Каково это — увидеть жену через 10 лет после свадьбы

Шэндер Хэриан, бизнесмен, 49 лет:

«Когда ты слепой, то просто представляешь себе, как выглядят люди. Не трогая их лица или измеряя их вес, а по голосам и по тому, как они себя ведут. Это и помогает сформировать какую-то картинку. Теперь, когда я могу видеть, то понимаю, что такие картинки не всегда бывают точными. Но когда я впервые увидел свою жену, Гурджит, спустя 10 лет после того, как мы встретились, она оказалась точно такой, какой я себе ее представлял.

Я потерял зрение, когда учился в школе, перед Рождеством 1972 года. Мне было 10 лет, и у меня началась сильная сыпь. Врач дал моей маме какие-то таблетки, но у меня на них возникла ужасная реакция — синдром Стивенса-Джонсона. В течение нескольких недель было не ясно, выживу ли я вообще.

Одним из следствий этого синдрома было то, что перестали функционировать слезные протоки, что очень плохо сказывается на роговице глаза. Врачи перепробовали все, чтобы решить эту проблему. Каждые две недели по дороге в больницу я покупал себе какие-нибудь комиксы, надеясь, что смогу прочитать их на обратном пути домой. Но этого не случалось. Мое зрение становилось все хуже и хуже, и к тому моменту, как мне исполнилось 14 лет, я окончательно ослеп.

Меня перевели в специализированную школу в Бирмингеме, в которой я должен был торчать с понедельника по пятницу. Я понимал, что моим родителям тяжело бросать меня там, но это было лучшим выходом. После школы я решил пойти на факультет информационных технологий в Королевском национальном колледже для слепых в городе Херефорд. Сейчас, кстати, я возглавляю это учебное заведение. Я изучал не только академические и профессиональные дисциплины — нас учили, как вести независимую жизнь: самостоятельно готовить, убирать, заниматься спортом, гулять и так далее.

Я звонил родителям каждый день и рассказывал им, как у меня идут дела. Они гордились мной и, если честно, удивлялись моим успехам. Вообще, так реагировали многие люди. Они думали, что слепой человек, в основном, справляется, а не добивается успехов. В те годы я чувствовал, что в восприятии многих слепой в какой-то степени — конченый человек. Но на самом деле это не так. Это был изумительный период в моей жизни.

Лучшее, что со мной случилось, — это встреча с Гурджит. Я не думал, что кто-то захочет выйти за меня замуж, но она сказала, что согласна, потому что ей кажется, что это правильный поступок. Я знал, что она потрясающая женщина, и не мог поверить своей удаче. Даже в день нашей свадьбы я задавался вопросом, не передумает ли она. Но Гурджит была на месте и ждала меня. С тех пор мы все время были рядом.

После свадьбы я организовал бизнес по производству компьютеров. Благодаря Брайлевскому терминалу я мог делать всю работу по программированию самостоятельно, но тот первый раз, когда я собрал компьютер, я помню до сих пор. Мы с Гурджит работали всю ночь — она была моими глазами. Затем она возила меня по стране, мы доставляли компьютеры клиентам. Через какое-то время у нас родились две дочки. Я купил магазин, наши дела шли лучше и лучше. На самом пике мы были одним из крупнейших поставщиков в Великобритании и оперировали миллионами фунтов стерлингов.

То, что я слепой, было частью нашей супружеской жизни. Мы не разговаривали об этом, просто жили с этим. Я никогда не думал о том, что все может быть как-то иначе. Но однажды, когда мы были женаты уже около десяти лет, в наш офис примчался мой знакомый оптик. Он рассказал, что прочитал о какой-то новой технологии и уверен, что она может мне помочь. Спустя две недели я приехал в больницу в городе Брайтон и написал заявление на эту новую экспериментальную операцию.

Когда врачи сняли с меня повязку и очистили мои глаза, это было похоже на то, как будто кто-то протер специальным моющим средством окно. Я увидел галстук врача, потом его широкую улыбку, и затем все вокруг стало кристально чистым. Когда Гурджит и девочки вошли в палату, они выглядели точно так же, какими я себе их представлял. Такими знакомыми. Я никогда не забуду этот момент. «Я вижу вас», — сказал я им.

Больше всего меня впечатляло то, каким ярким был окружающий мир. Цвета 1970-х годов, которые запомнились мне с детства — темно-красные занавески, коричневый линолеум, грязно-желтые фасады магазинов и черные автомобили, — сменились набором блестящих оттенков.

Все вместе мы прогулялись до набережной Брайтона. Был прекрасный день, я шел вперед, держа дочерей за руки и немного рисуясь. Я таращился на все подряд и не мог перестать. Было так много всего, что обращало на себя мое внимание. Это было потрясающе. Когда я думаю о том дне, мне до сих пор хочется себя ущипнуть».

Каково это – пережить цунами

Впечатления от русского, пережившего знаменитое цунами в Таиланде.

Сергей Евтюхин, бизнесмен, 41 год:

«Утром 24 декабря 2004 года мы с женой и пятилетней дочерью прилетели в отпуск в Таиланд, на остров Пхукет. До этого я бывал в Таиланде неоднократно, а вот с семьей выбрался только во второй раз.

В первый день из-за смены часовых поясов мы проспали завтрак, но 26 числа заставили себя встать вовремя. По чисто русской привычке я даже сходил пораньше на пляж, чтобы занять удобные лежаки, — оставил там сумку и полотенца. Во время завтрака, около 10 часов, мы услышали с пляжа какие-то взволнованные крики. Мы с дочерью решили сходить и посмотреть, что там происходит. Мало ли, может, акула подплыла.

Наш отель, «Ката-Бич», располагался на первой линии. От пляжа к нему поднимался двухметровый пандус, и мы увидели, что море подошло так близко, что все пляжные лежаки находятся в воде, а какие-то вещи плавали на поверхности. Я расстроился, ведь у нас там была сумка, полотенца. Какие-то немецкие бабушки, которые, как водится, просыпались раньше всех и раньше всех выходили на пляж, подплывали к этому пандусу, и народ их вытаскивал.

Потом вода стала убывать прямо на глазах и отступила довольно далеко — метров на 50-70. Обнажилась даже часть морского дна. «Странная ситуация, — подумал я, — пойду-ка схожу в номер за видеокамерой; все это надо снять». Никакой паники не было, первая волна накатила спокойно и отошла. Не было ни удара, ни чего-то другого в этом роде.

Я сходил в отель, взял видео камеру; заняло это минут пять. И вот я начинаю все это снимать, моя дочь и двое детей наших друзей стоят неподалеку. Вдруг вижу в объектив видеокамеры, что одна из рыболовецких шхун, которая стояла на якоре у пирса, поднялась и несется в сторону берега. Но не прямо на нас несется, а левее — туда, где был ресторан. Первое, что я подумал: «Она же сейчас шарахнет в ресторан, одурел он что ли?» Не было ни ветерка, никакого кол:)ия, абсолютное спокойствие, но тогда я еще не придавал этому значения. Только спустя несколько секунд осознал, что именно эту шхуну с такой силой несет на берег. Опускаю видеокамеру и вижу: в океане поднимается огромная волна.

Я крикнул детям: «Бегите!» — и они побежали. Скорость волны была катастрофическая. Спасло меня, наверное, то, что я спортсмен. Я понимал, что сейчас меня ударит, и в этот момент просто сгруппировался. Сложил руки и ноги, чтобы ничего не повредить, а потом, когда меня ударило и понесло волной, стал выгребать.

Потом я почувствовал ногами что-то твердое и понял, что это крыша отеля. Чуть присел, оттолкнулся от нее ногами, и волна, отходя в океан, спустила меня на землю.

Страшно стало, когда я снова оказался внизу. Все эти пальмы, лежаки, стулья, столы — полный хаос вокруг. Вода начала откатываться таким мощным потоком и тащила в океан все подряд.

Вокруг кричал народ. Первый инстинкт — найти ребенка. Вода тащит тебя к океану вместе со всякими предметами: какие-то лодки, мотороллеры. У меня еще видеокамера в руке болтается, а я пытаюсь в этой реке найти и поймать дочь, чтобы ее не унесло в океан. Я же не видел, куда она делась, когда меня накрыло волной. Эти 10-15 минут было по-настоящему трудно пережить. И когда я услышал крик жены — с третьего этажа отеля, — что все в порядке, что дочь наверху, — это было настоящее счастье.

Потом уже мне рассказали, что все, кто бежал к отелю, хватали детей и несли наверх. Мою дочь подхватил какой-то темнокожий мужчина.

Я не получил серьезных травм: разбил колено, немного повредил ногу, когда падал и кувыркался в воде со всем этим мусором. Из нашего отеля пропали без вести две шведки. Они поехали на утреннюю экскурсию, и их лодка пропала. Наш отель пострадал не очень сильно — спас пандус, который немного загасил волну. А вот от отеля, который стоял метрах в трехстах от нас, вообще ничего не осталось. Только бетонный каркас и, самое смешное, унитаз, который был прочно укреплен в бетоне.

Надо сказать, что лучше всех в этой ситуации сработали америкосы — у них военная база на Пхукете, и они появились буквально через час. А русские появились через несколько дней.

Многие отели были разбиты, больницы переполнены ранеными, поэтому людей, которые остались без крова, денег, документов, привозили в большие торговые центры. Первую ночь мы боялись, ждали повторения удара и тоже ушли в глубину острова, ночевали в торговом центре, где нам выдали кровать.

Но после первой ночи мы вернулись в отель. Там уже все работало, было электричество, навели чистоту, вставили разбитые стекла. 28 декабря мы уже загорали на том же самом пляже. Трупы, слава богу, не выплывали, а вот предметов в море плавало много. Находили сумки и документы; доставали и складывали на пляже, а потом полиция все забирала.

Нас эвакуировало МЧС 31 декабря. Аэропорт тоже накрыло, были повреждены какие-то навигационные приборы. Правда, америкосы и их «Геркулесы» и садились, и вылетали, развозили народ — своих, немцев, шведов и так далее. Мы пробыли в аэропорту часов 12, и в итоге уже 31 декабря приземлились в Москве.

Через год мы снова поехали в Таиланд, но уже вчетвером: у нас родился сын. И в позапрошлом году туда ездили».

Оплата натурой за квартиру

Корреспондент газеты «Квартирный ряд» решила провести эксперимент, насколько реально сдать или снять квартиру не за деньги, а за оплату, что называется, натурой.

Она и ее муж разместили на одном из сайтов два объявления: одно – от лица мужчины (сдам квартиру девушке до 30 лет, секс два раза в неделю), второе – от лица женщины (сдам квартиру мужчине до 45 лет, секс два раза в неделю). Были указаны номера мобильных телефонов и местоположение квартиры без конкретного адреса.

Первые же часы эксперимента показали: разница между мужчинами и женщинами определенно есть. Если по «мужскому» номеру звонки шли без конца, то «женский» молчал как партизан.

- А почему только два раза в неделю? – звонит кандидатка на проживание. – Может чаще?
- Тогда с доплатой,- нашелся «владелец квартиры». – Еще 200 долларов.
- Ну, так неинтересно. – Трубку повесили.
- А может я лучше деньгами? – мнется еще одна позвонившая.
- Если можете деньгами, то таких объявлений много. А мне деньги не нужны.
- Совсем-совсем не нужны? – хотя разговор шел по телефону, чувствовалось, что кандидатка округлила глаза от удивления.
- Совсем!
- Ну, хорошо, – вздохнула. – Куда приезжать? – Разговор пришлось закруглить.

Следующий звонок был довольно деловитым:

- Вы знаете, а нас двое. Можно снять на двоих? И как тогда оплата будет: с каждой по два раза в неделю или с каждой по разу?
- Э-э-э… – замычал мой благоверный. – Ну, наверное, пусть будет с каждой по разу.
- О, это круто! – Дальше поступило несколько вопросов, касающихся как метража и удобства квартиры, так и внешних данных ее хозяина.

К середине дня вдруг проснулся «женский» номер:

- Дэвушк! У тэбя мужа нэт, да? Ты красивый? Давай я на тэбе женюсь, будет нэ два раза в неделю, а чаще! У меня ларьки эсть, дэнги эсть… – Это был единственный звонок на «женский» номер без грубостей и оскорблений…

Итак, за два дня на «мужской» номер поступило 72 звонка. Из них шесть – с оскорблениями и руганью. Около десяти – с проявлениями любопытства («Почему у тебя возникли такие проблемы?»). Остальные, в принципе, свое согласие на подобную оплату проживания подтвердили. Многие пробовали поторговаться.

С «женским» номером дела обстояли хуже: не набралось и 30 звонков, из них с руганью и оскорблениями – 23. Остальные семь содержали предложения руки и сердца. При этом кандидаты в женихи обязательно уточняли: а квартира точно в собственности? Приватизированная? Не по договору социального найма? Получив подтверждение, начинали звать под венец. Некоторые «женихи» интересовались также внешностью, но вопрос этот волновал их меньше, чем площадь кухни.

P.S. Перепост