армии вредило отсутствие единого командования.

Наполеон, приехав в Испанию осенью 1808 года - уехал из Испании уже в январе 1809 года (а у него Австрия начала фестивалить в поисках реванша) и забрал с собой Ланна. В Испании он оставил "за главного" короля Жозефа. Жозефа в народе прозвали "дон Пепе-бутылка" - намекая на его любовь к выпивке, хотя эти слухи были сильно преувеличены. Однако сам факт, что Жозефа в народе считали смешным ("дон Пепе-бутылка" - это куда хуже, чем, допустим "кровавый дон Пепе" - тут хоть уважение было бы какое-то) - говорит о многом. 

Карикатура на дона Пепе.

Маршалы - не уважали Жозефа и видели его указания "в гробу в белых тапочках". Это вполне справедливо - ибо Жозеф был ни разу не военный, да и как госдеятель - тоже так себе.

Но маршалы не считали нужным слушать и друг-друга. Как Наполеон уехал - так каждый считал себя главным маршалом...

Увы,  пост обрезается. Поэтому продолжение испанской эпопеи, "про любовные романы" и начало похода в Россию - в следующем посте. Очень скоро!