Рейс Москва­ — Тель-Авив. Я сижу, как всегда, у прохода. В руках у меня увесистая книга, в которой всего немногим более 400 страниц, но уважаемый издательский дом Harper Perennial решил, что содержимое заслуживает щедрой полиграфии, а потому одна страница весит, наверное, как десять.

Я, в свою очередь, тоже решила приложить руку к чужому труду и испещрила межстраничье таким количеством маленьких закладок, что удивилась бы даже сама Стена Плача.

Не успела я открыть книгу, как со стороны иллюминатора прозвучало любопытствующее, мужское: «Что же это у вас так много всего заложено?» Как часто бывает в подобных ситуациях, вопрошающему не так важен был мой ответ, сколько уже сформировавшееся в его мозгу суждение или шутка. Тем не менее, я рискнула: «Я помечаю то, что мне кажется крайне любопытным и то, с чем я не могу согласиться. Для меня, как человека верующего, некоторые из его выводов кажутся кощунственными.» Там, у иллюминатора, видимо, этого и ждали: «А вы во что верите?» Я вот ужас как не люблю такой вопрос, потому что для того, чтобы ответить на него полноценно, мне нужен листок и ручка, я сначала должна написать весь тот список, во что я верю. Но в этот момент, когда я буквально нахожусь в небе, я решаю, что надо выбрать один пункт, тот, который сводится не во что, а кому. «Богу верю». Но, как я и предполагала, моему собеседнику это и не важно, ему важнее с коварно-приторной улыбочкой донести до меня сакральную мысль: «Да, тяжела эта книга для женщин. Вы так устроены, что вам важно верить.» Будь я на земле, я бы превратилась в Зену, Королеву войнов и испепелила бы его… Хотя чем бы я его испепелила? Я б никогда не смогла говорить за ВСЕХ женщин, феминистка из меня такая же, как, по мнению демократов, президент — из Трампа. Так что на полпути к Святой Земле и, по совпадению, родине автора книги, я решаю, что нужен худой мир и отшучиваюсь: «Мне кажется забавным, что Юваль Ноа Харари, говоря о религиях, сравнивая христианство с нацизмом, совершенно забывает выразить своё мнение по поводу иудаизма.» Моё замечание растворяется в искусственном воздухе самолёта. Мой несостоявшийся собеседник спешит удостоверить меня, что важен не Бог, а колебание струн, и, кстати, знакома ли я с этой теорией? Заверяю его, что обязательно ознакомлюсь, а пока я утыкаюсь носом в книгу, приглашая его тем самым уткнуться в иллюминатор и искать в небесных просторах те самые струны, пронизывающие пласты нашего мироздания. И потом, сколько можно вынуждать сидящую между нами пассажирку делать вид, что она — невидимка?!

“Sapiens: A Brief History of Humankind” (Краткая история человечества) попала в мои руки по обоюдному с моим мужем желанию. На нас постоянно сыпались вопросы коллег и знакомых, как русских, так и иностранных, что мы думаем об этой нашумевшей книге, которую включил в список нужной литературы сам Билл Гейтс. На семейном совете было принято решение сэкономить умственные усилия — в переводе на бытовой язык это значит, что муж читать отказался, поручив озвучивать ему самые интересные и неоднозначные пассажи.

Должна признаться, что читатель я эмоциональный. Ох, чего только не наслушался мой спутник, пока я читала «Маленькую жизнь» Ханьи Янагихара! Но сейчас о другом душераздирающем произведении.

В Sapiens израильский учёный-историк Харари предпринимает амбициозную попытку научно-популярным языком объяснить историю нашего появления на этой планете, описать этапы становления империй, государств, обществ, идеологий, рассмотреть этические и моральные аспекты человеческого развития и составить прогнозы на наше с вами общее недалёкое будущее. Интересующимся историей, биологией, антропологией, экономикой и психологией скучно не будет.

Книга разбита на 4 неравнозначные и не совсем плавно вытекающие одна из другой части. Первые две, пожалуй, самые любопытные, и я постараюсь их резюмировать:

1) Homo sapiens ответственны за первый в истории человечества геноцид. Окажись наши с вами предки более терпимыми и ласковыми, по нашей земле ходили бы потомки неандертальцев, которые населяли территорию Европы и Ближнего Востока. При том, что они отличались крепким телосложением и крупным мозгом, им не удалось выдержать натиск пришедших с африканского континента представителей Homo Sapiens, оказавшихся ловкими охотниками и продвинутыми собирателями. Борьбу за энергетическое топливо — еду — выиграли наши с вами прародители, оставив неандертальцев умирать голодной смертью. Однако, как свидетельствуют результаты современных медицинских экспертиз, пара-тройка неандертальских генов всё же затесалась в наш ДНК. Процент настолько низок, что позволяет говорить буквально о единичных случаях скрещивания Homo Sapiens c неандертальцами. Видимо, в двух племенах нашлись любвеобильные Ромео и Джульетта.

2) 70 тысяч лет назад произошла Когнитивная революция, главными продуктами которой стали язык и вымысел. Согласно одной из устоявшихся теорий, язык был необходим не только как способ предупреждать своих сородичей об опасности и местонахождении бизона, но и как способ социализации через сплетни — кто кого ненавидит в племени, кому можно доверять, а кто — лгунишка, кто с кем спит и т.п. Сколько тысячелетий прошло с тех пор, а мы продолжаем активно, даже не задумываясь, пользоваться этим приёмом общения.

Харари разуверяет тех наивных, кто полагает, что два профессора с кафедры истории будут обсуждать причины Первой Мировой Войны во время обеденного перерыва. Отнюдь! Чаще всего они будут рассуждать об их коллеге, которая застукала своего мужа с любовницей, или о ссоре завкафедры с деканом, либо воспевать наглость другого профессора, который потратил деньги, выделенные на научные исследования, на покупку нового Лексуса.

Но не сплетнями одними жили наши предки. Другим прорывом Когнитивной революции стало использование языка как средства передачи информации о несуществующих предметах и явлениях. Появились легенды, мифы, боги и религии. Вымысел позволил сформировать коллективное сознание и выработать способность взаимодействия в больших группах. В качестве одного из примеров такого вымысла Харари приводит библейские мифы о сотворении мира.

3) Если вы думаете, что древние люди в подмётки нам не годятся по качеству физических и умственных способностей, то автор приготовил для вас разочаровывающее заключение. Оказывается, мозг современного Sapiens значительно меньше, чем у древнего представителя охотников-собирателей. Выживание в те незапамятные времена зависело от практичного ума, развитой сенсорики и ловкости. Древний человек мог похвастаться широким и глубоким знанием окружающей действительности. Сегодня от жителя мегаполиса требуются узкие специализированные знания, если он чего-то не знает или не умеет, для этого существуют другие эксперты. Получается, что современное человеческое общество вкупе намного развитее древних племён, однако на индивидуальном уровне древний человек был самым сообразительным и сноровистым за всю историю человечества. Сегодня мы восторгаемся участниками Олимпийских игр, поражаемся их гибкости, скорости, силе, а в эпоху Когнитивной революции уметь быстро бегать, далеко прыгать, метать копья на поражение и бесшумно ходить считалось естественным набором навыков.

4) Харари призывает нас не верить людям, обнимающим деревья и с ностальгией рассуждающих о том, в какой гармонии жили наши древние предки с природой.

Первая экологическая катастрофа в истории животного мира совпала с первой волной колониальной экспансии Sapiens. Мегафауны Австралии и Америки пострадали из-за людей больше всего. До Когнитивной революции на планете обитало около 200 разновидностей крупных наземных млекопитающих весом больше 45 кг. К моменту Аграрной революции (12 тыс. лет назад) осталось 100.

Хотя автор признаёт климатические изменения, он, тем не менее, считает, что ответственность за исчезновение многих животных лежит на людях. Изобретение огня способствовало не только развитию кулинарных навыков наших предков, но и подчинению огромных непроходимых территорий своей воле. Выжженные леса влекут за собой серьёзные изменения экологического ландшафта. В этой непростой ситуации коалы, кстати, получили свои бонусы. Им помогли их гастрономические предпочтения — эвкалипты устойчивы к огню.

5) Ювалю Ноа Харари свойственно идти против течения — не соглашаться со ставшими традиционными выводами других учёных. Так, например, одним из самых обсуждаемых тезисов стало мнение автора о том, что Аграрная революция является самой величайшей в истории аферой. Если коллеги-предшественники видели в этой революции прыжок человечества вперёд, то Харари говорит о том, что земледелие обрекло человечество на более трудную и менее сытую жизнь. У охотников-собирателей было гораздо меньше шансов жить в голоде или заразиться болезнью, чем у людей, вставших на путь земледелия.

Далее следует вывод Харари, который можно встретить в любой рецензии на эту книгу. “Не мы приручили пшеницу, а пшеница — человека.” Она изменила его среду обитания, привязав его к ограниченному пространству, изменила его скелет (раскопки показывают, что наши предки-земледельцы мучились из-за новых заболеваний опорно-двигательного аппарата), научила жить в тревоге о завтрашнем дне из-за ненадёжности и цикличности урожая. Казалось бы, эти факты в очередной раз иллюстрируют простейшую из истин — у любого прогресса есть цена. Человечество всегда готово брать во всемирном банке «Развитие» кредит на блага и комфорт, выплачивая потом проценты из своего пота и крови. Я это воспринимаю как норму, Харари — как сделку Фауста. Что меня отталкивает в его подходе?

Меня не покидало ощущение, что автор в его попытках мыслить оригинально дошёл до топтания на одном месте — всё случившееся хуже предыдущего. Но если мне говорят, что оседлый образ жизни опаснее и труднее кочевого, где надо бегать с копьём за стадом буйволов и резвиться у деревьев, с которых будут падать зрелые плоды инжира, то я обязательно попытаюсь визуализировать себя в утраченной нами картине мнимого счастья. И знаете ли, несмотря на мою любовь к инжиру и моцарелле буффало, я мысленно пошлю лучи поддержки тем предкам, которые выбрали путь оседлости и подчинения её величеству Пшенице и его превосходительству Картофелю. Иначе что было бы с нами? Всегда легче ругать получившееся и скорбеть по исчезнувшему.

Однако есть у Харари мысли, над которыми интересно размышлять и искать им подтверждение в нынешнем устройстве нашего общества. Например, автор вводит такое понятие как «воображаемый порядок» (imagined order), т.е. социальные нормы, зиждущиеся на вере в общие для той или иной группы людей мифы. В качестве примера может служить Декларация независимости США. Положение, что все люди созданы равными с биологической точки зрения является вымыслом, так как a) их никто не создавал, б) равенство противоречит эволюции, которая основывается на различиях. Харари продолжает опираться на биологию, когда отрицает существование таких понятий как естественные права и свобода. Однако автор спешит сообщить, что «выдуманный порядок» — не злостная конспирация, а необходимые для общества скрепы. Вера в объективно несуществующие вещи способствует эффективному сотрудничеству в рамках общества. Другие примеры «воображаемого порядка» — государство, религия, деньги, банк. Или вот вам весьма пугающее заключение о том, что «воображаемый порядок» формирует наши желания. Речь о культе потребления. Точнее, его романтизированной версии. Если вы вышли замуж/женились, то, чтобы ваша совместная жизнь началась с правильной ноты, вам необходимо поехать на медовые берега-океаны. Если вдруг муж хочет наладить пошатнувшиеся с супругой отношения, то он покупает билеты в Париж. Если он состоятельный, то остановятся они, конечно, в Plaza Athénée или George V.

Для сравнения, обеспеченный древний египтянин никогда бы не догадался решать матримониальный кризис каникулами с женой в Вавилоне. Он, скорее, отстроил бы для неё роскошную гробницу, о которой она всегда мечтала. Не советую современным мужьям повторять этот трюк.

Шутки шутками, но мы действительно живём в некотором подчинении сложившимся правилам. Демократия, либерализм, консюмеризм, феминизм — всё звенья одной, закручивающейся вокруг нас цепи. При этом, как предостерегает нас Харари, спешить вырываться из этих оков не стоит. “Разрушая стены темницы и устремляясь навстречу свободе, мы попросту выбегаем в более просторный двор более вместительной тюрьмы.” По иронии судьбы в тот же вечер, что я прочитала эти строки, я посмотрела фильм греческого режиссёра Йоргоса Лантимоса «Лобстер». Признаться честно, он заслуживает отдельного поста, но я не могу лишить себя удовольствия упомянуть о нём в данном контексте. Видевшие эту картину поймут, почему я считаю её лучшей иллюстрацией к этому предостережению.

Одна из самых спорных тем в книге связана с религией. В целом у меня сложилось впечатление, что Харари некоторыми высказываниями хочет свести свои личные счёты с христианством.

Для того, чтобы продемонстрировать жестокость проповедующих веру в Христа, он обращается к римлянам и говорит, что за 3 века гонений они убили всего лишь несколько тысяч христиан, в то время как на протяжении последующей полторы тысячи лет христиане убивали миллионы своих единоверцев. Далее следует пример религиозных войн между католиками и протестантами в 16 и 17 веках. Таким образом, Харари действует как иллюзионист. Нужна лишь ловкость рук и приличные знания истории, чтобы доказать желаемое. Возьми Харари относительные данные (процент христиан), а не абсолютные (сколько христиан), и — voilà — можно сделать обратное заключение.

Ещё более вопиющим примером шулерства является утверждение, что по своей сути христианство не является единобожием, поскольку в этой религии есть целый пантеон почитаемых святых (мысль, между прочим, не оригинальная, её уже не раз убедительно оспаривали). Наконец, Харари договаривается до того, что христианство является дуалистической религией, т.е. религией, признающей две противоборствующие силы — хорошую и плохую, причем плохая, заключённая в дьяволе, не является творением Божьим и не подотчётна ему. Он вопрошает: Как проповедующий единобожие может к тому же верить в Сатану, о котором, кстати, и слова не сказано в Ветхом Завете?! Уважение к Харари как к учёному в моменты подобной риторики может сразу дойти до критически низкой оценки. Он что, не знает о “Книге Исаии”, в котором Сатана — это падший ангел, а не предвечный анти-Бог? Не умеет отличить христианина от сатаниста? Не читал “Книгу Иова”?

На мой взгляд, главы про религию являются самыми слабыми и беспомощными. При этом раздел, исследующий природу отношений науки и империи и дающий ответ на вопрос — почему Европа, а не Азия ответственна за череду важных географических открытий, я считаю очень познавательным и любопытным. Любителям поразмышлять над тем, что деньги — это фикция, изменившая наше представление о настоящем и будущем, по вкусу придётся глава о капитализме и заветах Адама Смита, который сформировал новое революционное сознание «эгоизм = альтруизм».

Харари заканчивает книгу на весьма минорной ноте. За 400 страниц книги человечество прошло путь от пещерного человека до человека, способного создавать искусственный интеллект, робототехнику, препараты, обещающие бессмертие и другие способы расширения человеческого потенциала.

Харари приводит примеры беспрецедентных научных разработок, призванных апгрейдить Homo Sapiens до совершенно новой и пугающей версии живого существа. Здесь можно было бы махнуть рукой и списать всё на то, что Харари жуть как любит сгущать краски. Однако новости последних дней свидетельствуют о том, что мнение автора Sapiens разделял и Стивен Хокинг. В серии статей, над которыми учёный работал перед своей смертью, он делает предсказание о том, что в скором времени (а именно уже в этом веке) самые богатые жители нашей планеты при помощи генной инженерии смогут улучшать свои умственные способности (например, память), управлять инстинктами, повышать сопротивляемость болезням, удлинять сроки жизни. В общем, мировая элита сможет постепенно превращаться в сверхлюдей, в то время как простым смертным с ограниченными финансовыми возможностями не останется другого выбора, кроме как самоустраниться.

Есть ли способ избежать такого варианта Апокалипсиса? Однозначного ответа вы не получите ни от Харари, ни от Хокинга. 
Но ответ на вопрос — стоит ли читать книгу Sapiens? — вы получите от меня. Стоит. Она способствует развитию критического мышления, бросает интересные исторические факты в копилку вашего кругозора, учит спокойно воспринимать мнение оппонента и даёт щедрую порцию неоднозначных заключений, с которыми любой вечер в хорошей компании будет ярче и интереснее.

Спасибо за внимание!

Блоги

Sapiens: кто мы и откуда? и куда мы движемся? (non-fiction обзор)

01:31, 18 октября 2018

Автор: mar_adentro

Комменты 94

N

Как я люблю подобные посты и комментарии, взяла на заметку несколько книг. Согласна с мнением о необходимости читать школьные учебники периодически, вспоминать базовые знания.

S

Как только кто-то начинает критиковать христианство, сразу же заявляют о том, что критикующий сводит с этой религией личные счеты. Почему такое особое отношение именно к христианству? Все же люди-как бы они ни были образованы, эрудированы и прочее, не могут-по крайней мере, большинство из них-обойтись без своей картины мира, даже если она основана больше на мифе, чем на фактах. Казалось бы-зачем им это? Ну узнали люди в какой-то момент, например, что Земля -круглая, а не плоская-тоже, вообще-то смена картины мира, и те, кто пытался ее изменить, подвергались гонениям и наказаниям. Ну и что произошло? Представление человека о мире просто больше приблизилось к реальности. В чем проблема? Но все равно это продолжается. Любая критика религии-особенно христианства-"сведение счетов". Человек неисправим, несмотря на годы эволюции и опыта. И знаний.

Аватар

Конечно, каждый абзац вынуждает спорить. Смешит непонимание практически всеми вот такого момента, и он тут упоминает: речь (язык) и фантазия. Это не эволюционные и не революционные изменения функций мозга. Я абсолютно уверена, что наш вид появился с этими атрибутами. "В начале было слово" - смысл, речь, разум, мысль, метафизический огонь.

Аватар

Спасибо. Но надеюсь, что Зена королева воЙнов не выЙграла мозаЙку, не пользуется андроЙдом, что это просто досадная описка. Боюсь, что такое написание может стать скоро нормой... извините.

Аватар

Мне в магазине обложка подозрительно напомнила "Секрет", и я не решилась взять книгу из-за дурных ассоциаций. Сейчас сложилось впечатление, что не зря - велика вероятность, что мне не понравилось бы. Из последнего прочитанного нехудожественного на меня сильное впечатление произвел Шредингер с его "Сознанием и материей"

Подождите...