Главный редактор GQ переоделся сутенером и отправился торговать доступным в его положении лохматым золотом – русской Пэрис Хилтон, то есть Ксенией Собчак, и звездной журналисткой GQ – Ксенией Соколовой. Московская ночь встретила их с прохладцей. Будучи от природы наглой девицей, Собчак натянула на голову единственный приличный парик. Мне достался рыжий ужас а-ля Алла Пугачева в трудные для певицы годы. – Мы будем пользоваться успехом? – кокетливо спросили мы у экспертов. – Да. На Курском вокзале, – мрачно ответила Катя – элитная проститутка города Москвы. Я знаю только одного мужчину, который в состоянии заставить всенародного секс-символа г-жу Собчак и звезду журналистики – это, как вы догадались, я – переодеться шлюхами и отправиться торговать не самым бархатистым в мире телом в престижные заведения нашего города. Это Николай Усков. Тем не менее главреду было поставлено условие: блядское расследование состоится только в том случае, если продавать нас отправится он сам. – Что это за курточка? Я же выгляжу как придурок! – Вы не придурок, Николай. Вы – сутенер, – успокаивал стилист главного редактора, заботливо поправляя голду у него на шее. Но если честно, «придурок» было самым точным определением нового усковского имиджа. За сутенера его мог принять только слепоглухонемой старичок. На других клиентов нашей троице не приходилось рассчитывать. В результате усилий слаженной команды стилистов я выглядела как артист Гаэль Гарсия Берналь в фильме «Дурное воспитание». Собчак густо накрасила рот красной помадой и водрузила на нос темные очки. От туфель Yves Saint Laurent она отказалась, сообщив, что пятки у нее черные, так как по дороге из Алма-Аты у нее полиняли валенки. Пришлось надеть лаковые сапоги.

Собчак с ходу решила, что прикид Ускова никуда не годится. «Где крокодиловые лоферы, где голда?» – «Детка, ты насмотрелась дешевого кино. Кто сейчас ходит в голде?» – «А ты что, на выпускной вечер собрался? Дайте сюда бусы хотя бы!» – Как вы думаете, меня не узнают? – задала звезда передачи «Дом-2» риторический вопрос. Присутствующие смущенно замолкли. Ситуацию спасла наш эксперт – находчивая проститутка Катя. – А пусть он, – Катя ткнула пальцем в Ускова, – говорит клиентам, что ты на сот­ку дороже, потому что похожа на Собчак. – Зэка! – сказали мы и отправились на темную дождливую улицу. Там под парами стояли наши шмаровозки – «лексус» и «мерседес». Маршрут был выбран банальный, но впечатляющий: отель Ritz-Carlton, Ararat Hyatt и, в заключение, родной GQ Bar. Задача перед участниками эксперимента стояла из разряда нерешаемых. Фальшсутенер Усков должен был продать посетителям элитных заведений двух конченых лахудр, которых, по справедливому выражению профессионала Кати, выгнали бы за профнепригодность с Курского вокзала. Что мы хотели доказать этим в смысле вечности – сформулировать трудно. Лично мне просто надоели повсеместные бляди. Из-за них в нашем городе нет любви. Кроме того, хотелось проверить, действительно ли работают все эти московские «фишки» – например, когда красивые девушки, скушав ужин, отправляют записочки с предложением познакомиться сразу за несколько «мужских» столов. Незабываемый вечер ждет тех, кто первым оплатит хавчик.

«Я не сутенер, а Мэрилин Мэнсон какой-то. Ни один серьезный чувак не вступит со мной в переговоры». Этот и другие секретики ремесла нам сообщили эксперты – Ханя и Катя, девушки из картотеки известного модельного продюсера. Несмотря на приобретенные знания, наши шансы на успех эксперты оценивали как низкие. RITZ-CARLTON, 21:30 – Что в нас не так? Только честно, – спросили мы Ханю и Катю. – В принципе выглядите вы нормально. – Что значит «нормально»?! – Да так многие девочки в Москве ходят. Особенно вот как ты, – Катя показала на меня. Стилистические пристрастия сограждан всегда казались мне удивительными. Я смущенно подтянула корсет из секс-шопа. – Сиськи ценятся всегда, – назидательно произнесла Катя, заметив мое движение. – Проблема в другом. Ваши глаза.

– А что с глазами? – По ним видно, что вы их не хотите. – Денег, в смысле? – Да нет, мужиков. И секса вы не хотите. – Почему это? Хотим! – Нет. Видно, что вы издеваетесь. Вам, наверное, вообще с мужчинами сложно. Лучше очки наденьте. Девушки неплохо отрабатывали свою штуку – прямо не Ханя и Катя, а психолог Федор Михайлович Достоевский. Мы как раз собирались выяснить, как добиться правильного выражения бесстыжих глаз, когда в бар отеля Ritz-Carlton вошли два потенциальных клиента. На фоне респектабельных иностранных старичков, заседающих в почтенном заведении, двое мужчин в деловых костюмах выглядели перспективно. Мы приосанились. – А чего ждать? – сказала Собчак, после того как мы продемонстрировали из угла свои прелести. Надо сказать, абсолютно безрезультатно. – Пойдем к ним сами. Мы встали и пошли. По дороге договорились, что для конспирации звать нас будут Нелли и Вика. – Можно с вами познакомиться? – я даже не знала, что у моей подружки бывает такой противный писклявый голос. Мы присели за стойку бара рядом с кавалерами. Собчак достался араб, мне белорус. И то и другое, безусловно, очень вкусно. – Чем занимаетесь? – начала я непринужденный разговор. – Оптовыми продажами. А вы, Нелли? – Я?.. Да тем же самым. Продаю то, что плохо продается. – А вы с юмором. Бинго! «Ч/ю» – дополнительный бонус девушки с в/о. Я решила закрепить успех. – Какие планы на вечер? Может быть, продолжим разговор в номере? – Я остановился в «Ренессансе». Как продажную женщину меня эта информация расстроила. Я надеялась, что белорус проживает хотя бы в «Ритце». Диалог как-то скис. Тем временем переодетая Собчак кокетливо щебетала что-то на хорошем английском. Араб завороженно внимал. Я уже собралась было попросить шампанского, как вдруг мужчины посмотрели друг на друга, а потом на часы. – Извините, девушки, у нас встреча. Это был удар по самооценке. Причем удар дубиной. Мы слезли с табуреток и поплелись в угол, где ждал лжесутенер Усков. – Ну как? Они за вино хотя бы заплатили? – Не заплатили. – Почему? – Не знаем. Наверное, мы им не понравились. – Глупости. Вы просто лохушки. Не умеете с мужчинами разговаривать. – Сам ты лох! Вот иди и предложи им нас, хотя бы по 500. – А это удобно? – Усков смущенно повертел золотой перстень на мизинце. Тут Катя отозвала меня в сторонку. – Девчонки, у вас с этим ничего не получится, – Катя ткнула пальцем в сторону главного редактора. – Почему? – По-моему, рохля он. Работать вам придется самим. Похоже, это был тот самый случай, когда продавец и товар являли собой абсолютно гармоническое сочетание – все трое были безнадежны. Тем не менее первая неудача нас не сломила. Мы уже готовы были отправиться в Hyatt, когда к столику подошел официант с двумя бокалами белого вина. – Это девушкам от того столика. Мы обернулись. За столиком сидели белорус и араб в компании унылых дам – явно из приличных. Странным образом я испытала что-то вроде классовой ненависти. Араб посмотрел на нас и поднял бокал – оказалось, что вино прислал он. Два бокала «пино гриджо» – а сколько радости! Это был наш первый трофей на пути продажной любви. Мы выпили и пошли вон из бара – по дороге тепло попрощавшись с нашими новыми знакомыми, просто чтобы позлить их дам.

ARARAT HYATT, 23:00 Бар под крышей престижной гостиницы Hyatt призывно сиял огнями. Наметанным глазом оценив внешний вид Вики и Нелли, официант предложил нам столик в самом дальнем и тухлом с точки зрения занятия проституцией углу заведения. – Здесь сидеть – только деньги палить. – Все же дружба с практичной Ульяной Цейтлиной даром для Собчак не прошла. – Пошли к мужикам. И мы пошли. Выпячивая губы, сверкая в ночи очками и выставив иные стати, мы с Собчак гордо двигались по залу, стараясь не ржать. Это была непростая задача – вид мы имели инфернально мудацкий. На мес­те секьюрити я выставила бы парочку из заведения не задумываясь. Однако дудки! Чудовищ­ные Нелли и Вика пользовались успехом. Мужчины за столиками бросали на нас ­заинтересованные взгляды. Поощря­емые вниманием, мы еще пуще виляли ­бедрами и расточали дебильные улыбки по сторонам. – Девчонки, идите к нам! За хорошим столиком с видом сидела компания армянских мужчин «за 50». На столи­ке стояли чашки, чайники и вазочки с вареньем. Нелли и Вике понравился царящий в этой мужской компании дух домашнего уюта. Мы церемонно присели на краешки стульев. – Что будете пить? – Шампанское, – пропела я, усердно хлопая тяжелыми от краски ресницами. – Однако, – удивился девичьим аппетитам мой визави и заказал нам по «рюинару». – А мы вот чаек с вареньем. Варенье вкусное. Такое моя мама в Ереване варила. Я было хотела поддержать вежливую беседу про сорта кизила, как вдруг Собчак открыла красиво накрашенный рот и кокетливо сообщила: – А я тоже была в Ереване. И даже знаю несколько слов по-армянски. В глазах дяденек замерцали огоньки отеческой ласки. – Ну-ка скажи! – ......................................... За столом повисла такая пауза, про которую говорят, что родился мент. Выразительные кавказские лица стали суровыми.

– Что ты им сказала? – тихо спросила я полиглотку Вику, делая вид, что поправляю ей воротничок. – Е...ать тебя в ж...пу! Положение надо было срочно спасать. – Что вы думаете о теории монофизитства в григорианской церкви? Армяне посмотрели на меня глазами людей, только что впервые сделавших мертвую петлю на американских горках. – Э-э, мы больше по части бурения. – Глубокого? – заинтересовалась я, так как искренне люблю все, что связано с нефтяночкой. – Нелли у нас предпочитает все глубокое. Она вообще девушка-геолог, – многозначительно произнесла Вика. Разговор наконец принимал правильное интригующе сексуальное направление. Мужчины оживились и захихикали. Все, за исключением тихого человека в свитере, который до сих пор дремал. Я тоже обычно так дремлю, когда мне нужно запомнить каждое слово в разговоре и каждый нюанс поведения собеседника. Наконец мужчина в свитере встал, отошел и заговорил по мобильному телефону. – Ну вот, выжили хозяина гостиницы, – сказал один из наших новых кавалеров. Все остальные тоже засобирались. С отчаянием в глазах мы наблюдали, как нажористая добыча срывается с крючка. – Извините, девушки, нам надо идти. – Любитель варенья обратился к Вике: – А можно ваш телефончик? Знаете, вы на одну телеведущую очень похожи. – Мне все говорят, – зарделась Виктория. За неимением иных бумажек телефоны мы записали на веленевой пригласительной карточке в бутик Versace. Церемонно попрощавшись, друзья хозяина гостиницы удалились. Начинающие проститутки вновь остались ни с чем. Допивая халявное шампанское, стороны, как обычно, пытались свалить вину друг на друга. – Что это за херня про григорианскую церковь? – возмущалась Собчак. – Почему ты вечно лезешь со своим классическим ­образованием? Это же хуже рваных колготок! – И ты говоришь это после того, как одной фразой оскорбила всех этих мужчин! – Когда девушка ругается, это сексуально! – Особенно когда она предлагает вы...ать пятерых кавказцев в ж...пу. В этот момент на сцену явился наш неактивный сутенер. Судя по блудливому выражению глаз, он тоже времени даром не терял и вместо того, чтобы искать нам варианты, пил красненькое. – Ну что, лохушки? Опять кавалеров напугали? – Между прочим, это был хозяин Hyatt, – попытались оправдаться мы. – Ну и где он? – Ушел. – Вот то-то же. Может, вам, девочки, уже как-то собраться? – Послушай, – начала я, – мало того, что ты заставил нас нарядиться чучелами и разводить ни в чем не повинных людей! Мало того, что ты ничего не делаешь, так еще и наезжаешь. Все. Мы едем в GQ Bar, и если ты будешь сидеть там сложа руки, плакал твой сенсационный материал! Запугав Ускова, мы гордо удалились в «мерседес». GQ BAR, ПОЛНОЧЬ Сейчас я открою секрет нашей противоестественной дружбы с Ксенией Собчак. При всей разнице нас объединяет одно общее качество – мы просто так не сдаемся. Как говорил Уинстон Черчилль – мы не сдаемся никогда. Никогда. Никогда. По дороге из Hyatt в GQ Bar мы анализировали причины досадного фиаско и разрабатывали план-кинжал – стратегию победы. Нам помогали Ханя и Катя. – Наблюдая за вами в Hyatt, мы поняли, что у вас обеих проблемы с самооценкой, – авторитетно говорила Ханя. – Это правда, – согласились мы. – Пока вы не открываете рот, все нормально. – Так что нам, вообще молчать? – Лучше молчать, причем загадочно. Курить и красиво выпускать дым. Не смеяться, как две гиены. – А как же «ч/ю»? – недоуменно спросила я. – Запомни, если ты смеешься, мужикам кажется, что ты смеешься над ними. А это как серпом по яйцам. – Угу. – Господи, как же все это сложно! – В голосе Собчак звучала искренняя мука. – Я же всю жизнь считала, что умею разводить мужиков. – Ты, Ксюша, красивая. Но с мужчинами у тебя проблемы, – проявила женское сочувствие Катя. – И у тебя тоже, – строго сказала девушка, обратившись ко мне. – Может, нам домой поехать? – Нет. Будете делать что мы говорим. В GQ сядете за столик, будете улыбаться и посылать записки. – Какие? – Мы скажем какие. В GQ Bar было людно. Тем не менее столик для Нелли и Вики нашелся. Он был удачно расположен – почти в середине зала около рояля. Мы уже обрадовались, что проскользнули неузнанными, как вдруг произошел fuck up – в GQ обнаружился певец Тимати. Чуткое сердце поп-исполнителя опознало Ксению Собчак даже в жутком гриме. Озадачив Тимати просьбой держаться подальше, мы устремились к столику. На нас пялились, но Собчак, похоже, не узнавали. Во всяком случае, никто не кидался сфотографироваться, как бывает обычно. Мы с Ханей и Катей заняли столик на четверых. – Берите ручки и бумажки. Писать будем вон тем, – Ханя указала на столик, за которым сидели пятеро мужчин в красивых рубашках с широкими галстуками. – И вон тем. – Жертвой пал столик, где сидели трое. Все они были лысыми. – Как, всем сразу? – Да. Попросив у официанта бумажку в клеточку, мы написали на ней: «Можно с вами познакомиться?» Прочитав нехитрое творение, Ханя возмутилась: – Да что это за самоуничтожение, в конце концов! Одни комплексы! Надо писать так: «Не набираетесь ли смелости с нами познакомиться?» С точки зрения стилистики послание было составлено дурно. Но я решила засунуть стилистику в одно место, вспомнив, что она, как и прочие науки, в нашем новом деле хуже рваных колготок.

Для неопытных звездных «проституток» необходимость развести гостей ресторана на хавчик стала неразрешимой задачей. Литературный стиль записок профессионалки отвергли. Сошлись на «Не набираетесь ли смелости с нами познакомиться?». Потенциальных клиентов тупотный текст не отпугнул. Мы попросили официанта отнести запи­сочку за стол. Лысым было отправлено ­что-то столь же тупотное. Мы заказали суши и стали ждать. Вскоре от лысых пришел ответ. Спрашивали, к кому конкретно обращена записка. Мы ответили, что к красивому брюнету, а вообще главное общение. Тем временем пятеро мужчин прислали нам тарелочку с фруктами. Тарелочка с фруктами – это уже была маленькая победа. Ханя и Катя ободряюще улыбались успехам протеже. Мы навострили перья с целью продолжить интимную переписочку. Но тут нас грубо прервали. – Девки, вы откуда взялись? – прозвучал над нашим столиком грубый голос с сильным акцентом. Голос принадлежал внушительных размеров негру в фиолетовом свитере с огромной голдой на шее. Нелли и Вику обладатель голды разглядывал так, словно собирался их немедленно препарировать. За фиолетовым плечом возвышался дикого вида охранник в зеленом кепи. Зрелище было жуткое. – Здрасьте, – сказали мы. Негр присел за наш столик. – Меня зовут Вальтер, – на чистом русском языке отрекомендовался он, для большей доходчивости указывая на голду с кулоном в форме огромной буквы W, усыпанной бриллиантами. – Как пистолет? – спросила я Неллиным голосом. – Точно. Как пистолет, – осклабился Вальтер. – Я из Гваделупы. Живу в Москве 10 лет. Занимаюсь бизнесом. Сюда прихожу каждый день. Всех девчонок знаю, но вас что-то не видел. Вы в каких местах работаете? – Да так, все по Hyatt больше заходим, – сделала неопределенный жест рукой Собчак. – А зовут вас как? – Нелли и Вика. – Что делать собираетесь, Нелли и Вика? – Ну, э-э... Может, на дискотеку поедем... – Поехали лучше ко мне. Вечеринку устроим. – И друзья будут? – Захотите – будут. – Ну тогда поехали, – сказала Собчак. Вальтер оглядел нас с подозрением. – А что это вы так сразу согласились? – А что такого? – Других девочек обычно уговаривать приходится. – А вы нам понравились. – Тогда давайте вопрос решать. – Это мы не уполномочены. Колян решает. – А сами что, не можете? – Нет, Колян запретил. – Ну, зовите вашего Коляна. В ответ на мой телефонный звонок из-за колонны появился не весьма трезвый главный редактор. Вид Усков имел такой, как будто собрался петь в опере «Сельская честь». – Николай, – представился лжесутенер. – Вальтер. Выйдем, поговорим. Проводив глазами мужчин, Нелли и Вика переглянулись. Хотя сварщики мы были ненастоящие, но чуйкой чувствовали, что появление на сцене Вальтера не предвещает ничего хорошего. Негр производил сильное впечатление. – Ты видела его охранника? Это же обезьяна! – Ага. С гранатой. Может, сбежим? – Давай! Типа мы пошли в тубзик. – Что, вдвоем? – А девочки только так и ходят. – А как же Усков? Вдруг он его того? – Нет, Коляна бросать нельзя. Усилием воли мы заставили себя остаться где сидели. Усков появился спустя полчаса с очень важным видом. Как и положено уважающему себя сутенеру, на свой товар он смотрел с легким презрением. – Ну всё, – сообщил наш начальник. – Что всё? – Я вас продал. – Почем? Это был момент истины. Мы затаили дыхание. – По 300 евро за организм. И то после ожесточенной торговли. – А ты сказал, что я похожа на Собчак? – спросила Собчак. – Сказал. Он не знает, кто такая Собчак. Я сказал, что это русская Пэрис Хилтон. Он сказал, что за Пэрис бы прибавил. А так нет. – Хреновый из тебя сутенер. – Такой же, как из вас шлюхи. А 300 евро – это почти 500 баксов. Если каждый вечер – то можно жить. Мне – 40 процентов, плюс затраты, ну и вам по... допустим, по 140... Глаза главного редактора сделались мечтательными. Дворницкую застил бриллиантовый дым. Тут из-за белого рояля вышел Вальтер и выразительно на нас посмотрел. За Вальтером маячил охранник в кепке. – Все, валим, а то побьют за динамо, – решительно сказала Собчак, и мы кокетливо удалились якобы в туалет, а на самом деле быстренько забились в спасительный «мерседес» и на всякий случай заблокировали кнопки. Шлюхами нам работать не понравилось. Во-первых, мы продемонстрировали полную неспособность привлекать незнакомых мужчин. Лишенные главного оружия – эффекта узнавания и возможности острить и каламбурить, мы растерялись. Не помогли ни декольте, ни красные губы. Во-вторых, потенциальный доход не окупил наши затраты – съели и выпили мы примерно на обещанную Вальтером сумму. Однако есть и хорошие новости для девушек из Москвы – вкусы богатых любителей продажной любви оказались ничуть не более тонкими, чем у тех, кто снимает проституток в туннеле под электричкой Москва–Петушки. Нелли и Вика могут заявить об этом со всей ответственностью. А это, в свою очередь, дает надежду всяким девушкам – не только кривым, косым и с деревянной ногой, но даже богатым, знаменитым и умным.