Приветствую всех читательниц нашего кружка!

Сегодня мы обсуждаем "Невыносимая лёгкость бытия" чешского писателя Милана Кундеры.

Я читала эту книгу ранее, и она на меня произвела сильное впечатление. Такое стойкое послевкусие от нее, как-будто в ней больше, чем написано. 

Автор использует много философских рассуждений от лиц героев романа. Некоторые читатели из-за этого могут воспринять героев картонными, озвучивающими мысли Кундеры. Но я разглядела в них живых героев. Я поверила в их любовь, их отношения. Я поверила, что они могли бы жить.

Действия разворачиваются в Чехии около весны 1968 года. Эта весна принесла чехам много надежд и разочарований. 

Роман безусловно затрагивает политику, свободу и зависимость. Но я не хочу углубляться именно в эту часть. Для меня, те события лишь фон для настоящей жизни героев, их поступков и решений.

Не случайно Кундера в начале романа примирился с Гитлером. Не пугайтесь, не с самим Гитлером, но со временем, в котором прошло его детство. Его личным настоящим временем. Вот, как автор описывает это удивительное чувство. Я думаю, всем, кто помнит наши 90-е и ларьки со сникерсами и лосинами будут в какой-то степени близки эти строки:

"Недавно я поймал себя на необъяснимом ощущении: листая книгу о Гитлере, я растрогался при виде некоторых фотографий, они напомнили мне годы моего детства; я прожил его в войну; многие мои родственники погибли в гитлеровских концлагерях; но что была их смерть по сравнению с тем, что фотография Гитлера напомнила мне об ушедшем времени моей жизни, о времени, которое не повторится?

Это примирение с Гитлером вскрывает глубокую нравственную извращенность мира, по сути своей основанного на несуществовании возвращения, ибо в этом мире все наперед прощено и, стало быть, все цинично дозволено."

Писатель много рассуждает о времени. И о нас во времени. 

Вообще, после прочтения, у меня возникло чувство, что мы, такая ничтожная песчинка во времени, что нужно наслаждаться каждым мгновением этого бессердечного, смутного, военного или перестроечного, застойного, или революционного времени. 

Мы люди, живём здесь и сейчас, и только наши мысли, чувства и поступки определяют наши жизнь. 

Томаш и Тереза - центральные герои романа. Их жизни сплелись случайно. 

Эти отношения мучительно, шаг за шагом, становились тяжелее, но весомее и сильнее. Абсолютно точно писатель описал рождение любви, вопреки здравому смыслу. Любви обожженного мужчины и убегающей от матери и себя, молодой женщины. 

Они, как будто, не созданы друг для друга, но череда случайностей и совпадений притягивает вместе этих одиноких людей. Об этих событиях автор интересно пишет. А ведь и правда, так всегда бывает? Все сплетено из случайностей.

"Семь лет тому в больнице Терезиного городка случайно было обнаружено тяжелое заболевание мозга, ради которого для срочной консультации был приглашен главный врач клиники, где работал Томаш. Но у главврача случайно оказался ишиас, он не мог двигаться и послал в провинциальную больницу вместо себя Томаша. В городе было пять гостиниц, но Томаш случайно напал именно на ту, где работала Тереза. Случайно до отхода поезда у него оставалось немного свободного времени, чтобы посидеть в ресторане. Случайно была Терезина смена, и она случайно обслуживала стол, за которым сидел он. Потребовалось шесть случайностей, чтобы они подтолкнули Томаша к Терезе, словно его самого к ней не тянуло.

Он вернулся в Чехию из-за нее. Столь роковое решение опиралось на любовь столь случайную, какой и вовсе могло не быть, не уложи ишиас семь лет назад его шефа в постель. И эта женщина, это олицетворение абсолютной случайности, лежит теперь рядом с ним и глубоко дышит во сне."

Отношения мучительны для обоих: она терзается ревностью, не беспочвенной, он - состраданием и жалостью, вместе с нежной привязанностью, которая его удивляет в самом себе. 

Тереза, женщина, ищущая себя. Убежав от материнского, отвратительного ей, она вступает в такие же перевернутые отношения с Томашем. Его она любит, но ей отвратительны его измены. Её сны полны этими отвращением и любовью одновременно.

Тереза оживает, только фотографируя советские танки, на улицах. Как будто советские танки - это чужая женщина, ругающая твоего ребенка-страну. И  что-то материнское вырывается в этом ее вызове запечатлеть, защитить свою маленькую любимую страну, не дать в обиду своего ребенка. И в то же время почувствовать себя живой, способной дать отпор чужой женщине.

"Дни, когда она фотографировала советских солдат на пражских улицах и лицом к лицу встречалась с опасностью, были самыми прекрасными в ее жизни. Это были единственные дни, когда телевизионный сериал ее снов оборвался и ночи ее стали счастливыми. Русские на своих танках принесли ей душевное равновесие. Теперь, когда праздник кончился, она снова стала бояться своих ночей и хотела бы бежать от них. Она поняла, что бывают обстоятельства, при которых она может чувствовать себя сильной и счастливой, и мечтала теперь уехать в другой мир с надеждой, что там снова встретится с чем-то подобным."

Но Тереза, как и миллионы чехов, не смогли противостоять силе, которая сильней даже женской, материнской - силе мужской, силе власти. 

Они эмигрировали в Швейцарию. 

И она опять целиком погрузилась в свои отношения с Томашем. Но и здесь она не может найти покоя, уверенности от любви Томаша. Она ревнует и уходит от него, возвращается обратно в Чехию, спустя семь лет совместной жизни.

Томаш чувствует себя легко впервые за семь лет. 

"Любовь между ним и Терезой была прелестна, но утомительна: он постоянно должен был что-то утаивать, маскировать, изображать, исправлять, поддерживать в ней хорошее настроение, утешать, непрерывно доказывать свою любовь, быть подсудным ее ревности, ее страданиям, ее снам, чувствовать себя виноватым, оправдываться и извиняться. Это напряжение теперь исчезло, а красота осталась.

Суббота клонилась к вечеру, он впервые прогуливался по Цюриху один и вдыхал аромат своей свободы. За углом каждой улицы таилось приключение. Будущее вновь стало тайной. Опять вернулась холостяцкая жизнь, жизнь, которая, как он некогда думал, была ему предначертана; лишь в ней он может оставаться воистину самим собой.

Вот уже семь лет он был привязан к Терезе, ее глаза следили за каждым его шагом. Было так, словно она привязала к его лодыжкам железные гири. А теперь неожиданно его шаг стал гораздо легче. Он чуть не парил в воздухе. Он оказался в магическом поле Парменида: он наслаждался сладкой легкостью бытия."

Но нужна ли человеку лёгкость? Лёгкость - это хорошо или плохо? 

И Томаш понимает, что плохо. Ему нужна Тереза, ему нужна тяжесть.

Он возвращается за ней в Чехию. Это дорога в один конец.

Понравилось мне рассуждение писателя о нашем месте в жизни. О том, как мы его себе представляем и добываем. Эта удивительная сила, способная вынуть тебя из обыденности и серости, и поставить на то место, о котором мечтаешь. Тереза обладала этой силой (привет Меган Маркл, почему-то подумала я :))

"Девушка, мечтающая приобщиться к “чему-то высокому”, но вынужденная меж тем разносить пьянчугам пиво и по воскресеньям стирать грязное белье материнских отпрысков, накапливает в себе великий запас жизнеспособности, какая и не снится тем, кто учится в университетах и зевает над книгами. Тереза прочла куда больше их и знала о жизни куда больше их, но она никогда так и не поймет этого. То, что отличает человека учившегося от самоучки, измеряется не знаниями, а иной степенью жизнеспособности и самосознания. Вдохновение, с каким Тереза окунулась в пражскую жизнь, было одновременно неистовым и зыбким. Она словно ждала, что и один прекрасный день кто-то скажет ей: “Тебе здесь не место! Вернись, откуда пришла!” Вся ее тяга к жизни висела на единственном волоске: на голосе Томаша, который когда-то вызвал наружу ее душу, пугливо затаившуюся в ее нутре."

А следующий отрывок, возможно вызовет бурное осуждение, но я не могу не согласиться с писателем, что события в Чехии запечатлены, одними из первых фото документов, не скрытых в архивах СССР. Я не берусь обсуждать политическую необходимость тех событий. Хотя я,  мягко говоря,  осуждаю коммунизм, как явление. Я же сейчас просто понимаю людей. Мне жаль людей. Мне жаль чехов, за отнятую у них свободу. Мне жаль советских людей, за то же самое. Когда я смотрю на лица некоторых наших солдат на фото, мое сердце так же сжимается, как у любой матери мира - они просто испуганные мальчишки, которых так ждут домой. Я не правительство, я человек, женщина, и всегда буду на стороне обычных людей. 

"Все предшествующие преступления русской империи совершались под прикрытием тени молчания. Депортация полумиллиона литовцев, убийство сотен тысяч поляков, уничтожение крымских татар — все это сохранилось в памяти без фотодокументов, а следовательно, как нечто недоказуемое, что рано или поздно будет объявлено мистификацией. В противоположность тому, вторжение в Чехословакию в 1968 году целиком отснято на фото- и кинопленку и хранится в архивах всего мира.

Чешские фотографы и кинооператоры прекрасно осознали, что именно они могут совершить то единственное, что можно еще совершить: сохранить для далекого будущего образ насилия. Тереза всю неделю была на улицах и фотографировала русских солдат и офицеров во всех компрометирующих их ситуациях. Русские не знали, что делать. Они получили точные указания, как вести себя в случае, если в них будут стрелять или бросать камни, но никто не дал им инструкций, что делать, если кто-то нацелит на них объектив аппарата.

Она отсняла уйму пленки. Пожалуй, половину раздала в непроявленных негативах зарубежным журналистам (границы все еще были открыты, приезжавшие из-за кордона репортеры были благодарны за любой материал). Многие фотографии появились в самых разных заграничных газетах: на них были танки, угрожающие кулаки, полуразрушенные здания, мертвые, прикрытые окровавленным красно-сине-белым знаменем, молодые люди на мотоциклах, с бешеной скоростью носящиеся вокруг танков и размахивающие национальными флагами на длинных древках, молодые девушки в невообразимо коротких юбках, возмущавшие спокойствие несчастных, изголодавшихся плотью русских солдат тем, что на глазах у них целовались с незнакомыми прохожими. Как я уже сказал, русское вторжение было не только трагедией, но и пиршеством ненависти, полным удивительной (и ни для кого теперь не объяснимой) эйфории"

Вот, что могла бы снять Тереза тем августом 1968:

Я взяла не самые кричащие фото, кто заинтересуется посмотрите сами эти документы.

Но, как я уже писала, твое время всегда одно. Это то, что ты сам делал в это время. 

Не смотря ни на какой политический, экономический строй, только ты создатель своего времени. Я думаю, сейчас, где-то в одном из голодающих государств Африки, дети играют в футбол, так же, как и мы в 90-е сидели полгода без папиной зарплаты, но играли весело во дворе с друзьями. Это было наше хорошее время детства. И оно навсегда останется в памяти игрой с друзьями, не смотря ни на что.

А у влюбленных навсегда останутся воспоминания о любви, при каком бы правительстве они ни жили.

Человеческое всегда перевешивает режимное и государственное.

Я прервусь здесь, потому, что многое ещё можно написать. Конечно и линия Франца и Сабины заслуживает внимания. И сама по себе Сабина очень интересная героиня. Я же выразила то основное, что особенно тронуло меня.

А какие у вас чувства после прочтения? О чем этот роман? Какая линия героев вам показалась наиболее близкой? Обсудим?

Напоминаю, что теперь, по результатам голосования, мы читаем "Моя кузина Рейчел" к 5 июня. 

Дальнейшее голосование я проведу отдельным постом, на следующей неделе. 

Спасибо, за участие и обсуждение!