Агата Кристи (имя при рождении - Агата Мэри Кларисса Маллоуэн) родилась 15 сентября 1890 в г.Торки, графства Девон (Англия). Она была младшей дочерью в семье Миллеров. Кроме Агаты было ещё двое детей: Маргарет Фрэри (1879-1950) и сын Луис Монтан «Монти» (1880—1929). Её мать, урождённая Маргарет Кларисса Бемер (1855-1926) была дочерью капитана британской армии, происходила из хорошей, но бедной семьи и в раннем детстве была отдана на воспитание тётке, вдове богатого американца, чей приёмный сын Фредерик Миллер (1846 - 1901) станет Кларе мужем.

Клара и Фред были разными людьми, и, как говорила Агата, именно это оказалось причиной их удачного брака. Флегматичный, ленивый Фред делил свою жизнь между полем для гольфа, карточным столом и чаепитиями в саду. Нервная, легковозбудимая Клара, обладавшая интуицией на грани ясновидения, предпочитала пищу духовную она постоянно чем-то увлекалась, то каким-нибудь новым философским учением, то новой религией, или вдруг новое течение в искусстве поглощало ее с головой. Агату крестили в англиканском приходе города Торки в графстве Девоншир под именем Мэри Кларисса Агата, и до одиннадцати лет она жила в поместье Эшфилд, семейном гнезде Миллеров.

Отец Агаты Кристи умер от воспаления легких в ноябре 1901 году, когда ей было всего одиннадцать лет. Из автобиографии Агаты Кристи: "После смерти папы изменились и условия жизни. Светское времяпрепровождение практически прекратилось. Кроме старых друзей мама ни с кем не виделась. Мы едва сводили концы с концами и вынуждены были соблюдать строжайшую экономию. Только так мы могли сохранить Эшфилд. Мама не устраивала больше званых обедов и ужинов. Вместо трех слуг остались двое."

Школу Агата не посещала, образованием ребенка занималась её мать, а затем гувернантка. В атобиографии Агата напишет: "Каждый день я занималась также орфографией, исписывая целые страницы трудными словами. Думаю, некоторую пользу эти упражнения мне принесли, но я всегда писала с кучей ошибок и делаю их по сей день."

В 1906 году Агату отправили в Париж, где она училась музыке, играла на пианино, прекрасно пела. "Две зимы и лето, проведенные мною в Париже, были едва ли не самым счастливым временем в моей жизни. Постоянно происходило столько радостных и неожиданных событий. В Париже жили несколько американских друзей моего дедушки, а его дочь пела в «Гранд Опера». Я отправилась слушать ее в роли Маргариты в «Фаусте». В пансионе девочкам не разрешалось слушать «Фауста», поскольку сюжет считался не convenable для les jeunes filles." Агата Кристи Автобиография Но ей всегда мешала застенчивость, в результате чего Агате никогда не удавалось хорошо сыграть или спеть.

Вскоре после возвращения из Парижа 1908 года, мама Агаты тяжело заболела. Врачи рекомендуют ей сменить климат, и на зиму они едут в Каир.

Детство и юность Агаты

Агата Мэри Кларисса Миллер, в возрасте четырех лет, портрет кисти Дугласа Кона (Douglas Connah) 1894г

Детские годы Агаты прошли в поместье Эшфилд в Торки. Эшфилд остался в памяти Агаты символом счастливого детства. "Несмотря на то, что мои родители любили светскую жизнь, в Эшфилде у меня были тишина и возможность уединиться", - вспоминала Агата много лет спустя. Потребность в уединении возникла у Агаты очень рано: уже в четыре года компании сверстников она предпочитала общество йоркширского терьера Тони, разговоры с няней и семейство котят, созданное её богатым воображением.

Поместье Эшфилд в Торки

Её считали девочкой не слишком сообразительной. Но это не влияло на родительскую любовь к дочери. Мама и папа вынуждены были констатировать: в отличие от брата Монти и сестры Мэдж - живых, энергичных, никогда не лезущих за словом в карман, - маленькая Агата только и делала, что терялась, смущалась и запиналась.

Не блистала Агата и в учебе. Впрочем, в ту пору уч:) для девочки представлялась понятием вполне абстрактным, и даже посещать школу не было никакой необходимости. Барышень с малолетства готовили исключительно к удачному замужеству, их обучали рукоделию, музыке, танцам. Однако грамотному письму внимание уделялось и тогда: удачно ответить на галантное послание будущего кавалера - не шутка. Так вот, с грамматикой у Агаты были проблемы всегда. И до самого конца своих дней, став уже великой писательницей, то и дело допускала грубые грамматические ошибки.

Агата совершенно игнорировала игрушки, которые приобретались родителями, могла часами катать по садовым дорожкам старенький обруч. Позже Агата Кристи так вспоминала эти игры:
«Размышляя о том, что доставляло мне в детстве наибольшее удовольствие, я склоняюсь к мнению, что твердое первенство принадлежало обручу, этой самой простой игрушке, которая стоила… сколько? Шесть пенсов? Шиллинг? Никак не больше. И какое неоценимое облегчение для родителей, нянь и слуг! В погожий день Агата идет в сад играть с обручем, и все могут быть совершенно спокойны и свободны, вплоть до следующей трапезы, или, точнее говоря, до момента, когда даст о себе знать голод.

Обруч по очереди превращался в коня, морское чудовище и железную дорогу. Гоняя обруч по тропинкам сада, я становилась то странствующим рыцарем в доспехах, то придворной дамой верхом на белом коне, Кловером (из «Котят»), совершающим побег из тюрьмы, или - несколько менее романтично - машинистом, кондуктором или пассажиром на трех железных дорогах моего собственного изобретения.

Я разработала три ветки: «Трубная» - железная дорога с восемью станциями протяженностью в три четверти сада, «Баковая» - по ней ходил товарный поезд, обслуживающий короткую ветку, начинавшуюся от огромного бака с краном под сосной, и «Террасная» железная дорога, которая шла вокруг дома. Совсем недавно я обнаружила в чулане лист картона, на котором каких-то шестьдесят лет назад коряво начертила план железнодорожных путей.

Никак не могу постичь теперь, почему мне доставляло такое неизъяснимое удовольствие гнать перед собой обруч, останавливаться и кричать: «Ландышевая». Пересадка на «Трубную». «Труба». «Конечная. Просьба освободить вагоны». Я играла так часами. Наверное, это были великолепные физические упражнения. Я со всей прилежностью постигала искусство так бросать свой обруч, чтобы он возвращался ко мне, этому трюку меня научил один из наших друзей - морских офицеров. Сначала у меня ничего не получалось, но я упорно пробовала снова и снова и наконец уловила нужное движение - как же я была счастлива!»

Однажды няня, понаблюдав за девочкой повнимательнее, обнаружила, что Агата, оставаясь в одиночестве, беспрерывно разговаривает сама с собой. То есть даже не с собой, а с несуществующими собеседниками. Дома она вела долгие беседы с какими-то котятами, а в саду здоровалась с деревьями и расспрашивала их о происшествиях минувшей ночи...
Маленькая Агата любила слушать истории приезжавших из колоний родственников и тайно мечтала увидеть весь мир своими глазами. Но дома ее готовили к другой роли – роли добропорядочной жены: учили искусству угождать мужу и хорошо стряпать.

Мать Агаты считала, что детям нельзя позволять читать, пока им не исполнится восемь лет. Но с самого раннего детства маленькая Агата проявляла повышенный интерес к «буковкам-закорючкам». Уже в четыре года, на удивление няне и родителям, она самостоятельно начала читать - и с тех пор не расставалась с книгами. Сборники сказок становятся для нее самым желанным подарком на праздники, а библиотека в учебной комнате подвергается частым набегам.

Настольной книгой Агаты стала «Алиса в стране чудес» Льюиса Кэрролла. А первый услышанный ею детектив – «Голубой карбункул» Артура Конана Дойла – рассказала маленькой Агате ее сестра Мэджи. Как потом вспоминала Агата, именно тогда «в каком-то уголке моего мозга, где рождаются темы для книг, появилась мысль: «Когда-нибудь я сама напишу детективный роман». Впоследствии именно со стиля Конана Дойла училась писать свои детективные рассказы писательница Агата Кристи.

Первый рассказ Агата написала в 1896 году, выразив в нем свою заветную детскую мечту: быть настоящей леди. Это значило "всегда оставлять на тарелке немного еды, наклеивать на конверт лишнюю марку и надевать чистое белье перед поездкой по железной дороге на случай катастрофы".

Агата покорно следовала этим и еще тысяче наставлений няни и как-то спросила, когда же, наконец, она станет леди Агатой? Няня, убежденная реалистка, ответила: "Этого не случится никогда. Леди Агатой можно только родиться, то есть быть дочерью графа или герцога". Агата очень расстроилась. И, как выяснилось впоследствии, совершенно напрасно. Через несколько десятков лет она все же станет леди Агатой, и мечту, разрушенную няней, воплотит в 1971 году Её Величество королева Елизавета.

А пока Агата обучалась подобающим леди манерам, брала уроки игры на рояле и занималась с домашней учительницей. Читать она начала рано, но чистописание, грамматика и орфография давались ей куда тяжелее Уже став знаменитой, Агата Кристи продолжала писать с ошибками. Зато математика приводила её в восторг. Агате казалось, что за условиями самых простых задач типа "У Джона пять яблок, у Джорджа - шесть" скрывается самая настоящая интрига. Кто из этих мальчиков любит яблоки больше? Откуда они вообще взяли яблоки? И не случится ли что-нибудь с Джоном, если он съест яблоко, подаренное ему Джорджем?

Жизнь Агаты, как и всей семьи Миллер, была беззаботной: устойчивый доход в виде процентов с дедушкиного капитала, светское общество в Эшфилде, летние поездки во Францию... "Я не подозревала, что за дверями детской есть другой, не такой приятный мир", - вспоминала Агата.

Агата Кристи с отцом Фредериком Миллером

Но в ноябре 1901 года умер отец Фред Миллер. Оглушенная горем, одиннадцатилетняя Агата не сразу поняла, что жизнь семьи изменилась. Клара неделями не выходила из своей спальни, отказываясь общаться даже с детьми. Мэдж, гордость отца, вышла замуж. Монти переживал смерть отца тяжелее других: он был любимцем Фреда и, не в силах оставаться в опустевшем доме, завербовался добровольцем в Индию.

В довершение всего выяснилось, что финансовое положение семьи далеко не так устойчиво, как казалось. Наследства не хватало даже на содержание дома, и только помощь родных позволила Кларе избежать продажи Эшфилда. Семья распадалась на глазах, и Агата отчаянно цеплялась за то единственное, что осталось неизменным: она более чем когда-либо старалась быть леди. На своем воображаемом гербе она написала девиз королевы Марго "Улыбайся, даже если рухнет Вселенная".

"Тогда я и поняла, что быть леди - это не значит носить красивые платья, - вспоминала Агата много лет спустя. - Быть леди - значит спокойно и с достоинством принимать удары судьбы, по мере сил помогать тем, кого любишь, и не жаловаться, даже если кажется, что сил больше нет". Этот урок пригодится Агате еще много раз.

В эти тяжёлые годы Агату всячески поддерживает её сестра Мэдж. По ее настоянию Агата отсылает одно из своих стихотворений (как все викторианские барышни, она писала стихи) в местную газету - и его публикуют! В доме заводят традицию семейных чтений, и однажды Мэдж открывает том Артура Конан Дойла.

Агата навсегда запомнила рассказ "Голубой карбункул" - это было её первое знакомство с детективом.
Предоставленная сама себе, Агата читала всё, что попадалось под руку, часами просиживала за роялем и даже сочинила оперетту. Она уже вступила в тот возраст, когда задумываются о дальнейшей жизни.

Кол:)ий у Агаты не было: она с пелёнок знала, что её ждут замужество и семейная жизнь. Воспитанная в викторианских традициях, Агата была довольна таким будущим и решительно не желала перемен в настоящем. Однако семейный совет решил, что младшей Миллер пора покинуть детскую. "У леди должно быть приличное образование", - утешала себя Агата, собираясь в парижский пансион, куда её отправили в 1906 году.

В первом пансионе Агата продержалась лишь несколько месяцев. Она очень скучала по дому - и очень плохо училась.

Агата Кристи в танцевальном классе в Торки - Агата в центре

Её личным рекордом стали двадцать пять ошибок в диктанте и обморок перед школьным концертом, на котором Агата должна была сыграть две маленькие фортепианные пьесы. Тогда она впервые испытала непреодолимый страх сцены и позднее не раз шутила, что выбрала профессию писателя только потому, что писатель может годами не выходить на люди.

Следующие два года Агата провела в пансионе мисс Драйден в Париже, а когда вернулась домой, родственники не узнали "несообразительную" Агату: за время учёбы она превратилась в красивую блондинку с длинными, ниже пояса, волосами и томным взглядом голубых глаз. Агату пора было выводить в свет, и Кларе, еще не оправившейся после легкого ранения Монти и огромных долгов, которые он наделал в Лондоне, пришлось собраться с силами, чтобы на фоне других юных дебютанток её дочь не выглядела нищенкой. Затраты оправдались: уже через месяц у Агаты не было отбоя от женихов.

Она, впрочем, не торопилась. Влюблённые мужчины казались Агате "беспомощными баранами", не способными высказать ни единой дельной мысли. "Они так и напрашивались на злые шутки, - смеялась Агата много лет спустя - Но в те времена леди не могла даже подумать о том, чтобы высмеять мужчину".
Однако пора было всерьез задуматься о замужестве. В Англии начала XX века между знакомством и свадьбой иногда проходили годы, и Агата, которой было уже девятнадцать, решила остановиться на Реджинальде Льюси, серьёзном молодом военном. Состоялась "неофициальная помолвка", о которой знали лишь сами молодые и их семьи. Агата настаивала на немедленной свадьбе, но благоразумный Реджи отложил её на два года, сказав, что, если Агате подвернётся "более выгодная партия", он всё поймет и не станет препятствовать её счастью. Так и случилось, Агата познакомилась с Арчи Кристи, с которым обвенчалась в 1914 году.

Агата перед замужеством